Рад, радБанге торопливым движением сдвинул бумаги, будто неожиданно оторвался от важного дела, но оторвался с готовностью, поскольку превыше всего ценит общение с другом, единомышленником и воспитанником.Очень рад. Остепенился. Не женился? Нет?! Семьяоснова карьеры, все больше в этом убеждаюсь. Семейному человеку есть во имя чего терпеть и стремиться Поэтому с него можно требовать. А что возьмешь с холостяка? Ха-ха! Рад, рад видеть тебя, Роберт,он наконец встал и шагнул из-за стола.Ну как, большие прибыли дает твое дело? Но скромен. Предельно элегантен. Значит, богат.Банге потрепал Дорна по плечу.А скромность всегда была тебе свойственна. Скромность и партийная дисциплина.
Я приехал к вам по делу, герр Банге,Дорн уловил, что тот не называет его, как в былые времена, «сынком» и «пареньком», а потому не стал вворачивать «дядюшку», на котором Банге так настаивал когда-то, естественно, ведь он больше не нуждается во влиятельных и богатых родственниках, хотя и дальних.
«Впрочем,не слушая ни себя, ни Роберта, продолжал ломать голову Банге, и эта новая мысль и успокаивала и объясняла поведение Дорна,все дело в том, что он простак. Они все, Дорны, испокон веку простаки. Оттого у них ничего путем не складывалось, что все наружу, по правилам. Правила штука хорошая, исключают необходимость думать и маневрироватьчего напрягаться, действуя по правилам? А что предписывают правила доброму прихожанину? Вот именно, сиди и, не возражая, принимай на себя удары судьбы. Он и принял. Да, Дорн такой, как и вся их порода. Не толкни я его в порт, когда он вернулся из Кейптауна после смерти родителей, так бы и остался безработным. Еще ниже бы пал, пожалуй. И не посоветуй я ему отправиться в Берлин к тем славным парням из СА, что приветили его, так и шатался бы по сей день по Пиллау. А ведь послушай он меня тогда, когда я был готов пристроить его к Гейдриху, был бы сейчас если не на первых, так на вторых ролях, для него и то много Что он сейчас собой представляет? Агентишка. Никогда карьеры сам не сделает. И все потому, что он как это называется щепетильный. "Не беспокойтесь, герр Банге" Хотя тогда он меня еще и дядюшкой величал. Теперь не называет. Почему?опять встрепенулся Банге.Не простил? Значит, пришел с хитростью? Ладно, послушаем»и Банге приготовился слушать, величественно проговорив:
Так что же привело тебя ко мне после стольких лет?
С тридцать третьего года Банге только и делал, что подозревал, ибо, едва Гитлер пришел к власти, он понял, как можно выделиться при новом режиме, когда одной железной преданности мало,только активно искореняя инакомыслящих, инакоговорящих, инакопоступающих. Иначе какие у него могли быть вопросы к девице по имени Лора, невесте Дорна, служащей фирмы Круппа, которую он видел первый раз в жизни, к Ингрид, которую он всю жизнь знал и даже относился к ней с симпатией? Однако Зачем они сели за один стол с английским журналистом О'Брайном, который явился разыскивать в Пиллау командира отряда штурмовиков Дорна именно тогда, когда фюрер поставил под сомнение существование СА, их право на жизнь? Почему не днем раньше или неделей позже, а именно 30 июля? Это было слишком подозрительно.
И вдруг Банге насторожился, Дорн словно прочитал его мысли:
Я не хотел бы, герр Банге, чтобы между нами оставалась некая недоговоренность,сказал Дорн.Я чувствую, мысль о ней и вам не дает покоя. Конечно, мне пришлось немало пережить. И вы оказались, к сожалению, невольным виновником моего несчастья. И несчастья Ингрид. Но вы исполняли долг, и я знаю это. А потому мой долгвзять себя в руки и не позволить наложиться горечи на наши добрые отношения. Я повторяю, вы исполняли свой долг, да еще в то время, когда рейх переживал воистину тяжкие дни. Окажись я на вашем месте, я поступил бы так же, никакие родственные или дружеские чувства не могли бы стать помехой моим действиям.
Банге изумленно поднял брови. «О Даты не так прост, как кажешься. Жизнь обтесана?пронеслось в голове.Или все-таки пошел в своего дядю Иоганна, который хоть и казался совсем никчемным, а капиталец-то составил Без изворотливого умишка на деревяшках особых денег не сделаешь, а выглядел-то покойник ну таким Гансом! С тобой, Дорн-младший, можно иметь дело, даже стоит, оказывается, его иметь».
