Какой?
Карсон поднял глаза от плана здания. Вам нравится мой папа, мисс Брайтуэлл?
Она удивилась, но без промедления ответила. Да.
Сильно?
Достаточно, чтобы пойти с ним на свидание, осторожно сказала она.
Вы ему тоже нравитесь. Очень. Вот почему он звонил вам столько раз. Он не хотел разозлить вас или что.
Карсон, я правда думаю, что не
Он никогда не приглашал леди на свидание так много раз, после того, как она отказала ему раз или два.
Она наморщила нос, против воли приятно удивившись. Подозреваю, что я могла невольно возбудить те хищнические инстинкты Хартов, о которых мы только что говорили. Возбудить, наверное, не совсем правильное слово в данных обстоятельствах, подумала она. Пусть лучше будет вызвать.
А?
То отношение к победе, которое мы обсуждали минуту назад. Возможно, твой отец решил, что убедить меня пойти с ним на свидание, это что-то вроде игры. Ему хотелось победить, поэтому он продолжал приглашать меня, пока я не сказала да.
О. Карсон подумал над этим какое-то время, а затем покачал головой. Нет. Я не думаю, что все так. Папа говорит, что ему не нравятся люди, которые играют в игры.
Мне тоже не нравятся. Она решительно повернулась к плану здания. Думаю, что картины с домами будут хорошо смотреться на двух панелях в центре зала. Как по-твоему?
Дверь галереи отворилась. Она быстро подняла глаза, ожидая увидеть Ника, возвращающегося с почты. Но это был Джереми Ситон, который неторопливо вошел в выставочный зал.
Он был хорош собой, хоть и несколько угловат. Его светло-каштановые волосы были коротко подстрижены в том консервативном стиле, который так подходил институтскому служащему. Его одежда осталась той же, что и была во времена работы в Академии: брюки цвета хаки, застегнутая на все пуговицы рубашка с открытым горлом и дорогие на вид мягкие кожаные туфли.
Доброе утро, Джереми. Что-то подсказывает мне, что ты услышал об Апсолле.
Да. Не смог устоять, чтобы не придти и увидеть его своими глазами. Он быстро, непринужденно улыбнулся ей, а затем посмотрел на Карсона. Я тебя знаю. Тысын Ника Харта, верно? Ты все больше походишь на своего папу с каждым днем. Готов поспорить, что ты меня не помнишь. Мы редко встречались последнюю пару лет. ЯДжереми Ситон.
Карсон покачал головой. Я не помню.
Я так и думал. Ну да неважно. В старые времена мы с твоим папой все время были вместе.
Карсон выглядел заинтригованным. Вы знали Папу, когда он был маленьким?
Точно. Мы вместе играли в бейсбол. А когда немного подросли, также вместе играли в пул в «Тотал-Эклипс».
А что вы еще делали? нетерпеливо спросил Карсон.
Джереми с задумчивым видом потер подбородок. Насколько мне помнится, огромное количество времени мы колесили по Бэйвью Драйв по ночам в пятницу и субботу, хвастая своими машинами и пытаясь покрасоваться перед девчонками. Здесь в Эклипс-Бэй было не так уж много интересных занятий в те дни.
И все еще не так уж и много, насколько я могу судить, сказал Ник, возникая в дверном проеме. Привет, Джереми. Давно не виделись.
Октавия могла бы поклясться, что температура в галерее стремительно упала, по меньшей мере, градусов на двадцать или тридцать. В воздухе ощущался холодок.
Джереми опустил руку и развернулся с нарочито важным видом и вежливым выражением лица. Харт. Голос его оставался спокойным, но вся теплота из него испарилась. Слышал, что ты приехал в город на лето.
А я слышал, что ты приехал сюда на постоянное место жительства и получил работу в Институте, сказал Ник таким же лишенным всякого выражения тоном. Совсем оставил науку?
В галерею хлынули ядовитые потоки тестостерона. Может быть, Ник и Джереми и были хорошими друзьями в прошлом, подумала Октавия, но что-то в их отношениях разладилось.
Просто подумал, что хотелось бы попробовать что-то иное, сказал Джереми. Каждый нуждается в переменах время от времени. Как идет писательская работа?
Отлично.
Сегодня утром слышал на почте, что ты надеешься на помощь Октавии в каком-то особом изыскании для своей следующей книги, холодно сказал Джереми.
