Нина несмело покачала головой:
Я Я ни о ком не писала
Нина Ивановна, вы писали о встрече на перроне в Дюнкерке. И вы спрашивали своего отца, давно ли он видел мистера Дорна.
Нина покраснела. Но в глаза Демидову смотрела твердо и опять покачала головой:
Конечно, вы его ищете, потому что он фашист и диверсант? Потому что связан со школой фон Лампе? Он не фашист, это все неправда Через его руки Он не фашист! Не губитеона прижала руки к груди.Он сказал! Он не фашист Умоляю Я знаю, знаю Потому что я люблю его!запрокинула голову, пошатнулась и упала.
Ее лицо из пунцового стало серым
Потом долго сидели впятером: Нина, Валентина, Литовцев, Мария Петровна и Демидов. «Так ли уж мы рискуем,не раз за этот вечер думал Демидов, вспоминая опасения майора Филиппова.Любящее сердце Нины Багратиони готово остановиться, но не раскрыть тайны «фашиста», который посылает диверсантов из школы Лампе»
Как вообще, Нина Ивановна, Дорн оказался во Франции?спросил Демидов успокоившуюся Нину.
Она еле слышно прошептала:
Он знал, что мы едем в Россию через Дюнкерк. Но мы не договаривались специально,она покосилась на мать.
«Значит, Сергей поехал в Лондон через Францию, чтобы только увидеть Нину,понял Демидов.Видно, не на шутку полюбил наш мальчик! Да какой он уже мальчиктридцать пятый год пошел»
А откуда вам известно, полковник,с желчью в голосе проговорила Мария Петровна,о чем писала Нина Ивану Яковлевичу?
Э Некоторые сотрудники конторы «Семья Дорн» интересовались у постоянных клиентов, не слышали ли они что-нибудь о хозяине
И все-таки, при чем тут мой муж?Мария Петровна пристально, даже проницательно посмотрела на Демидова.
Ваш супруг неоднократно покупал лес у мистера Дорна. И порой ваш супруг, человек порядочный и честный, оказывал некоторые услуги мистеру Дорну в разоблачении диверсантов из школы фон Лампе. А мистер Дорн оказывал некоторые услуги нам. Только и всего, дорогая Мария Петровна. Просто не знаю, как заслужить ваше доверие
Но почему тогда вы не позволяете Багратиони репатриироваться?
Разве? Разве ваш супруг запрашивал соответствующие органы?Демидов боялся, что его удивление очень уж наигранно.
Но
Как только поступит соответствующее заявление, будем рады возвращению на Родину одного из виднейших военных историков. Кажется, до революции ваш муж работал на кафедре истории Академии Генштаба? Да и за рубежом он опубликовал несколько крайне интересных, наполненных подлинным русским патриотизмом, гордостью за русское оружие монографий
Увы, сейчас муж и в собственной профессии дилетант Любитель. Радиолюбитель, любитель истории и так далее,усмехнулась Мария Петровна.
А вы, Мария Петровна, не видели Дорна на перроне в Дюнкерке?
Да, я увидела его, когда дочь начала открывать окно, кричатьсловом, вести себя непозволительно для воспитанной девицы.
Литовцев спрятал улыбку.
Больше вас ничего не насторожило, ничего, кроме поведения Нины Ивановны? Перрон был пуст, Дорн был на нем один?
Наверное
Нет,резко сказала все время молчавшая Валентина.Там были еще два господина. Я видела, как они шли за мистером Дорном. Он добежал до края перрона, верно, Нина?
У них была поклажа, чемоданы, эти люди производили впечатление пассажиров, опоздавших на поезд?
Скорее, они кого-то провожали. Поклажи не было,твердо ответила Валентина.Да, видимо, они провожали.
«Или выслеживали»,подумал Демидов
«Итак,рассуждал Павел Сергеевич по дороге в Москву,Дюнкерк, ночной перрон, Дорн, двое мужчин за его спиной, исчезновение Дорна. Пожалуй, между этим может существовать связь. Прав был, конечно, мой рациональный заместитель Филиппов, но поступил правильно я. Иначе мы бы никогда не услышали от наблюдательной Валентины о двух господах, следовавших за Морозовым по пятам. И никогда не узнали бы, что он исчез во Франции».
В Кёсек Фернандесу ушла шифровка о немедленном переезде в Судетскую область Чехословакии для прояснения вопроса о захвате Дорна чешской контрразведкой либо националистическими организациями. Действовать рекомендовано через контакты агента ДорнаБрно, доктора Гофмана.
