Давай попробуем. Чувствую себя тварью.
Я никогда не мог понять, что у тебя за вина перед отцом.
Давай закроем тему.
У тебя появилась баба?
Что?
Ну, ты такой нежненький стал, ухмыльнулся Гена. Как тогда с Кирой.
Не произноси имя этой твари.
Я тебя предупреждал, а ты мне не верил, никогда не веришь.
Вот, блять, что ты за человек такой?! Вечно пытаешься вывернуть мою душу.
Так познакомишь нас?
НЕТ!
Да ты попал?
Забудь про это! Узнаю, что ты пытаешься её проверить, УБЬЮ! прорычал я.
Бросил пару купюр на стол и вышел из ресторана. Всего трясло от бешенства. Как представлю, что она с ним
Сел в машину и поехал к офису Заразы. Мне необходимо успокоиться. А как можно успокоиться без Заразы? Тем более, пока катался из одного конца города в другой, время подошло к 11-ти, почему бы и не перекусить. Зашёл в офис спокойно, никто не остановил. Никакой охраны, одни работники, вид которых желал лучшего. Джинсы, футболки. Да я давно бы всех поувольнял.
Что это она устроила у себя за дресс-код? Хотя, вон группа людей в строгих костюмах. Пока добрался до ее приёмной, понял, что каждая группа тех или иных людей одета в свой собственный стиль. Меня это озадачило, но что поделать, если женщина у руля?
Пускай делает что хочет, главное чтобы они у нее работали после таких расслаблений. Дашь слабину, и на шею сядут. В приёмной, к моему недовольству, сидело нечто блондинистое, слишком смазливое. Мне он сразу не понравился. Мужик, находящийся возле моей женщины в радиусе метра, не может вызывать симпатию.
Катя у себя?
Позвольте узнать, кто вы? спросило блондинистое недоразумение.
Куда вы? запищал он, когда я пошёл в кабинет Кати.
Отойди с дороги, холодно сказал я, когда он загородил путь.
Что здесь происходит?! громко спросила Катя. Денис, что ты тут делаешь?
Меня к тебе не пускают, хмыкнул я.
Олег?
Екатерина Владимировна, он ничего толком не объяснил, начал оправдываться блондин.
Тьфу, противно смотреть, как он перед ней стелится. Да такая женщина, как моя Зараза, никогда не посмотрит на такое подобие мужика.
Денис, проходи, сказала Катя.
Я зашёл вслед за брюнеткой и закрыл дверь. Катя приподняла бровь.
Чтобы нам не мешали.
Велинский, что тебе нужно? Ты пришёл взять у меня ключи от машины?
Нет, я пришёл тебя поцеловать, улыбнулся я и стал надвигаться на Катю.
Смекнув, что я хочу сделать, Катя зашла за стол.
Даже не думай!
Почему?
Потому что я против!
Я соскучился.
А я нет.
Врёшь.
Не вру! возмутилась Катя, и я перепрыгнул через стол и прижал к себе брюнетку.
Ты вся дрожишь.
Холодно.
Нет, жарко.
Ты невыносим!
И тебе это нравится.
Да сколько можно болтать? раздражённо сказала Катя и сама поцеловала меня.
Только после того, как я почувствовал сладость губ Заразы, смог успокоить внутреннего ревнивого зверя. Моя девочка целовала меня с такой страстью, что я не мог держать себя в рамках разумного, распустил ей хвост, зарылся пальцами в густые волосы и сжал их, чем вызвал стон брюнетки. Крышу сорвало окончательно.
Вот я сажу её на стол, раздвигаю её ноги, пытаясь аккуратно расстегнуть блузку, Катя в ответ пытается раздеть меня. Именно в этот момент без стука влетает блондин.
Олег, выйди! кричит Катя.
Значит, вот так, да? Я за вами бегаю два года, а вы спите с ним? Шлюха! практически визжит этот мальчик.
Глаза Кати наливаются кровью. Но я действую быстрее, беру за шкирку и вытаскиваю блондина в приёмную, чтобы Катя не видела произошедшего. Блондин пытается меня ударить, я уклоняюсь и бью его по лицу. Блондин стонет и зажимает нос ладонями.
Сейчас ты идёшь и извиняешься перед Екатериной Владимировной, а после убираешься отсюда навсегда. Ты меня понял?!
Да, стонет этот слабак.
