Переходим.
Двумя домами спустя Вали иголочкой из пневматического пистолета снимает дежурного на перекрестке.
Поворачиваем.
Придется пройти метров триста вбок, чтобы наш курс не вычислили по трупу.
Сколько у тебя зарядов в пневматике?
Один.
Потом выбрось.
Вали кивает.
Фенрир начинает тихонько хныкать.
Сейчас, сынок, сейчас. Найдем место потише и попьешь. А пока молчи.
Надо где-то остановиться. Десять минут вдоль бывшего переулка; тут, похоже, шпарили «Градом»но тел нет. Тел нет нигде, и это очень, очень, очень плохо, это значит, что у меня почти не осталось времени. Но остановиться надо.
Мы садимся прямо в кучу мусора в тени у невысокой стены. Бутылка молокапредпоследняя. Фенрир пьет, неохотно заедая шоколадкой. Мы с Вали открываем консервы. Черт, горошек. Зато во второй голубцы. Хотя бы немного мяса. Мы жадно жуем консервыпоследние сутки еда у нас была только для Фенрира.
Слушай, вдруг спрашивает Вали, а почему ты все время кормишь его, а сама ешь, только когда находим? Если ты свалишьсянам-то точно не спастись.
Потому что его не уговоришь потерпеть. Нам он нужен именно такой как сейчасусталый и сытый. Потому что бодрый или голодный ребенокэто шумный ребенок. Придется поить снотворным. А после него дети просыпаются не всегда.
А, кивает Вали.
А ты думал, я как обычная мамашка? Всё в дитя, а сама подстилкой?
Вали вдруг мрачнеет
Имей в виду, жестко говорит он, ты мне не мама.
Даже не претендую.
А кто ты мне теперь?
Ну мама твоего брата по отцу. Мачеха, видимо.
Вали передергивает.
Зови по имени, советую я, не ошибешься
Ночью по городу мечутся лучи прожекторов. Мы спим в очередной развалине, мимо нас с писком мчатся несколько теней.
Штатские. Идиоты, не поверившие эвакуаторам.
Глаза Вали сверкают в темноте, он тянется к автомату.
Я шлепаю его ладонью.
Пусть их.
Он опускает руку и с усмешкой слушает грохот башмаков вооруженной погони.
Ты права. Пусть сами себя поубивают.
Парень, тебя заносит, замечаю я, укутывая сопящего Фенрира, нет никакой необходимости их ненавидеть.
Он задыхается от обилия возражений, скакнувших на язык одновременно.
Но!..
Их тоже можно понять. Они жили себе и жили, это мы с ними случились. А им, конечно, хочется, чтобы все стало как раньше Можно пожалеть. Кроме того, ненавистьотличное средство для манипуляции тем, кто ненавидит.
Мнеихжалеть?
Главное, понимать. А там как карта ляжет. Не путаются под ногами, можно и пожалеть. Тем более, раз они нас не заметили, то и выдать не могут. А со своей ненавистью твои выстрелы патруль бы услышал.
Подросток облегченно вздыхает. Этот довод ему понятен. Больше пока не нужно, больше ему не вынести. Кроме Нари, у Вали совсем недавно была еще и мама. Через нее пытались достать меня. Не достали.
На рассвете мы выясняем, что четыре квартала оцеплены. Будь они неладны, эти штатские! До парка, в котором стоит на бетонном пьедестале Каменьот силы час ходу. Но максимум в полдень надо быть там.
К восьми утра мы с Вали ощупали периметр по всей линии. Он смотрит на меня спокойными доверяющими глазами. Япроверенный боем командир, хоть и женщина. Он меня признал.
Может, лучше я Фенрира понесу? предлагает он, ты же лучше меня стреляешь?
Рискованно. Я привыкла вес распределять. К тому же будет ли он у тебя спокойно сидеть?
Женщина с ребенком и подросток.
Против нас три группы взрослых мужчин, одна прямо перед нами, две по сторонамно подтянутся при первом же шуме.
Вали проверяет автомат. Я все-таки приматываю Фенрира к себе, проложив между обмоткой и ребенком наш единственный бронежилет. Малыш спрятан в пуленепробиваемой ракушке, одни ноги свисают.
Вали бесшумно отходит налево, за угол.
Поехали.
