Или в чём я уверена? Вопрос так обширен, что я могу дать тысячу ответов! И, почти уверена, Мише не понравится ни один из них.
Рома сможет помочь тебе в этом деле.уверенно заявляю я.
Я осознанно не обозначила это как «наше» дело. Пока что оно было только его Его мастерская, пожар и проблемы. Наша проблемаэто забота о детях, которую он один не может решить в таких условиях. Ещё одна «наша» проблемаэто будущее, которое пока что слишком шатко, чтобы уверенно о чём-то заявлять. А это делопока что оно полностью принадлежит ему.
Хорошо, соглашается Миша, и выходит в коридор, откуда уже через несколько секунд возвращается с Ромой.
Надо сказать, Рома и ухом не повёл. Наверняка ведь всё слышал или, по меньшей мере, понимал, что речь шла о нём. Сейчас он одет в шикарный серебристый костюм тройку, волосы практически идеально уложены, а во взглядечистый лёд. Он кажется таким решительным и отстраненным одновременно. Кажется, я впервые вижу его в работе. Может, он и есть Сплит? Человек с множеством личностей. В нерабочее времяон веселый эстет, который прекрасно обращается с женщинами. На работе жеглыба льда, способная одним только взглядом заставить тебя повиноваться. Не стоит и говорить о том, каким он становится в спальне. На самом деле, мне об этом вообще лучше забыть.
Итак, вырывает меня из размышлений голос Ромы, Вы принесли мне копии документов?
Миша кивает и протягивает ему уже достаточно пухлую папку с копиями документов. Рома, а в такой ситуации его впору называть Романом Дмитриевичем, занимает место во главе стола и притягивает папку с документами к себе. Не знаю, что именно он там читает, но у него появляется небольшая складка на лбу, а глаза щурятся, проводя глубокий анализ каждого написанного слова.
Камеры были включены? задает он вопрос, не поднимая глаз.
Да.
Кто имел доступ к ним?
Меня об этом уже спрашивали. раздражается Миша.
Значит, вам будет легко вспомнить ответ.
Та-а-аквозможно, это такой стиль работы Ромы, но сейчас Мишабомба с часовым механизмом. Больше, чтобы предотвратить возможный взрыв, чем из собственного желания, накрываю ладонь Миши своей и крепко её сжимаю, призывая не впадать в слепую ярость. Миша понимает мой жест верно, потому что уже через секунды выдыхает и уже спокойно отвечает:
У меня, охраны и бывшей секретарши.
Тут Рома не сдержалсяподнял взгляд и внимательно посмотрел на Мишу.
Которая была вашей любовницей?
Какое
Да, отвечаю я, чувствуя, что выйти отсюда живымиэто уже достижение.
Рома кивает и снова погружается в бумаги. Некоторое время мы сидим в тишине. Миша поглаживает мои пальцы, а ясдерживаю себя, чтобы не одернуть руку. Мне не неприятно, просто я боюсь дать слабину. Боюсь принять решение, о котором потом пожалею. А всё этовся эта ласка и заботаони только ослепляют меня. Единственным звуком, который прерывает абсолютную тишинуэто шуршание листов и скрежет ручки по бумаге, которые исходят от Ромы. Он сидит и делает пометки в фирменном блокноте нашей компании, совершенно о нас забыв.
Наверное, проходит около часа, а может и чуть больше, когда мы всё же начинаем разговор. Вернее, его начинает Рома.
Соглашусь с мнением экспертов, произносит он, Это не в моей компетенции, но это всё-таки поджёг. Много их видел, почерк похож. У меня есть несколько вопросов, на которые я хочу получить ответ прямо сейчас, а потом, пожалуй, можете идти. Я буду сообщать вам о ходе дела и задавать вопросы, если такие у меня появятся.
Мы с Мишей синхронно киваем, а потом Рома начинает задавать свои вопросы: про то, что изменилось в офисе, есть ли пропавшие вещи или материалы; спросил, как работают камеры видеонаблюдения и попросил предоставить ему доступ к ним, а такжек личным файлам работников; ко всему прочемупопросил ещё раз проверить документацию, а ещё лучшевызвать для этой цели специалиста. В целом, эта беседа не заняла и получаса, и Рома нас отпустил, как и обещал. Для облегчения общениямы создали общий чат, где Рома будет сообщать нам о происходящем. В целом, меня устраивало. Да и Мишу тоже.
