Может, хватит?буркнула она, не поднимая глаз.
Ты могла покалечиться. Я зашел за тобой, чтобы отвести к столу, и услышал крик...
Уходи!простонала она, но он не слушал ее:
Сейчас я устрою тебя здесь поудобнее и вызову врача.
Странно, почему у него такой взволнованный голос?промелькнула в голове у Корделии неясная мысль.
Не нужно!упрямо заявила она, а затем уперлась ладонями в пол и встала на ноги.
Ушибленный бок болел не слишком сильно, но, когда Корделия открыла глаза, стены ванной закружились, а к горлу подступила тошнота.
Ах, вот оно что,с облегчением вздохнул Гвидо, догадавшись, что с ней происходит.
Он проводил ее до кровати и положил на лоб холодное мокрое полотенце, тихо приговаривая по-итальянски,судя по интонации, что-то утешительное.
Я просто пьяна,заявила Корделия, гордо отвергая его сочувствие.
Нет,возразил Гвидо,это морская болезнь. Сейчас я принесу лекарство, и тебе полегчает. Ты же еще ни разу не плавала на яхте.
Кто тебе мешал брать меня с собой?ворчливо спросила она.
Джакомо,спокойно ответил Гвидо.Ведь его жена и старший, сын погибли в море, и он боялся за тебя. Мог ли я настаивать?
Оказывается, у некоторых его поступков есть объективные причины, удивленно подумала Корделия. За десять лет это еще ни разу не приходило ей в голову. Гвидо вышел из каюты и вскоре вернулся со стаканом воды и таблеткой. Она послушно выпила лекарство и откинулась на подушки.
В узких черных джинсах и бежевой футболке он казался моложе, но был не менее красив, чем обычно. Корделия отвернулась, но продолжала чувствовать на себе его взгляд. Ей было неприятно, что он видит ее в таком состоянии.
Сейчас все пройдет,пробормотала она.Ты можешь идти.
Нет,твердо возразил Гвидо.Я побуду с тобой, пока ты не заснешь.
Возможно, он поступает так потому, что хорошо воспитан, подумала Корделия. Или просто выполняет очередное условие договора. Однако она все же вынуждена была признать, что не обязательно быть такой же красивой, как Жаклин Ксавье, чтобы возбуждать его. Видимо, он просто не слишком разборчив, решила она.
Если ты так хотел меня десять лет назад, то почему не?..не выдержав, задала она давно мучивший ее вопрос.
Ну, сама подумай,протянул Гвидо,если бы твой дед узнал, что мы спим вместе до свадьбы, то тут же отправил бы тебя домой. Воздержание до свадьбыдань древней традиции, а после истории с твоей матерью Джакомо стал особенно щепетилен в этом вопросе. Поступи я иначе, старик рассердился бы, а ты оказалась бы за тысячу миль от меня.
Понятно,недоверчиво протянула Корделия.
Тебе нужны еще доводы? Пожалуйста. Тебе было всего семнадцать лет, и если бы случилось так, что ты забеременела от меня, это не принесло бы нам счастья. Поэтому мне ничего не оставалось делать, как дождаться, пока мы поженимся.
Ее убедила логика его рассуждений, и она смущенно промолчала.
Значит, и в этом Эугения лгала, с горечью сказала себе Корделия. Гвидо никогда не считал меня непривлекательной, а то, что он, несмотря на юные годы, был настолько благоразумен, что сдерживал свое желание в отношениях со мной, тоже говорит в его пользу.
С этой мыслью она задремала и проснулась только среди ночи. Открыв глаза, она обнаружила, что в каюте царит полумрак, а рядом на покрывале лежит полностью одетый Гвидо и спокойно смотрит на нее.
О чем ты думаешь?шепотом спросила Корделия.
Его красивые губы скривились в мрачной усмешке.
Об Умберто.
Вот как?!Она разочарованно повернулась к нему спиной.
Мы с ним выросли вместе,сказал Гвидо, и в его тоне появилось что-то такое, что Корделия невольно насторожилась.Он с детства был человеком легкомысленным и беспечным, но я любил его. Когда он погиб, мне было очень тяжело.
Погиб?!потрясение воскликнула она, оборачиваясь.Когда?
Через несколько недель после твоего отъезда из Италии. Спьяну разбился на машине.На лице Гвидо отразилось страдание.Собственно, Умберто редко бывал трезвым после той ночи. Думаю, он не мог простить себе того, что натворил.
