Сестра встречает меня на пороге. Меня сразу начинает беспокоить то, что Анька одетая. И одетая явно на выход, стоит довольная и поглаживает свой живот, довольно такой большой, а я ахаю:
Когда он успел так вырасти?
Месяц прошёл с момента нашей последней встречи. А мне месяц до родов остался, качает головой Анька. Янк, посиди с детьми, а? Мне к врачу надо.
Клянусь, мой позвоночник леденеет. Оставаться наедине с детьми я боюсь. Никого так не боюсь, как их. И вроде бы хорошие они.
А муж твой где? слишком уж наивно звучит мой вопрос.
На тренинге личностного роста.
Решил раскрыть свой потенциал? фыркаю я.
Нет, помогает раскрыть его другим, хмуриться сестра. Почему ты так недооцениваешь Олежку?
О, мне есть что ответить сестре. Да, ее мужа я буквально не перевариваю. Однако терплю на нашей фирме. А тут, оказывается, он еще и тренинги ведет! Плачу-то я ему больше, чем хорошо. И, честно говоря, не заслуженно. А он все равно на стороне заработок ищет. Причем и сестра свой процент от акций получает. Неужели им не хватает? Или Олежек просто не хочет проводить свободное время с семьёй, вот и находит себе занятие?
А бабушка, матушка мужа твоего, она не может? хриплю я.
Ты же знаешь, какие у нас с ней отношения
Но твои дети ее внуки, настойчиво напоминаю я.
Не хочу ее просить.
А меня хочешь?
Ты справишься, улыбается Анька, хлопая меня по плечу. При этом второй рукой она ловко берет сумочку со шкафчика и, несмотря на живот, маневренно меняется со мной местами. Вот я уже в квартире, а она на пороге.
Я быстро, говорит она, посылает мне воздушный поцелуй и уходит.
Уходит, господи!
А ко мне из комнаты выходит девочка.
Алене пять лет. Милая, улыбчивая, внешность ну наша порода. Светленькая с серыми глазками. От папы своего ей мало что досталось. Ну, может, нос, у меня и сестры он чуть курносый, а у Аленки прямой.
Она щурится, внимательно меня разглядывая.
Привет, старательно улыбаюсь я.
Привет, отвечает племяшка, разворачивается и идет обратно. В комнате, в которой она скрылась, удивительно тихо.
Я разуваюсь, закрываю входную дверь и иду в детскую за Аленкой.
Вся трясусь, не зная чего ожидать от такого времяпрепровождения.
Глава 5
Младший, Антон, сидит на разноцветном ковре у кровати, уставившись на игрушечную машинку. Алёнка садится на свою кровать, прижимает к груди плюшевого медведя и, кажется, брата своего вовсе не замечает. Я сажусь с ней рядом и киваю на мальчишку:
Чего это с ним?
Пытается силой мысли заставить машинку взлететь.
Но она же не взлетит, шепчу я.
Конечно, тоже шёпотом отвечает Алена, у нее же нет крыльев.
Логично. Потому и киваю, а еще улыбаюсь. При этом кошусь на мальчика. Надо же, какая выдержка. Сидит, пристально смотрит на машину, даже не моргая.
И долго он так может?
Долго, кивает девочка, смотрит на меня и вдруг произносит: А ты на мою Барби похожа, я хмурю брови, а племяшка встает, обходит брата и идет к стеллажу, на полке которого в ровный ряд сидят несколько вышеупомянутых кукол. Девочка берет одну и возвращается с ней ко мне.
Кукла блондинка, одетая в укороченные джинсы и в белую майку. Сходство в одежде и в цвете волос со мной определенно есть.
Она красивая. Как ты, подмечает ребенок.
Твоя мама тоже красивая.
Она толстая, забавно сморщив носик, говорит Аленка, при этом показывая пальцем на живот.
Ну это же временно, ты же знаешь, что у нее в животике?
Ага, еще один, кивает она на брата.
Ты не рада?
Я еще не поняла, отвечает она и забирает у меня куклу. Идет с ней обратно к стеллажу, аккуратно сажает Барби в ряд ей подобных. А потом берет с нижней полки книгу и опять идет ко мне. Садится рядом и просит:
Почитай.
Беру книгу из ее рук, испытывая в этот момент трогательное волнение. Книжка, сборник небольших сказок, старая, из нашей семейной библиотеки. И мне, и Аньке ее в детстве читала мама. Обложка потерлась, от корешка почти ничего не осталось. А сестра ее хранит.