Мы снова сидели в машине Миши, и между нами затягивалось напряжение, которого ещё совсем недавно не было. Может, это влияние встречи с Ромой, а может что-то ещё, о чём я и понятия не имею, но мне это не нравилось. Не нравилось, что нас шпыняет из стороны в сторону, словно мы оторвавшаяся от берега шлюпка в центре морской бури. Нас то накрывало дикой волной, и мы судорожно пытались сделать вдохнайти общий язык, чтобы выжить, или же наоборот, ощутив глоток воздухаслишком расслаблялись, надеясь, что новой волны не будет или и вовсе забывая, что буря прямо у нас за спиной.
Едем домой? спрашивает Миша, слегка повернувшись в мою сторону.
Да, соглашаюсь я, но добавляю прежде, чем Миша успевает обрадоваться, Я соскучилась по детям. Возможно, мы сможем побыть вместе у моих родителей.
Ты не должна уезжать только потому что дома я.
Но и с тобой я находиться не могу.
Поджав губыМиша заводит двигатель, так и не ответив на мою реплику. Наверное, я его достаточно сильно задела сегодня. Мне нужно угомониться, немного успокоиться и сделать паузу. Возможно, он прав. В конце концов, у нас в доме есть гостевая спальня, а дети и не заметят, что мы спим в разных постелях. Мы всегда просыпаемся раньше их.
Я сам уеду из дома, в середине пути заявляет Миша, Не хочу, чтобы ты уезжала и если для этого уехать надо мне, то я так и сделаю.
Ну вот и к чему это рыцарство? Я же только всё решила! Почти. И вот что мне теперь делать? Пусть уезжает? Или всё же воспользоваться гостевой спальней? Вот чёрт.
Глава двадцать четвертая
Бегать вечноневозможно, да и ни к чему это всё.
Приехали домой, где мне на встречу выбежали сразу два радостных котенкаМарк и Роза, которые уже успели по мне соскучиться. Уф, а как уж я рада! На самом деле, со всей этой нервотрепкой, я и сама перестала замечать, как впадаю в некую легкую форму депрессии. Совершенно забыла о том, что помимо своих личных проблем, есть и другие вещи, требующие моего внимания. Даже начала испытывать нечто вроде стыда смешанного со смущением. Как я так легко могла отвлечься? Уму непостижимо.
Коллективные обнимашки с детьми закончились тем, что каким-то немыслимым образом они затащили меня на кухню, предварительно уговорив меня пожарить им блинчики. Что жблинчики так блинчики. Отбросила пальто в сторону, усадила детей на барные стулья, а сама потянулась за глубокой миской. Миша, кстати говоря, тоже сел рядом с детьми.
Уютно, пронеслось у меня в голове. Миша в шерстяном свитере сидит рядом с детьми на его губах блуждает полуулыбка, которая обращена ко мне, а дети словно ничего и не замечают. Хотя, может так и есть. В любом случае, я пережила перелет, почти бессонную ночь и разговор с юристомимею право на замедленную реакцию и отсутствие эмоций. Запах поджаристых блинчиков, открытой банки с малиновым вареньем и теплый свитер создает определенную атмосферу, которой мне так давно не хватало. Когда в последний раз я испытывала это чувство домашнего уюта? Уж точно до всей этой истории с изменой
Взяла большое плоское блюдокак раз для блинов, а затем начала перекладывать подрумянившиеся пышные блинчики. Кажется, у меня получились больше оладушки, но это не так уж и важно. Пока я хозяйничала на кухнеМиша, молча, наблюдал за мной, а сейчас переключился на еду. Может, мне показалось? Может ничего и не менялось в нём, и я всё это лишь придумала? Покачала головой и встала напротив этой банды, опираясь руками о стойку.
Расскажите, что у вас нового? спрашиваю я, разглядывая блинчики на блюде.
А нового, конечно же, было многоначиная от того, что Роза внезапно захотела ярко-рыжие волосы, как у какой-то девочки из параллельной группы и, заканчивая тем, что Марку на одной тренировке чуть не выбили зуб. В этот раз, мы говорили как настоящая семья, знаете. Пока Марк что-то рассказывал, яростно жестикулируя и чуть не уронив блинчик на пол, Миша внимательно следил за его движениями. Я делала вид, что очень рассержена его неосторожностью, но, на самом деле, еле сдерживала смех. А что вы хотели, когда отдавали ребенка на хоккей? Травмынеотъемлемая часть спорта, по большей части, нам пришлось смириться. Да и, в конце концов, не пострадал и на этом спасибо.
