Обер-ефрейтор войск СС Виктор Пестек тоже чувствует себя счастливым, развивая и свивая кудри Рене Науман.
Она позволяет ему это. В отличие от поцелуев или каких-либо других сближений. Но когда Виктор взмолился о том, чтобы она позволила ему погладить ее волосы, она не смогла, не сумела или, быть может, не захотела ему отказать.
Оннацист, захватчик, преступник... но к ней он подходит с таким уважением, которое редко встречается в лагере между своими же товарками. Ночью Рене вынуждена спать с миской под мышкой или привязывать ее веревкой к ноге, потому что воровство в лагереявление отнюдь не редкое. Есть женщины, которые торгуют своим телом, есть и доносчики. Есть люди слишком прямолинейные, строгие и религиозные, которые оскорбляют ее и обзывают шлюхой только за то, что она приносит своей матери какой-нибудь фрукт, подаренный ей эсэсовцем.
По сравнению со всем этим короткие промежутки времени, которые Рене проводит с ним,это для нее минуты спокойствия. Виктор рассказал ейпотому что это он обычно говорит, а она слушает,что до войны он работал на ферме. И вот она уже представляет, как он кидает вилами сено. Если бы не началась эта проклятая война, он был бы, наверное, честным парнем, простым и работящим, как любой другой. Кто знает, может, она даже бы влюбилась в него.
Этим вечером Виктор приходит в большем волнении, чем обычно. Каждый раз, когда они встречаются, Виктор приносит ей подарок. Урок первого раза был усвоен им хорошо: сегодня он принес завернутую в бумажку вареную сосиску. Но подарокне сосиска, в подарок он приготовил кое-что другое.
План, Рене.
Она поднимает на него взгляд.
У меня есть план: сбежать отсюда нам обоим, пожениться и начать вместе новую жизнь.
Она молчит.
Я все продумал. Мы выйдем прямо через главный вход, не возбудив подозрений.
Да ты с ума сошел...
Да нет же. Ты будешь одета в форму эсэсовца. Пойдем, когда стемнеет. Я назову пароль, и мы спокойно выйдем. Тебе, конечно же, ничего говорить не придется. Сядем на поезд и доедем до Праги. В этом городе у меня есть нужные связи. А здесь, в лагере, у меня довольно много знакомых среди заключенных, и они знают, что я не такой, как другие охранники. Мы достанем фальшивые документы и с ними выедем в Румынию. Там и будем ждать окончания войны.
Рене внимательно смотрит на этого охранникатощего, невысокого роста, с черными волосами и синими глазами, немного нескладного.
Ты пойдешь на это ради меня?
Да я на что угодно пошел бы ради тебя, Рене. Ты со мной?
Нет никакого сомнения: любовь содержит в себе отчасти те же составляющие, что и безумие.
Рене вздыхает. Покинуть Аушвицэто мечта всех и каждого из тысяч и тысяч узников лагеря, запертых между оградами под напряжением и крематориями. Она поднимает на него глаза. Отводит со лба локон. Несет его в рот и прикусывает зубами.
Нет.
Да ты не бойся! Все получится! Мы уйдем в тот день, когда на вахте будут стоять мои приятели, не будет никаких препятствий, все получится легко... А оставаться здесьстоять в очереди за смертью.
Но я не могу оставить здесь маму.
Послушай, Рене... Мы молоды, она поймет, у нас ведь вся жизнь еще впереди.
Я не оставлю здесь свою маму. Не о чем больше говорить. Не настаивай.
Рене...
Я уже сказала: нам больше нечего обсуждать. Что бы ты ни сказал, решения я не изменю.
Пестек на секунду задумывается. Пессимистом он никогда не был.
Что ж, вытащим отсюда и твою маму.
Рене начинает раздражаться. Ей кажется, что все этопустые разговоры, сотрясание воздуха, которое ее отнюдь не забавляет. Пестек опасности не подвергается, а вот они с мамойда. Их ситуация вовсе не располагает к глупым играм вроде разговоров о том, что из Аушвица можно уйти, словно из кинотеатравстать с кресла и покинуть зал, если фильм не понравился.
Для нас с мамой пребывание здесьвовсе не игра. Мой отец умер здесь от тифа, а моего кузена с женой убили вместе со всем сентябрьским транспортом. Оставь все как есть. Эта игра в побегне самая лучшая.
