Женя попыталась отстраниться, как-то неудобно стало за свое странное поведение. Да и не мыл ее никто, с самого раннего детства. Она же не больная, в конце концов, чтобы самой себя не обслужить Но Игорь, видимо, снова ее не понял.
И не рыпайся. В другие дни заставлять не буду, сама решишь, где удобнее спать, а сегодня будешь у меня. Так спокойнее, чем гадать, до чего твоя нежная психика дойдет, а потом кусать локти, что не успел спасти от глупостей
Да не собиралась я ничего с собой делать! Вы осеклась, поправилась, ты меня совсем за слабоумную держишь? Так обидно стало от его предположений, что все барьеры куда-то делись, захотелось кричать и ругаться.
Я тебя за задницу держу, Женечка, а второй рукойза грудь. И хотелось бы еще не раз за них подержаться. А твое настроение наводит на мысли, что такого шанса может и не представиться больше. Так что, стой спокойно, и я тебя быстренько намылю, а потом смою. А будешь дергаться, простой помывкой мы не обойдемся. И он, действительно, начал быстро и уверенно покрывать ее мыльной пеной, без всяких намеков на ласку или попытку возбудить.
Издеваешься, что ли?! Вывернулась из рук, уставилась прямо в наглые, холодные глаза.
Конечно. А как тебя иначе вернуть в нормальное состояние?
"Как вернуть" Женя только горько ухмыльнулась, пряча обиду и разочарование в глазах. Ведь все так просто, и Игорь не такой уж и глупый, чтобы не понимать: достаточно лишь дать ей немного больше тепла и заботы, разговаривать как с девушкой. Нет, не правильно. С ней нужно общаться как с женщиной, только что делившей постель. И не воспитывать, а проявлять внимание, ласку, уважение. Тогда не потребуется ни встряхивать, ни выдергивать, ни контролировать, ни проверять ее самочувствие
Неожиданно для самой себя, девушка осознала, как мало ей того, чем Игорь готов делиться. Как сильно похожи на подделку их "отношения". Правда, мужчина их и таковыми и не считает. Скорее, продолжает ее трудное обучение и подготовку к взрослой жизни. Игра у него такая, развлечение: что собачек с лошадками дрессировать, что людей, одинаковое удовольствие, и никакой разницы.
А еще страшнее было понять, что даже такое жалкое подобие любви Женю устроит. Она готова была принимать от Суворова все, что он даст, и не требовать ничего более. Не заслужилазначит, не судьба. Значит, нужно радоваться и этим скромным подачкам из ласки, внимания и удовольствия.
А на телесные радости, между прочим, Игорь был вовсе не скуп. Дефицит добрых слов он с лихвой компенсировал тем, что дарили его умелые, смелые и, наверное, даже наглые руки. Мужчина нисколько не заморачивался на тему, что Женя совсем не привыкла к таким откровенным ласкам, к тому, как он раскрывал, оживлял, заставлял трепетать ее тело. И губы его, между прочим, от рук не отставали. То, что изначально планировалось как простая помывка, неожиданно переросло в горячую прелюдию с бурным продолжением. И кабинка душевая была плохо закрыта, и воду забыли выключить, когда в жарких объятиях вываливались наружу, и все помещение ванной комнаты оказалось затопленным Но это лишь слегка испугало гостью, и нисколько не остановило хозяина спальни.
Брось, Женя завтра там уберутся Он бросал короткие фразы между крепкими поцелуями-укусами, перехватывал запястья, не позволяя вывернуться. А Женя честно пыталась остановиться, хотя бы на секунду, и навести порядок. Угомонись, не отвлекайся от главного.
И как же можно было отвлечься, когда тебя и твое тело главным посчитали? Конечно же, невозможно. И собрать в кучу горькие мысли, что до этого одолевали, и заставить себя удержаться на краю этой бездны, не падать так в чувства глубоко и отчаянно, тоже не было никаких сил.
В краткий миг просветления, когда Игорь оставил ее на секунду (в этот раз, все-таки, озаботился презервативом), Женя почти приготовилась оттолкнуть его и сбежатьлучше так, сразу, чем потом отрывать с еще большей больюно Сглотнула комок, сразу застрявший в горле, и поняла, что никогда. Никогда и ни за что не сможет ни оттолкнуть его, ни отказать, ни сказать хотя бы слово неудовольствия про то, что между ними происходит.
