-Соня, а почему вы только на пять дней прилетели?
Соня помялась, потом сказала:
-Пойдем в кафе, посидим, я что тебе скажу, ты только маме не говори.
И слушал Тонков рассказ дочки. Оказалось, что полгода назад, её приемный отец, Наум Перельман, по нелепой случайности погиб. В кафе, где они сидели с коллегами во время обеда, заскочили двое в масках с автоматами и просто расстреляли посетителей. Наума тяжело ранило, и через три дня он умер. Баба Циля начала каждый день устраивать скандалы, обвинять маму, постоянно кричать на них, что русские ей не нужны, пусть катятся в свою Россию, мама попала в больницу, пока там лежала - потеряла работу, а Соня решила написать в "Жди меня". Папу нашли быстро и прислали билеты, благодаря каким-то спонсорам. А Соня совсем не хочет возвращаться в Израиль, ей так понравилось у папки, столько много места, и папка добрый. Нет, Наум не обижал её совсем-совсем, но и он, и баба Циля вздыхали, что мама никак не может родить им своего ребенка. Папа только чтобы маме не говорил про это, а то она плакать опять начнет, она до больницы совсем красавица была, сейчас вот похудела и редко смеется.
-Пап, а ты бы согласился, чтобы я с тобой жила?
-Конечно, дочь, я был бы очень счастлив.
-А мама говорила, что я тебе совсем не нужна.
-Папа твой - самый распоследний дурак на земном шаре был, дурее не бывает. Как думаешь, если мы хитренько так попробуем уговорить маму остаться, у нас получится?
-Ну, - дочка забавно скривилась и почесала нос, - замуж за тебя она точно не пойдет, она всегда про тебя говорит, что ты - козлина, а придумай чего-нибудь, а? Не хочу я опять слушать, как баба Циля кричит все время. Мамочка хотела уйти жить в другое место, но платить теперь нечем, даже за мои тренировки, пенсии папы Наума не хватает.
Мишка похолодел, представив, как будет жить его только что обретенная дочь, и твердо сказал:
-Я очень постараюсь убедить твою маму жить здесь, ну, хотя бы как квартиранты у меня.
Ребенок подскочил к нему и, дернув за руку, заставил подняться, а затем повис на его шее:
-Я знала, знала, что ты хороший, что ты меня полюбишь!
У Тонкова защипало в глазах...
-Значит, билеты пока не берем?
-Нееет!
И поехали отец и дочка покупать телефон, девочке хотелось самый-самый, ведь папин подарок. Долго и тщательно выбирали, потом поехали домой - забрать маму и побродить-поездить по Москве.
Мишка внутренне сильно напрягался, зная, что Алина совсем не рада его видеть, но заради дочери был готов на всё.
-О, Тонков, как тебя прижучило! Но так хочется, чтобы хоть один ребенок так и смотрел на тебя с восторгом, а не обзывал падлой.
Забрали маму, долго мотались по Москве. Мишка хитренько сумел затащить их посмотреть какие-то джинсики для дочки. Там выбрав для дочки, заставили примерить бурчащую маму, и вышли из фирменного магазина с пакетами. Пару дней так и было, Мишка, забросив все дела на зама, старался, и ещё как, понравиться жене, которая все так же, с недоверием, смотрела на его поведение.
И вечером, на четвертый день, не выдержала, пока Соня увлеченно общалась с кем-то в компе - конечно же папа разрешил,- спросила:
-Тонков, не юли только, скажи честно, зачем тебе все это? Зачем ты дочку заваливаешь подарками, она же тебе как-то не нужна была?
Мишка долго молчал:
-Как бы тебе сказать? Полтинник приближается, пора бы и поумнеть, так наверное и случилось со мной. Я как заново родился, увидев дочку. Понимаю, ты сейчас мне не веришь, да и как можно поверить, когда я, - он передернулся, - вел себя тогда, как сволочь. Не могу и не знаю, как просить прощения за то время, но если бы ты смогла поверить мне, что я теперь сделаю все, что в моих силах для ребенка. И, Алина, подумай, может, останетесь у меня? Нет-нет, я не претендую ни на что, ну как бы квартирантами, что ли, дочке же здесь нравится. Подыщем тебе работу, я напрягать и лезть в твою жизнь не буду, подумай? Даже у закоренелых преступников есть возможность покаяться. Если сможешь даже не простить, а просто сосуществовать рядом - буду счастлив!! Есть вариант другой - купить вам квартиру, но, - он тяжело вздохнул, - но я бы не хотел вас отпускать, это такое счастье слышать смех дочки. Пожалуйста, поверь мне, я никогда ничем не клялся, но сейчас...
