Сын что-то снова начал быстро рассказывать, потом его отвлекли, он распрощался, обещал позвонить и отключился.
Девушка отложила телефон, присела рядом, внимательно рассматривая напряженное лицо мужчины, провела по лбу рукой, он был теплым, но не горячим. Посмотрела на часы, висевшие на стене, он спал уже семь часов.
Надо что-то делать, он не может лежать на полу так долго, да и таблетки надо бы выпить. Аня перевернула всю аптечку и свою сумку, нашла обезболивающие, антибиотики, жаропонижающее, если надо будет что-то еще, можно сходить в деревню, там есть аптека.
Эй, Артем, вы меня слышите? Очнитесь, нужно встать, лечь на кровать, я вас не подниму.
Он лишь качал головой в разные стороны, при этом морщил лицо, словно от боли, видимо, задевая рану на затылке, что-то мычал.
Откройте глаза, Артем. Посмотрите на меня.
Аня склонилась совсем близко, к самому лицу, стирая со лба капли пота, нежно касаясь его ладонью, от чего мужчина затих. Провела пальцами по скулам до шеи. Очень мужественное лицо, темные густые брови, лучики морщинок от глаз, ровный нос, плотно сжатые губы, мощная шея.
Артему снился кошмар, точнее, он жил в нем. Пугающий, страшный, такой реалистичный кошмар, от которого он просыпался каждое утро вот уже два года. Черная пустота, скрежет металла, крик, вой, его истошный крик, срывающий горло, а потом звенящая тишина, давящая на уши и лишающая разума.
Он уловил запах, совсем тонкий, но так глубоко оседающий в легких, запах дождя и мокрой листвы. Его хотелось вдыхать и вдыхать, а еще он слышал, что его звали по имени. Его целую вечность никто не называл так, по имени. С большим трудом разомкнул веки, перед глазами все плыло, но как только взгляд сфокусировался, он увидел лицо девушки.
Свет от окна падал на нее сбоку, короткие светлые, чуть ниже лица, волосы, которые она заправила за ухо, склонив голову. Внимательный и тревожный взгляд зеленых глаз.
«Так вот откуда запах листвы», мелькнула у Артема мысль.
У девушки были тонкие черты лица, слегка заостренные скулы, вздернутый носик и чуть пухлые губы.
«Где он мог ее видеть?».
Когда девушка наклонилась еще ближе, начала вытирать лоб рукой, дуя на него, сложив губы трубочкой, зеленая листва сменилась на запах дождя и свежести.
Как вы себя чувствуете?
А Артема словно что-то толкнуло к ней навстречу, резко вскинув руку, притянул к себе за шею, впиваясь в ее рот своими пересохшими губами. Это была некая потребность, вот именно сейчас сделать глоток той свежести, что шла от девушки.
Аня дернулась от испуга назад, но сильная рука, которая обхватила шею и затылок, держала крепко. Как только ее коснулись горячие губы мужчины, она замерла, чувствуя, как начинает гореть кожа под его ладонью, как печет губы, как он жадно проталкивается языком в ее рот. Лишь на миг растерялась, замерла на месте, от удивления охнула, разомкнула губы, и тут же поток горячей лавы обдал все тело с головы до ног.
Это был не поцелуй, а чистая жажда, он пил ее дыхание, сминал, подчинял. А потом Аня вскрикнула оттого, что он прикусил её губу, прошелся по ней языком, нежно засасывая, сжимая волосы на затылке. Такой дикий контраст нежности и боли, по спине ледяной волной прокатился озноб, оседая внизу живота, и, что странно, разжигая там огонь.
Артем зарывался пальцами в ее волосы, гладкие, словно шелк, он чувствовал это даже мозолями на ладонях. Чем дольше он ее целовал, тем больше не мог оторваться и насытиться. Даже боль отступила на второй план.
«Такая свежая и вкусная».
Но когда он от нее оторвался и снова взглянул в глаза, в них была не зелень листвы, а чистый гнев. Сразу боль острой иглой кольнула затылок, он сморщился.
А вот этого не надо было делать. Я вам не девочка, которую можно просто захотеть и взять. Смотрю, вам лучше? Тогда встаньте сами, я устала вас таскать. Нужду справите за дверью, там же умывальник.
Аня говорила холодно, проговаривая каждое слово, смотря на мужчину чуть прищуренными глазами.
«Вот же стервочка, с ядовитым, но таким сладким язычком. Точно, он ее вспомнил, девчонка из леса, которая нашла его в кустах. Аня, Анечка, Анюта».
