До своей крови тоже. Потому что Егор меня хорошенько припечатал.
Егор!!!
Пошла,вслед мне летела отборная матерщина, призывающая немедленно покинуть его дом.
Я влетела к себе на чердак и стала в спешке собирать вещи. Это не заняло много времени, потому что я была готова в любой момент свалить. Я не задумывалась, как буду выживать, чем жить и на что покупать продукты. Потому что бывают моменты, когда нужно бежать.
В сумку я скидала все учебники и тетради. В рюкзак для ноута поместились мои личные принадлежности. В другом рюкзаке уже лежали вещи, я добавила ещё кое-что.
Спустилась вниз.
Егор сидел весь исцарапанный на диване и держался за сердце.
Посмотри, до чего ты довела человека! Отдай мою карту!
Я поковырялась в сумке, шмыгая носом, из которого лилась струйка крови и швырнула Свете банковскую карту. На ней денег не было. Я не дура, чтобы скапливать НЗ на чужой карте.
Она кричала мне что-то в след, но мне было безразлично. Куртка, шапка, перчатки. Простите меня, мои сестрёнки, прости, Бахря. Если бы я знала, куда иду, я бы взяла вас всех с собой. Потому что в этом месте живёт корысть и злоба.
На улице было холодно. Двор освещал только свет окна. А небо затянуло тучами, спрятав от меня чудесные звёзды.
Ты не Тугарина дочь!!! Я тебя нагуляла!!! Даже не знаю от кого! А Коля поверил!
Это топор в спину. Полились слёзы, я с психу ударила калиткой со всей силы. Так, что по забору пошла дрожь.
Да, конечно, не его дочь! Размечталась. Мне было три года, это ранние воспоминание. Отец привёз меня в больницу, где мне укололи палец, а потом он радостно кидал меня под потолок, крича, что я его родная дочь. Это я теперь знаю, что он делал тест на отцовство.
Света, тебе вообще никто не верит!
Кругом темнота. Снег повали крупными хлопьями. И уже не таял на земле. Я шла наугад, по памяти, огибая ямы. Перед глазами, от пелены слёз, всё прыгало.
В сумке, что висела на шее, заиграл телефон.
Кис,обеспокоенно позвал Трэш в трубку. Помолчал, послушал, как я всхлипываю.Киска, что случилось?!
Я из дома ушла,заревела я.
Вот чувствовал, что позвонить надо. Ты где сейчас?
Иду к переезду.
Всё, Киска, не реви, я навстречу бегу.
Он отключил звонок, а я кинула телефон в сумку. Экран светился сквозь ткань, как маячок. Какой-то знак свыше, что есть свет в моей жизни.
Шла упорно вперёд. Самое неприятное, что Егор со Светой обязательно до меня докопаются, чтобы вернулась. И я не знаю почему! Почему я им нужна?! Неужели, серьёзно хотят продать?! И не различить эту грань, между заботой о ребёнке и желанием обогатиться. Надёжно застолбить себе обеспеченную старость и быть счастливым, зная, что ребёнок ни в чём не нуждается.
Я не понимала! Не хотела понимать такого! И не надо скидывать на мой возраст, как любит делать Света. Я просто другая!
Пока я шла навьюченная до переезда, Трэш пробежал весь посёлок и пролесок.
Вдалеке были фонари. Их свет отражал яркий белый снег, что покрывал чёрную землю. Становилось светло и чисто. И мне опять казалось это знаком.
Сквозь белый пушистый снегопад ко мне навстречу выскочил Никита. Он сразу сорвал с моих плеч два рюкзака и закинул себе на плечо. Обнял меня, прижал к себе, а потом торопливо стал вытирать моё лицо.
А я смотрела на него, подняв голову, и понимала, что это навсегда. Потому что
У меня никого нет, кроме тебя,прошептала я.
Потому что мы одни в этом мире. Как нашли друг друга, непонятно. Но пока есть силы, я буду держаться за него.
Трэш узнал это гораздо раньше. Поэтому был такой настойчивый, поэтому боролся за меня до последнего.
Целовал.
Он зацеловывал мои щёки, мой лоб, в нос чмокнул.
Всё, пошли,потянул меня в непроглядную пелену.
И я шла за ним смело, полностью доверяя.
Глава 11
Он жил в том самом угловом доме с аркой. В этом доме много, кто жил. И Марго и Анечка. И Трэш в первом подъезде на втором этаж. Две минуты ходьбы до школы.
Дверь в квартиру была старая, пошарпанная. Никита сунул мне запасные ключи, показав, какой от входной двери, какой от его комнаты.