Однако похищение произошло не в Чехииво Франции. Этот факт тоже следовало учесть. Демидов решил, что в данном случае было бы целесообразно начать работу с бывшим врангелевцем Борисом Лихановым, который хорошо знает белоэмигрантские круги Парижа. Демидов подозревал, что с Морозовым могли расправиться шатиловские боевики, еслиэто вполне можно предположитьдознались, что выпускники диверсионных школ, отправленные Дорном под видом репатриантов, арестованы советскими органами госбезопасности.
II
Генерал фон Витцлебен сидел на открытой веранде Бергхофа, курил испанскую сигарету и стеком играл с Блонди, щенком фройлен Браун. Время близилось к полудню. Генерал отметил, что для сентября день по-летнему теплый, хотя в осенней прозрачности воздуха уже чувствуется запах снега, выпавшего вчера в горах. «Дней пять ясная погода продержится,подумал генерал.А вот потомон представил себе тяжелые дождевые тучи, изморозь, гололед, который под дождем превратится в непролазную грязь.На перевалах дорога будет держаться, но там, в Моравии Боже мой, только человек, лишенный элементарных представлений о военном деле, мог назначить днем начала кампании 1 октября. Но это сделал Гитлер, наш главнокомандующий»,генерал тяжело вздохнул.
В числе избранных чинов вермахта он вчера, 14 сентября, прибыл сюда, в резиденцию Гитлера, чтобы присутствовать при официальной встрече фюрера с премьер-министром Великобритании Невиллом Чемберленом. Однако сегодня, сразу же после краткой официальной, но пышной встречи, Гитлер и Чемберлен уединились в кабинете фюрера, чтобы поговорить с глазу на глаз, так что многочисленные «избранные» оказались не удел. Правда, в кабинете присутствовал Шмидт, личный переводчик Гитлера. Чемберлен немецким не владеет совершенно.
«Очевидно,подумал Витцлебен,мнение Чемберлена о порядочности нашего обожаемого фюрера столь высоко, что он целиком полагается на немецкий перевод. Неужели так изменился мир? Гордый британский лев здесь, в Бергхофе, превращается в податливого котенка. И к тому же ластится британский котик, чья родословная куда как превосходит родословную очень породистой Блонди! Если все назвать своими именами, угодишь в гестапо. Интересно, наши еще не научились подслушивать мысли?»
Витцлебен изменил позу, кресло заскрипело, и Блонди отпрянула от резкого, неожиданного звукана загривке шерсть встала дыбом. Витцлебен усмехнулся и опять потянулся стеком к забавной мордочке овчарки.
На веранду вышла фройлен Браун. В светлом платье, подчеркивающем стройную фигуру.
Господин генерал,любезно пропела она,отчего вы не идете к гостям? Мы с сестрой стараемся развлечь их, но, видно, они больше привыкли к строгому мужскому обществу. А, ты здесь, баловницаона подхватила Блонди на руки, как ребенка, кокетливо посмотрела на Витцлебена.
«Какой дурной тон,подумал генерал, решая, стоит ли принять приглашение,официальным приемом заправляет метресса, фотографии которой еще десять лет назад демонстрировали с витрин все ее женские прелести. Уж лучше б он женился, чем устраивать этот лицемерный фарс с официальным присвоением Браун звания «друга фюрера».
Непременно, фройлен,ответил Витцлебен,как только дождусь своих сотрудников.
Браун улыбнулась, кивнула и ушла.
Неделю назад, 7 сентября, лондонская «Тайме» вдруг опубликовала статью с открытым призывом разрешить наконец чешскую проблемупередать Судетскую область Германии. Гитлер тут же начал большие маневры в Силезии, у границ Чехословакии. Чемберлен испугался и поспешил в Берхтесгаден.
«Бедная Германия,вздохнул Витцлебен,зачем поколения моих предков отдавали тебе свой разум и свою кровь? Чтобы в один несчастный день это усатое чучело поднялось над тобой и тебя раздавили, как клопа, с двух сторон сразу. Это не май. Сталин терпел все лето. Теперь он не будет церемониться. К тому же Румыния сама боится, как бы не повторить судьбу Австрии,там уже понимают, вооруженное заступничество русских в чешской кампании будет защитой и для них. А для нас это означает два фронта. И все. А вот и Гизевиус»Витцлебен поднялся навстречу.