Группа передо мной вскакивает и в полном составе мчится в сторону улицы. Расчет веренв руинах города патрулируют одни ополченцы. Идиоты не лучше штатских. Я кручу рычаг, натягиваются наспех протянутые проволоки. В доме одна за другой вылетают рамы окон, патруль палит по верхним этажам. С висящего на соплях балкона падают, как последние дождинки, все три наши гранаты.
Вали выныривает из щели между блоками. Я мчусь за ним следом. Время десять двадцать. Бежать придется, пока будут нести ноги.
Правой, свободной рукой я поливаю из автомата бегущих наперерез мужчин. Еще три шага Все, мы в проулке. Который, правда, неизвестно куда идет, мы снова с хвостом, но если у них нет поблизости вертолетов, то это неважно. По лицу течет кровь. Задели-таки.
Вали машет рукой и сворачивает вправо, я бросаюсь следом, смахивая кровь, натекающую с брови на правый глаз.
Мы бежим параллельно парку, лучше заранее не показывать, что именно является нашей целью. Там, прямомузей, набитый всякой магической дребеденью. Но меня интересует не сила. На Камне Тинга женщина может потребовать безопасности для себя и своих детей, и асы клялись следить, чтобы это право не было нарушено.
Пора сворачивать. Я хлопаю Вали по плечу, он лихо тормозит, и вдруг выражение его лица становится другим.
Посреди площадки на уровне второго этажа, заваленной тем, что совсем недавно было торговым центром, стоит и смотрит на нас вооруженный мужчина. Пространство, которое надо преодолеть до бурелома, которым стал парк, простреливается. Чтобы видеть проулок, которым мы пришли, мужчине надо сделать всего пару шагов вверх.
Мужчина демонстративно опускает оружие дулом вниз.
Я бью ладонью по дулу автомата Вали, очередь проходит по осколкам витрин и чудом уцелевшим манекенам.
Ты что, не видишьон не стреляет?
Мало ли кто не стреляет.
Он мог. Но не выстрелил.
Мужчина мягко спрыгивает на асфальт и приближается. Быстро, но без лишней торопливости. Он внимательно смотрит на кулек, из которого торчат ножки Фенрира в синих джинсовых ботиночках.
Это и есть ребенок, который защитит Землю от взрыва Сверхновой?
Ты ас, говорю я, и недоуменно смотрю в его лицо. Странно, но я действительно его не знаю.
Я Бор, отец Всеотца, говорит он, у меня тут вертолет, давайте по-быстрому.
Ты помогаешь мне? удивляюсь я.
Очень важно отличать вещи, которых можно избежать, от вещей, которых избежать нельзя. Все изменится и все погибнетвовсе не одно и то же. Уж кому это понимать, как не женщине, родившей ребенка от горя. Вперед!
Твои дети считают иначе.
Ну, недаром я не захотел править сам, ухмыляется он, власть очень портит зрение. Во всех смыслах. Я когда еще говорил Одину Пойдем, Локи.
Я киваю и иду вверхпо полуразрушенной лестнице торгового центра. Вали, помедлив, следует за мной.
Рагнарёк состоится.
4. Напряжение
Светловолосая девушка рывком садится на постели и тяжело дышит.
Комната вокруг нее заставлена мебелью. Вокруг кровати притиснуты один к другому шкафы, тумбочки, трюмо, креслатолько узкий проход ведет к двери. Кровать застелена нежнейшими шелковыми простынями, одеяло из мягкого серебристого меха валяется в ногах. Мех побит молью и пахнет сундуком.
Девушка сползает с кровати и медленно, прихрамывая, идет из комнаты прочь. Сначалалишь бы отсюда; но сквозь темный узкий коридор сочится полоска света и тянет теплым запахом.
На кухне за антикварным, застеленным свежей клеенкой столиком сидит Петеан Навиген и ест суп из кастрюли, которую держит на коленях.
Девушка некоторое время смотрит на Петеана. Тот смущается и откладывает ложку. Потом осторожно ставит кастрюлю на стол. На коленях у него обнаруживается свернутый пледподложен, чтобы не обжечь колен горячей кастрюлей сквозь ночную рубашку.