Посмотреть на нас вышла старая женщина, соседка. Прищуривала злые глаза.
Ожидаемо,шепнула она.Уже девку притащил.
Пошла нахрен!очень «вежливо» поздоровался Трэш и втолкнул меня к себе в квартиру.
Первое что свалило с ногэто запах. Стоял настоящий смрад. Лампочка горела справа от меня, на кухне. Всё остальное в полумраке.
Я представляла, что такое притон, но не была готова его увидеть.
Голые доски на полу, остатки линолеума непонятного цвета. Стены все обшарпаны. Рядом с кухней были две двери в туалет и ванную, без замков, без краски, покорёженные. Много грязи и разбитые бутылки. Вещи навалены в углу, где должна быть вешалка.
Орали пьяные мужики. Из кухни, держась за стены вышла полная женщина в помятой грязной одежде. Она не смотрела на нас. Лицо её пряталось под сосульками тёмных волос с сединой. Только глаза мелькнули синим цветом. Она была очень взрослая, намного старше Светы. Значит, Трэш поздний ребёнок. Вот вам и взрослые люди, без раннего брака. Взяли молодому человеку всю жизнь изуродовали.
Сынок,пролепетала она.Я спать.
Она прошла дальше и скрылась в глубине тёмного коридора. Предположительно, квартира была трёхкомнатная.
Трэш остановил меня от попытки снять обувь на пороге и повёл к двери, что была железная.
Он открыл её, включил свет. Затащил меня в своё логово.
Я сейчас,он оставил меня одну, скинув мои рюкзаки на входе.
Ушёл. Я слышала, как он ругался. Билась посуда. Раздались звуки возни. Матерились мужики, а потом хлопнула входная дверь и наступила тишина.
Вся мебель в комнате была старая. Слева от входа большой платяной тёмно-коричневый шкаф. Напротив, почти впритык, разложен диван, застелен темно-зелёным покрывалом. На стене красный ковёр с орнаментом. Окно большое с широким подоконником, на котором организованно что-то по типу кухни: чайник, проржавевшая электрическая плитка, кастрюля и сковородка, сложенные вместе. В прозрачном пакете буханка хлеба и батон. Чай в пачке и сахар кусочками. Стакан гранёный и чашка. Чашка была новая, чистая, с нарисованной на ней кошкой.
Трэш меня ждал.
С улыбкой рассмотрела большой старинный стол. На нём был наведён порядок. Учебники и тетради, на одном краю. На другом, какие-то разобранные микросхемы, сломанный миксер. Над столом самодельная полка в пять ярусов. Полностью заполненная барахлом, инструментами, странными вещами, вроде паяльников и банками с неизвестным содержимым.
А на потолке простая лампочка на проводе была обвита деревянными палочками и свисали с них красивые трафареты. Самолёты, кошка, машины и целующаяся парочка, вырезанная из фанеры.
Нравится?Никита закрыл дверь на замок.
Кого-то они мне напоминают,усмехнулась я, указывая на парочку.Мне всё здесь нравится
Особенно диван,он пронёс мои рюкзаки к шкафу,у тебя ноут? Можно подключить?
Да,кивнула я, ощущая что-то вроде сказки или доброго сна.
Вещи раскладывай,он открыл скрипучую дверцу шкафа.Чай будешь пить?
Можно,я заглянула в шкаф.
Вещей было немного. Лежали две картонные коробки. Одна с носками, в другойпара трусов. Чтобы разнообразить серую гамму, я сразу к его трусам закинула своё ядерно-яркое нижнее бельё. Стала раскладывать всё по полочкам.
Заметила, что в шкафу спрятан старинный процессор, побитая клавиатура и древний монитор. Бедняга Трэш. Спрятал от взгляда старое барахло.
Комп ему нужен, однозначно.
Зашипел чайник на окне, открылся с музыкой мой ноут.
Ты не против, если я посмотрю? У тебя ничего секретного? А фильмов нет?суетился Никита.
Смотри. Фильмов нет, но за интернет заплачено до нового года, так что сколько угодно можно качать.
Класс,восхитился Трэш, в полном щенячьем восторге подсматривая, как я раскладываю свои вещи в его шкаф.
Я тоже улыбалась. Это был момент какого-то счастья. Мы вместе. И никого рядом. Никаких препятствий для беседы и спокойного чаепития. И фильмы мы тоже будем смотреть. Обязательно! Я даже не удивлюсь, если взрослые, потому что в данный момент я нисколько не сомневалась, что мы с Никитой повязаны навсегда.