Кровь отхлынула от лица Корделии.
Значит, в его гибели ты винишь меня?
Нет.
Но она не поверила ему и ощутила странное чувство опустошенности. Умберто Парини стал жертвой интриги, которую затеяла Эугения. Он был слишком пьян и вряд ли сознавал, во что она его втянула. Но если рассказать Гвидо, что его друг невольно стал их разлучником, тот наверняка придет в бешенство. Для него Умберто теперь безгрешен.
Столько несчастий последовало после той ночи,снова заговорил Гвидо.Эугения провалилась на экзаменах... Она была очень расстроена гибелью Умберто.
Еще бы!холодно заметила Корделия.
Почему ты так плохо относишься к ней?возмущенно спросил Гвидо.Если ты считаешь, что она должна была выгородить тебя, потому что вы были подругами, то ошибаешьсяв итальянских семьях превыше всего ставится верность. Корделия сделала непроницаемое лицо, хотя горечь душила ее. Теперь незачем сожалеть об упущенной возможности защититься от обвинений Эугении, потому что ей бы все равно никто не поверил.
Твоя кузина солгала,все-таки не выдержала она.И то же самое сделал Умберто. У каждого из них были для этого свои причины, но тебя это, разумеется, не интересует!
Гвидо был настолько погружен в свои мысли, что не отреагировал на ее слова.
Вот только одно не укладывается у меня в голове...задумчиво произнес он.
И что же это?
Любая нормальная женщина, и в особенности итальянка, сделает все, чтобы защитить свою репутацию. Почему ты не сказала, что осталась невинна, когда мы встретились на следующий день?
Корделия скептически посмотрела на него.
Ты это серьезно? Неужели ты думаешь, что твое мнение волновало меня настолько, чтобы унизиться до оправданий?
Ты видела меня в клубе с той блондинкой?вскинул глаза Гвидо, до которого постепенно начинало доходить, что произошло на самом деле.Значит, ты пошла с Умберто в машину, чтобы отомстить мне?
Она покраснела, сообразив, что выдала себя, и попыталась отвернуться, но он схватил ее за руку.
Почему ты не хочешь мне все рассказать? Я ведь почти ничего не помню о той ночи.
Корделия изумленно посмотрела на него.
Думаю, кто-то добавил спиртное в мой сок,пояснил Гвидо.Если ты видела меня с Ниной, значит, это было как раз перед тем, как я вырубился.
Она медленно покачала головой.
Ах, вот как? Знаешь, моя мать, может, и поверила бы в такую байку, но не я!
Он задумчиво сдвинул брови и возмущенно посмотрел на нее.
Ты хочешь сказать, что я лгу?
Угадал! Ну как, чувство, что ты никого не можешь убедить в своей правоте, не из самых приятных, а?
Воспользовавшись тем, что он ослабил хватку, Корделия перевернулась на бок и уткнулась лицом в подушку.
Гвидо гортанно выругался.
О, какие мы чувствительные!издевательски прокомментировала она, приподняв голову.
А тырасчетливая ведьма!
Ты не забыл, где тут дверь?холодно спросила она.Можешь воспользоваться ею.
Но вместо этого Гвидо запустил длинные пальцы в блестящие пряди ее темно-рыжих волос и притянул к себе ее лицо.
Ч-что ты делаешь?заикаясь, воскликнула захваченная врасплох Корделия.
Скажи мне да... по-итальянски,настойчиво потребовал он, гипнотизируя ее своими янтарными глазами, и стал жадно целовать в губы.
Голова у Корделии закружилась, взрыв желания охватил ее. Она готова была не дышать, лишь бы не отрываться от его рта даже на секунду...
С этой минуты мы больше не будем говорить о прошлом,предупредил ее Гвидо, раздеваясь.
Корделия ответила горящим страстью взглядом, с трудом преодолевая желание самой сорвать с него одежду.
О чем задумалась, моя голубка?спросил он, опускаясь рядом и накручивая на палец прядь ее волос.
Ни о чем...поспешно ответила она и потянулась к нему.
Сердце ее забилось как сумасшедшее, словно она готовилась к смертельно опасному прыжку, и, легко проведя пальцами по его черным волосам, она неловко прижалась к горячему мужскому телу.
Гвидо молча притянул ее к себе и кончиком языка скользнул в приоткрытые губы, приглашая к эротическим играм. Потом он отодвинулся, сорвал с нее покрывало и лег сверху.