Банге предложил Дорну присесть, сам вернулся к рабочему столувид у него сделался серьезный, самое время поговорить о финансово-промышленных проблемах. Дорн заговорил о расширении своего предприятия, об английских знакомых, о своих связях с БСФ. О Венсе, Фратере, Мосли, наконец, дошел до предложения Венса и произнес имя Биргера Далеруса.
Хм,фыркнул Банге,да знаю я его! У него свое дело в Данциге. Он за него дрожит. Он понимает, задери поляки хвост, мы им начистим рыло. Поэтому перед нами готов ползать на карачках. Уж если с кем можно сладить любой вопрос, так это с ним,Банге рассмеялся, но быстро посерьезнел.Ты очень правильно сделал, Роберт, что пришел с этим разговором ко мне,он значительно пожевал губами.Верно мыслишь, большая политика решается не только на уровне господ Круппа да Тиссена. Конечно, иной раз приходится иметь дело с разными мошенниками с негерманцами Но и это к лучшему. Ведь мы будем диктовать им свою волю, а ониее исполнять. Очень верно, что пришел ко мне. Твоя интуиция арийца тебя не подвела. Ты заметил, что люди, отмеченные знаком высшей расы, предельно интуитивны и могут предсказывать будущее? Я убедился в этом! И не только на примере дорогого фюрера. Так что Ты верно сделал. Да Но к делу. Видишь ли, в начале этого года я был назначен одним из руководителей «Штаба по сырью и девизам», который недавно учредил наш Геринг. Мне сейчас, как никогда, близки темы производства и финансов. Значит, англичане уже не могут без нас,он усмехнулся.Хорошо. А у нас как раз нехватка рабочей силы. Особенно в легкой и обрабатывающей промышленности. И в Пруссии это явно стало ощущаться.
«Конечно,подумал Дорн,если всю рабочую силу концентрировать в Руре и Эссене на тяжелой и военной промышленности, некому станет ткать сукно для солдатских мундиров».
Тесное сотрудничество с Англией нам не слишком нужно. Это я тебе как специалист говорю. Если только в политическом отношении. Рейхсминистр Геринг и доктор Шахт уже перевернули все, скоро у каждого немца будет собственный автомобиль, а когда мы получим жизненное пространство Но нужно время, для этого следует сделать вид До того, как мы полностью подготовимся, и временно мы могли бы Но только временно! Ведь придется в чем-то открываться перед англичанами. Ты думал об этом?
Как точно вы рассуждаете,вздохнул Дорн.А вот штандартенфюрер Лей меня не понял, счел контакты финансистов и промышленников с британскими коллегами излишними. Он, наверное, подумал, что мне одному это надо.
Лейслужака, без полета мысли. Но ты не сердись на него. Дорогой Роберт, увы, не каждому дано охватывать проблему в целом. Интересно, конечно, интересно. Мы сильнее, вот англичане и ищут у нас поддержки. Понимаешь? Мы подчиним их без единого мдаслово «выстрела», а может быть, «снаряда» Банге не произнес, не решился-таки. Он еще неточно знал нюансы политики фюрера в английском вопросе. Воздержался от собственных суждений. Но понял, что с Гейдрихом об этом поговорить необходимо. Конечно, все это вода на мельницу Гесса, но ведь из этой воды можно и помои сделать. И тогда Рейнгард найдет, как и в чем подковырнуть старину Рудольфа. Слишком уж Рудольф гордится своей близостью к Адольфу и без стыда пробалтывается, что якобы Адольфу «Майн кампф» написал. Некрасиво с его стороны. Нет партийной скромности. Что все они рядом с провидческой фигурой фюрера, мессии?
Дело в том, что я снова уезжаю в Лондон, герр Банге. Когда бы вы могли увидеться с герром Далерусом? Я хотел бы знать итоги вашей первой встречи.
Да, да Надо подумать. Я позвоню тебе в Берлин.
«Он явно будет консультироваться,понял Дорн.Но с кем? С Гейдрихом, с Герингом?»
Так я могу, герр Банге, в разговоре с Венсом сослаться на вас как на человека, который возьмет на себя труд довести наши общие интересы до рейхсминистра Геринга?
Давай-давай Нужно, чтобы англичане тебе побольше доверяли. С Германом я переговорю ночью, когда он не так загружен текущей работой. Это важный вопрос.
«Да, он сразу выйдет на Геринга. Было бы неплохо, если бы в разговоре с рейхсминистром он упомянул и мое имя. Может быть, мне удалось бы стать ближе к сердцевине переговоров немцев и англичан, всех переговоров, не только экономических»,думал Дорн.
Банге неожиданно встал, давая понять, что аудиенция окончена.