Глава 25
Суворов прекрасно осознавал, что делает, затягивая к себе в постель малолетку. Пусть она и была взрослой, по паспорту, и имела полное право на всевозможные действия, положенные дееспособным гражданам страны, но по эмоциональному развитию Женя почти не отличалась от ребенка, да еще и ребенка, слегка отсталого: ни нормальных отношений с родителями, ни романтических влюбленностей в ровесников, ни даже взрослой женщины-наставницы у девушки не было. И Игорь понимал, что сложности будут, разные и немало. Но ему было не привыкать к этому: быстро и оперативно устранять чужие заморочки в мозгах. Не готов был к другому: к тому, что заморочки именно этой девушки создадут ему так много проблем. Хотя бы то, что его реакция на ее обиды и слезы оказалась такой острой, уже выбивало из колеи.
Нет, конечно же, Женя и не пыталась даже что-то ему предъявить, обвинить или потребовать. Скорее, девушка всеми силами старалась прятать свои потухшие глаза и севший голос, и дрожь в руках, и мокрые щеки. Они всегда объяснялись чем-то простым и неважнымпростудой, усталостью, аллергией на погоду и новый парфюм. Если не получалось придумать отмазку, Игорю просто сообщалось, что ничего такого и в помине нет, это ему все только кажется.
Но он-то прекрасно видел. Слава богу, зрение, слух, обоняние и все остальное у него функционировало исправно, да и чутье, наработанное годами, еще ни разу не подводило. Однако принял для себя решение: не хочет обсуждать, проще делать вид, что все нормальнозначит, он не будет настаивать. Так же искусно притворялся, что все в норме. А если понимал, что девушку пора выводить из хренового состояния, то действовал старыми добрыми методамивстряхивал, подкалывал, иногда откровенно издевался. Заставлял ее сердиться, возмущаться, нападать. Это позволяло и правду узнать, и не показать своего откровенного интереса.
А интерес был. Иногда по верхам проходил, но все чаще становился болезненным. Игорю становилось все более важным, чтобы Женя улыбалась при встречах. Чтобы ее глаза светились, когда смотрят на него. И чтобы голос дрожал, но не от слез, а от радости. Это случалось часто. Намного чаще, чем грусть и недовольство, но не всегда. А Суворову требовалось, чтобы только так и было, чтобы девушка всегда была спокойна и счастлива рядом с ним. В идеалечтобы даже намек на его имя вызывал у Жени радость.
И когда мужчина понимал, неожиданно, что все на деле обстоит иначе (например, Женя на что-то обиделась, хоть и прячет недовольство), все внутри начинало свербеть и зудеть, от желания что-то срочно поменять. Перестроить. Заставить ее снова смеяться. Хреновые ощущения, непривычные и абсолютно неприятные. Почти противно становилось от себя и от того, что его настроение зависит от какой-то девчонки.
Он обеспечил максимально комфортные условия в доме: Жене было позволено практически все, как полноправной хозяйке. Никто это вслух не произносил, но больше ни один из обитателей и служащих не воспринимал девушку как приживалку. Игорю было достаточно всего лишь один раз донести информацию до начальника охраны и поговорить со Светкой.
Родственница, правда, не сразу приняла ситуацию, пыталась устыдить Суворова, воззвать к его совести, упрекнуть в извращениях Когда поняла, что Игорь не поддается, начала обвинять во всем девушку, якобы соблазнившую и совратившую несчастного, голодного до ласки холостяка. К счастью, Светлане хватило ума высказать все претензии мужчине, а Женя не услышала ни слова из обвинений, не почувствовала на себе "праведного" Светкиного гнева и презрения. Родственница чуть не превратилась в бывшую и отверженную, выслушала все, что Игорь думает о ее мнении, заткнулась, прониклась и больше не встревала.
Игорь замечал, после этого, что отношения между двумя близкими ему женщинами слегка остыли, а порой бывали весьма натянутыми, но особенно не встревал. В общем-то, принцип "разделяй и властвуй" всегда казался ему верным, а всяческие женские заговоры, да еще и в собственном доме, ему были совершенно ни к чему. Поэтому он почти радовался, что Женя и Светлана не общаются очень близко, главное, чтобы не скандалили, и друг друга не обижали.