Ты что, думаешь, я шучу? Да ты меня еще плохо знаешь. Если я сказал, что вытащу тебя и твою маму отсюда, значит, я это сделаю!
Это совершенно невозможно, и ты сам это знаешь! Мамамаленькая женщина, почти карлица, пятидесяти двух лет, с ревматизмом. Ее ты тоже переоденешь в форму эсэсовца?
Мы изменим план. Оставь это мне.
Она смотрит на него и не знает, что и думать. Неужели есть хоть какая-нибудь вероятность того, что он вытащит их обеих отсюда живыми? А если они и выйдут... то что будет потом? Смогут ли укрыться от нацистов две еврейки, сбежавшие из Аушвица, и предатель? И даже если это получится... сможет ли она соединить свою жизнь с жизнью нациста, хоть и дезертира? Захочет ли она провести остаток своей жизни с человеком, который до этого никак не препятствовал убийствам сотен невинных людей?
Слишком много вопросов.
И она снова умолкает. Рене ограничивается тем, что не произносит больше ни звука, а Пестек понимает ее молчание как согласие, потому что именно так ему хочется его понять.
Дождь наконец перестал, и Дита решила воспользоваться временем, отпущенным на поедание супа, чтобы постараться найти человека из Сопротивления. Однако он, казалось, просто сквозь землю провалился: как будто потоки воды, падающие с неба, превратили его в хлюпающую под ногами кашеобразную грязь. Дита кружила вокруг мастерской в обеденный час, когда заключенные выходят наружу, но его так и не увидела.
Сидя на своей скамеечке, теперь она прилежно разглаживает складки на страницах французского романа без обложки и аккуратно смазывает его корешок клеем, который тайком принесла для нее Маргит из мастерской по изготовлению солдатских сапог, где ей выпало работать. Дита хочет как можно тщательнее отремонтировать эту книгу, прежде чем отдать ее в руки тому единственному читателю, который спросил про нее. Одной преподавательнице с кислой миной, которую зовут Маркета, женщине с прямыми и слишком седыми для ее сорока с небольшим лет волосами и руками, похожими на палки от швабры, о которой говорят, что до войны она была воспитательницей детей одного из министров последнего правительства. Сейчас она занимается с группой девятилетних девочек, и Дите не раз случалось слышать, как она повторяет своим ученицам французские слова, а они слушают ее очень-очень внимательно, поскольку учительница уверяет их, что французскийэто язык элегантных барышень. И Дита думает, что столь музыкальные слова принадлежат языку, наверняка придуманному трубадурами.
Учительница столько раз просила дать почитать этот роман, что однажды, хотя Маркета всегда держалась отстраненно и не выказывала искреннего расположения к разговорам, Дита все же спросила у нее, знакома ли ей эта книга. И хорошо помнит, что Маркета смерила ее от макушки до носков башмаков изумленным взглядом.
Как будто Дита спросила у нее, является ли та до сих пор девственницей, ну или что- то подобное...
Благодаря тому случаю Дита смогла официально зарегистрировать книгу в библиотечном каталоге. Роман называется «Граф Монте-Кристо», и написал его Александр Дюма. Маркета сказала, что во Франции этот роман широко известен. И спросила у Диты, не может ли она получить роман сегодня после обеда. Закончив приводить томик в порядок, Дита направляется к табурету, на котором в одиночестве, о чем-то глубоко задумавшись, сидит учительница. Маркетадама необщительная, практически ни с кем не разговаривающая, и Дита уже довольно долго думает, как к ней подступиться, и решает, что теперь наступил как раз самый подходящий момент. В бараке царит абсолютное спокойствие, потому что в дальнем его конце идет репетиция хора под руководством учителя Ави Офира, так что звучные рулады всех разогнали. Не ожидая от Марке - ты приглашения сесть рядом, она по собственной инициативе опускается на ближайшую табуретку.
Мне бы очень хотелось узнать, о чем этот роман. Вы мне расскажете?
Если она сейчас пошлет ее подальшечто ж, Дита встанет и уйдет. Но Маркета поднимает на нее глаза, и, против всех ожиданий, ее не прогоняет, и, как кажется, даже рада такой компании. А что уж совсем неожиданноэта немногословная женщина начинает подробный и красочный пересказ романа.