Мне становится противно, и я отбрасываю его от себя. Ради женщины, которую ты любишь, нужно сражаться до последнего, зубами вырывать её у противника. Мало бросаться громкими словами и бить себя в грудь.
Контролирую, как блондин извиняется перед Катей и выходит обратно в приёмную. Катя отводит от меня взгляд. Устало присаживаюсь на красный диванчик и провожу рукой по волосам.
Извини, что пришёл и выставил тебя в таком свете.
Почему мне так везёт с людьми, шепчет Катя, и я слышу в её голосе слезы.
Так она отворачивается от меня не потому, что злится, а потому, что не хочет, чтобы я видел её слезы.
Подхожу к ней, поворачиваю ее кресло и сажусь на корточки. Катя тихо всхлипывает и закусывает губу.
Разве я плохо к нему относилась? Почему он так грубо? Я не давала надежду, никогда.
Пойдём, сядем и поговорим.
Беру Катю на ручки и иду к красному дивану. Устраиваюсь поудобней, Катя у меня на коленях, зарывается головой в мою шею и затихает.
Ты очень добрая.
Это плохо?
Нет. Но как для руководителяда. Ты позволяешь им многое, и они наглеют. Допускаешь их слишком близко к себе. Они уходят и устраиваются на другую работу, а ты переживаешь.
Я стараюсь быть строгой и осторожной.
Вот где ты осторожная, если ведёшь сейчас со мной такие разговоры? Я твой конкурент. Может, я специально подбираюсь к тебе, чтобы узнать твои слабые места.
Катя напрягается в моих объятьях.
Это так?
Честно?
Да.
Мне плевать на рекламный бизнес.
Тогда почему ты
Нет, думаю, на сегодня хватит душевных и откровенных разговоров. Я ещё не привык с кем-то сюсюкаться.
ЧТО?
Ой, да ладно тебе, я чёрствый сухарь и пытаюсь разговаривать с тобой нежно, поддержать тебя.
Не верю, что ты чёрствый.
Зря, детка. Мог ведь тебе сказать, что ты плохой управленец. Может, хороший специалист, разработчик, с отличными идеями, но ты не умеешь организовывать людей, слишком лояльно ко всем относишься. Половина сотрудников не работает, когда ты в свою очередь сидишь до позднего вечера. И много всего, но обижать не хочу ранимую девочку.
Не нужно мне нимб на голову одевать, не залезет, рога мешают.
Велинский, ты
Кать, а можно я у тебя здесь посплю?
Что?
Я всю ночь не спал.
Прости, пожалуйста. А ты у себя на работе появлялся?
У меня сегодня выходной.
Ясно. Ну, хорошо, можешь поспать.
Катя встала и прошла к своему рабочему месту. А я устроился поудобней и мгновенно уснул, всё-таки, когда Зараза рядом, мне спокойно.
Катя
Я сидела и смотрела на Велинского. Он так сладко спал, что вызывал умиление.
Что же он со мной делает? Когда он рядом, я становлюсь мягкой, словно пластилин. Сегодня даже заплакала, позволила увидеть свои слезы. Кошмар, почему все переворачивается с ног на голову? Он вызывает во мне пугающие чувства. Хочется отстраниться от него, воссоздать между нами толстую стену, чтобы защитить свои чувства, себя. А с другойхочется быть рядом, ловить его взгляды, чувствовать прикосновения и поцелуи. Чувствовать его заботу.
Чувствую, копаться в себе бесполезно, всё равно ответов не найду. Пускай всё идёт, как идёт. Пока Велинский спит у меня на диване, я поработаю над презентацией, которую готовлю для Мишель.
Как только закончила работать над презентацией, решила проверить творческую группу. Правда, перед этим долго раздумывала, стоит ли оставлять Дениса у себя в кабинете одного? Можно было, конечно, его разбудить, но я не смогла И не только потому, что он так сладко спал. Мне хотелось, чтобы он отдохнул. Наверное, я поступила, глупо и безрассудно, оставив у себя в кабинете своего конкурента. Надеюсь, не пожалею об этом.
Творческая группа идеально проработала все мои задачи. Люблю своих ребят, они всегда профессионально исполняют всё до мелочей. Через час всеобщего обсуждения мы точно знали, что будем показывать Мишель. Осталось дело за малым, отснять ролик и можно сообщать Джеку, что мы готовы к сдаче проекта.
Моё радужное настроение портила недовольная Олеся. Все собрание она пыхтела, закатывала глаза и вела себя не самым лучшим образом. Это подтолкнуло меня к решению оставить её после собрания и серьёзно поговорить.