Тем более, что девушка, увлеченная своим кумиром, всех остальных почти и не замечала. Даже острые замечания от Светланы будто отскакивали от нее, не задевая. Что уж говорить о косых взглядах охранников, дворников и прочих? Кажется, Женя совсем забыла об их существовании. В ее мире теперь царил только Игорь Суворов. Другие люди были только размытыми тенями. Игорю нравилось такое положение дел, но вот он сам виновным ничего не спускал. И за очень короткое время все его ближайшее окружение поменялось, за очень редкими исключениями, в виде самых надежных и верных людей.
Казалось бы, что еще нужно девчонке для счастья? Уют, комфорт, покой, достаток, никакого ограничения в средствах Учебасколько угодно, благо, что сама учеба ей нравилась. А если бы решила бросить, Игорь сейчас и это бы ей позволил. Только бы улыбалась и не заставляла хмуриться его самого. Но Женя усердно ходила на занятия, с удовольствием с них возвращалась, даже завела себе пару подружек, которых иногда приводила домой и занималась вместе. Суворов был совершенно не против их присутствия. Правда, охране было дано задание за всеми гостьями следить в оба глаза, да еще и проверять всю подноготную, до седьмого колена. К счастью, то ли чутье у воспитанницы было такое замечательное, то ли просто везло, после всех предыдущих неудач, но еще ни разу она не связалась с людьми, вызывавшими подозрение.
Это радовало. А еще, порой, мелькал интерес: как она рассказывает своим подругам об их отношениях? В принципе, Игорь с самого начала оговорил: ничего не должно уйти за пределы дома, не хватало ему всяких сплетен и подмоченной репутации в деловых кругах. Он, вообще, старался не афишировать, что у него есть Женя, кем ему приходится, и какую роль в ее жизни сам Суворов играет. И совсем ни к чему было бы выпустить подробности через нее саму. Девушка, кажется, все поняла из разговора. Посерьезнела и долго обдумывала, но затем пообещала, что для всех Игорь останется ее опекуном, а онаблагодарной во веки веков приживалкой. Даже заверила, что будет насильно убеждать всех, кто хоть на каплю сомневается.
Но Одно дело пообещать, что не проболтается, а другоехранить секреты за замком из ненадежных девичьих уст Приходилось держать на контроле, проверять разными, не всегда законными методами, убеждаться Каждый раз убеждаться, что Женя держит слово, но не успокаиваться
В общем, как ни старался Игорь максимально упростить ситуацию для себя и для девушки, до конца расслабиться не получалось. Приходилось постоянно помнить о правилах приличия, о репутации, о необходимости вечно "держать лицо" при посторонних. От этого радость, которую приносила девушка и ее неприкрытая, безыскусная влюбленность, носила горьковатый привкус и легкий налет раздражения. Даже тогда, когда никто не мог помешать, казалось бы, развлекайся по полной, наслаждайся негаданным счастьем, какая-нибудь гадкая мелочь все портила и омрачала.
Глава 26
Это было похоже на сказку. Настоящую, не придуманную писателями, а из разряда тех реальных чудес, что иногда происходят в жизни. Женя знала, что они случаются, видела людей, которым повезло однажды несказанно, верила, что есть и другие такие счастливчики на свете.
Но не она. И не с ней могло случиться нечаянное счастье. Девушка всегда понимала, что родилась не под тою звездой, и ей в голову не приходило надеяться на что-нибудь из ряда вон выходящее, такое, что сделает ее неожиданно счастливой. Привыкла рассчитывать только на себя, на минимальные удобства, что когда-то давали родные, а потом интернат. Все, что сверху, уже казалось непозволительной и незаслуженной роскошью, которой Женя периодически стеснялась (думала, что рано или поздно отберут это все, да еще и расплачиваться заставят).