Ты достаточно долго прожил в Эклипс-Бэй, чтобы понимать, что не стоит прислушиваться к сплетням, ходящим на почте.
Мне совсем не хотелось бы думать, что в сплетнях, которые я услышал сегодня, есть хотя бы толика правды.
Если разобраться, не имеет значения, есть ли в них хоть какая-то правда или нет, сказал Ник. В любом случае, этоне твое дело.
Замешательство и что-то, похожее на тревогу, появилось на личике Карсона. Как точно она понимает, что он чувствует, подумала Октавия. Эта неприятная маленькая сцена зашла слишком далеко.
Апсолл у меня в мастерской, Джереми, бодрым голосом сказала она. Заходи за стойку, и я покажу его тебе. Ты ведь разбираешься в искусстве. Интересно было бы узнать твое мнение.
Ни один из мужчин даже не взглянул на нее. Они смотрели друг на друга, словно два льва, замершие над поверженной зеброй.
Мне точно не идут полоски, подумала Октавия.
Она откашлялась. Джентльмены, если вы хотите продолжить беседу, вы можете выйти на улицу. Я бы хотела напомнить вам, что здесь ребенок. Предлагаю найти какое-нибудь уединенное место, где вы могли бы выставлять себя полными идиотами не на публике.
Это отвлекло их внимание. Оба мужчины повернулись к ней. Огонь в их глазах разморозил бы замороженную пиццу в две секунды.
Умираю, так хочу увидеть Апсолла, невыразительно произнес Джереми.
Прошу сюда. Она развернулась и вернулась в комнату за стойкой. Джереми последовал за ней. Ник остановился в дверях. Но не вошел в комнату. Карсон застыл у его бока.
Что такое Апсолл? спросил Карсон.
Октавия немного торжественно развернула картину. Вот, сказала она, это Апсолл. Я думаю.
Карсон посмотрел на головокружительный взрыв цвета на холсте. Здорово. Как будто художник уронил большое ведро краски, и она выплеснулась сюда.
Губы Ника дрогнули. Лучше даже я бы не сказал.
Джереми промолчал, внимательно разглядывая холст. После нескольких минут тщательного осмотра, он присел на корточки перед картиной и стал рассматривать мазки в углу холста.
Ну? спросила Октавия. Что ты думаешь?
Это определенно его стиль. У Апсолла была очень характерная манера наложения краски на холст.
Да. Именно так он добивался такой невообразимой глубины цвета. Это, конечно, может быть копия, но на ней грязь и пыль, как будто накопившиеся за десятки лет.
Что означает, что даже если это и копия, ее сделали много лет назад.
А работы Апсолла не были популярны до нашего времени, сказала Октавия. И не было никакого смысла кому-то тратить время и силы на подделку одной из его картин много лет назад.
Это могла быть работа его почитателя или ученика, сказал Джереми с сомнением. Какова вероятность того, что настоящий Апсолл пролежал в старом доме Фургартона столько лет?
Яконечно, не специалист, сказал Ник из дверей. Но следуя твоей логике, Ситон, каковы шансы, что у Фургартона имелась отличная копия работы неизвестного художника?
Джереми даже не взглянул на него. Как ты уже сказал, тыне специалист.
Но в этом Ник прав, твердо сказала Октавия. Находку хорошей копии объяснить было бы ничуть не легче, чем находку оригинала. С учетом обстоятельств, я склонна верить своему чутью. Думаю, этонастоящий Апсолл. Но я все равно собираюсь узнать еще одно мнение, просто чтобы удостовериться.
Джереми выпрямился и засунул руки в карманы брюк. Он продолжал рассматривать картину еще одну долгую минуту. Затем вдруг резко кивнул.
Думаю, ты права, сказал он. ЭтоАпсолл. А значит, Аризоне Сноу, Вирджилу Нэш и Герольдам неожиданно улыбнулась удача.
Похоже на то. Октавия снова завернула картину.
Кто бы мог подумать? Джереми покачал головой. Настоящий Апсолл, спрятанный в Эклипс-Бэй.
Ник улыбнулся с холодным удивлением. Кто сказал, что Эклипс-Бэйне центр мирового искусства.
Глава 8
На Эклипс-Бэй надвигалась еще одна летняя гроза. Не мелкий моросящий дождичек, вроде того, что пронесся по городу прошлой ночью и все залил. Этот шторм обещал быть по-настоящему грозным. Он незаметно надвигался и отступал, набираясь энергии моря и дожидаясь темноты.