Глава
4
Он всё-таки встал сам, держась за стену, чуть не свернул вешалку, открыл дверь и вышел на веранду. Аня встала вместе с ним, хотела помочь, но вовремя себя одернула, убрав вещи с пола, села на табурет и прижала пальцы к губам.
Странный вышел поцелуй. Стыдно признаться, но в свои почти тридцать лет ее точно так не целовалитребовательно, нагло, он словно нуждался в этом поцелуе. Губы горели под подушечками пальцев, захотелось пить, а еще снова курить.
За стеной послышался жуткий грохот, Аня соскочила с места, распахнула дверь. Мужчина стоял, оперевшись о стену, видимо, начал падать и задел рукой висящие на ней тазы, а ногамистоявшие на полу ведра. Лицо было мокрое, Аня подошла, взяла полотенце и начала медленно его вытирать.
Вот за что мне такое наказание в мой личный, заслуженный отпуск?
Он сама себе задала вопрос, даже не думая, что на него ответит хоть кто-то.
Артем смотрел на девушку сверху вниз, на веранде было светло. Ее короткие волосы слегка растрепались и были волнистыми, при свете они отливали холодом, такая маленькая блондиночка с зелеными глазами. Снова запахло дождем и свежестью.
«Совсем с ума уже сошел. Видимо, сильное сотрясение, что уже чудятся запахи, и ведет от этой девчонки. Хотя, с таким острым язычком, на малолетку она не тянет. Сколько ей, двадцать пять? Двадцать пятьэто же уже не малолетка? Если ему тридцать восемь, хотя, тут как посмотреть. Никакой косметики, чистое и такое сосредоточенное лицо».
Пойдемте, надо лечь. Я дам таблетки, те, что у меня есть, обезболивающие, и что-то от сотрясения, я почитала аннотацию, их можно выпить. Держитесь за меня.
«Почему она называет меня «на Вы»?
Аня обхватывает его за талию, касается руками гладкой кожи, по ее руке сразу бегут мурашки, их табун проносится по всему телу, оседает где-то внизу живота. А Артем вздрагивает, не сходит с места, поворачивается и внимательно смотрит в Анины глаза.
Больно, да? Извини, задела спину. Есть мазь, я уже мазала ею. Ты меня понимаешь?
Артем кивает головой, стряхивая с себя странное наваждение, они заходят в дом, девушка ведет его в одну из комнат, усаживает на кровать. Сама выходит и появляется вновь, со стаканом воды и таблетками.
Пей.
Пьет, жадно глотая всю воду, чувствует, как по спине скользят тонкие пальчики, размазывая прохладный крем по коже. Прикосновения приятные, хочется закрыть глаза и снова отключиться, но пока не время.
А теперь ложись, только аккуратней.
Артем ложится, чуть приподнимаясь на подушках, следит за девушкой. Она стоит рядом, рассматривает его, потом накрывает тонким одеялом.
Я читала в твоих правах, когда мы были у трассы и нашли твое портмоне, тебя зовут Молотов Артем, прости, я то «на вы», то «на ты», не знаю, как обращаться.
Мужчина показывает два пальца.
Хорошо, Артем. Меня зовут Анна, ты помнишь, что с тобой случилось? Как ты оказался в лесу? Я не знаю, что делать, может быть, вызвать полицию или скорую, но, когда я тебя вела к себе, ты не хотел видеть ни тех, ни других. Я, если честно, ничего не понимаю, но тебе нужна медицинская помощь.
Артем показывает жестом, чтобы она дала ему лист и ручку. Аня уходит, а он оглядывается вокруг, голова в лежачем положении совсем не кружится. Небольшая уютная комната, старая мебель, обычно такая на дачах, выкинуть жалко, а здесь пригодилась. Веселые шторки на окнах, за ним то солнце, то пасмурно. На стене часы и времявосемь, скорее всего, вечера. Он переводит взгляд на свое запястье, смотрит на треснувший циферблат дорогих часов. Они стоят, маленькая стрелка на цифре два, большая на трех. Значит два пятнадцать.
«Да, Молотов, попал ты. Почему я ничего не помню? Точнее, помню, но смутно. Клуб, алкоголь, я ведь не собирался в клуб, я ведь решил больше туда ни ногой. Я был в качалке, жутко свело левую икру, ее сводит постоянно. Потом написал Макар, просил заехать в сервис на Высоцкого, поехал. И вот в третьем часу ночи что-то случилось».
Вот тетрадь и ручка.
