Наверное, однажды кому-нибудь надо будет объясниться, почему этого не произошло.
Я всего лишь могу поделиться своими представлениями, со своей, очень малой точки обозрения.
Вы можете себе представить дугу от Харькова до, к примеру, Одессы? 547 км! На этой территории живут миллионы и миллионы людей, больше, чем во многих европейских странах, или даже в целом букете из нескольких небольших европейских стран.
Никакой гарантии, что все эти люди настроены пророссийски, не было. Напротив, многие из живущих на этих землях украинцев были настроены антироссийски.
Не большинство, но очень и очень многие.
Статистики мы не имеем и едва ли её когда-нибудь получим, но очевидцы традиционно замеряли ситуацию предельно просто: полгорода «за», полгорода «против» например, в Одессе, две трети населения «за», одна треть «против» скажем, в Харькове, и треть населения «за», треть «против» и треть не определиласьгде-нибудь в Запорожье.
Но ведь на этих территориях находились ещё и органы полиции, спецслужбы, располагались воинские части; работали, наконец, государственные органы, которые ни о каком сепаратизме даже не помышляли.
Как вы себе представляете «русскую весну» на таком пространстве? Это не Приднестровье и не Абхазияэто колоссальные пространства, на которых можно смело затевать столетнюю войну, и она продлится всё столетие без обеденного перерыва на перемирие.
Это не Крымский референдум на практически замкнутой территории, с 90-процентной поддержкой местного населения.
Это целая страна, где стремительно нужно ставить таможни, пропускные пункты, сменить основной управленческий состав во всех государственных учреждениях, посадить сотни новых чиновников, руководителей служб и спецслужб, отладить работу сотен и тысяч механизмов взаимодействия, стремительно перезапустить экономику
Допустим, Россия, не взирая ни на что, вводит туда неисчислимое количество войски? дальше что?
А если в Запорожье антироссийский митинг, в Одессе военный округ объявил войну оккупантам, в Николаеве строят баррикады, а в Днепропетровске серия терактов, а мэр Херсона подчиняется только Киеву, а губернатор Харькова пропал
Этот хаос был неизбежен. Остановить его возможно было лишь по большевистским лекалам: жесточайшим террором, бомбёжками, конными атаками, чистками, затопленными баржами и погромами.
Знаете, как в той поговорке «Съесть-то съест, да кто ж ему дасть». Всё это невозможно было удержать даже в самых загребущих руках.
Не говоря о, мягко говоря, ограниченных, с точки зрения общепринятых мировых норм, возможностях перехода этих земель в суверенное состояние или, тем более, под ведение России.
Подобные процессы могут опираться по большей части на стихийную волю массжелательно в сочетании с распадом властных государствообразующих структур и армии.
Однако, как мы знаем, на Украине столкнулись воли разнородные по качеству и противоположные по устремлениямодни устремились в Россию, вторые в Европу. На счастье вторых и горе первых, пришедшие ко власти в Киеве люди оказались, при всей своей специфичности, крайне амбициозными и совершенно беспринципными, а потому готовыми к принятию любых, в том числе откровенно антигуманных решений.
И здесь началось противостояние сил, где первые, настроенные на возвращение в Россию, заведомо должны были проиграть вторым, настроенным на нечто противоположное.
За вторыми стояла государственная машина, имеющая тысячи и тысячи возможностей карать, давить, сажать и убиватьи не быть за это наказанными. За ними стояли колоссальные финансовые возможности.
Первые не могли выиграть ни при каких условиях.
Как-то у Захарченко была свободная минутка, и я попросил его рассказать, как всё былоего глазамипо порядку.
Всё по порядку, повторил он, и тут же начал рассказ, одновременно разыскивая глазами на столе, куда положил пачку сигарет. Когда начался Майдан, Донецк в очередной раз смеялся над Киевом. Это была украинская традиция: каждую осень скакать на Крещатике. Поэтому наш город как работал, так и работал. Ну да, они там прыгают и хотят в ЕС, а мы хотим в Таможенный союз. Надеялись, что будет референдум по этому поводу. Никто не ожидал, что так всё произойдёт. Но когда начались столкновения с «Беркутом», народ здесь начал понемногу активизироваться.
А где вы были, чем занимались в этот момент?