Он опять непроизвольно начал тереть левую сторону груди:
-Странно, никогда не болело сердце, а в последнее время валидол в кармане таскаю, укатали сивку..
. -Ага, чужие бабы.
Он с тоской взглянул на неё:
-Ну почему ты раньше такой не была, пару раз бы по морде настучала тогда, что ли?
Алина пожала плечами:
-Наверное, была ослеплена, что ты, такой видный мужчина и на меня,как ты говорил - серую мышку, обратил внимание, вот и боялась до дрожжи потерять, любовь, блин, неземную.
-А твой муж, он какой был, извини, если я не туда лезу?
- Наум? Он Соньку как раз и вытащил из всех её болячек, я-то долго в себя после родов приходила. А Соньку диатез замучил, простудные, мы ж из больницы не вылазили, да ты в то время дома почти не появлялся, где тебе такое помнить?
Мишка только вздохнул:
-Нечего мне сказать.
-Ну и предложил Наум мне замужество и переезд в Израиль, а там - Мертвое море чудо сотворило. Она быстро окрепла, из вялого, апатичного ребенка превратилась в шуструю хулиганистую, отдали в пять лет в плаванье, теперь уже и не упомню когда болела, даже простудой. А ты даже ни разу не поинтересовался, как там твоя, теперь вот обожаемая дочка? И когда пришло согласие на удочерение, я себе слово дала - никогда тебя не видеть, а вот видишь, как жизнь завернула. Наум погиб, у нас с дочкой проблемы, но ничего, должны выгрести.
-Давай-ка уже не выгребать, а жить нормально, я не бедствую и вас смогу обеспечить, прошу из-за дочки, давай все-таки попробуем?
- А твои девочки? Думаешь, я позволю ребенку знать, что её папаня - страшенный кобелино?
-Нет никаких девок и дам и не будет, слово даю. -Хотелось бы поверить!!
ГЛАВА 11.
Через несколько дней Чертовым из Германии позвонила Даша, сказала, что малыш прооперирован, три дня уже как, состояние нормальное, прогноз положительный, они с мамкой надеются, что все плохое позади, просила передать всем благодарность за помощь, позвонить на Урал, успокоить всех.
Аверы после Ванькиного звонка тут же передали в Медведку, что операция успешная, а Васька вскоре удивил поселок. Съездил на нижний склад, купил за копейки целый грузовик горбыля и обрезков досок, две недели возились с зятем - стучали, строгали, колотили во дворе, в субботу приехавшие одноклашки, Авер, Санька Плешков, Дрюня, дружно взялись что-то мастерить.
К вечеру возле водокачки, на людном месте, выросла интересная детская площадка. Для детишек здесь были и качели и карусели, горки большая и поменьше, песочница, шведская стенка, домик бабы-яги и, конечно же, в воскресенье все детишки и бабульки были возле этого городка. - Ай, Вася, уважил, какой же ты молодец! - хвалили его все.
А Васька, опять удивив, низко поклонился:
-Я никогда не смогу расплатиться со всеми вами за моего маленького внука, это моя скромная благодарность жителям нашим, я не мог даже предположить, что вы поможете!
-А на миру, Вась, и смерть красна, мы ишшо не совсем зверьми-от стали, - сказал дед Вайнт. - От нас не убыло много-от, а внучок, вишь ты, поправится и будет на горках твоих попку занозить!
Многие бабульки прослезились, нашлись желающие покрасить все краской, и радовала площадка больших и маленьких яркими красками. Председатель поссовета, Пал Захарыч, сменивший ушедшую на пенсию, бессменную Лилию Васильевну, договорился с руководством завода в соседнем поселке - привезли песок для песочницы, малышня оттуда не вылазила. Сколотили несколько скамеек, и бабульки тоже устраивали посиделки, кто приглядывая за детьми, а кто и просто пообщаться.
А Васька и зять жили весточками от своих женщин, и новости тут же узнавали все, они радовали, мальчик успешно поправлялся, мужики ждали своих женщин с нетерпением, народ местный гордился, что смогли помочь маленькому Дениске.
У Аверов опять был первый класс, и опять папа занимался с Филюней, Настюшка колебалась какой институт выбрать, ей хотелось и на информатику, и иняз привлекал. Подумав, решила, что вот Минька на каникулы приедет и вместе выберут.
Алюня потихоньку готовилась к сорокапятилетию своего Авера, он собрался уходить на пенсию.