Почитай, повторяет Аленка. Я перевожу на нее взгляд и с улыбкой произношу:
А сама? Твоя мама говорила, что ты уже умеешь читать.
Самой читать скучно. И медленно.
Так надо чаще читать и научишься делать это быстрей.
Скучно, пожимает плечами ребенок.
Читать не может быть скучно, говорю я и открываю книгу, здесь же целый мир. Стоит лишь включить воображение, Аленка хмурит свой маленький носик, а я веду пальцем по строчке, зачитываю: Принцессе принесли для бала длинное светлое платье, усыпанное драгоценными камнями убираю палец и, посмотрев на племянницу, мелодично произношу: Вот ты только представь, она берет платье в руки, какое оно? Светлое, но не обязательно белое. Может, персикового цвета, нежно-розового или голубого? Если платье для бала, то, скорее всего с пышной юбкой. А какой может быть вырез, рукава? А камни, которыми усыпано платье, маленькие или крупные? Разноцветные? глубоко вздыхаю, при этом улыбаясь. Читая, мы фантазируем, представляя вот такие красивые мелочи и ощущая эмоции героя книги. Принцесса же рада примерить красивое платье? Она любуется собой в зеркале? Ей уже хочется танцевать в нем на балу с прекрасным принцем Вот так сказка оживает в нашем воображении.
Аленка заинтересовано смотрит в текст, потом берет у меня из рук книгу и ведет взглядом по строчкам.
Вот, сама попробуй, почитай, не мне, себе, говорю я, и ребенок послушно это делает.
Да, медленно, по слогам, особенно длинные слова. Но зато заинтересовано, а в некоторых местах даже мечтательно. Один абзац, другой, страница, еще одна. Сказки, как я говорила, в книге небольшие, и вскоре Аленка дочитывает эту. Закрывает книгу даже с гордостью. А потом начинает делиться со мной тем, что она себе представляла.
Пока мы читали, даже не заметили, как Антон уснул. Лежит сейчас на полу, тихонько посапывая. Аленка смотрит на настенные часы с диснеевскими персонажами и подмечает:
Как по расписанию, дневной сон.
Ты тоже будешь спать?
Вот еще, я уже большая, фыркает она и идет к шкафу, убирает книжку и тихо произносит: Пойдем чай пить.
А он?
Положи его в кровать, а я пока чайник включу.
Она выходит из комнаты, а я поднимаю Антона и кладу на кровать. Малыш не просыпается, а оказавшись щёкой на подушке, даже довольно улыбается.
Когда я выхожу на кухню, там буквально накрыт стол: две чашки, сахарница, вазочки с печеньем и конфетами. Аленка стоит на табуретке-стремянке, доставая что-то с полки. Слезает и по-хозяйски наливает нам чай. Надо же, и правда большая, самостоятельная уже такая.
Мы пьем, болтаем, обсуждая девчачьи мелочи: украшения и одежду. Аленка говорит, какое платье она хочет надеть на свой день рождения.
За этим занятием нас и застает Анька. Она замирает в проёме кухни и сообщает, что к врачу она успела и все у них с малышом в порядке.
Уходить впервые из этого дома мне не хочется. Но скоро должен прийти муж сестры, а с ним мне общения и на работе хватает.
Глава 6
Субботний вечер я провожу дома почти так же, как и вчерашний. Разве что я решаю обойтись без Лободы. Гружу недавно вышедший фильм, романтическую комедию про мать-одиночку, странный выбор для меня, кстати, и с удовольствием хохочу над нелепыми ситуациями, в которые попадала героиня. И вот уже идут титры, я тянусь выключить ноутбук, как рядом с ним на столе начинает вибрировать телефон.
Звонит сестра, и трубку я тут же снимаю:
Ты что сделала с нашим ребенком? слышу я ее голос и сначала не понимаю, в чем дело:
Что не так?
Да нет, как раз все так, смеётся Анька, Аленка впервые не попросила почитать ей книгу на ночь, а заявила, что будет читать сама. Раньше я ее чуть ли не со скандалами заставляла хотя бы абзац прочесть.
Она у тебя молодец, умненькая девочка, даже с гордостью говорю я. В трубке виснет тишина, а потом сестра удивленно подмечает:
Надо же впервые слышу от тебя что-то хорошее про моих детей. Завтра град будет, никак иначе.
Ой, да ладно тебе, хмыкаю я, хорошие у тебя дети.
Опять тишина.