У меня был свой бизнес, им я и занимался. Осознание у меня появилось тогда, когда я поговорил с теми, кто вернулся с Майдана. Вот тогда меня это начало тревожить.
А кто оттуда возвращался?
Наш «Беркут»: многих из них я лично знаю, и они рассказывали, что там действительно происходило. Но сдвиг у меня произошёл даже не от этих разговоров. В один прекрасный зимний вечер я сидел дома, за ноутбуком, и наткнулся на выступление главы харьковского «Оплота» Евгения Жилинаролик под названием «К нам пришла война». И меня поразила одна вещь: когда «отец» польский или грекоуниатский призывает огнём и мечом выжечь Донбасс. Избивают «Беркут», горят дома Я этот ролик просмотрел раз десять. Я вообще редко пью один, но в этот вечер я выпил три бутылки водки. Я посмотрел и вспомнил своего деда, вспомнил своего прадеда, в общем, во мне всё перевернулось.
Я выезжал в Черкассы, в Харьков два раза ездил: когда там штурмовали администрации. В Запорожье тоже был. Если вкратце: я вскоре разочаровался в движении, которое занималось захватом административных зданий: бейсбольные биты, прочее. Не то. Рванул на Киев. Попал уже на финал всего этого действиябыл февраль, точно не помню, какое число10-е или 11-еи мы там простояли дней восемь. И, когда Янукович всё сдал, в ночь на 22-е мы ушли, потому что уже было опасно в Киеве оставаться. И на самом деле еле спаслись.
«Тот человек, или те люди, думаю я, которые упустили тогда Захарченко со товарищи: как им теперь хочется укусить свой локоть».
У вас там уже была своя команда? спрашиваю.
Было очень много донецких. Я пошёл в Мариинский парк, там из Донецка, из Макеевки ребята уже стояли. То есть отдельной команды не было: знакомились на месте, и первый костяк ячейки противостояния сформировался со мной в Киеве. Последний из их числа недавно умер, Лёха Титушка.
То есть все погибли?
Да. Последним умер Лёха. У него было ранение в ногу, началось осложнение, он не просил ничего, даже не обращался к врачам. Заражение кровии скончался. После ранения три месяца пожил и не вытянул пацан.
когда мы уезжали из Киева, и по нам стреляли из боевых автоматов, из настоящего боевого оружия, я понял, что это всё смешно, чем мы вооружены: травматические пистолеты, цепи, кастеты. И я, наверное, был тогда более радикален, чем все остальные. Я уже тогда предлагал брать в руки оружие и заниматься настоящими мужскими делами, которыми уже занимались на той стороне Раскол был, кричали, что это преждевременно.
Вернувшись, я создал свою ячейку и назвал её «Оплот Донбасса».
Официальный представитель МИД Донецкой народной республики Константин Долговсвидетель того, как всё это было в Харькове; он там жил и работал.
Мы встретились с ним в фойе одной донецкой гостиницы: я ему позвонил, он приехал минут через десять. Либо проезжал мимо; либо дел у МИД ДНР пока не так много.
Долговневысокий, миловидный мужчина, по видуудачливый столичный парень: такие в России представляют законченную и не переубеждаемую буржуазию.
В этом смысле у меня сразу случился слом шаблона. Тип лицане совсем славянский; я, не долго думая, спросил, что за южный народ замешался в род к Долговым. Оказалось: дед грек; обычная вещь на Украине.
Родился в Харькове, в 1979-м, рассказал Долгов, сразу заказав себе кофе, и в течение разговора выпив несколько чашек (алкоголя он не пьёт совсем). В прошлой жизни у меня было своё PR-агентство. В 2012 году появилась тема Таможенного союза. В продвижении этой темы я принимал участие по идеологическим соображениям: мне это было близко. В плане идеологии я убеждённый человек, если не сказатьотмороженный. Убеждения мои сложились ещё в 2004 году, когда был первый майдан, когда началась героизация УПА. С тех пор «сепаратирую».
Как у вас в Харькове всё начиналось?
22 февраля в Харькове собрался съезд. Главной и, может быть, единственной ошибкой харьковчан, как, впрочем, и жителей других регионов Юго-Востока, была надежда на местную власть. Съезд вполне напоминал сепаратистский. Я там был в рядах зрителей. Все были с Георгиевскими ленточкамиКернес, Добкин и другие ребята. Ждали Януковича, но он так и не появился на этом съездепросто струсил.