Ты поезжай, паренек. Рад был тебя видеть. Женись вот только. Нора, пора Я второй год вдовствую, однако тоже думаю. Семьяэто еще и укрепление реноме, не забывай. И езжай, исполни свой долг солдата.Банге вытянулся в струнку, как тому ни мешал радикулит.Хайль Гитлер, Дорн!
Хайль Гитлер, герр Банге!
Иди, сынок, торопись, езжай, мой милыйповторял Банге, провожая Дорна.
Банге не терпелось внести самостоятельное предложение в работу «Штаба по сырью и девизам», а там, смотришь, начать новый виток карьеры.
В Берлине Лей встретил Дорна с грустной озабоченностью:
Мне очень жаль, я лично не желал бы этого, но Пришлось прийти к мысли, что вам сейчас целесообразнее заняться другой работой. Да, обидно, что ваши нужные рейху отношения в Лондоне пока не. получат должного развития, но, с другой стороны, наше решение продиктовано прежде всего заботой о вас, Дорн. Заботой о деле. Дайте в Лондон телеграмму служащим своей конторы, что вы решили отдохнуть на одном из европейских курортов. Нельзя вам в Лондон. Все дело в том,Лей снял очки, покрутил их, скорбно вздохнул, словно ему было тяжело продолжать, и договорил:Все дело, увы, в том, что в Лондоне задержан Дост. Так что до выяснения Мы не можем рисковать и вами.
Дорн растерянно покачал головой. Да, дело обернулось неважно. Действительно, придется сделать паузу в лондонских делах, хотя эта пауза нежелательна. Но как сказал Багратиони: «Пишите письма, дабы подтвердить вашим начальникам симпатии к моей семье».
Не расстраивайтесь,Лей сочувственно улыбнулся.Вы все же счастливчик, Дорн. Во-первых, вы не оказались на месте Фрица, что уже радостно. Да и посылают вас не куда-то на черную работу в Австрию или в Судеты. Вы действительно поедете на курорт. На очень дорогой и престижный курорт,Лей завистливо вздохнул,на Канары. Функ и Ниман, кто это, я надеюсь, вам не нужно объяснять, крайне нуждаются в свежих силах. Генерал Франко уже поставлен в известность, что вы офицер СД, и не возражает против того, чтобы вы, действуя по обстановке, разумеется, в вашем образе шведского лесопромышленника, присмотрели в окружении генерала толковых испанских офицеров для дальнейшей работы в контакте с нами, со службой безопасности. Языковой барьер мы учли. Испанцы плохо владеют немецким, но довольно сносно говорят по-английскиГибралтар, сами понимаете.
Функ был сотрудником СД, профессиональным шпионом. Дорн знал, что представитель германского торгпредства на Канарских островах Ниман и почетный консул рейха в Лас-Пальмасе Зауэрман являются прямыми инструкторами генерала Франко от абвера. И подумал, что, очевидно, Гейдрих решил внести и свою лепту в обработку франкистского офицерского корпуса.
Задолго до того, как радио Сеуты передало слова «Над всей Испанией безоблачное небо», скромный, но честолюбивый офицер испанских войск в Северной Африке думал об установлении в Испании фашистского режима. Это был Франсиско Франко Баамонде, просто Франко, как он числился среди агентуры абвера, после того как во время Первой мировой войны его завербовал адмирал Канарис, тогда еще капитан I ранга.
В службе Франко был прилежен, рьян, выслужил генеральский чин и занял пост начальника пехотной школы в Сарагосе. При столь крутой карьере Франко скрывать свои фашистские убеждения нужным не считал. И республиканское правительство Ларго Кабальеро поэтому отстранило Франко от воспитания воинских кадров. При этом дать низшую должность генералу Франко сочли нецелесообразным: его авторитет в армии как военного специалиста был весьма высок. Нашелся другой выход, чтобы лишить Франко влияния на армию. Его решили из Испании удалить. Генерал Франко получил назначение главнокомандующим на Канарские острова. Эти войска знали Франко с 1924 года, и Франко считал колониальные войска на Канарских островах и в Марокко своей опорой для захвата власти.
XVIII
Стюардесса комфортабельного «Дугласа» разносила свежие газеты и рекламные проспекты. Дорн купил яркие открытки с пейзажами Канарских островов и несколько американских газет, которые обсасывали дворцовый кризис Сент-Джемского двора, давая обширный материал о личной жизни английского короля. Британские газеты, усмехнулся Дорн, не печатали ничего, что может скомпрометировать монарха, здесь же интимные тайны двора расписывались яркими красками, сдабривались фотографиями, глядя на которые невольно казалось, что фотографу осталось только проникнуть в королевскую спальню, чтобы окончательно доказать миру, сколь нежны чувства Эдуарда VIII к леди Симпсон. Писалось о том, что король потребовал согласия на брак с миссис Симпсон, обсуждались ультиматум Болдуина, заявление короля: «Я сохраню корону и любовь».