Октавия остановилась на дальнем конце небольшого пляжа и уставилась на мерно шумящую воду. Начался отлив. Гнетущее предчувствие вернулось.
Пару дней назад она убедила себя, что правильнее будет оставить Эклипс-Бэй в конце сезона. Но сейчас она уже была не так уверена в этом. Странное чувство, что она не может уехать, пока не сделает то, за чем приехала сюда, снова завладело ей.
Может, у нее слишком разыгралось воображение? Или она уже ищет повод отложить день, когда оставит позади Эклипс-Бэй и Ника и Карсона Харта?
Ее охватил озноб. Это было неправильно. Такое объяснение было слишком опасным, а она никогда не рисковала. Как говорила тетя Клаудия, она стремилась действовать наверняка, и неумение рисковать было ее главным недостатком.
Знаешь, что я хочу, чтобы ты сделала после моей смерти? Я хочу, чтобы ты выбралась из кокона и учинила скандал. Развлекись. Рискни хотя бы раз. Жизнь ведь так чертовски коротка. Неужели ты хочешь дожить до моего возраста, не имея за спиной ничего интересного?
Ну ладно, она немного рискнула прошлым вечером, и чего она этим добилась? Она приготовила ужин для Ника Харта. Большое дело. Она выставила его из коттеджа, прежде чем смогла узнать, интересовал ли его сумасшедший, жаркий секс с ней до такой степени, чтобы он дал себе труд завести с ней Серьезный Разговор. Вот тебе и игра наверняка.
Она вышла на прогулку, чтобы отделаться от беспокойства, после того, как вернулась домой из галереи, но ходьба не помогала. Было очень заманчиво обвинить в своем настроении надвигающуюся грозу, но она знала, что существуют и другие причины. Одной из них было воспоминание о напряжении между Ником и Джереми, которому она стала свидетелем сегодня чуть раньше.
Почему она позволила едва прикрытой враждебности между этими двумя привести ее в такое смятение? Какое ей дело до того, что они поссорились. У нее есть свои проблемы. Она должна продать бизнес. А для этого необходимы план и осторожность. И кроме того, нужно еще и продумать свой отъезд из Эклипс-Бэй. Для начала, она позаботится о том, чтобы увезти отсюда все те вещи, которые взяла с собой. Какой черт заставил ее привезти в коттедж столько личных ценностей? Ей следовало оставить их в своей квартире в Портленде.
Но квартира в городе всегда вызывала в ней ощущение того, что это временно. А вот коттедж здесь, в Эклипс-Бэй, она пыталась превратить в дом.
Просто уйма проблем.
И Ник Харт.
Бесспорно. Ник Харт был большой проблемой.
Что в нем такого, что притягивает ее? Он ведь не в ее вкусе. Гораздо больше общего у нее с Джереми Ситоном, если хорошенько подумать.
Это никуда ее не приведет. Все эти размышления были пустой тратой времени и сил, и никогда, судя по ее опыту, не заканчивались ничем хорошим. Отрицательные эмоции накапливались, становились все сильнее и мрачнее.
Пора взять себя в руки. Собраться. Вести себя как взрослый человек.
Она развернулась и решительно зашагала по пляжу.
Она почти добралась до начала крутого подъема, когда сильное первобытное чувство, что она не одна, обожгло ее.
Она быстро подняла голову, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела Ника, стоящего на вершине утеса. Зловещие ранние сумерки, вызванные приближающимся штормом добавляли ему загадочности. Его темные волосы растрепались от завывающего ветра. Черная ветровка была расстегнута, открывая взгляду черные свитер и джинсы под ней. Какая жалость, что поблизости нет фотографа, подумала она. Этот снимок идеально подошел бы для задней стороны обложки одной из его книг.
На бесконечно долгое мгновение ее словно сковала какая-то могучая сила, она была не в состоянии пошевелиться, едва дыша. Но острое возбуждение пронзило ее, приподнимая мелкие волоски на ее спине и руках. Нужно привыкнуть к этому ощущению, подумала она. Ник Харт всегда так на нее действовал.
С усилием она заставила себя двигаться, несмотря на странно заряженную атмосферу, и начала подниматься вверх по тропинке. Она осторожно взбиралась, чувствуя, как ветер треплет ее длинную белую юбку.