И вот. В ее жизни случилось нечто, выходящее за пределы всех чудес, мечтаний и фантазий. Игорь не просто ее пожалел и обратил внимание Он ее, кажется Да нет, не кажется, а абсолютно точно и уверенно: Игорь ее полюбил! По-настоящему, не как ребенка несмышленого, а как женщинукрасивую и желанную! Иначе, как объяснить еще, что Женя теперь чаще ночевала в его спальне, чем в своей собственной? Разве не так себя ведут влюбленные мужчины, как ведет себя Суворов, давший ей право вести себя в доме, как настоящая хозяйка? Ведь столько лет абсолютно всем заправляла Светлана, и Женя слушалась ее, побаивалась, постоянно ощущала себя приживалкой, а теперьвсе. Все изменилось, окончательно и бесповоротно! И уже не Светлана, а Женя решала, что они будут есть на ужин, и какого цвета должны быть новые скатерти, и не пора ли бы купить новое постельное белье в хозяйскую спальню. И не то, чтобы девушка настаивала на этих правах, или требовала, чтобы ее спрашивали, нет, ей бы и в голову такое не пришло. Но раньше Игорь на все вопросы Светы отмахивался и просил разобраться без него. А теперь просил обратиться к Жене. Разве это не доверие к ней и ее вкусу?
Она понимала, конечно, что Свете на все это смотреть неприятно и обидно И рада бы смягчить удары по ее самолюбию. Ведь замечала и косые взгляды, брошенные исподлобья, и поджатые обиженно губы, и тон, которым теперь с ней общалась женщина. Жене очень хотелось наладить отношения, не допускать обид, вернуть былую теплоту в общении Но для этого пришлось бы вернуть Светлане пальму первенства. А девушка только-только сейчас почувствовала кайф от того, что ее считают хозяйкой. Полноправной хозяйкой в доме Суворова! Это же почти то же самое, что быть и его женой!
Эту последнюю фразу произносила только про себя, и даже в мысляхочень тихим шепотом. Страшно было и стыдно даже заикнуться вслух на такую тему. Но Женя искренне была уверена, что ничем иным их отношения с Игорем не закончатся: такая пылкая любовь, забота и комфортная совместная жизнь могли привести только к свадьбе. А когда уже случится бракосочетание, не так и важно. Девушка, мечтая в тишине о безоблачном совместном будущем, справедливо рассуждала, что Игорь старше и умнее, и сам решит, когда им будет правильнее всем объявить о своих отношениях, а потом уже и закрепить их кольцами.
В свете таких размышлений, ей даже не казалось очень сложным помалкивать и скрывать ото всех посторонних, чем занимается с ней "опекун" по ночам. Раз Игорь сказал, что лучше никому ничего не рассказывать, значит, так и должно быть. Иногда с замиранием сердца Женя представляла, какой шок будет у всех подружек, когда она позовет их на бракосочетание. Да только ради этого сюрприза можно было молчать годами!
В день, когда Игорь вернулся домой раньше обычного и позвал ее в оранжерею, «поговорить», Женя как раз обдумывала, кого бы хотела позвать на свадьбу, а ктонедостоин. Пусть локти кусают от обиды, что не попали на такой замечательный праздник и ничего не увидели своими глазами.
А в том, что праздник будет самым волшебным, она не сомневалась ни на секундочку. Ведь Игорь ее так баловал в последнее время. Неужели, не захочет с размахом отметить самое важное событие в их жизни?
Она, затаив дыхание, шла вслед за самым любимым человеком в ее не такой уж и длинной жизни. Пыталась угадать, что же он хочет ей сказать, по его поведению.
Но Игорь, как обычно, был замкнут и закрыт. Другим он бывал только в постели. Вне спальни, как и прежде, нельзя было никак определить, чем заняты его мысли, и какую новую светлую идею сочинил его разум.
Присаживайся, Женя. Ее слегка удивил тон Суворова. Таким напряженным она его не видела давно. Даже, кажется, вообще никогда не видела. Злым, возмущенным, раздраженнымвсяким. Успела изучить все его эмоции, до самого мельчайшего их проявления. Знала, как хмурится, когда зол. Как играют желваки на скулах, когда сдерживается, чтобы не сказать гадость. Как трепещут крылья носа, когда волнуется или очень возмущен. Про все оттенки взглядов Игоря она могла думать и рассказывать часами.
Но сейчас творилось что-то непонятное: он еще никогда не отгораживался настолько. Словно непроницаемая бетонная стена, наткнувшись на которую, Женя больно ушиблась. Забегала глазами по любимому лицу, в поисках хоть какого-то понимания: что случилось, что она сделала не так? Как исправить, как заставить вернуться ее Игоряне всегда улыбчивого и совсем не открытого, но привычного и родного?