Я поджала губы и уже взялась за круглый поручень, чтобы подняться, как моей другой руки коснулись её тёплые пальцы.
Каролина, поймала она мой взгляд в плен своих серьёзных глаз. Спасибо.
И тебе, без тени надменности сказала я. Будь осторожна.
И ты, она на короткое мгновение сильнее сжала мои пальцы и отпустила руку, улыбнувшись: Надеюсь, до скорой встречи.
Уж будь добра, закатила я глаза, вызвав её смех и забралась в поезд.
***
Трое суток! Трое, мать его, суток! В душном и гудящем раздражающими голосами людей вагоне, которые ну просто не могут сесть и спокойно сидеть, бегая туда сюда, словно им платят бешеные деньги за нарушение покоя нормальных людейменя.
А гигиена? Где, скажите на милость, мне принимать душ? Волосы уже завтра будут лосниться грязью, ставя меня на один уровень с попутчиками. Раковина в дурацком, просто унизительном, туалете, который, между прочим, и не всегда открыт, совершенно не предназначена для мытья моих длинных шикарных волос. Гадство!
И время Почему оно так медленно тянется? Всего лишь вечер первых суток, а по ощущениям я уже здесь бесконечно мучительную вечность.
Но надо быть честнойне смотря на все неудобства, моё душевное состояние приобретало какую-то лёгкость с каждым километром, отдаляющим меня от города. От Заречнева.
Из размышлений меня вывела зашуршавшая фольга.
Ты отказалась от обеда, улыбнулся Николай, сидевший напротив меня. Нас разделял металлический столик, и на его пластиковой поверхности он сосредоточено разворачивал пакет. Но, что на счёт вкусного ужина?
Тоже состоящий из варёных яиц? Увольте. По ощущениям я уже пропахла всей этой дорожной едой и жутко хотелось встать под горячую воду и тереть кожу жёсткой щеткой, до тех пор, пока въевшийся запах не исчезнет окончательно.
Благодарю, мне не хочется есть, снова повернулась я к окну, пытаясь сквозь собственное отражение разглядеть местность за его толстым стеклом.
Всю дорогу не есть не получится, усмехнулся он, а до меня донёсся аромат курицы-гриль.
Желудок предательски заурчал, требуя еды.
Николай правна одной воде я вряд ли протяну столько времени.
Бросила любопытный взгляд на содержимое фольги. Курица, как курица. Можно и съесть кусочек.
Николай тихо рассмеялся и, оторвав бёдрышко, положил его на пластиковую тарелку, после поставив её передо мной.
Спасибо, дрогнула я губами в короткой улыбке и в прострации уставилась на бедро. А приборы?
Вот, усмехнулся Николай, привлекая моё внимание. Мастер-класс, и он прямо пальцами оторвав жирный кусок мяса, закинул его себе в рот и наиграно промычал от наслаждения.
Я не сдержала смешка. Н-да. А почему, собственно, и нет? Кто меня здесь осудит?
Посомневавшись ещё мгновение, я, в буквальном смысле, за считаные секунды расправилась со своим ужином, оставив голую кость.
Николай беззлобно смеялся, я тоже веселилась. Едалучшее из лекарств от недовольства.
Где-то через час я решила переодеться и лечь спать, правда, очень сомневаясь, что получится уснуть под несмолкающий стук колёс.
Открыла чемодан и выудила из его закромов леопардовую пижамку, с белыми рюшками по кроям. Сняла футболку и начала расстёгивать джинсы.
Кхм, отвлёкся от книги Николай, который привалившись спиной к стене с окном, полулежал на своём месте, согнув одну ногу в колене. Может, прикрыть проход простынкой?
При этом он смотрел мне в глаза, а не на полуобнажённую грудь. Хм. Достойно уважения.
Я снисходительно усмехнулась, стягивая джинсы. Стесняться своего тела? Вот ещё! С верхней полки бокового места присвистнул парень лет семнадцати. Я бросила на него презрительный взгляд, натягивая верх пижамы и тот сконфужено отвернулся. Николай весело рассмеялся, а в проходе замерли двое детей, пару минут назад бегавшие туда-сюда по всей длине вагона. Я быстро надела шортики и села.
А можно с вами поиграть? первым осмелился мальчишка.
Почему родители не следят за своим прекрасным продолжением?
Конечно можно, сел Николай, откладывая книгу на столик.
Мальчик тут же забрался на чистое бельё с ногами в дешёвых сандаликах. Я хмыкнула и, сложив руки на груди, отвернулась. И тут моей ноги коснулась слюнявая ладошка маленькой девочки, которая в наглую забиралась ко мне на руки. Она смеялась, оглядываясь на хохочущего от щекоток брата и призывно смотрела на меня, видимо, надеясь на такую же забаву. Увольте. Подхватила её подмышки и усадила, как можно дальше от себя, брезгливо стирая с кожи её слюни. Она заметно расстроилась, вновь засунув пальцы левой руки себе в рот.