Гешкина Антонина приезжала на Новогодние каникулы с сыном. Мальчик такой тихий, стеснительный, немедленно был взят в оборот Маней, Любицей и Филюнькой. Они днями пропадали на улице - строили ледяную крепость, рыли какие-то ходы-лабиринты в глубоком снегу, учили Игорька ходить на лыжах, катались на картонках, с визгом и криками съезжая с раскатанной горки оврага. Вечером дружно собирались у Аверов - сидели у компьютера, по очереди играя в стрелялки, или смотрели телевизор. Мальчишка перестал стесняться и немного осмелел.
Маня дала добро:
-Можешь жениться - теть Тоня нормальная!
Тонков сумел-таки уговорить Алину переехать в Россию. Она долго колебалась, совсем не верила в его 'благия намерения', но все перевесила его забота о дочке. Он загорался от одного взгляда на дочь, Сонька же, предательница, тоже не отлипала от него, у них постоянно были какие-то серьёзные разговоры, вместе сидели у компа, иной раз спорили до хрипоты, видно было, что оба тянутся друг к другу и наслаждаются общением.
Когда его девочки улетели в Израиль - сделать все дела, забрать вещи и документы, вот тут Тонков и вправду взвыл. Ни на работе,ни дома ему не было покоя, он очень боялся и дергался, понимая, что Алина может в любую минуту передумать, на фига он ей такой пакостный, ведь в каждом его слове она искала какой-то подвох. Постоянно названивал дочке, та щебетала и заверяла, что они не передумали, пусть не придумывает себе всякие ужастики. Он, поговорив с Соней, немного успокаивался, а потом вскакивал посреди ночи в холодном поту, снилось ему одно и то же: Алина, презрительно смотрящая на него и с расстановкой говорившая:"Пошел ты, Тонков, на....!!'
Несколько раз звонила Вера Вадимовна, он что-то незначащее отвечал, ни на что не соглашаясь. Она не поленилась, приехала в офис - дома Тонков категорически не желал никого видеть из женского полу -долго и упорно пыталась объяснить,что он её не так понял, что она согласна на усыновление хоть двух детей сразу.
Вполуха слушая все эти признания в любви, он другими глазами смотрел на неё, не понимая, что его привлекло в этой изворотливой женщине.
-Алинка намного лучше, естественная. Не хитрит и такая вся... не думай, падла! - мысленно ругнулся сам на себя Тонков, - сглазишь ведь!
-Все понятно, Вера, только вот насчет детей... поздновато!
-Только не говори, что очередная выдра беременна от тебя! - воскликнула та, - я, между делом, проверила твою сперму на предмет зачатия - там вероятность совсем маленькая, поизносился ты, по чужим передкам болтаясь. Три процента из ста, - со злорадством сказала Вера, - так что, миилый, довольствуйся тем, что я тебя всякого принимаю.
-Вот даже как? Сильна, Вера Вадимовна, недооценил я тебя, признаю! - ухмыльнулся Тонков. - Но, дорогая, пардон, есть у меня ребенок, за которого я, оказывается, пасть порву любому, невзирая на пол и возраст. Я понятно-доходчиво объяснил? А с тобой... как говорится, "Ботинки жмут и нам не по пути!"
-Что ты как дебил выражаешься?
-Могу и культурнее: у меня есть дочь, четырнадцати лет, славная, добрая и, что самое главное - и внешне, и характером похожа на меня. И ребенка, заметь, своего, ни на кого менять не буду!
-Ой, да ладно, вот за углом увидишь ножки от ушей и юбочку по самое не хочу и побежишь, ты ж супер- кобель.
-Хорош, - он хлопнул ладонью по столу, - не скажу, что очень рад был видеть Вас, Вера Вадимовна. Извините, дела не ждут! Всего Вам доброго и удачи!
-Хам и сволочь! - были последние слова подруги.
-Да, Мишка, совсем ты дебил, тридцать лет роешься непонятно в чем, ни хрена не видя под носом!Господи, только бы девочки мои приехали!!
В ближайший выходной собрался на Таганку, нашел женский монастырь, где народ часами стоял, чтобы попасть к Святой Матроне, выстоял многочасовую очередь и впервые в жизни истово просил только одно:
-Помоги, Матушка Матронушка, обрести своих девочек и семью!!
На работе львиную долю проблем и дел решал за него незаметно ставший нужным Быков, бывший поначалу простым охранником и производивший впечатление тормознутого. Мишка много раз порадовался, что не уволил тогда его, несмотря на давление со стороны своего ушлого зама. Звонил несколько раз в Германию, там готовились к выписке - Дениска выздоравливал, что немного успокаивало.