А во сколько ты спать ложишься?
Уже сплю,я посмотрела на его носки в коробке и выбрала все дырявые.У тебя нитка с иголкой есть?
Кис, не надо,ему стало стыдно.
Не напряг, Трэш, доставай иглу,добродушно ответила я.
Можно, фотки посмотреть?
Смотри,усмехнулась я.
Я села на старый шаткий стул. Трэш копался в моём ноуте, а я решила заштопать все его носки. И ничего более нормального в моей жизни никогда не было.
Я хотел тебя спросить,он оторвался от монитора, чтобы заварить чай,Один пакетик на двоих, сойдёт?
Сойдёт,я вставила нитку в иголку и натянула на руку его носок, который пах хозяйственным мылом. Глянула на экран.
Он начал смотреть мои фотки с самых ранних.
На экране я нависла над папой в инвалидной коляске и целовала его в щёку. Я похожа на отца. Большие карие глаза, тёмные густые волосы и улыбка. Так что зря Света треплет, что нагуляла меня. Тут невооружённым глазом видно, чья я копия.
Это отец? Ты похожа на него.
Что хотел спросить?я уколола палец, и сосредоточилась. Давно не шила.
Фамилия у тебя такая, ещё и Николаевна. Если не хочешь, не говори. Просто мой отец ментом был, и мы год перед его смертью в городе жили.
Да, мой отец Тугарин Змей,спокойно ответила я.Его покалечили, когда мне было десять, а через три года он умер. За три года он пришёл к Богу, изменился в лучшую сторону. Много мне рассказывал. Ты веришь в Бога?
Нет,он листал мои фотки.Бога нет, мы произошли от обезьян. Если не веришь, сходи после третьего урока в школьную столовку. Кис, какая же ты красивая! Это твои друзья?
Бывшие одноклассники,я с печалью смотрела на мозговыдирающие фото.
Не хило зажигаете,он присматривался к фотке, где мы с девчонками задрали юбки на очередной вечеринке, выставив фотографу свои зады.Твою попку я узнаю из тысячи!
По цвету трусов,усмехнулась я. У всех девчонок черные и белые, у меня ядовито-салатовые.
Не только. А это что за хрен тебя обнимает? Кис, если ты пробовала, мне пофигу.
Не пробовала. А зажигать я люблю. Расскажи, чем ты занимаешься? Тут миксер, какие-то запчасти.
Ремонтирую за отдельную плату. А редакторы у тебя есть?
Нет, но можно скачать. Я полезла за своим телефоном. Сейчас подключу, скачай себе, что хочешь.
Не буду,он стал выключать ноут.Это твоя машина, она тебе нужна. Потом накоплю, куплю себе что-нибудь.
Обиделся. Не знаю насколько глубоко, но фотографии мои с его комнатой совсем не клеились. Я из другого мира приехала. И он думал, что не достоин. Переживал, что не потянет.
Никита отложил мой комп к тетрадям, я зашила дырки на его носках.
Трэш накрыл на стол. Поставил стакан и чашку, своим перочинным ножиком нарезал батон, вытащил из-за дивана большую банку варенья.
Добрая Маргарита Петровна подарила мне варенье из крыжовника. Объедение.
Мы пили чай молча. Улыбались. Смотрели друг на друга и были несказанно рады. Варенье действительно оказалось очень вкусным, но я одолела только один кусок булки.
Чашки пошли полоскать в ванну, прихватив сидение для унитаза. На кухню Трэш просил не заходить, там валялся мужчина, его отчим. Мыли чашки.
Санузел был как в фильмах ужасов про постапокалипсис, не хватало кровавых разводов на стенах и человеческих останков на полу. Трэш подождал меня, когда я схожу в туалет. Удивился, когда я вышла.
Что так быстро?
Я по маленькому,покраснела я.
А-а, ты ж девочка!он обнял меня с чашкой и стаканом в руках.Ложись у стены. Ты в чём спишь?
Я сплю в трусах. Но придётся спать ещё и в футболке.
Одетая.
Это хорошо, а то мало ли что мне приснится,мечтательно протянул парень.
Мы вернулись в комнату, и в обязательном порядке закрылись на замок.
Я быстро переоделась, стоя к дивану спиной. Знала, что Трэш за мной подглядывает, поэтому делала всё предельно скромно. Натянула на себя длинную футболку и залезла под одеяло.
Постель пахла Никитой. Подушка была пуховая, что я не встречала очень давно. Я легла лицом к столу, где сидел мой парень и копался в сломанном миксере.