Граф Монте-Кристо...
Она ведет рассказ о юноше, которого зовут Эдмон Дантес, и это имя она произносит с такими характерными для французского открытыми и звучными гласными, что литературный персонаж сразу же обретает свою литературную родословную. Она говорит о том, что Эдмонмускулистый молодой человек, честный малый, который возвращается в порт Марселя в роли капитана «Фараона», горя желанием увидеть своего отца и свою невесту, юную каталонку.
Он был вынужден принять командование кораблем в результате гибели капитана судна во время морского перехода. Перед смертью, в качестве последней воли, тот попросил Дантеса доставить по одному адресу в Париже его письмо. В данный момент жизнь ему улыбается: судовладелец намеревается сделать его капитаном, а его невеста, прекрасная Мерседес, страстно его любит. Они собираются без промедления отпраздновать свадьбу. Но у Мерседес есть кузен, который также претендует на ее руку, и вот, сговорившись с одним офицером с «Фараона», который был обижен тем, что не он стал новым капитаном судна, он обвиняет Дантеса в предательстве, а письмо покойного капитана служит главной уликой обвинения. Полный кошмар! Так что в день собственной свадьбы Дантес от радостного предвкушения переходит к самого черному горю, когда его арестовывают прямо посреди свадебного торжества и заточают узником в жуткую тюрьмузамок на острове Иф.
А это где?
Это небольшой остров, он расположен прямо напротив марсельского порта. И вот там, запертый в одиночной камере, он проведет долгие годы. Но Дантес обретет товарища по несчастью, заточенного в не так далеко расположенной от него камере, аббата Фариа. Этого священнослужителя все считают сумасшедшим, потому что он без конца громко взывает к своим тюремщикам, умоляя их отпустить его на волю и обещая за это разделить с ними сокровища сказочного клада. Этот человек годами делает подкоп при помощи инструментов, которые он сам же и изготовил, вот только он ошибся направлением и вместо того, чтобы оказаться за стеной замка, вылезает на поверхность в камере Дантеса. Как следствие этой ошибки, их камеры оказываются соединены тоннелем, о чем тюремщики даже не подозревают, так что обоим узникам удается в беседах несколько скрасить свое заточение.
Дита слушает очень внимательно. Она ставит себя на место Эдмона Дантеса, ни в чем не виновного человека, которого людская злоба и зависть приводят в жуткое заточение, к абсолютно не заслуженному им наказанию. Точно так же, как это случилось с ней самой и ее семьей.
А какой он был, этот Дантес?
Сильный и красивый, очень красивый. Но главноеего сердце: прекрасное, доброе и благородное.
И что с ним стало? Удалось ему получить свободу, ведь он был в полной мере ее достоин?
Они с Фариа разрабатывают план побега. Несколько лет терпеливой работы уходит у них на выкапывание туннеля, и за эти годы аббат Фариа становится для Дантеса отцом и учителем: за время заточения аббат обучает его истории, философии и многим другим материям. Но когда до завершения подкопа остается совсем немного, аббат Фариа умирает. И весь план идет коту под хвост. В тот момент, когда Дантесу представляется, что он уже кончиками пальцев нащупывает свободу, смерть друга разрушает все его планы.
И тут Дита, словно ей мало собственных бед и несчастий, страдальчески морщит губы, жалея о таком невезении бедняги Дантеса. В ответ Маркета улыбается.
Дантесчеловек, способный на многое, и он очень храбр. Когда тюремщики, удостоверившись в смерти узника, уходят, он через подземный ход проникает в камеру аббата, берет тело и тем же путем перемещает покойного друга в свою камеру, где укладывает его на койку. Потом возвращается в камеру аббата и залезает в саван, в который было завернуто тело покойного. И когда в камеру заходят люди, которым было поручено вынести тело, они забирают живого Дантеса. Он планировал при первой же возможности сбежать из морга.
Отличная идея!
Не слишком. Чего он не знал, так это того, что в мрачном замке Иф не было никакого морга, и похорон тоже не предполагалось. Умерших заключенных просто сбрасывали со скалы в море. Итак, с огромной высоты они швыряют завернутого в саван Дантеса в воду, так что когда охранники обнаруживают обман, то думают, что он все равно утонул.
