В конце концов, я надеюсь на это. А пока надень его.
Но
Я прижимаю палец к ее губам.
Никаких вопросов. Да, и не утруждайся надевать трусики. Тыдесерт.
Затем я посылаю ей жадную улыбку и исчезаю в ванной. Когда я выхожу из душа и надеваю свежие угольно-черные брюки и белую рубашку, дверь в ванную Эрин уже закрыта. Я хмурюсь. Она проводит там много времени. На самом деле, большую часть времениесли только она не отсасывает мне.
Это прекратится в эти выходные.
Звук дверного звонка пентхауса разносится по всему дому. Я бросаюсь в фойе и открываю дверь, чтобы увидеть пару официантов в белых халатах и фраках, выкатывающих тележку из лифта.
Добрый вечер, мистер Куэйд. Где бы вы хотели поужинать?
Я провожу их в столовую. Когда прохожу мимо кухни, там слегка пахнет, как будто Эрин готовила. Я бросаюсь к плите и снимаю крышку с кастрюли. Какая- то курица в легком винном соусе. Я надеюсь, что это сохранится. Сегодня я хочу, чтобы она насладилась тем, что я заказал специально для нее.
Десять минут спустя суетливое накрывание стола превращается в идеальную сервировку, от которого мне не терпится избавиться, доведен до совершенства. Горят свечи, вино охлаждается, посуда с серебряными куполами элегантно смотрится рядом с хрустальными бокалами и хрустящими салфетками. Позади я слышу шаги и поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Эрин.
Я чуть язык не проглатываю.
На ней красное платье. Не ярко-красного цвета для вечеринок, как на Рождество, которое уже не за горами. Но кроваво-красного. Сексуального красного цвета. Цвет ее раскрасневшихся губ, когда я целую их, пока они не распухают. Короткие рукава спадают с ее плеч и обнимают руки. Крест-накрест атлас льнет к ее груди, заканчиваясь узором на талии, обхватывая ее утонченную стройность. Юбка слегка расширяется и заканчивается чуть выше колена. Помада в тон, чернильные локоны, обрамляющие ее лицо, и черные туфли на высоком каблуке завершают ансамбль.
Ты выглядишь потрясающе, с трудом выговариваю я.
Она на мгновение опускает глаза, словно не зная, как отнестись к моему комплименту, а потом смотрит на меня сквозь густую бахрому ресниц. Она не флиртует, но это производит впечатление поддразнивания. Мой член дергается в предвкушении.
Спасибо, бормочет она.
Тебе принесли ужин. Я готовила
Я видел. Оно сохранится до завтрашнего обеда?
Она кивает.
Что ты заказал?
Я отодвигаю ее стул.
Садись, и ты все узнаешь.
Эрин бросает на меня подозрительный взгляд и подчиняется.
Ты не должен идти на все эти хлопоты. Я здесь, чтобы служить тебе, помнишь? Я доставляю тебе удовольствие, кормлю тебя
И лишаешь меня возможности хоть сколько-нибудь осмысленно общаться с тобой.
Увидев ее гримасу, я сажусь рядом и беру ее за руку.
Конечно, я догадался. Неужели ты думала, что я не догадаюсь?
Я буду рада стараться еще больше, если мое выступление не будет достаточно хорошим.
Она швыряет мне в лицо придуманную мной договоренность и пытается вывести меня из себя. Она умна но я не позволю ей сбить меня с толку.
Милая, если бы твоя техника минета была хоть немного лучше, я был бы постоянно выжат и носил бы удовлетворенную улыбку на лице двадцать четыре на семь. Ты намеренно упускаешь главное. Я хочу быть с тобой, а не получать от тебя удовольствие.
Она поднимает бледное плечо.
Семантика.
Реальность. Ешь. А потом поговорим.
Я снимаю крышки с наших тарелок и откладываю их в сторону.
Ароматы пряностей наполняют воздух вместе с ее вздохом.
Бараньи отбивные?
Впервые за этот вечер она выглядит слегка удивленной и восхищенной.
Я даже не пытаюсь подавить улыбку.
Именно так, как тебе нравится. Картофель на гриле, жареная спаржа, зеленый салат с фетой и булочки на закваске. Все твое любимое.
Ее глаза на самом деле наполняются слезами, прежде чем она успевает сморгнуть.
Ты помнишь.
Что бы ни случилось три года назад, я хотел жениться на тебе, потому что любил тебя. Я хотел сделать тебя счастливой на всю оставшуюся жизнь.