Мне не нравится твоё поведение в последние два дня!
Екатерина Владимировна, если вы хотите меня уволить, так и скажите, сердито ответила Олеся.
Что за поспешные выводы?
Вы перестали мне доверять. Наверное, я плохо выполняю свою работу!
Олесь, дело не в тебе. Ты отличный специалист, но проект Мишель я хочу вести самостоятельно.
Вы мне не доверяете? усмехнулась Олеся.
Не доверяю.
Догадываться об этом одно, а вот слышать этоневыносимо! Я всегда относилась к вам хорошо. Вы прекрасный человек, я вас уважаю, но без доверия не смогу больше с вами работать.
Ты хочешь уволиться?
Да! Надеюсь, вы не будете обижаться и напишите хорошие рекомендации.
Конечно, я не буду обижаться. Можешь в отделе кадров написать по собственному, а я напишу рекомендации.
Олеся горько усмехнулась, в её глазах стояли слёзы, которым я не могла дать объяснения.
Вы даже не попытались меня остановить.
Зачем?
Но
Олеся, у тебя есть своя голова на плечах! И я тебе не парень, перед которым ты можешь обижаться и хлопать дверью, надеясь на то, что он пойдёт за тобой и вернёт.
За два года вы изменились. Стали холодной и бесчувственной. У вас всегда искусственная улыбка и холодные глаза. Мы надеялись, что вы оттаете и перестанете искать вокруг себя врагов, но становится только хуже. Так вы потеряете всех и останетесь одна.
Олеся вышла из переговорной, оставив после себя едкий осадок. Неужели всё, что она говорила, правда? Прокручивая раз за разом разговор с Олесей, чувствовала, как мои плечи тяжелеют, словно на них ложится двухлетний груз моей отчуждённости.
Она права, я совсем забыла, когда смеялась искренне. Радовалась, только когда сдавали проект или придумывали необычные решения для заказчиков. Но это была только мимолётная радость, которую я давила на корню и двигалась дальше. Разве я могу себя винить за это?
Раздумывая над этим вопросом, я совсем забыла про Велинского. И когда зашла к себе, растерялась, увидев его на моём рабочем месте. Он с интересом разглядывал что-то в моем компьютере. Мысль о том, что он специально разыграл меня и почти убедил, что он хочет чего-то большего с целью остаться в моем кабинете и в очередной раз украсть мою идею, причинила мне боль.
Что ты делаешь? мой голос был безэмоциональным, полной противоположностью чувств в этот момент.
Просматриваю твою презентацию, спокойно ответил Денис, словно ничего из ряда вон происходящего не происходит.
Я хочу, чтобы ты освободил моё место!
Ты чего такая злая? Проблемы с сотрудниками? Смотри, я увидел пару неточностей. Вот если изменить здесь, то получится совсем иное.
Денис продолжал говорить, но я не слышала. У меня словно заложило в ушах. Слезы застелили глаза.
Пошёл ВОН! крикнула я.
Денис нахмурился и посмотрел на меня, отвлекаясь от экрана компьютера.
Ты подумала, что я хочу украсть?
Я не подумала, я в этом уверена!
Кать
Не смей! Пошёл вон.
А ты не пробовала сначала разговаривать, прежде чем делать выводы, никак?
Я увидела достаточно!
Дура.
Да, дура. Почти поверила тебе! Я хочу, чтобы ты ушел!
Да я из любопытства посмотрел, устал тебя ждать! закричал Денис.
Я тебе не верю! Ты ещё тот любитель чужих идей, усмехнулась я.
Тот проект всегда будет стоять между нами? раздражённо спросил Денис. Ты никогда не ошибалась? Или здесь только я такой грешный?
Прекрати паясничать. Я никогда ни у кого ничего не воровала! А ТЫ украл мой! закричала я.
Ясно! Значит, хочешь, чтобы я ушел?
Да!
Навсегда?
Да!
Не пожалеешь?
Нет!
Хорошо, пускай будет по-твоему. Только не пожалей о своём решении, отрывисто сказал Денис и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
И не пожалею! крикнула я, но он навряд ли слышал.