Перелистав газету, Дорн наткнулся на статью о Блюме. Отмечались несомненные достоинства Блюма, который обладает гибким политическим умом, внутренней культурой, внушает к себе уважение настойчивой диалектикой решений и поступков. «Это подлинный диктатор разума»,отмечала вашингтонская газета и тут же добавляла: «Двести семейств Франции наверняка сожалеют, что Блюм избежал смерти в уличной потасовке, считая, что, избавившись от лидера Народного фронта, они избежали бы и разорения и войны, которую готовит в Европе Гитлер,последнее уже стало для политиков и наблюдателей секретом Полишинеля. Но, как уже говорилось, во Франции крепнет убеждение, что лучше Гитлер, чем Народный фронт».
Дорн вспомнил о происшествии на парижском бульваре Сен-Жермен, когда автомашина главы Народного фронта, председателя Совета министров Французской Республики господина Леона Блюма была остановлена группой молодых людей. В окна машины полетели камни и кирпичи. Обливаясь кровью, спотыкаясь о тротуар, господин Блюм, пытаясь спастись, бежал. Он остался в живых лишь благодаря вмешательству рабочих, которые приоткрыли ему ворота строительной площадки и вступили в драку с молодчиками. «Наверняка тогда,отметил Дорн,сработали ребятишки полковника де ля Рокка, уж этих головорезов я представляю себе.
Вот так пересекаются интересы совсем разных людей, общественных слоев, политиков. Двумстам французским семьям, Болдуину, Муссолини и Гитлеру весьма не по себе от того, что в Европе два имеющих общую границу крупных государства утвердили у власти правительства Народного фронта. Муссолини, имея таких противников, как Блюм во Франции и Кабальеро в Испании, вряд ли сможет дальше укреплять позиции на Апеннинах, придется ему подождать с восстановлением Римской империи, Средиземное море останется морем, а не "итальянским озером", как мечтается дуче. Поэтому он будет последовательно бороться против Блюма и Кабальеро. И Гитлер ему в этом всячески поможет, потому что Кабальеро продавать Гитлеру испанский уголь, железную руду, вольфрам, ртуть, свинец и многое другое, необходимое военной промышленности рейха, не станет. И все же какая чудовищная нелепая ошибкаотдать Гитлеру Рейн! Дело вовсе не в нескольких гектарах земли Ведь ему дали понять, что он свободен в своих действиях! И вот уже трудно помешать ему в Испании. И уже невозможно, видно, будет защитить Австрию, он навяжет ей кабальный договор. А Генлейн, прихвостень берлинский, уже смело и открыто формулирует задачи своей Судето-немецкой партии,Дорн все же надеялся, что на Чехословакию Гитлер не рискнет покуситься.Существуют советско-чехословацкий и советско-французский договоры, и нет причин сомневаться в их действенности. Прага под надежной защитой. А Генлейна рано или поздно чешские власти отправят в тюрьму. СССР не позволит повторить ошибку Рейна».
Сосед Дорна задремал, и из его рук выскользнула «Дейли мейл». Дорн бегло пролистал газету. Отсутствие в номере материалов О'Брайна счел добрым знаком. А каким знаком ему считать свою отправку на Канары? Внезапная переориентация обескуражила Дорна. Она не входила в его личные планы. Опять искать, какую пользу в новой ситуации он сможет принести Центру? Он хотел разобраться в причинах отправки именно в Испанию и выработать свой план действий. Пока об отъезде за пределы рейха Дорн уведомил письмом только Венса: «Герр Банге в ближайшее время свяжется с заинтересованными в данном вопросе людьми и о результатах сообщит вам. С вашего любезного разрешения я оставил ему ваши координаты. Что касается меня, то я приму в нашем общем деле посильное участие, как только обстоятельства позволят завершить мои коммерческие дела в Испании». «Что я знаю о Канарских островах?вдруг подумал Дорн, ощутив, как самолет, дрогнув фюзеляжем, лег на левое крыло, видно, начал снижаться.Что отсюда в Европу привезли маленьких желтых птичек, свистящих на все лады, и назвали этих птичек канарейками. И еще я знаю, что коренные жители Канар были до последнего перебиты европейцами, а потом на удивление миру обнаружилось, что своих знатных покойников они мумифицировали, как древние египтяне, по той же технологии, теми же травами и смолами, а группа крови у мумий оказалась та же, что у современных скандинавов. И опять все заговорили об атлантах и Атлантиде, только не долго, потому что современность подкидывает такие сенсации и проблемы, что в пору размышлять не о гибели Атлантиды, а о гибели Европы, и как можно реально ее избежать».