Я поднимаю ее руку и целую костяшки пальцев.
Я хочу сказать ей, что ничего не изменилось. Слова вертятся у меня на кончике языка, пытаясь слететь с губ. Но я не смею. Она еще не готова их услышать. На самом деле, я подозреваю, что они будут иметь противоположный, чем предполагалось, эффект. Если я признаюсь, что все еще люблю ее, ее стены встанут между нами. То немногое, что мне удалось выжать из нее, улетучится.
Вместо этого я наблюдаю, чертовски надеясь, что она будет достаточно любопытна, достаточно сердита или достаточно тронута, чтобы спросить меня почему. Почему, если я любил ее, то оставил ее? Почему, если я хотел сделать ее счастливой, я исчез без объяснения причин?
Но нет. Она сжимает губы и смотрит на еду, ее подбородок дрожит.
Эрин?
Она приклеивает пластиковую улыбку.
Все выглядит потрясающе. Спасибо.
Я проглатываю проклятие. Это самый лучший ответ, который я получу от нее сейчас. У нее было три года, чтобы научиться ненавидеть меня, и чуть больше недели, чтобы смириться с тем, что я вернулся в ее жизнь.
Пожалуйста.
Я хватаю ближайший пульт и включаю несколько романтических мелодий R&B, сохраняя низкий уровень громкости.
Что ты сегодня делала?
Я пошла в спортзал внизу. Ходила вокруг торгового центра некоторое время. Смотрела фильм.
Она вздыхает.
Я не привыкла, что у меня так мало дел.
Отпускэто не так уж плохо.
Она ерзает.
Это скучно. Кроме того, если бы у меня были настоящие каникулы, я была бы со своими сестрами, занимаясь чем-то веселым. Или пыталась это сделать. Элла предложила бы спа-день. Эхо голосовала бы за альпинизм. Я бы играла роль судьи и отдала решающий голос, как обычно.
Я улыбаюсь. Я вполне могу себе это представить. Мне нравится, что она близка со своими сестрами, несмотря на то что все они совершенно разные женщины.
Когда вы в последний раз видели родителей? Они были на свадьбе Эллы?
Нет. Она вышла замуж в последнюю минуту в Северной Каролине. Как и следовало ожидать, родные просто не смогли приехать.
А еще у нее есть внутренний циник, тот, кто верит, что всем на самом деле наплевать на всех, кроме них самих, за исключением ее сестер.
Я не видел мать несколько месяцев, отваживаюсь я, наливая нам по бокалу вина.
Она наклоняет голову, разрезая баранину, затем смотрит в мою сторону.
Ты никогда не говорил о своей семье, когда Ну, раньше.
Когда мы были помолвлены. Она не хочет произносить эти слова. Потому что она не хочет, чтобы ей напоминали? Потому что воспоминания причиняют боль?
Я качаю головой.
Я знаю. Я не хотел тебя запятнать. Моя мама не очень счастливый человек. С ней всегда было трудно общаться, особенно после смерти отца. Она долго горевала. Затем она стала ожесточенной, как будто жизнь сделала ей плохо. Я пытался понять. Но
Я знаю. Я изо всех сил стараюсь не позволять безразличию моих родителей слишком сильно беспокоить меня, но когда ты ребенок и все другие мамы и папы кажутся действительно вовлеченными и обеспокоенными, в то время как твои работают слишком много, и им плевать? Это тяжело.
Эрин явно более комфортно обсуждать апатию своих родителей-трудоголиков, чем то, что пошло не так между нами. Но, по крайней мере, мы обходим темы, которые нас разлучили. Может быть, я смогу продолжать идти аккуратно в этом направлении и направить разговор в нашу сторону
Да. Честно говоря, поведение твоих родителей ошеломило меня.
Она медленно кивает.
По крайней мере, они не забыли позвонить Эхо на ее день рождения в июне.
Но они, очевидно, забыли о дне рождения Эрин совсем недавно.
Прости, милая. Очень, очень жаль.
Я снова беру ее за руку.
Я думаю о тебе каждое пятое сентября.
Спасибо.
Она высвобождает руку и откусывает кусочек ягненка.
Хм. Это действительно вкусно.
Я делаю то же самое, моя голова кружится от способов затронуть тему нашего разрыва.
Рад, что тебе понравилось.
Она прокалывает вилкой картофелину и подносит ко рту сырный кусочек. Через секунду она уже стонет.
О, это просто невероятно. Я влюблена.
Я смеюсь.