Первый раз за два года я ушла с работы в четыре часа дня. Повергнув всех своих подчинённых в шок. Комок внутри нарастал, но я сдерживала его, чтобы не позволить себе расклеиться. Нужно продержаться до дома. Теперь слова Олеси вызывают во мне горькую усмешку. Если бы они все только знали, что прячется за их безэмоциональным боссом. Что творится у меня в душе. Но всем наплевать. И с этим давно нужно смириться. Мы живём в эпоху эгоистов, когда людей редко трогает чьё-то горе, чья-то боль. Каждый сам за себя и думает исключительно о своей выгоде и личном счастье. Плохо ли это? Думаю, что нет. Это жизнь, и её нужно принимать такой, какая она есть. Даже если иногда кажется, что она несправедлива.
Часть 2
Когда я на такси приехала домой, то увидела, что моя малышка снова одета в свои колеса. Словно у вора проснулась совесть, и он решил вернуть все, как было. У меня появилось подозрение, как и в тот момент, когда подъехал утром Денис, что это он разул мою девочку. Я сейчас ничему не удивлюсь, хотя утром отмела эту мысль, ведь зачем Денису мои колеса? Да затем, чтобы украсть мою идею снова! Козёл!
Я злилась на него, но когда открывала дверь, то внутри таилась маленькая надежда на то, что он у меня дома. Что я поняла его неправильно, и он действительно говорил правду. Но квартира была пуста. Тишина оглушала. Ключи выпали из рук, и я побрела в сторону спальни. Легла на кровать и свернулась в позе эмбриона.
Почему так больно? Слез не было, словно я их все выплакала, но внутри все сжималось в кулак от боли и разбитых надежд.
Дверной звонок словно вернул меня к жизни. Руки тряслись, сердце стучало, словно отбойный молоток. Ноги подкашивались от чувств, но я продолжала идти к выходу. Как же страшно. Остановилась возле двери и потянулась к замку. Щелчок. И я встретилась взглядом с Денисом. Он держал в одной руке букет цветов, а в другойпакет с шампанским.
Это для того, чтобы ты впустила меня в квартиру, сказал Денис, протягивая мне букет цветов.
Как только я приняла подарок, Денис отодвинул меня и прошёл на кухню. Там он вытащил из пакета три бутылки с шампанским и коробку конфет.
А это для чего? спросила я и села на стул, ноги совсем не держали, тряслись.
Будем пить, пока не простим, друг друга, сказал Денис, открывая бутылку шампанского.
Не простим?
Да! А ты что думала, что только ты тут обиделась? Я, между прочим, тоже. Предлагаю обсудить обоюдные претензии за бокалом шампанского, но прежде всего хочу поздравить нас с первой ссорой.
Ты невыносим, улыбнулась я.
Ты тоже не подарок, усмехнулся Денис.
Денис
Она меня не выгнала. Это позволило надеяться на то, что всё не до конца потеряно, как я думал два часа назад.
Да, вспылил, ведь хотел просто посмотреть, помочь. У меня не возникало даже мысли что-то у неё украсть. Если бы я мог повернуть время вспять, то ни за что не использовал бы её проект.
Только нет смысла сейчас об этом ей говорить, кричать на каждом углу. Я это сделал, и в тот момент для меня было в приоритете получить заказ, чтобы отец смог довериться мне и уехать поправлять здоровье за границу. Помню, как он показал мне заключение о том, что ему осталось жить максимум два месяца. Я не вдавался в подробности диагноза, меня волновало другое: его здоровье.
Как и любой сын, я пытался отправить его лечиться в лучшие медицинские центры, но он упёрся рогом и заявлял, что не может оставить на меня компанию, пока не будет во мне уверен. Как я ненавидел этот бизнес, но мне пришлось из кожи вон вылезти, чтобы перешагнуть своё отвращение и встать у руля.
После того, как я заполучил заказ на крупный проект, отец уехал за границу, а я оказался в жопе. Приходилось крутиться и подстраиваться под капризы заказчика. Ведь идея была не наша. Приходилось изучать концепцию, которую применила Катя в создании проекта. Было много работы и бессонных ночей. Мучила ли меня совесть, когда я узнал о судах? Мучила. Она и сейчас продолжает мучить. Нужно было больше интересоваться своими конкурентами, так я смог бы узнать о Кате намного раньше. Смог бы помочь в тот нелёгкий период. Но я этого не сделал.
Люблю ночь, прошептала Катя, она выпила всего бокал шампанского, и ей этого хватило.
Лёгкое опьянение, хорошее настроение и эта загадочная улыбка, сводящая меня с ума.
Часто ты сидишь на подоконнике и смотришь на ночной город?