Соня в очередном разговоре шепотом сказала, что у них немного не хватает денег для покупки билетов, мама у него просить не хочет, собралась немного подработать, месяца два, а она, Соня, совсем не желает оставаться здесь хоть на неделю!
Папашка, предусмотрительно оставивший копии паспортов своих девочек - а он в мыслях уже по-другому и не называл их - тут же рванул за билетами, и через десять дней, перед самым Новым годом, волнуясь и переминаясь с ноги на ногу, ждал прибытия самолета. Наконец объявили, что совершил посадку самолет... Мишка подобрался, смотрел на выходящих пассажиров и не мог унять бешено стучащее сердце.
Маленький вихрь по имени Соня налетел на него и закружил:
-Папка!! Я приехала!! Насовсем!!
Папка часто-часто моргал и судорожно сглатывал, крепко обнимая дочку.
Алина, внимательно наблюдающая за их встречей, очень удивилась. Этот непробиваемый, блудливый, циничный мужик - с трудом сдерживал слезы?
-Надо же, как припекло? Похоже, таким козлам детей надо показывать после десятилетнего возраста, маленьких, пищащих они не воспринимают. Может, и впрямь, Сонька где-то в глубокой глубине у него человеческие чувства откопала? Но как же трудно, почти невозможно поверить ему после всего?Господи, только бы дочке было хорошо, а я на работу пойду - в его пентхаусе комнат много, постараюсь пореже на глаза попадаться.
-Здравствуй, Алина, рад, что не передумали! - Он оглянулся назад, на верного Быкова и взял у того букет темно-красных, будто вырезанных из тончайшего бархата, роз. - С приездом!
-Надо же, какие мы внимательные стали? - хмыкнула она, взяв шикарные розы.
-А вы - ехидные! - улыбнулся Тонков.
-Пап, а мне букет?
-Держи, стрекоза! - ей вручили букет нежно розовых роз.
Дочка присвистнула:
-Красота какая, спасибо!!
Новый, 2002 год встретили по-разному: на Урале, как всегда, шумно и весело с зимними забавами, в Москве Чертовы и наконец-то переехавшие в Кубинку Доронины тоже веселились во всю. Ванька и Витёк тряхнули стариной и оторвались по-полной, их поддержали синхронисты и Егорушка Доронин, и только кругленькая конопушечка была в стороне.
Она было рыпнулась, но Ванька и Димуля тут же всполошились:
-Э-э-э, нам Санька нужен здоровенький и доношенный!! Не балуй, мамуля! - на два голоса загомонили её мужики.
Натаха вздохнула:
-Ну вот, я хотела чуть-чуть, разок с горки маленькой съехать!
-Правильно папка тебя называет, коза-дереза и есть, - ворчал Димка, неуклюже поправляя сбившуюся набок вязаную шапочку мамки. - Не девочка ведь, а все как мы с Дашкой стараешься пошухарить.
-Не бурчи, старшенький! - поцеловала его в щеку мамулька, - можно подумать, тебе не пятнадцать -пятьдесят лет!
-А вы с отцом как малолетки, вон, постоянно ругаетесь-миритесь, не я, так совсем порядку в доме не будет.
Как-то враз безбашенный их сынок стал серьезно-разумным, и на удивленные вопросы всех отвечал так:
-Не, ну должен кто-то в нашей развеселой семейке быть поответственнее!
Баба Оля постоянно ставила Димульку в пример своему, так и оставшемуся безалаберным, сыну.
Ванька же гоготал и соглашался, но наедине с Наташкой переживал:
-Ну вот как его отвадить от желания в Рязань поступать? На фига вот? А все Толюшка - старый чудик. Как я проглядел, что сынка постоянно про армейскую жизнь интересуется, а дядька ему втирает про это?Армия-то сейчас... растудыт... никакая, это мы служили в самой лучшей в мире армии. А с другой стороны... может, когда и будет нормальная армия в нашей России? Надо Авера подключать, он же самый главный авторитет для них, как же, чуть что - "дядя Авер сказал, а дядя Авер посоветовал", заедает ведь. Чё молчишь?
-Сам же постоянно с Авером треплешься по полчаса, а то и больше, ревнивец. Да и Саша плохого не посоветует, это вы с Витьком - два обалдуя.
-Во, нет, чтобы мужа Ванечкой любимым называть - обалдуем окрестила, и за что люблю такую козу-дерезу? -А я тебя за что?
-Ну как же, за что? За рост, за стать, за..
-Блудничество и нахальство, - добавила Наташка.