Они тоже мои любимые.
Мы едим и пьем в тишине в течение нескольких минут. Я позволил напряжению спасть между нами. Я сдерживаю свое нетерпение и стараюсь не торопить то, что может быть самым важным разговором, который у нас был до сих пор.
Когда она в последний раз кладет вилку и вытирает рот, я делаю то же самое.
Эрин, поведение твоих родителей не является отражением тебя или того, что ты делаешь.
Она кивает.
Теперь я это знаю.
Но так было не всегда, и это одна из причин, почему она всегда настороже.
Они люди, и у них есть свои слабости и демоны. Моя мама такая же.
Она тоже игнорировала тебя в детстве?
Нет. Взрослым, она предала меня. Я не разговариваю с ней, но для фото и прессы все должно выглядеть хорошо.
На лице Эрин отражается замешательство.
Предала тебя? В каком смысле?
Я протягиваю руку через стол и сжимаю ее ладони своими.
Моя матьпричина, по которой мы не поженились три года назад, и я никогда ее не прощу.
Эрин высвобождает руки и вскакивает со стула.
Мы не поженились потому, что ты этого не хотел.
Она на полпути через комнату, смотрит в окно, как ночь опускается на Стрип и город оживает. Мысленно она снова ищет путь к отступлению. Я сдерживаю проклятие. Я толкнул слишком быстро. Это расстраивает, но я должен делать все в темпе Эрин. На этой неделе она не давала мне приблизиться к ней, а я был настолько глуп, что позволил ей это. Конечно, она не хочет слышать, что наша разорванная помолвкане моя вина.
Я медленно приближаюсь к ней. Я знаю, что она знает обо мне, потому что напрягается. Я подавляю желание обхватить ее за плечи, притянуть ближе. Это было бы ошибкой.
Эрин, ты же знаешь, что мой дедушка умер через девять дней после того, как я ушел от тебя.
Ее поза расслабляется. Она не поворачивается ко мне, но я чувствую ее сочувствие.
Да. Я знаю, что вы были очень близки, и мне жаль, что у меня никогда не было возможности встретиться с ним. По описанию он был невероятным человеком.
Да. Я многому у него научился.
Мои соболезнования. Но он был не единственной причиной, по которой ты ушел от меня в день нашей свадьбы.
Нет. Кроме того, он был не единственной причиной, по которой я не мог сразу же вернуться к тебе и все объяснить.
Ты принял бразды правления "Куэйд Энтерпрайзис", как только вернулся домой?
Я киваю.
Мне пришлось драться с дядей за эту работу. Клянусь, я хотел позвонить тебе миллион раз
Но ты этого не сделал, и теперь я всего лишь твоя временная любовница.
Она поворачивается ко мне и задирает юбку на одно бедро, обнажая бедро.
Где бы вы хотели получить десерт, сэр?
Ее вопрос завел бы меня, если бы не был произнесен так бесстрастно. И это говорит о том, что она скорее рискнет раскрыть мне свои эмоции через сексуальное взаимодействие, чем через разговор.
Я задолжал тебе больше, чем телефонный звонок, возражаю я.
Это древняя история. Забудь, Уэст. Я забыла.
Это самая большая ложь, которую она мне когда-либо говорила, но я ее в этом не обвиняю. Вместо этого я просто решаю, что с меня хватит.
Бесшумно я крадусь к ней, сокращая расстояние между нами, и приподнимаю ее подбородок пальцем, пока она не вынуждена встретиться со мной взглядом.
Я хочу свой десерт в постели. Сейчас.
Глава 7
Эрин
Уэст другой сегодня.
Последние несколько дней мне удавалось избегать невыносимой близости, которую он навязывал мне, сначала доставляя ему удовольствие. Это работало хорошо, и он казался довольным. До сих пор.
Этот взгляд в его глазах говорит мне, что моя стратегия больше не сработает.
Появляется тревога. Я отталкиваю её. Со мной все будет в порядке. У меня было несколько дней, чтобы укрепить свое сопротивление этому человеку. Этого должно быть достаточно, верно? Это должно быть потому, что я могу сказать, что он намерен сделать все возможное, чтобы окружить мои чувства, проникнуть в мое тело и украсть мою душу.
Я поднимаю подбородок, чтобы избежать его пальцаи полученного ожога от этого простого прикосновения. Я отвожу взгляд, чтобы восстановить самообладание, которое я почти потеряла после одного голодного взгляда. Мое сердце стучит так сильно, что почти больно. Мое дыхание забивает легкие. Все чувства настроены на Уэстона Куэйда и решимость на его лице. Да, сегодня вечером от него не ускользнешь простым минетом.