В кулуарах говорили, что в стране произошёл антиконституционный переворот. Что до наведения конституционного порядка власть переходит к местным советам. Это всех устраивало и в резолюции было отражено. Был проект Миши Добкина, который просуществовал один день, назывался он «Украинский фронт».
Съезд проходил во Дворце спорта, а на улице была собрана сцена, для трансляции этого события. Ещё не успели разобрать сцену, когда в тот же день, вечером, Добкин и Кернес полетели на встречу к Коломойскому, где были приняты диаметрально противоположные решения. Это и понятноКоломойский был одним из спонсоров Майдана, а Кернесмладший бизнес-партнёр Коломойского. В итоге они полностью переметнулись.
Ситуация на тот момент выглядела примерно так: Янукович сбежал, в Киеве происходит что-то жуткое, и что будет дальше, никто не знает. К тому же, здание Харьковской гособладминистрации вечером 22-го числа заняли бандеровцы. Частью привезённые, частью местные, 50 на 50.
Писатель Сергей Жадан был среди них?
Да. Он ещё в 2004 году был комендантом палаточного городка всей этой сволочи
И 23 февраля мы уже обнесли памятник Ленину своим палаточным городком.
Для меня всё происходящее стало очень интересным и уникальным жизненным опытом. Я занимался политконсалтингом и запасы профессионального цинизма во мне были накоплены достаточно серьёзные. Проще говоря, я не верил в соотечественников. Я знал, что любой митинг можно собрать за деньги. Вообще, тот, кто проработал в СМИ более пяти лет, это человек с деформированной психикой, циник И я просто офигел, когда увидел на нашей площади в Харькове (самой большой в Европе, второй по размеру в мире, после Тяньаньмэнь) сто тысяч человек. Люди пришли сами и им никто не платил. И я пересмотрел свои взгляды.
Сто тысяч?!
Да, 1 марта был митинг, на котором было сто тысяч человек. Люди потому и собрались на площади, что администрацию захватили какие-то бандеровцы. Добкин с Кернесом пытались перехватить инициативу, поставили сцену со звукоусиливающей аппаратурой и начали такую жвачку, что, типа, нам нужен мир, мы в рамках действующего законодательства призываем вас
«Бандерьё» почувствовало безнаказанность и стало дерзко себя вести: кидать камни и прочее. Но, представляете, какая-то жалкая кучка итолпа. Народ пошёл на штурм. Кернес это увидел, и они быстро свернулись и уехали. Штурм продолжался минут десять. «Бандерьё» выбросило белый флаг. Мы тут же сделали коридор, чтобы избежать физической расправы над ними. Визитёров выводили на эту же сценуспасибо Добкину и Кернесу, что её построили, заставляли становиться на колени и извиняться перед харьковчанами. Это был порыв души харьковчан, ничего не поделаешь.
Ошибкой было передать этих задержанных в руки милиции, но их передали. После чего визитёров отпустили. И никто из тех людей, что заняли администрацию, не был подвергнут никакому наказанию. В то же время, участники штурма 1 марта до сих пор подвергаются уголовному преследованию: ряд ребят сидит, некоторых удалось обменять. То есть, они считают, что это мы его захватили. А мы его освободили!
В любом случае доверяться милиции было нельзя, хотя низовой состав был там абсолютно за наших.
Накал страстей не спадал и после 1 марта. Каждое воскресенье был митинг. Народ жаждал речей, любил ходить по улицам!
Но очень быстро стало понятно, что мы заложники прежней недальновидной политики. Дело в том, что на одну пророссийскую общественную организацию в Харькове уже были сотни общественных организаций, которые продвигали тему НАТО, гендерное равенство, однополые браки и прочую немыслимую чепуху. Даже помощь бездомным животными ту осуществляли организации, которые сидели на грантах. Сотрудничество с пророссийскими организациями явно было не на уровне, и более тогоносило характер скоморошества.
В итоге: у огромного народного пророссийского движения не было лидеров.
3 марта я понял, что грядут трудные события, которые я не могу предугадать. Обманом я вывез семью в Москвупод предлогом, чтоб они погостили там две недельки. Но в итоге получилось, что они уехали даже не берусь прогнозировать на сколько.