Миша иногда вставлял в рассказы Марка и Розы ремарки, которые служили чуть ли не предисловием к совершенно новой истории. После совместного ужина из блинчиковне очень полезного, но очень вкусногоМиша повел детей в их комнату, предлагая поиграть там. А вот маме с папой надо поговорить. И пока Миша отводил детей наверх, а я мыла посудусудорожно пыталась придумать, в каком же русле пройдет наш разговор.
Правда, потом я одернула себя. Не хочу решать этот вопрос одна. Если раньше вина и лежала большей частью на Мише, то сейчассейчас мы оба натворили достаточно дел. И решать этот вопрос нужно вдвоём. Так что, села за обеденный стол и стала ждать, напряженно сжимая пальцы в замок.
Не прошло и трех минут, как ко мне присоединился Миша. Сначала, правда, он замер на лестнице, видимо, удивившись картине, но потомрваный выдох было слышно даже мне. Он сел напротив, также сжав руки в замок и внимательно посмотрев мне в глаза. Кажется, настало время переговоров.
Дети играют у себя, нарушил тишину Миша, Я уеду, как только они лягут спать.
Верно, он же сказал, что готов уехать Я покачала головой.
Ты не должен уезжать. И я тоже.
Миша нахмурился, пытаясь понять ход моих мыслей, но, по правде говоря, сейчас я и сама с трудом понимала это. Мне простопросто казалось это неправильным. Сейчас мне было как никогда ясно, что думать о словах не стоит. Как раз наоборотмне нужно отпустить их, дать себе волю, высказать то, что вертится у меня на языке.
Я думаю, мы оба должны остаться. резюмировала я, Ни к чему нам эти жертвы. Драматично, конечно, но никому не нужно.
Хорошо как-то неуверенно протянул Миша.
Но, сегодняшнюю ночь я хочу провести в гостевой спальне. Я чувствую себянемного неуютно рядом с тобой.
Миша кивнул, хотя его явно задели мои слова, но я решила, что так будет лучше. Лучше сказать ему о своих чувствах, по крайней мере, о тех, что он может понять. Так, отлично, с этим мы разобрались но что дальше? Хорошо, конечно, что мы разобрались со спальными местами, словно мы соседи по комнате, но это далеко не самая острая проблема на сегодняшний день.
Марин, оборвал мои размышления Миша, Слишком поздно и я это понимаю, но всё же скажу. То, что я сделал, то, что я допустил после этоготебе не стоит прощать меня за это. Это была не ошибка, не какая-то страшная ситуация, которую нужно поскорее забыть. резал по сердцу Миша, глядя мне в глаза, Это было предательство. Нашего брака, нашего прошлого, возможного будущего, и я это понимаю. Сейчасв полной мере.
Я не уверена
Выслушай. перебил меня он, Сам не могу понять до конца, как я всё это допустил, но это уже не важно. Это случилось и, больше всего на свете, я хотел бы всё это исправить. Ужаснее всего то, что я понимаюэто невозможно. Ты этого не забудешь. Я этого не забуду.
Мне пришлось с силой закусить губу и прикрыть этот жест руками, чтобы он не заметил. Я отвернулась, чтобы слезы, застывшие в моих глазах, были не так заметны. Казалось, что я вот-вот разрыдаюсь, как самая настоящая истеричка. Начну бить посуду, кричать на него и просить его убраться из этого дома. Вот сейчас я не хотела всего этого слышать. Потому что он был прав. Я не забуду того, что он сделал.
Но, продолжал Миша, не пытаясь заставить меня повернуться и взглянуть ему в глаза, Я не буду просить у тебя позволения. Оно мне не нужно. Если ты захочешь уйти от меняя приму твоё решение, но ни за что не отпущу просто так. Марин, он протянул мне свою руку, но из-за пелены слез перед глазами, я не могла её принять, была слишком занята устранением этих маленьких улик, Я не перестану бороться за тебя. Тебя не было всего ничего, а я чуть с ума не сошёл. Если ты не дашь мне второй шанся сам себе его дам. В конце концов, теперь я абсолютно уверен, что кроме тебя мне никто не нужен.
У меня затряслись губы и теперь, помимо закусанных до крови губ, у меня были её и прокусанные щеки. Правда, от слёз меня это всё не спасло. Они скатились градом по моим щекам, и я уже ничего не могла сделать, кроме как вытереть их рукавом свитера. Да ужего убеждение в том, что кроме меня ему никто не нужен дались мне дорогой ценойили ценой всего?
Звучит ужасно слащаво, усмехнулась я, чтобы разрядить напряжение между нами.