Это дети, а не навозные бомбы, шутливо упрекнул меня Николай, продолжая щекотать мальчишку.
Спасибо, учту, сухо ответила я.
Он вздохнул, но промолчал.
Вот вы где! появилась у наших мест девочка лет одиннадцати. Пора ложится спать. Пойдёмте.
Она по очереди поставила на ноги обоих детей и, взяв их за руки, потащила к своим местам. Дети истерично завывали на весь вагон, вызывая острое желание заткнуть себе пальцами уши. Перед тем, как скрыться от наших глаз их старшая сестра бросила на меня странный взгляд.
Николай, улыбаясь, вернулся к книге, а я, зажмурившись, всё же прикрыла ладонями уши. Это невыносимо. Меня убьёт не Заречнев, а эти три дня пути.
И тут я вздрогнула, потому что моего плеча коснулся тёплый палец и медленно заскользил вниз. Я резко открыла глаза, а сидевшая рядом та самая взрослая девочка, испугано округлив глаза и покраснев, быстро одернула руку. Отвернулась, наклонив голову и крепко сцепила пальцы у себя на бёдрах.
Простите, тихо шепнула она. Вы очень красивая.
Спа-сибо, запнулась я, прокашлявшись. Она меня пугала.
Хочу быть, как вы! девочка взмахнула волосами до плеч, повернувшись ко мне и улыбнулась. Но уже через секунду лицо потухло и, опустив глаза, она продолжила: Только вот девочки в школе говорят, что мне не повезло родиться красивой
Я скрипнула зубами. Это не мои проблемы. Верить в себя её должны учить родители, а никак ни я.
А вам повезло, снова посмотрела она на меня, блеснув бледно голубыми глазами, а я усмехнулась, потому что она ошибалась. Вас, наверное, всё мальчики в школе любили А на меня даже никто не смотрит.
Она поднялась, а хрупкие плечики остались опущенными, словно несли непомерный груз. Груз абсолютно не справедливых и ненужных сомнений в самой себе. Гадство.
Быстро бросив взгляд на Николая, убедилась, что он увлечён чтением и протянула руку к уходившей девочке:
Постой.
Она тут же обернулась и, увидев мою протянутую руку, вложила в неё свою тонкую ладонь. Я придвинулась ближе и, заглянув ей в глаза, зашептала:
Есть маленький секрет. Если ты сама поверишь и почувствуешь себя красивой вот здесь, я коснулась указательным пальцем места, где у неё находилось сердце. И вот здесь, теперь коснулась виска. По-настоящему поверишь и по-настоящему почувствуешь свою красоту
Нохотела она что-то сказать, но я её остановила, отрицательно покачав головой.
Нет нет. Не слушая никого вокруг. Только себя. Вот тогда у других не будет выбораони будут считать тебя красивой. Но лишь тогда, когда ты сама захочешь считать себя таковой. Поняла?
Всё зависит от меня? прищурилась она.
Всегда, твёрдо кивнула я.
Она поджала губы, задумавшись.
Я усмехнулась и выпустила её руку:
А теперь идипокоряй мир.
Девочка, рассмеявшись, развернулась и побежала к своим, на мгновение обернувшись у края наших мест:
Спасибо!
Я, улыбаясь, вернулась на своё прежнее место и заметила любопытный взгляд Николая поверх книги. Пожала плечами в ответ на него и начала устраиваться ко сну. На жёстком матраце. На не менее жёсткой подушке. Под грубой простынёй. Ещё две ночи и два дня. Боги, дайте мне сил!
Глава 5
Первое, на что я обратила внимание, закончив, наконец, своё мучительное путешествие и выйдя на перронэто воздух. Тяжёлый, буквально пропитанный химикатами заводов. Он проникал в мои легкие, оседая, окутывая их своим грузом и не позволяя дышать полной грудью. Следующееэто пустота. Кроме нас из поезда вышла только пожилая пара. Не мудрено. Кому в здравом уме захочется посетить подобный город? Сюда только возвращаются, после того как на некоторое время удалось вырваться из плена его смога. Н-да.
Выше нос! подбодрил меня Николай, рассмеявшись. Город не плохой, пусть и сейчас не вызывает у тебя доверия.
А вызовет ли? скептически подняла я одну бровь.
Не сомневаюсь, подмигнул он. Пойдём. Твой куратор уже здесь.
Я тут же осмотрелась по сторонам в поисках престарелого, замученного работой сотрудника полиции, но наткнулась взглядом на парня лет тридцати. Он стоял, расслабленно привалившись спиной на выкрошенное зелёной водоэмульсионной краской здание вокзала, скрестив ноги в черных кедах. Широкие плечи и грудь, обтянутые серой футболкой, узкие бёдра в плену не менее узких черных джинсов, а руки! руки буквально кричат о своей силе, на предплечьях переплетённые выступающими венами. Светлые волосы чуть ниже ушей, а глаза скрывали стёкла ковбойских солнцезащитных очков. Крутыш местного пошиба?