Эээ извините, робко говорит он, я так соскучился по горячей еде
Девушка механическим жестом достает из шкафа глубокую тарелку и поварешку, наливает суп и убирает кастрюлю на плиту. Все с тем же замершим выражением лица она нарезает хлеб, достает с ледника початый брусок масла и ставит перед Навигеном.
Он робко придвигает тарелку поближе и продолжает есть.
Видите ли Он мне приснился, говорит Петеан Навиген, я проснулся и заплакал. А потом понял, что на кухне действительно есть настоящий суп
Девушка аккуратно кладет ладони на стол и утыкается в них лицом.
Петеан медленно ест суп, слушая ее рыдания.
Это сон Такой ужасный сон, говорит она, немного проплакавшись, дорого бы я дала, чтобы видеть во сне еду
Если я хоть что-то понимаю, отвечает Петеан и шумно втягивает с ложки веточку цветной капусты, то, что вы сейчас видели, сном не является.
Девушка смотрит на него с ужасом.
А что же это?
Похоже на то, что отставшие части вашей личности постепенно вас догоняют. Вы стали глубже. Менее прозрачной. Кстати, что вы, собственно, видели? Возможно, я смогу что-нибудь посоветовать.
Вы хотите сказать что это это было мое прошлое? тихо спрашивает девушка.
Я думаю, дитя мое, что это есть ваше настоящее, спокойно говорит Петеан, поэтому попробуйте все же рассказать мне.
Девушка некоторое время молчит, невидящими глазами уставившись в стену за ухом Петеана, потом начинает рассказывать.
И что же в этом сне, эээ собственно было кошмаром? вежливо спрашивает старичок, дослушав, людям часто снится, ээ стрельба. Приключения.
Девушку передергивает.
Кошмарнее всего она задумывается, тщательно подбирая слова, было то, что я несла ужасный выбор Нет. Я сама была ужасным выбором. Или погибнут многие, и изменится всёили погибнут все хотя ничего не изменится.
Будущее всегда ужасно, доченька, ласково говорит старичок, к этому просто надо привыкнуть.
Доченька? девушка недоверчиво улыбается, удивленная изменившимся тоном Петеана.
У меня такое ощущение, говорит Петеан и тоже улыбается, что вы моя невестка
Поздним утром Петеан Навиген и хромая девушка сидят на широкой веранде, посередине которой из всех стульев, что нашлись на втором этаже, выстроен большой детский манеж. Малыши ползают и возятся с игрушками на пушистом ковре, привезенном на лифте из библиотеки.
Я вообще-то хороший маг. Сильный, но лишенный политических амбиций. Много лет это сочетание давало мне и работу, и покой. Я служил королю, а потом его сыну, когда старый померкак мы все служим королям последние пару сотен летне из преданности, но из консерватизма. Если истинный Король еще не рожденкакая разница, кто сидит на троне? Предыдущая обетованная династия прервана еще в прошлую войну При моем прапрапраи еще два раза пра- деде.
Долгий срок, говорит девушка, хорошо тем, кто воюет редко.
Мы все так же думаем, Петеан улыбнулся и кивнул головой, но снова помрачнел.
Король позволил мне. Понимаете, дитя мое, если бы я экспериментировал втайнедругое дело. Но я работал открыто и спрашивал позволения Не вдаваясь в подробности, я изобрел усилитель магического потенциала индивида. Ап! и вы вдвое более маг, чем были до того.
Девушка смеется в кулак.
Ну, про вдвое я загнул, конфузится Петеан, но весьма, весьма ненулевой эффект. И вот. Текущие проверки были окончены. Несколько человек согласились участвовать, и ушли, эээ весьма довольными. Его величество пожелал пройти процедуру лично но внезапно попросил меня непосредственно перед этим применить ее к себе самому при дворе, публично. Во избежание, вы же знаете королей. Я согласился, благо материалов у меня было в избытке. Разумеется, как только мой потенциал вырос, у меня изменилась детерминанта. В сторону увеличения, разумеется. Я ожидал этого эффекта, в сущности, он наблюдался у каждого, кто проходил мою процедуру
Петеан печально качает головой.
С того самого момента ядед Короля, которому суждено основать следующую, восьмую по счету, Великую династию. И тогда же у бедняжки Реми начались преждевременные роды. Из счастливого супруга, отца двух сыновей, мага на приличной придворной должности я превратился во вдовца с двадцатью восемью детьми, из которых только двое могут о себе позаботиться, да еще и попал в серьезнейшую опалу. Так оно, ставить опыты на самом себе
Но почему же в опалу?