Янк, по-моему, ты созрела, фыркает в ответ сестра, пора заводить своих.
Ага, созрела. Да я почти перезрела!
Но об этом Аньке я не говорю, отшучиваюсь и прощаюсь.
Уже лежа под одеялом, я вспоминаю племяшку. Ее глазки голубенькие, светлые локоны. Улыбку боже, до меня вдруг доходит, что ее улыбка очень похожа на папину.
При воспоминании о нем сердце сжимается. Как же я скучаю. Как мне порой не хватает его советов.
От дел фирмы он отошёл, когда совсем слег, месяца за два до своей смерти. Позвал меня и заявил: «Ну все, Яна Ивановна, принимай руководство». Я опешила тогда. Да, я многое знала, работала уже с отцом, его помощницей, но никогда не думала, что он решит свое кресло оставить мне. Отец мне помогал, я чуть ли не каждый час звонила ему проконсультироваться. И важных решений без папы не принимала. Но вскоре я втянулась. И полюбила то, чем всю жизнь занимался отец.
Печально вздохнув, я переворачиваюсь на живот и потаюсь уснуть. Сон приходит быстро. А в нем папа. Капризно качает головой, держа на руках маленького ребенка.
Утром меня будит телефон. Беру его и первым делом смотрю не на имя звонящего, а на часы. Надо же, сегодня я позволила себе выспаться. Десять утра! Впервые за долгое время я пробуждаюсь в этот час.
Разбудившей меня оказывается Машка. Удивляюсь, в свой выходной подружка обычно дрыхнет часов до двенадцати.
Алло, снимаю я трубку.
Янчик, привет! бодро отвечает Машка.
Ты сегодня рано
Сама в шоке. Уснула вчера вроде поздно, а проснулась чуть ли не с петухами! Причем я выспалась. Наверное, потому, что вечер накануне я провела чудесный.
С Максом? тут же предполагаю я, вспоминая наш с ним разговор в фитнес центре.
Ага Кстати, знаешь, какое у него полное имя?
Максим?
Не, Максимус. Большой.
Я фыркаю:
Уже успела проверить, потому такая довольная?
Нет, ты что. Я девушка скромная Да и он ни на что такое не намекал. Выпили вчера, поели, попели в караоке. Макс классный: весёлый, умный, галантный, домой меня проводил, пообещав позвонить.
Ну, здорово, говорю я, поднимаясь с постели. Выхожу на кухню, запуская кофемашину. Значит, Вадим все, в прошлом?
Нет, конечно. За Вадима я замуж выйду. А Макс пока так, временное удовольствие для души и тела.
Эх, Машка усмехнулась я.
Что Машка? Я пока девушка свободная.
Ну а почему Макс временное? Раз он такой классный.
Ну, Янчик, ты пойми Да, он классный, симпотный, сексуальный Ты бы видела, как вчера в ресторане бабы на него слюни пускали. Но он, мягко говоря, необычный.
Ох, не думала я, что ты из этих начинаю я с упрёков, но подруга меня перебивает:
Да не из этих я! Просто я мужа себе ищу обычного. Чтоб у моей родни разом инфаркт не случился.
Я думала, замуж по любви выходят.
Тю, Янчик, такое наивное замужество позволительно, когда тебе лет двадцать, а нам с тобой уже по тридцатнику.
Не напоминай, хмурюсь я, проходя в этот момент мимо зеркала в прихожей и ловя свое отражение в зеркале. Четвёртый десяток пошел, господи! Но вроде выгляжу я моложе. Если меня и зеркало, и глаза не подводят. Ты хочешь сказать, что для любви мы уже старые?
Я хочу сказать, что мы для нее уже слишком мудрые. Бросаться с головой уже точно не будем.
Не будем, киваю я своему отражению.
В фитнес поедем? предлагает Машка.
И я соглашаюсь. Все равно заняться нечем.
Через час мы уже крутим педали велотренажеров. Еще через час спускаемся в бассейн. После всех занятий, полезных для наших тел, мы сидим в кафе, попивая чай. Болтаем о мелком и не особо важном, но интересном. В целом, день проходит хорошо. Я и забыла, что вот так бывает очень приятно. Все, теперь такие выходные будут у меня каждую неделю.
Даю себе вот последнее честное слово.
Глава 7
Понедельник для меня день не тяжёлый. Потому что свою работу я люблю. Просыпаюсь сегодня за минуту до будильника и неспешно собираюсь.