Флэшбэк. Картинка из прошлого. Я лежу в папиной комнате, потому что собралась спать с ним. В очередной раз поссорилась с мамой Светой. Поэтому мне лучше там, где самый любимый, самый надёжный мужчина в мире. Уже поздно, мне пора засыпать, но я смотрю, как он паяет провода, чтобы починить светильник. На новый денег нет. Папа всегда что-то делает руками. Он умеет всё: и обувь починить и миксер отремонтировать.
Сбежишь от меня,тихо сказал Трэш, поджал губы.Не привыкла ты к такой жизни.
А если не сбегу? Будешь со мной поступать в универ?я уютно устроилась, глядела на его профиль.
Если не сбежишь, уедем в город после выпускного. Ты будешь поступать, я работать пойду,он включил маленькую лампочку над столом, а большой свет выключил.
Тебе нужно образование,прошептала я, чувствуя, как от тепла и уюта слипаются глаза.
Посмотрим. Будем решать проблемы по мере их поступления.Это любимая фраза моего отца.
Трэш! Ты даже не представляешь, что творишь с моей душой и сердцем! Я в лепёшку разобьюсь, но ты пойдёшь учиться на дизайнера. А для этого нужен хороший комп, не такой слабый, как у меня. Мой вообще ничего не тянет.
Ник,позвала я, и он хитро посмотрел в мою сторону.Пообещай, что выполнишь моё желание.
Ник? Что-то новенькое, Киска. Что за желание?
Не скажу, пока. Обещай.
А я смогу его выполнить?
Да.
Тогда обещаю,торжественно заявил он и даже руку на сердце положил.Ты, Киса, не думай далеко вперёд. Нам ещё ближние проблемы решить надо.
И какие у нас самые ближние?уже засыпала, клёво кутаясь в одеяло.
Не проспать завтра на приём твоего врача.
Блин, я забыла,на мгновение встрепенулась.
А он не забыл!
Я посмотрела в окно. Там было темно, и небо было тяжёлым и угольным.
Спасибо, папа! Посмотри, я в надёжных руках. Теперь ты можешь, не беспокоится за меня. Всё будет хорошо.
Только глаза закрыла, и уснула в блаженстве.
А проснулась, уже опаздывая в поликлинику. Наспех расчесала волосы и глянула в своё зеркальце.
На лице остался небольшой синяк от драки с Егорм и нос распух. А Никита мне ничего не сказал.
Без завтрака совсем замёрзла. В квартире были открыты все окна, и гулял ледяной сквозняк. Ёжилась, когда чистила зубы щёткой Трэша. Свою я забыла. У него не было пасты, только зубной порошок. Никогда не чистила зубы зубным порошком. Странное ощущение, словно пожевала вату пропитанную ментолом.
А ещё оказалось, что Трэш бреется. Это для меня было открытие. У него было мыло, старинный помазок и ужасная бритва, которой он поцарапался.
Со школьными сумками, взявшись за руки, мы бежали по первому снегу в сторону поликлиники, которая располагалась в здании больницы, но имела отдельный вход. Там сообщили, что моя карточка уже отдана во взрослую часть поликлиники. И мы с Трэшом вынуждены были отсидеть минут пятнадцать в очередь среди бабушек и дедушек.
Сидели на скамейке молча. Трэш держал меня за руку и гладил мои пальцы.
Нежность плескалась через край. Мы, как два котёнка жались друг к другу.
Я смотрела на него, прижимаясь к его плечу, и поцеловала в шею. Коснулась губами его кожи. Чуть-чуть. И дунула. Ощутила, как пробегает по его телу дрожь, несётся от поцелуя вниз и через руки передаётся мне.
Трэш опустил на меня тёмно-синий взгляд.
Опять не место для первого поцелуя. Но мы зависли.
Врач сказала, что горло ещё красное. Я клятвенно обещала долечиться на выходных и попросила выписать. Выпускной класс и всякое такое, так что справку мне дали.
И, взявшись за руки, мы уже неслись в школу. Успевали ко второму уроку. Скользили по раскатанному гололёду. Румяные и счастливые. И никого кроме нас не было в этом мире. Да и весь этот мир существовал только для нас в эти минуты.
Звонка с урока ещё не было. Мы с Трэшом забежали в гардероб. Скинули куртки на вешалки.
Он поймал меня в свои объятия и накренился за поцелуем. Совсем недавно в углу этой раздевалки он зажал меня, и наши губы были так же близко. Но то волнение отличалось в корне от того, что произошло под аркой. И сейчас было иное ощущение. Всё обострилось: зрение, слух, осязание.