Похоже, синоптики зря не обратили внимания на эту грозу, сказал Ник, когда она добралась до верха. Он посмотрел на пугающие волны, видневшиеся на горизонте. Будет гораздо сильнее, чем прогнозировали.
Да. Она придержала волосы, чтобы они не падали ей налицо. Что вы здесь делаете, Ник?
Я привез ужин. Тон его был небрежным почти безразличным, но в глазах было что годно, только не безразличие. Опасные молнии сверкали в синих глубинах.
Если у вас нет других планов?
У нее были другие планы, подумала она. Но ни один из них не звучал и вполовину так заманчиво, как ужин с Ником. Или так же безрассудно.
Вы приготовили ужин? спросила она, пытаясь выиграть для себя время, чтобы обдумать положение, прежде чем сделать что-то действительно отчаянное, например, пригласить его к себе.
Губы его изогнулись в лукавой улыбке, открывая зубы.
Подумайте, зачем мне потеть над горячей плитой весь день, когда у меня есть шурин, который владеет и управляет рестораном?
Она поймала себя на том, что улыбается, несмотря на невидимые искры в воздухе. Хороший вопрос.
Я привез корзину для пикника, доверху набитую лучшими деликатесами Рейфа. Интересуетесь?
Развлекись. Рискни хотя бы раз. Жизнь ведь так чертовски коротка
Она сделала глубокий вдох, втягивая в себя пьянящую свежесть надвигающегося шторма. Вы шутите? Если готовил Рейф, я более чем заинтересована. Я в восторге.
Знаете, я всегда знал, что этот парень однажды станет приносить пользу, даже несмотря на то, что онМэдисон.
Где Карсон?
В Дримскейпе.
Так вы отыскали себе еще и бесплатных нянек.
Думаю, я оказываю Рейфу и Ханне одолжение, позволяя им попрактиковаться.
Она немного наклонила голову. А им нужна практика?
Да. У них будет ребенок. Но никому не говорите, хорошо? Они еще не всем из семьи сообщили.
Ребенок. Ее охватило радостное чувство. Это чудесно. Замечательно. А когда?
Ээ, вам придется спросить об этом Ханну. Я забыл узнать дату.
Как вы могли забыть спросить, когда родится ребенок?
Я просто забыл. Ну, подайте на меня в суд.
Мужчины.
Эй, я ведь привез ужин. Думаю, для начала и этого достаточно для создания образа ЧП, как по-вашему?
Образа ЧП?
Чувствительного Парня.
Она раскладывала содержимое корзины для пикников на стеклянной поверхности обеденного стола, пока Ник разводил огонь. Рейф превзошел самого себя, подумала она. Тут была масса аппетитных блюд, включая прекрасное овощное пюре, приправленный карри картофельный салат, засыпанный свежим зеленым горошком, холодная спаржа в голландском соусе, маленькие ароматные пирожки с начинкой из креветок и лапша в имбирном маринаде. А еще здесь было множество домашних солений, греческие оливки и хрустящий хлеб из «Летающей Тарелки». Бутылка пино нуар с этикеткой первоклассной орегонской винодельни завершало меню. На десерт были крошечные малиновые пирожные.
О Господи, восхищенно прошептала она. Это фантастика. Просто великолепно. Подумать только, а я-то собиралась приготовить на ужин салат из овощей. Рейфпросто чудо.
Довольно о Рейфе, сказал Ник, зажег спичку и поднес ее к щепкам. Давайте поговорим обо мне.
Что насчет вас?
Я требую благодарности за выбор вина.
Ну что ж, полагаю, я могу это устроить. Она взглянула на этикетку. Очень хорошее вино.
Спасибо. Он поднялся, пересек комнату и взял у нее бутылку. Хотел, чтобы вы знали, я перебрал почти все бутылки красного в погребе Рейфа, пытаясь его отыскать.
Грязная работа, но кто-то же должен ее выполнять, верно?
Вычертовски правы.
Он отнес пино нуар на кухню, нашел штопор и несколькими ловкими и осторожными движениями достал пробку.
Через секунду он разлил вино в два бокала. Один из бокалов протянул ей, а свой поднял в небольшом салюте.
За Ханну и Рейфа, и их ребенка, провозгласил он.
Она улыбнулась и поднесла бокал к губам. И за окончание вражды Хартов и Мэдисонов. Пусть все живут долго и счастливо.
Он помедлил, не донеся бокал до рта, и медленно опустил его. Звучит, как будто вы прощаетесь.