У меня встала вся работа в связи с переворотом, но я был достаточно обеспеченным человеком и тратил личные средства на всё происходящее.
Когда мы организовывали сцену, был свободный микрофон, безумный хаос первых митингов, на сцену поднимались городские сумасшедшие, которые несли явную ахинею, боясь при этом, что их привлекут за сепаратизм и призывы к федерализации. По-моему, я был одним из первых, кто вылез на этот «броневичок» и сказал людям то, что они хотели услышать: «Россия, референдум, Таможенный союз».
Люди любят искренность и честность. В Донецке тогда вышел Павел Губарев и напрямую рубанул. Народ, уставший от лжи, ахнул и сказал емуты будешь нашим губернатором. У нас была похожая ситуация. Наметилось несколько лидеров протестного движения, в том числе моя скромная персона. Но у нас не было единого мнения о том, что нам предстоит делать. Ситуация усугублялась. Сторонники Майдана всё крепче влезали в систему управления. Милиция и высшие чины присягали на верность хунте«Беркут» в том числе.
14 марта в центре Харькова боевики ультрарадикальной, профашистской организации «Патриоты Украины» во главе с Белецким (командир «Азова»; у них уже тогда было автоматическое оружие) захватили здание в центре Харькова, устроили пальбу из окон, погибло два антифашиста.
Боевиков блокировали сначала обычные харьковчане, вообще безоружные, потом подъехала и окружила здание милиция. Кернес ходил на переговоры. В Сети есть десятисекундное видео, где он заходит, улыбаясь, и держится совершенно свободно. Человек, который идёт на переговоры с боевиками и так себя ведётон либо отмороженный и совершенно не дорожит своей жизнью, либо просто идёт к своим друзьям. Думаю, Кернес финансировал эту организацию. Он просто раскладывал яйца по разным корзинам, и Белецкийего выкормыш. Кернес зашёл и поздоровался с ним как со старым знакомым. Белецкого он вывез оттуда на своём автомобиле. Остальных даже не «запаковали», на следующий день все они оказались в Полтаве. Сейчас воюют в батальоне «Азов», а Белецкийнародный депутат Украины. Никто не понёс наказание за убийство двух человек в центре Харькова.
6 апреля у нас проходил очередной митинг, на который вышло 50 тысяч человек. Был погожий хороший день, воскресенье.
Тогда как раз пришли известия из Донецка и Луганска: в Донецке взяли ОГА, в ЛуганскеСБУ. К тому моменту на нашем митинге остались самые стойкие, тысячи полторы. Пара человек сразу же восприняли это как сигнал к действию и были готовы идти и немедленно вешать киевскую хунту. Я был против, считал, что нас мало, но у нас решения принимались коллегиально, и я оказался в меньшинстве. Мы вернулись на площадь, подогнали наш броневичок ближе к администрации. Стали звонить всем своим знакомым. Нам удалось собрать 15 тысяч человек, и мы приготовились к штурму. В результате договорённости со средним составом милицейского руководствамилиция была за насмы штурм, по сути, имитировали. Кажется, одному курсанту в давке разбили губу локтемвот и все потери. Мы заняли здание в ночь на 7-е число.
На следующий день мы пригласили депутатов муниципального харьковского совета. Мы хотели, чтобы они отчитались перед инициативной группой граждан. Пришло только два депутата. Мы объявили совету вотум недоверия. Тут же мы избрали народных представителей, после чего мой товарищ, Антон Борисович Гурьянов, провозгласил Харьковскую народную республику.
Пошли вторые бессонные сутки: мы только что наладили охрану здания, пропускной режим и т. д., и собрался импровизированный «совет в Филях». Я говорю, смотрите, пацаны, силы не равны, завтра сюда приедет два человека с «калашами», у каждого по одному рожку, мы проиграем. Мои оппоненты стали возражать, что мол, нет, нас тут пять тысяч человек, мы не дрогнем. Нет, говорю, нам нужно развивать успех, потому как, по словам Энгельса, оборона есть смерть всякого вооружённого восстания. Прежде всего, нужно блокировать СБУ, телевышку, брать райотдел и вооружаться. Нет, говорят, у нас мирный протест.
Сейчас я понимаю, что часть людей к нам была умело внедрена Кернесом.