У Гизевиуса было приподнятое настроение. Он только что выпил прекрасный кофе по-венски, подкрепился савойским сыром, утренняя поездка по горам сняла тяжесть бессонной ночи. От него пахло французским одеколоном.
Пройдемся?спросил Витцлебен.
Они спустились с веранды в сад. Гизевиус видел, как нервозно крутит генерал свой стекконечно, ему не терпится узнать новости из Лэнгли.
Только четыре слова,сказал Гизевиус.Мы не должны допустить большевизации Европы. Любой ценой. Любой! Нас поддержат. Имя главы было названо.
То имя, о котором мы говорили?
Да. А вамприставка «вице». Что здесь хорошего? Давно тут скучаете?
Со вчерашнего дня,крякнул Витцлебен.Мы встретили премьера вечером в Мюнхене и развлекали наших гостей, как умели. Поезд до Берхтесгадена тянулся три часа, и все это время Чемберлен имел честь наблюдать, как за окнами салон-вагона мелькают встречные воинские эшелоны. Прошли также платформы с зенитками, танкамистволы, естественно, были расчехлены. Сегодня для убедительности эти платформы гоняли трижды. Сюда добирались с семи утра. Ночевали внизу. Чемберлен после «спектакля» был белый как мел, пожаловался, что к путешествию по горам не готов. Гитлер встречал его вот на этом месте,Витцлебен постучал стеком о землю.Под руку с фройлен Браун.
Ну и что? Очень по-семейному
Да,усмехнулся Витцлебен,фюрер даже поинтересовался, отчего не прибыла миссис Чемберлен. Как вы думаете, почему, Ганс?
Я думаю,с комической миной ответил Гизевиус,ее крайне напугали наши расчехленные зенитки!
Потом началось представление с взаимными уверениями,брезгливо продолжил Витцлебен.Кто-то что-то сказал о начале новой эры во взаимопонимании, потом о надеждах устранить все недоразумения, о великой цели спасения цивилизации, о восхищении и величайшем уважении друг к другу двух усердных борцов за мир. Пели друг другу так же сладко, как в привычном дуэте с Муссолини. «Я честный маклер!»сказал о себе глава правительства могущественной Британской империи. Вы можете себе представить это, Ганс? Мой отец, граф фон Витцлебен, маклеров не пускал на порог!
Мир деградирует,заметил Гизевиус.
Потом «маклер» предложил уединиться. И вот ужеВитцлебен щелкнул крышкой карманных часов,два часа сорок минут длится представление Только в отличие от нас с вами Чемберлен видит его впервые и воспринимает вполне серьезно. Я думаю, Ганс, независимо от исхода переговоров, нужно конкретизировать систему наших действий.
Полагаю, самое верноеповести дело в рамках закона. На приказе будет стоять ваша подпись, подписи Гарделера и Бека. Во всяком случае, мне так посоветовали. И я тоже склонен Не уподобляться же нам Гиммлеру, в самом деле! Но нас просили выждать верный момент, когда ситуация обострится до предела.
Это весьма разумно.
Поднимаясь по беломраморным ступеням парадного входа виллы, Витцлебен неожиданно сказал:
Я бы еще понял, если бы это был генерал Людендорф Тот же Гинденбург, Брюннинг, наконец
Гизевиус догадалсяв Витцлебене оскорблен европейский аристократизм. Не может глава правительства Великобритании быть унижен безродным ефрейтором!
В зале перед закрытыми дверями кабинета Гитлера было пусто.
Гизевиус и Витцлебен уселись на мягкую банкетку. Стену напротив украшало большое полотно Тициана.
«Кажется, лет двадцать назад я видел эту картину в Шёнбрунне,подумал Витцлебен.Впрочем, я много повидал. Еще три года, и мне будет шестьдесят. Но увижу ли я иную Германию? Почему я должен надеяться на Даллеса? Неужели мы сами так оглушены нацизмом, что не справимся? Но я же не решаюсь, медлю. Мне тоже страшно. Что же требовать от других?»
Неожиданно двери раскрылись, и из них быстрыми мелкими шагами выбежал Пауль Шмидт. Генералы перехватили его.
Майскую программу отбраковали?спросил Гизевиус.
Грозил? Как на англичанина подействовал военный спектакль? Генлейна из игры?задал свои вопросы Витцлебен.