Чтобы, во-первых, не мозолить глаза королю и всему дворукому приятно видеть напоминание о собственном конце? Чтобы не суметь набрать сторонников. И, наконец, чтобы мои сыновья как можно дольше оставались бездетными. Отменить детерминанту не в королевской власти. Но ее действие, в данном случае, можно отложить.
И как давно это случилось? зачарованно спрашивает девушка.
Сорок шесть лет назад, медленно отвечает маг.
Они одновременно поворачиваются в сторону играющих в манеже детей.
Один из малышей недовольно кряхтит.
Девушка подхватывает его и уносит менять ползунки.
Петеан печально качает головой.
Солнце заливает веранду, брызгает по игрушкам, разбросанным в манеже. Дети жмурятся на свету.
Малыш в новых штанишках получает новую погремушку и охотно возвращается в манеж.
Они действительно как-то умнее обычных младенцев, говорит девушка, они так мирно играют не мешают друг другу. Но сорок шесть лет!
Мне приходится держать их в щели, хотя бы на то время, пока я готовлю еду, отдыхаю А в щели они не растут.
Теперь мы можем дежурить поочередно, твердо говорит девушка, хватит этого хватит.
Конечно, с обидой отвечает старичок, вы-то можете пойти в лавку и купить двести пар штанишек и сто кофточек, и десять литров свежего молока. И если будет нужно, наймете нянек! А мне как было справляться?
Девушка поднимает брови
А в чем дело?
Меня же не видит никто это часть опалы. Чем сильнее эээ магпотенциал человека, тем менее вероятно, что он меня заметит. Ну, и что-нибудь мне продаст. Или окажет помощь.
Девушка размышляет некоторое время и спрашивает:
Так здесь немагов, получается, и нет вовсе?
Ну да. Мост такое место. Даже побыть здесь пару недельобычно дает некую силу ненадолго. А рожденные на Мосту маги все до единого. Устойчивость к временному влиянию обычно имеют люди, попавшие на Мост в центре или сверху Поэтому, кстати, воздушный транспорт у нас не одобряется.
Девушка искоса смотрит на Петеана. В глазах ее пляшут искорки.
А теперь признавайтесь, откуда были книги?
Петеан густо краснеет.
Между прочим, скопировав, я отношу их обратно в университет!
Ветер из бухты осторожно касается туго заплетенной косы девушки, чистой косицы старика, гладит детей по мягким бязевым шапочкам.
Петеан встает у края веранды и смотрит в глубину бухты, где разворачивается и встает на якорь большой парусный корабль.
Да, говорит маг, похоже, сроки исполняются. Смотри, доченькаКолум вернулся.
Кто такой Колум?
Мой старший сын. Колум Навиген. Капитан Колум.
Девушка смотрит на корабль.
Действительно. Как они пережили все это? Старшие дети?
Один, как видишь, демонстративно не сходит с судна И не пускает туда женщин. Другой защитился так же, как я защищаю младших Он не взрослеет. Он то крутится при дворе, то шляется по университетам. За обоими, конечно, следят. Следили, по крайней мере, когда я видел их в последний раз.
Девушка зябко ежится.
А когда ваша жена была беременнавы знали, что ждете близнецов?
Мы ждали одного ребенка.
Девушка молча смотрит на старичка, ожидая продолжения.
Все, что я могу предположить, невесело говорит Петеан, это то, что для них тоже уготована судьба. Дяди Короля, которые никогда не ссорятся между собой В Городе-на-Мосту ровно тринадцать сил, которыми руководят военныесемь флотов, три бригады пехоты, городская охрана, разведка и дворцовая гвардия. Не понимаете? Ах да. У каждого подразделения есть командир, назначаемый королем, и его заместитель, назначаемый самим командиром и равный ему по правам и ответственности. Итого двадцать шесть. Во все века военные грызутся между собой, перетягивая милости власти, как игрушки.
Девушка долго смотрит на мирно играющих малышей. Ближайший тянется за погремушкой, которую трясет его сосед. Сосед отдает погремушку и спокойно берет другую.
Давай-ка отведем детей в дом, говорит она, пора поить их молоком.