Девушка появилась неожиданно, сбив все мысли. В руках не только тетрадка, но и поднос с едой, пахло очень аппетитно.
Вот, я не знаю, можно ли есть, но тебе точно надо, такому здоровому не помешает.
Аня поставила поднос на стул, отдала Артему тетрадь и ручку. Он тут же начал что-то писать, написал и показал ей. Там был номер телефона и два слова «Дмитрий Грач».
Хорошо, я позвоню. Он твой друг, он приедет и заберёт тебя?
«Приедет. Расскажи ему все, как было».
Хорошо. Ты совсем не говоришь?
«Практически».
Ты болен? Что-то с горлом или связками?
Артем отрицательно качает головой.
Ладно, понятно, что ничего не понятно. Ешь, я пока позвоню твоему другу.
Аня подала ему тарелку и ложку, но Артем так и не смог приподняться, ложка упала на постель. Аня села рядом, подняла ее и принялась кормить этого здорового, но такого беспомощного мужчину.
Артем послушно открывал рот, суп был простым, но очень вкусным, оказывается, он очень голоден. Аня его кормила, а он наблюдал, как она старается не смотреть ему в глаза, как часто дышит, как вздымается небольшая грудь под обтягивающей футболкой. Как пульсирует венка на шее под тонкой белой кожей. Как она прикусывает нижнюю губу, и как дрожат ресницы.
«Она что, боится меня?».
Артем ловит ее руку, останавливает. Снова пишет на листе и показывает.
«Не бойся меня».
Я не боюсь, с чего ты взял? она отвечает быстро, вскидывает голову и с вызовом смотрит в его темные глаза.
Он чуть улыбается, но не верит ее словам. Суп доеден, Аня уходит, лишь на кухне, поставив тарелку на стол, вздыхает, вытирает мокрые ладони об себя. Нет, она не боится его, она боится себя. Боится своей реакции на этого мужчину, Артем так странно ее рассматривал, хотелось встать и уйти. А еще, хотелось посмотреть прямо в его глаза, дерзко и нагло, вроде получилось, но, почему-то, самой себе от этого смешно.
А это все потому, что давно не было мужика, очень давно. А тут, вот он, рядом, полуголый, гора мускулов, центнер тестостерона. Нет, Аня не считала себя озабоченной и похотливой, к выбору мужчин подходила осознанно, никаких случайных связей, никакого секса по пьяни и быстрых перепихонов. Она, в первую очередь, мать, что подумает сын, узнай, что она так себя ведет, пусть даже и для здоровья меняя мужиков.
Год назад намечался один роман, как она думала, основательный и долгий, отношения, так сказать. Даже к гинекологу сходила, спираль поставила, ну, как же, один партнер, доверие, но о детях думать пока рано. Партнер, увы, не оправдал доверия, долгая история, да и мерзкая, не хочется вспоминать.
Он написал «не бойся меня», она не боится, странно, но не боится. Даже там, в лесу, в ней было больше смелости и решительности, чем сейчас. Достала телефон, прошла в комнату, взяла тетрадку. Артем лежал на спине, глаза закрыты, на лбу снова испарина, тяжело дышит. Аня набрала написанный им номер, услышала длинные гудки, но ей так никто и не ответил.
Ну, давай же, отвечай.
Слушаю, Грач, только с пятого раза ей ответил усталый мужской голос.
Глава
5
Я вас слушаю, говорите.
Мужчина на том конце трубки говорил тихо, но требовательно. Аня слегка растерялась, не зная, как начать.
Здравствуйте, меня зовут Аня. Я звоню по поручению вашего знакомого, Артема Молотова.
Что с ним? голос сразу переменился, слышно было, что мужчина взволнован.
С ним все хорошо, относительно хорошо.
Где он?
Дачный поселок «Огонек», это двадцать пятый километр от города, около деревни «Огнево», там табличка на трассе, сверните в лес, я вас встречу.
Скоро буду.
Вот так все просто, два вопросаи он скоро будет. Хороший, наверное, друг, что срывается по первому звонку и летит спасать, неважно, куда, и сколько на часах времени. А на ее часах уже было девять вечера. Аня снова зашла в комнату, где лежал Артем. Кровать явно была ему мала, он занимал почти все пространство, широко раскинув руки и снова сбросив с себя одеяло.
Аня подошла ближе, света было мало, но она не стала включать лампу, чтобы не тревожить мужчину. Снова начала вглядываться в его лицо, оно было напряжено, он хмурился, сжимал кулаки. Девушка потрогала лоб, он был горячим, быстро сбегала на кухню, намочила полотенце холодной водой, приложила к горячей коже.