Ты хочешь, чтобы я была одета или раздета?
Я горжусь тем, как спокойно говорю.
Не делай этого, Эрин.
Чего?
Не говори со мной бесстрастно, как будто ты долбаная официантка, спрашивающая, хочу я кофе или чай.
Я официантка.
Сейчас ты моя любовница.
И это все, чем я когда-либо буду. Может быть, ты забыл, мистер Куэйд, что в нашем контракте ничего не сказано о том, что я должна что-то чувствовать к тебе, только мое присутствие. И вот я здесь, выполняю свою часть сделки. Одетая или голая?
Уэст стискивает зубы. Я давлю на его характер. Он хочет, чтобы я отложила сопротивление и снова обняла его, как будто он не разрушил мой мир три года назад.
Наконец выражение его лица смягчается. Он принял какоето решение. У меня плохое предчувствие
Развернись.
Он делает сопровождающее движение пальцем.
Сглотнув и надеясь, что он не видит моих нервов, я подчиняюсь. Но я беспокоюсь Уэст будет методично искать любые слабые места, которые сможет использовать. Я должна надеяться, что он достигнет оргазма до того, как я разорвусь на части.
Одна теплая рука обхватывает мой затылок. Другая тянет за язычок молнии. Когда он тянет ее вниз, чувственное шипение наполняет воздух. Я втягиваю воздух, когда он опускает рукава вниз по моим рукам. Платье сползает на пол. Щелчком пальцев он быстро справляется с моим лифчиком без бретелек.
И вот я стою перед ним, дрожащая и совершенно беззащитная. Я чувствую его взгляд на своей заднице.
Я оглядываюсь через плечо, когда он протягивает мне руку. Я машинально кладу пальцы на его перевернутую ладонь.
Выходи.
Когда я это делаю, по спине пробегают мурашки. Боль между ног уже острая и обжигающе сильная.
К моему удивлению, он поднимает платье с пола и кладет его на ближайший стул. Лифчик он бросает на сиденье, затем собственнически скользит ладонью вниз по моей талии, по бедру, затем обхватывает мою задницу.
Иди.
А туфли?
Пока на месте.
Мне больше нечего сказать, поэтому я направляюсь в его спальню, стараясь не обращать внимания на нервы и сердце, застрявшее в горле.
Переступив порог, я поворачиваюсь к нему.
На кровать?
Да. Ноги раздвинуты.
Чего он хочет? Что задумал? Я не знаю, и неизвестность убивает меня. Я могу спросить но тогда он поймет, что ответ имеет для меня значение. Кроме того, в таком настроении я не уверена, что он что-то выдаст. Я не знаю точно, чего он от меня добивается. Я знаю, что он говорит, что хочет меня нас вместе. Но я уже слышала это раньше. Может быть, он даже верит, что на этот раз говорит серьезно. Но если я сдамся, он, вероятно, споет ту же песню, другой куплет, прежде чем исчезнуть. Тогда я снова останусь одна.
Нет.
Кивнув, я опускаю колено на матрас и забираюсь на середину, затем переворачиваюсь, чтобы опереться на локти, остро ощущая его пристальный взгляд. Я медленно раздвигаю бедра, высокие каблуки скользят по жесткому парчовому одеялу.
Стоп.
Я мгновенно прекращаю все, кроме дыхания. Это единственное, что я не могу контролировать. В тишине комнаты оно прерывисто и слышно.
Его взгляд скользит по моей обнаженной груди, низу живота, бедрам и всему, что между ними. Если взгляд может быть тактильной лаской, я чувствую его. Покалывание от него проходит сквозь меня, электрическое и неоспоримое.
Ты мокрая.
Зачем отрицать то, что он может увидеть?
Да.
Ты возбуждена.
Да.
Прикоснись к себе.
Я замираю.
Где?
Но я знаю ответ.
Проведи пальцами по киске. Подразни клитор.
Он подходит ближе, наблюдая, как я погружаю пальцы в свою плоть и с шипением, выгибая спину, скольжу по напряженному комочку.
Остановись. Покажи мне свои пальцы.
Я колеблюсь, отчаянно пытаясь дать себе облегчение. Если я это сделаю, может быть, я не буду так сильно желать его. И, может быть, я обманываю себя, потому что желание намного сильнее теперь, когда я знаю, что он здесь и наблюдает.