Есть у меня привычка готовить с вечера одежду, в которой я пойду на работу. Так и сегодня узкие брюки и выглаженная блузка уже висят на вешалке. Минимум косметики на лицо, лишь пудра и помада, татуаж стрелок на веках и наращенные реснички удачное вложение, не помню уже когда в последний раз красила глаза.
Причёска высокий конский хвост. Пара колечек на пальцы и серьги пуссеты в ушах. Ну все, я готова. А завтраком меня опять накормит Женька.
До здания офиса доезжаю за двадцать минут. И то лишь потому, что постояла в небольшой пробке. Я специально купила квартиру рядом с работой, почти в центре города.
Машину ставлю на парковке и вскоре захожу в здание. Сотрудники здороваются со мной, в основном кивком, и спешат уже по своим делам. Помню, когда я была маленькой и приходила с мамой на работу, мне этот офис казался большим муравейником. Слишком много людей здесь работают.
На лифте поднимаюсь на третий этаж, иду в свою приёмную. Жени нет, но, судя по работающей кофемашине, он уже на рабочем месте. Видимо, отошёл.
Открываю дверь кабинета, захожу. По помещению, к столу, иду медленно, кошусь в большое окно, от потолка до пола, во всю одну из стен. Красиво. Люблю это место.
Устраиваюсь за столом, и тут же в дверь стучат. Заходит Женя. В руках чашка кофе и тарелка.
Утро доброе, Яна Ивановна, жеманно говорит он, я тебе тут пирожное ПП принес, сам делал. Вкусно, сладко и минимум калорий.
Женя работает секретарём при директоре нашей фирме уже лет пять. Еще отец предлагал ему повышение, но Жене, как он говорит, комфортно тут. Я знаю его давно и потому совершенно не против, что он обращается ко мне на «ты». И, отдать должное, делает он это, только когда мы наедине. Субординацию при подчинённых он соблюдает.
Человек он своеобразный. Его принадлежность к сексуальным меньшинствам видно невооружённым глазом. Ухоженный весь, маникюр лучше моего. Узкие брючки с отливом, рубашка с коротким рукавом и очаровательная бабочка весёлой расцветки. Ну и манера говорить.
Ты сегодня чудесно выглядишь, с улыбкой ко мне приглядевшись, говорит Женя.
А обычно я выгляжу не чудесно? фыркаю я.
Ты всегда выглядишь так, просто Вот цвет той блузочки, мятной, в которой ты была в пятницу, тебя убивал.
И что ж ты не сказал?
А зачем я буду портить начальнику настроение? фыркает он.
А этот нет, не убивает?
Белый не может убивать. Это цвет чистоты, он садится рядом и, подперев рукой щеку, начинает смотреть, как я ем.
Вкусно? интересуется Женя.
Очень, киваю я, заливаю пирожное кофе и интересуюсь: Что нового?
Женя отодвигается слегка, лицо его становится довольным, ручки складываются домиком. Сейчас начнет делиться слухами, это его самая любимая тема, он как та староста из фильма про школу, которая «все всегда про всех знает». Однако Жене при этом удаётся держать в секрете свою личную жизнь.
Виктор Павлович из отдела доставки положил глаз на нашу уборщицу
Это на Семеновну, что ли?
Нет, что ты. На Гузель. У нас новенькая же. Глазищи на пол-лица, волосы длинные, смоляно-черные, сама тоненькая такая, хрупкая, но часть тела ниже шеи довольна таки заметная. Когда она мимо Палыча проходит, он рискует шею себе свернуть и косоглазие заработать.
Ясно. Что-то еще?
Да вроде нет, пожимает он плечами, а потом вспоминает: А ты как к врачу сходила?
Нормально. Патологий нет, улыбаюсь я и кошусь на часы. Женя понимает этот мой взгляд и спешит покинуть кабинет, заодно прихватив пустую тарелку и чашку.
Не проходит и пяти минут, как секретарь вновь дает о себе знать по переговорному устройству.
К вам Олег Сумский.
Хорошо, что меня сейчас никто не видит, как я чертыхаюсь одними губами и закатываю глаза.
Пусть заходит.
Дверь в кабинет медленно открывается, и в помещение заходит мой родственник. Все время забываю, как правильно называется муж сестры.
Утро доброе, произносит он, закрывает дверь и уверенным шагом подходит к моему столу.
Не свожу с Олега взгляда. Понимаю по внешним данным, что в нем нашла сестра. Но неужели за столько лет она не рассмотрела его другие, не видимые взору качества? Он же эгоист, наглый и жадный.