Шмидт на минуту приостановился и заговорил с привычной скоростью переводчика-синхрониста:
Фюрер в ответ на пространное заявление англичан сказал, что обстановка слишком остра, чтобы заниматься рассуждениями. Он категорически потребовал возвращения в рейх трех миллионов судетских немцев. Англичанин поинтересовался, исчерпываются ли требования Германии этим вопросом. Тогда фюрер объяснил ему, что Германия не может чувствовать себя в безопасности, пока советско-чешский договор не будет ликвидирован
«Но это же не ответ на вопрос, это совсем из другой оперыневольно отметил Гизевиус.Интересно, Чемберлен прочувствовал, куда гнет Гитлер? Гитлеру мало Судет, ему нужно все».
Чемберлен тогда его спрашивает,продолжал профессиональной скороговоркой Шмидт,если Чехословакия не будет более обязана прийти на помощь России при агрессии против последней, если Чехословакии будет запрещено предоставлять возможность русским вооруженным силам находиться на ее аэродромах или где-либо еще, устранит ли это ваши трудности? Фюрер ответил, что, если судетские немцы будут включены в рейх, отделится венгерское меньшинство, польское тоже, не говоря уж о словаках. А оставшаяся часть окажется так мала, что и на карте Чехословакию никто не заметит. Стоит ли ломать голову по поводу существования карликового государства? При чем тогда тут русские аэродромы, где они окажутся? Они исчезнут, как и государство. Чемберлен озадаченно повторил несколько раз: «Позвольте, ведь речь идет об исправлении границ, разве речь идет не только об исправлении границ?»и потом меня попросили принести еще минеральной воды. Премьер-министр много пьет,и Шмидт побежал дальше.
Чем же это кончится?Гизевиус смотрел недоуменно.
Чем бы ни кончилось, фюрер уже назначил день вторжения в Прагу, 1 октября. Второго мы начнем воевать на два фронта. Значит, мы с вами должны все решить за эти две недели.
Гизевиус содрогнулся.
Шмидт опять пересек залу. В его руках была корзина, из которой торчали обернутые фольгой бутылки баденской.
Давайте выйдем на воздух. Здесь не слишком уютно,предложил Гизевиус.Эти торги могут длиться бесконечно,он кивнул на дверь кабинета.Вряд ли Чемберлен не догадывается, что его надувают. Следовательно, надувательство его устраивает. Остается ответить на вопрос, почему Кордт сделал все, что смог, а смог он, я считаю, немало, он добрался до Вильсона и дал ему вполне определенно понять, что Гитлер собирается занять всю Чехословакию. И все же не хочу верить, что англичане так низко пали и готовы подарить ефрейтору целую страну. Однако приезд Чемберлена уже сам по себе означает, что они предпочитают иметь дело с Гитлером, и только с Гитлером, он их устраивает. Но как же они близоруки! Пока он загоняет их в угол и им кажется, что в самый последний момент удастся увернуться. Однако Именно в тот последний момент они будут вынуждены перейти к обороне и
В отличие от вас,грустно сказал Витцлебен,что такое война на два фронта, я знаю на собственном опыте.
Но в том и заключен смысл комбинации, генерал! Заострив ситуацию, мы не допустим войны! Как только дело зайдет в тупик, мы начнем действовать. Новая политическая ситуацияновая политическая фигура во главе рейха. Все изменится в корне.
Однако ваш Кордт не справился с самой ближайшей задачей, а вы уже планируете столь отдаленные! Разве у вас есть другая реальная возможность влиять на события?
Гизевиус удивился наивности вопроса. Нет, никогда профессиональный военный не проникнется гибкостью профессионального разведчика. Ганс Бернд Гизевиус, сотрудник Гесса, доверенное лицо Аллена Даллеса, деланно пожал плечами:
Поискмоя постоянная забота. «Какого черта и куда запропастился гауптштурмфюрер Дорн! Он же вхож к леди Астор,подумал он.Асторы и Чемберлен дружат домами. Леди Астор лично знает Дорна. Мне говорили, она даже симпатизирует ему. От Дорна они, пожалуй, правильно воспримут неожиданный поворот событий. Но почему Дорн молчит так давно? Не отвечает на вызовы. Да и англичан пора вовлекать в нашу игру. Дорн должен был еще летом начать зондаж. Неужели у него нет никаких результатов? Завтра же направлю к нему агента»,решил Гизевиус.