Знаю, в той же манере отвечает мне Миша, Но всё эточистая правда.
А если я не хочу, чтобы ты за меня боролся? задаю я провокационный вопрос, Что, если я хочу, чтобы ты меня отпустил?
Пока мне есть за что боротьсяя буду это делать. С меня хватит ошибок в этом году. Да и в этой жизни, пожалуй.
Эгоистично.
Согласен.
Миша улыбается. Качаю головой и из горла вырывается первый смешок. Кажется, это нервное. Потому что за первым следует и второй, а там я и вовсе начинаю хохотать. Миша присоединяется, не отрывая от меня взгляда. Он ведь не сказал ничего, что можно было бы считать смешным! Кажется, я скоро точно попаду в уединенное место, где раздают модные рубашки с необычными рукавами.
Как бы нам не было веселоспать ложимся отдельно. Сейчас нам не стоит спешить. Может мы, и вступили на мост примирения, но он всё ещё очень шаткий. Осторожно, по шагу за раз. А там и посмотрим, сможем ли мы добраться друг до друга или сорвемся по пути.
Утром я не планирую появляться в офисе, но меня всё равно будит настойчивая трель будильника. Приходится встать, потереть глаза и проснуться. У меня-то выходной, а вот у домашнихнет. Пробираюсь в спальню, потому что именно в нашей с Мишей ванной хранятся все мои женские штучки. Принимаю душ, чищу зубы, ничего особенного, а вот Миша уже на ногахя слышу бренчание на кухне уже на лестнице.
Оказывается, он полностью вживается в роль папочки домохозяинаготовит завтрак в белоснежной рубашке. Не отказываю себе в удовольствии понаблюдать за этиммоя очередь сидеть за барной стойкой и наслаждаться зрелищем.
Ты уже встала? озирается Миша, Садись. Сок будешь? Завтрак ещё не готов.
А детей разбудил?
Да, назначил Марка ответственным за Розу.
Марка? Да эта соня заснет с зубной щеткой во рту и не заметит! Усмехаюсь, принимаю стакан сока от Миши и поднимаюсь по лестнице наверхв детскую. К моему удивлению, Марк не уснул. Конечно, вид помятый, но ничего, вроде держится. Но вот переговоры с сестрой вести совсем не умеет. Роза развалилась на кровати в позе звездочки и отказывается вставать.
Беру дело в свои руки и приступаю к сложнейшей операции в жизни материуговори ребенка встать в детский сад. Потом ещё в школу, в институт, на работуно не будем спешить. Роза просыпаться категорически отказывается, и я уже подумываю о том, чтобы оставить её дома. А что? Я всё равно никуда не планирую уходить, посидим, посмотрим мультики под шоколадное мороженое, нонет. Как-нибудь потом.
Ещё полусоннуюрасчесываю и веду в ванную, где пытаюсь её умыть и заставить удержать щетку во рту, но, честное слово, она иногда просто застывает с ней во рту и стоит! Марк же уже готов, умылся, собрался, оделся и свалил на первый этаж к Мише.
Роза, сейчас Марк съест весь завтрак, который папа готовит!
Не хочу кашу бурчит она с щеткой во рту, отчего паста стекает на пижаму.
Ну тяну я, доставая салфетки из упаковки, А что хочешь?
Роза хлопает глазками. Кажется, к вопросу она была не готова. Но нет, уже через пару секунд ответ готов.
Пиццу!
Я смеюсь. Пицца на завтрак? О да, это идеально, если ты к моему возрасту хочешь страдать от избытка веса и проблем с сердцем. Качаю головой и вывожу это сонное царство в спальню, где переодеваю в чистую одежду. Роза уже достаточно проснулась, чтобы не сопротивляться, а помогать.
Мы спускаемся вниз, где Марк уже прикончил половину омлета на пару с Мишей, а нас с Розой дожидаются одинаковые блюдца сгренками. Неожиданно. Вроде бы, ничего особенного, сахар, яйца, молоко и батон, ноРоза рада. Ещё быэто ведь не каша. Я добавляю ко всему прочему ещё и немного сгущенки сверху в свою порцию, ну чтобы совсем слиплось, и мы вполне мирно наслаждаемся завтраком.
Вот только наш семейный завтрак прерывает звонок. Мы с Мишей переглядываемся, а потом Миша идёт к телефону. Хмурится, но вызов принимает. Пару минутон просто слушает, не шевелясь и, казалось бы, даже не дыша. Но потом подходит ко мне и протягивает телефон. Номер смутно знаком.