Я мог бы спросить, как тебе больше нравится,охрипшим голосом произнес он, глядя на нее горящими глазами.Но ты еще многого не знаешь. Нам с тобой предстоит сделать много открытий, голубка моя.
Обезумев от непреодолимого желания, Корделия шевельнулась, открываясь ему, и он, дразня, потерся губами о ее губы. Она страстно поцеловала его и вдруг представила, как он лежит, распластавшись на постели, и делает все, что ей хочется.
С другой стороны, мы могли бы прямиком отправиться к финишу... на этот раз,небрежно заметил он.
Пожалуйста!..взмолилась Корделия.
Глава 7
Какие-то звуки пробились к сознанию Корделии сквозь сон, и она заставила себя поднять веки.
Шторы были раздвинуты, и каюту заливал яркий солнечный свет. Девушка повернула голову и увидела Гвидо.
Ее охватило непередаваемое ощущение счастья. Каждый раз, оказываясь в его объятиях в течение этой ночи, она испытывала это чувство, но, хотя уже успела привыкнуть к нему, все равно наслаждалась.
Солнечный лучик вспыхнул в черных волосах Гвидо, словно лаская, коснулся его сильного плеча и прошелся по загорелой спине. Корделия сонно улыбнулась, глядя, как он натягивает джинсы. Она перекатилась к краю кровати, легла на живот и, подперев голову рукой, спросила:
Который час?
Два пополудни. Мы уже почти сутки не ели и не выходили из каюты. Думаю, команда считает меня сексуальным гигантом,суховато усмехнулся он.
Я-то уж точно!невольно вырвалось у Корделии.
Повисла долгая пауза, и она покраснела, вдруг с опозданием сообразив, как грубо прозвучало это интимное признание при дневном свете.
Это действительно было хорошо,без всякого выражения подтвердил Гвидо. Он говорил словно о вкусной еде или приятной прогулке, и все ее восторженное настроение куда-то бесследно испарилось.Впрочем, иначе и не должно было быть,пожал плечами он.Я всегда знал, что мы будем сексуально совместимы.
Корделия крепко сжала дрожащие губы. Она вдруг почувствовала озноб, и ее обнаженные руки покрылись гусиной кожей. Побледнев, девушка прошептала:
Я думала, мы стали лучше понимать друг друга.
Только в постели,отчеканил Гвидо. Корделии показалось, что он всадил ей нож между ребер и теперь она истекает кровью у него на глазах.
Ясно,сдержанно ответила она.
Я уеду на несколько дней,холодно сообщил он.Не спрашивай, когда вернусь. Я не знаю.
Надеюсь, это случится не очень скоро,искренне заверила его она.Я позвоню тебе, если окажется, что я беременна. Так что, возможно, возвращаться не будет необходимости.
Гвидо уже стоял у дверей, но при этих словах мгновенно развернулся, уставившись бешеным взглядом в ее покрасневшее от обиды лицо.
Дело в том, что твое усердие может оказаться бесплодным,сказала Корделия и пояснила, с горьким удовлетворением отмечая, что ей удалось разозлить его:Возможно, сейчас не самое подходящее время для зачатия.
Господи! Да как ты можешь быть такой грубой?! Ты не смеешь говорить о нашем будущем ребенке в таком оскорбительном тоне.
Ох, извини.Она сама себя не узнавала. В нее словно какой-то бес вселился.Я совсем забыла, какой ты чувствительный и впечатлительный малый.
Гвидо сжал кулаки, и она поняла, что нашла его самое уязвимое место.
Ты моя жена!рявкнул он.
Не-ет, не жена,нежным голосом возразила Корделия,а только партнерша.
Ярость душила ее. Она не собиралась прощать ему ничего. Ни сегодня, ни впредь.
Он пристально посмотрел на нее, и в его глазах она прочитала вызов.
Чего ты добиваешься?спросил он.Хочешь, чтобы я потерял над собой контроль и ударил тебя? Тогда ты смогла бы развестись со мной и получить свободу вместе с миллионами Джакомо... Об этом ты мечтаешь?
Корделия на минутку задумалась и вдруг осознала, что перспектива стать свободной и богатой почему-то перестала привлекать ее.
Так вот, теперь уже поздно,издевательски заметил Гвидо.Надо было думать раньше, до того, как ты подписала брачный контракт.
Извини?не поняла Корделия.