Я хмыкнула и направилась вслед за Николаем к грозе здешних женских сердец, не иначе.
Он отлепился от стены и сделал пару ленивых шагов к нам навстречу.
Здравствуй, протянул ему руку Николай, поставив мой чемодан у ног. Предъявишь удостоверение?
Да, коротко ответил тот, крепко пожимая руку, затем достал из заднего кармана джинсов твёрдую прямоугольную книжицу.
А я, по всей видимости, настолько расслабилась за время пути, что даже не допустила мысли о возможной поджидающей опасности и теперь сердце глухо стукнуло от вернувшегося в него страха.
Тем временем Николай захлопнул удостоверение и вернул его обладателю.
Власов Данил, кивнул мой уже бывший сопровождающий, приятно познакомиться. Я Сизых Николай. А это твоя подопечнаяКрылова Каролина.
М-угу, промычал он, даже не повернув головы в мою строну. Мне тоже приятно.
Я снова хмыкнулаврёт.
И вот тут его челюсть на секунду едва заметно сжалась. Ха. Интересно
Дальнейшие инструкции у тебя есть, сказал Николай, двигая мой чемодан в сторону куратора. Так что пора прощаться.
Он повернулся ко мне и крепко сжал в объятьях, вызвав во мне некий шок. Обескуражено хлопнула его спину одной ладонью, и он выпустил меня так же неожиданно, как и обнял. Хороший мужчина, очень добрый. Сердце внезапно кольнуло при мысли, что я вижу его в последний раз. Расклеиваюсь, однозначно расклеиваюсь. Гадство.
Удачи, и не скучай тут, широко улыбнулся он.
Придётся, удручённо покачала я головой, разводя руки в стороны с намёком на обстановку, которая просто обязывала тухнуть от скуки.
Николай посмеялся и снова пожал руку Данилу:
Береги её. Она хороший и очень смелый человек.
Ага, усмехнулся тот. Как зеницу ока.
А затем резко развернулся и бросил мне через плечо:
Пошли.
Мои брови недоумённо взлетели. Он даже чемодан мой не взял. Н-да. В такие короткие сроки меня ненавидеть не позволял себе ни один человек. И это жутко злило.
С достоинством подхватила ручку чемодана и под смеющийся взгляд Николая направилась вслед «галантному» мужчине.
Подожди, увидишь ты меня, не после трёх суток выматывающего пути, отдохнувшую и свежую. Ещё в рот будешь заглядывать, умаляя выполнить любую просьбу.
Прошла сквозь небольшое здание пустого вокзала, где, как гром среди ясного неба раздавался звук печати о бумагу, в руке одинокой кассирши за крохотным окошком и вышла на такую же пустую парковку, где стояла единственная, уже заведённая белая «Toyota». Ну хоть не девятка. Через дорогу возвышались пятиэтажные дома с вывесками магазинов на первых этажах и лишь где-то вдали угадывались высотки. А по правую сторону клубился своими отравляющими парами один из заводов, который я видела ещё до приезда на перрон. Что станет с моей кожей и волосами за то время, пока я не вернусь домой?
Обречённо выдохнула и, открыв заднюю дверь, водрузила на сиденье свой чемодан. Затем, обошла машину и заняла пассажирское кресло. Машина рванула с места, как только я захлопнула дверцу и за считаные секунды выехала на главную дорогу.
Десять минут я гордо сидела, наблюдая за проносящимися домами в окошко, даже не смотря в сторону водителя и, не выдержав гнетущей и напряжённой тишины, всё же повернула к нему голову:
Куда мы едем?
В квартиру, где ты будешь жить, сухо бросил он, выворачивая руль на перекрестке вправо.
И тут я обратила внимание на его левую руку, отразившую лучик солнца циферблатом весьма недешёвых часов. Весьма-весьма недешёвых. Хм.
Красивые часы, задумчиво оборонила я. Откуда такие у простого полицейского?
У простого? усмехнулся он, не глядя и жёстче добавил: Подарок друзей.
Хорошие же у тебя друзья. Не жадные.
Ага. Повезло мне.
Сказал, как отрезал. Я хмыкнула и снова отвернулась. До чего не приятный человек!
А ты, я гляжу, хорошо разбираешься в таких вещах? с долей издёвки спросил он через минуту.
Превосходно, я бы сказала, надменно бросила я, возвращая должок.
И снова в салоне, который приятно пах апельсинами, воцарилась тишина.
Гадство! Скорей бы уже доехать до места и избавится от гнетущего общества единственного человека, который будет знать моё настоящее имя и историю моего здесь появления. Досадно. Очень-очень досадно, что куратором выбрали именно его.
Наконец, машина остановилась у серого панельного дома и Данил, вытащив ключ зажигания, быстро вышел из машины. Подхватил мой чемодан, чем приятно меня удивил и направился к подъезду. Я тоже вышла, и он, не оборачиваясь, заблокировал машину. Пижон.