И он правда утонул?спрашивает опечаленная Дита.
Нет, роман еще очень далек до завершения. Ему удается выбраться из савана, и хотя и выбившись из сил, но он вплавь добирается до берега. Но знаешь, что самое интересное? Аббат Фариа вовсе не был безумцем, ему и вправду когда-то давно удалось найти сокровище. Эдмон Дантес отправляется за ним и, когда он получает в свое распоряжение огромное богатство, меняет свою личность: он становится графом Монте-Кристо.
И теперь он может жить долго и счастливо?спрашивает наивная Дита.
Маркета смотрит на нее со свойственным ей выражением величайшего изумления и
некоторого укора.
Нет! Как же может он сделать вид, будто ничего не случилось? Он делает то, что велит ему долг: мстит всем тем, кто его предал.
И ему это удается?
Маркета так решительно кивает, что не остается никаких сомнений в том, что Эдмон Дантес безжалостно отомстил всем своим обидчикам. И учительница кратко пересказывает Дите все заковыристые и хитроумные операции Дантеса, ныне графа Монте-Кристо, целью которых было смерчем пройтись по всем тем, кто сломал ему жизнь.
Сложнейший макиавеллиевский план, избегнуть которого не удается и Мерседес, которая вышла в конце концов замуж за кузена, сочтя Дантеса погибшим и ничего не подозревая о лжи того, кто стал ее мужем. Даже ее не пощадил граф Монте-Кристо. Он сблизился с супружеской четой, заручился их доверием, укрывшись за маской богатого графа, вращающегося в свете, а потом уничтожил обоих.
По завершении рассказа о не знающей жалости и сострадания мести графа Монте- Кристо повисает тишина. Дита встает с табуретки, собираясь уходить, но сначала оборачивается к учительнице.
Пани Маркета... вы так хорошо рассказали историю графа Монте-Кристо, что мне кажется, я ее сама прочла. Не согласитесь ли вы стать еще одной из наших живых книг? У нас уже есть «Удивительное путешествие Нильса Хольгерсона», легенды об американских индейцах, книга еврейской истории, а вот теперь будет еще и «Граф Монте-Кристо».
Маркета опускает взгляд, уперев его в земляной пол барака. Она снова стала той застенчивой и ускользающей женщиной, какой всегда и была.
Мне очень жаль, но это невозможно. Давать уроки моим девочкамэто да, но вот стоять посреди барака и рассказывать... Нет, конечно же нет!
Дита отмечает, что бедная женщина вся зарделась только от одной мысли об этом. Не желает она быть живой книгой, ни за что не желает. Но все же они никак не могут позволить себе роскошь потерять еще одну книгу, и Дита с космической скоростью думает о том, что мог бы сказать в такой ситуации Фреди Хирш.
Я знаю, что такое дело потребует от вас очень больших усилий, но... дети, пока слушают какой-нибудь рассказ, уносятся из этого клоповника прочь, они уже не ощущают запах горелой плоти, не испытывают страх. В эти минуты они счастливы. Мы не можем им в этом отказать.
Женщина, несколько огорченная, кивает:
Не можем...
Если мы глядим на то, что вокруг нас, нас охватывает отвращение и ярость. Так что единственное, что нам остается,это воображение, пани Маркета.
Наконец учительница отрывает взгляд от пола и поднимает угловатое лицо.
Добавь меня в твой список живых книг.
Спасибо, пани Маркета. Спасибо. Добро пожаловать в нашу библиотеку!
В ответ та говорит, что сейчас уже слишком поздно для чтения и что книгу она возьмет завтра.
Кроме того, мне еще нужно просмотреть кое-какие отрывки.
Дите кажется, что она произносит это с некоторым воодушевлением и шагает с большей энергией, чем обычно. Может статься, ей уже начала нравиться идея стать живой книгой. Сама Дита сидит на месте еще какое-то время, листая книжку и тихо повторяя имя Эдмона Дантеса, которое старается выговорить с французским прононсом. И задается вопросом, сможет ли она сама когда-нибудь отсюда выйти, как это случилось с героем романа. Ей кажется, что она далеко не такая храбрая, хотя если бы ей представилась возможность убежать в лес, то она не стала бы долго раздумывать.