Что же такое с тобой случилось?
Этот вопрос снова был задан самой себе, наклонилась к самой груди, приложила ухо, чтобы послушать, есть хрипы или нет. Она так делала, когда Вадим болел. Но ничего не услышала, только почувствовала, как на ее голову очень тихо легла большая ладонь. Артем притих, его рука нежно гладила волосы девушки, перебирая короткие пряди между пальцами.
Аня сама замерла, боясь пошевелиться. Странные чувства накрыли ее, ощущение спокойствия и чего-то правильного. Не хотелось ни о чем думать, анализировать, делать выводы, она посидела так некоторое время, но потом тихо освободила свои волосы из рук мужчины, встала, накрыла его одеялом и вышла.
Машина свернула именно туда, куда надо, большой белый внедорожник был хорошо виден в темноте, в свете фар проезжающих машин. Аня стояла под деревом, как раз у обочины, все в том же дождевике, но уже в резиновых сапогах. Она махнула рукой, вышла на съезд, машина остановилась, около водителя опустилось стекло.
Вы Дмитрий?
Да, садитесь.
Аня обошла машину, сняла дождевик, чтоб не намочить сидения, открыла заднюю дверь и забралась в салон. Никогда не садилась на переднее сидение с незнакомыми людьми, имела такую странную фобию, особенно в такси, или к клиентам, что предлагали подвезти. Тут уже опасения не только за свою жизнь, у нее ребенок, она за него отвечает. Как он будет без нее, с кем останется, если не дай бог, что случится.
Вы Аня?
Да, это я вам звонила. Артем написал номер. Сейчас направо, а потом прямо до перекрестка.
Аня показывала дорогу к дому, но выбрала ту, что идет мимо леса, а не по центральной улице. Незачем всем соседям знать, что за странная особа, к которой приезжают такие автомобили, гостит у порядочной женщины.
Я нашла его в лесу рано утром, лежал на мокрой траве. На затылке кровь, обработала рану, на спине большой синяк, словно ударили чем-то, может, палкой или битой. Да, вот сейчас еще раз направо, крайний дом.
Он что-то говорил?
Нет, ничего. Вообще ничего, только показывал и писал на бумаге.
Мужчина не поворачивался к ней, сосредоточенно смотрел на темную дорогу, в свете редких фонарей нельзя было ничего разглядеть. Аня не знала, что еще ему сообщить, сам вопросов он больше не задавал.
Да, вот этот дом, можете оставить машину прямо здесь, дорога тупиковая, дальше лес. Пойдемте.
Аня вышла из машины первая, открыла калитку и, не дожидаясь своего спутника, пошла к дому. Дима шел сзади, неся большой медицинский чемодан, смотрел под ноги, о чем-то сосредоточенно думал.
Проходите, ваш друг там, в комнате, когда я уходила, он спал.
Мужчина быстро прошел вперед, у дверей остановился, повернулся и, впервые за все время дороги, посмотрел на Аню. Он был в очках, серые внимательные и уставшие глаза, русые взлохмаченные волосы, под пиджаком медицинская рубашка темно-синего цвета. Очень приятное лицо, между бровей глубокие морщинки, он улыбнулся, сразу стал моложе на несколько лет.
Спасибо, мне нужно помыть руки. Где это можно сделать?
Это надо вернуться обратно, умывальник на веранде.
Я найду, не провожайте.
Он поставил медицинский чемодан на пол и ушел. Аня осталась у дверей спальни, смотрела на этот чемодан и думала о том, как странно складывается ее отпуск. Вот уже даже не в ее доме двое посторонних мужчин, один точно врач, а другой вообще очень странный, с кучей загадок.
Что будет дальшеи подумать страшно, хотя, может, ничего и не будет. Артема сейчас осмотрят, увезут, и закончатся ее приключения, это, наверное, будет к лучшему, но, что странно, ей стало даже обидно.
Аня, позвольте, Дмитрий поднял чемодан, в комнату они вошли вместе, девушка включила ночник.
Давно он спит?
Часа два, и еще лоб был горячий, кажется, у него поднялась температура.
Сейчас посмотрим. Не волнуйтесь, Аня, все с ним будет хорошо, Артем и не из таких передряг выбирался.
Да я и не волнуюсь, я совершенно не знаю его. Я же вам говорюнашла его в лесу. Вы что, мне не верите?
Я вам верю, Аня, не волнуйтесь.