Если ты вздумаешь уйти, бросив наших детей, то окажешься такой же нищей, как до замужества,с мрачным удовлетворением сообщил он.Мои адвокаты говорили, что ты никогда не подпишешь контракт, содержащий такое условие, что устроишь истерику, как только это прочитаешь... Но я был спокоенведь они не знают тебя так, как я.
О Боже!прошептала она.
Бросив на нее торжествующий взгляд, Гвидо подошел к двери.
Значит, он собирается использовать наших будущих детей как оружие против меня, осенило Корделию. Но тогда мы уже не партнеры. Тогда я становлюсь его собственностью!
Как ты можешь ненавидеть меня столько лет?с горечью бросила она ему в спину.
Гвидо обернулся, и от его взгляда на нее повеяло мертвенным холодом.
Когда-то я любил тебя,сказал он и вышел.
Прошло три дня, и Корделия перестала плакать.
Когда-то я любил тебя. Эти слова Гвидо произнес с такой мрачной и глубокой искренностью, что они звучали в ее ушах и после его отъезда. Они перечеркивали ее представления о прошлом и вносили смятение в душу, так что она потеряла аппетит и сон.
Поначалу Корделия готова была убить Гвидо за то, что он признался в этом с опозданием в десять лет; потом за то, что он улетел, не оставив ей ни адреса, ни номера телефона...
Почему он уехал? И куда?гадала она.
Между тем, яхта продолжала свое плавание, нигде не останавливаясь. Корделия успела ознакомиться с гимнастическим залом, сауной, плавательным бассейном, библиотекой... Она постепенно привыкла к роскоши и вышколенной прислуге, которая появлялась по ее зову в любое время дня и ночи.
Если она хотела развлечься, то могла посидеть в баре или послушать музыку. Если ей нужно было позвонить матери, к ее услугам была радиосвязь с любой точкой земного шара...
Впрочем, Корделия не слишком часто им пользовалась, потому что тогда ей пришлось бы лгать, а она никогда не умела этого. Что сказать Мирелле? Что она восхитительно проводит свой медовый месяц... в одиночестве?
Значит, Гвидо любил меня тогда, десять лет назад, размышляла Корделия. Если бы он признался в этом вовремя, мы могли бы давно быть вместе. Его любовь придала бы мне сил, чтобы опровергнуть лживые обвинения Эугении... И все же странным он был женихом, вспоминала она,никогда не дарил цветов или маленьких подарков на память...
При этой мысли слезы снова и снова подступали к глазам Корделии, потому что думать о любви, которая прошла мимо, когда тебе было семнадцать, и которую уже не вернуть в двадцать семь, было невыносимо грустно.
Но больше всего ее мучил вопрос, почему Гвидо. оставил ее одну на борту яхты. После безумной ночи, которую они провели вместе, она никак не ожидала, что утром он будет таким холодным и чужим.
Значит, вне постели он ненавидит меня, думала Корделия. Но за что?
За то, что он любил тебя когда-то, а ты причинила ему боль, опозорив перед всеми, ответил ей внутренний голос. Теперь она понимала, что нанесла мужскому самолюбию Гвидо такую рану, которая не зажила даже за десять лет.
И все это спровоцировали Эугения и Умберто. Корделия поверила Гвидо и предположила, что именно кто-то из этих двоих налил спиртное в его сок и пригласил в клуб бывшую подружку.
О Боже!снова зарыдала она. Столько лет прошло, а эта гнусная история, словно медленный яд, отравляет нам обоим жизнь и заставляет страдать! Почему я так тоскую по Гвидо? Ведь мне следует радоваться, что он улетел. Может быть, я снова влюбилась в него?
Но он женился на мне только из-за денег Кастильоне, напомнила она себе. Этот браквсего лишь сделка, в которой нет места чувствам!
Прошло уже пять дней, а Гвидо все не возвращался.
Почему бы мне, вдруг осенило Корделию, вместо того чтобы бесцельно слоняться по яхте, постоянно думая о муже, который бросил меня через день после свадьбы, не покинуть судно и воспользоваться возможностью попутешествовать?
Капитан яхты, который бегло говорил по-английски, очень обрадовался, когда Корделия сказала ему, что хотела бы посетить Канаду, и упомянул о необходимости запастись свежими продуктами.
Видимо, Гвидо не выходил с ним на связь с момента своего отлета, подумала девушка. Что ж, это мне только на руку.