Аннунциата одарила анестезиолога странно хмурым взором. Но ее несуразные очки эту хмурость сглаживали и даже, наоборот, придавали лицу забавное выражение. Джанкарло не удержался и рассмеялся, тепло обняв подругу за плечи.
Знаешь, Нунция, я всегда восхищался тобой, добродушно сказал он. Ты не падала в обморок на первых операциях, стойко переносила все страшные картины, мелькающие в операционном зале. Мне даже в свое время было жаль, что Франко так безжалостно сразу же привлек тебя к суровой хирургической действительности, и ты быстро потеряла всякую сентиментальность. Потому твой вопрос меня поражает. Разве единственное сердечное страдание, в которое ты веришь, это не боль в сердце в результате какой-нибудь патологии?
Любовькуда худшая патология сердца, мрачно изрекла Аннунциата, убирая с плеча его руку. Потому что не лечится.
Джанкарло изумленно уставился на девушку.
Откуда ты знаешь о любви? с глупым видом спросил анестезиолог. Он был абсолютно уверен, что Нунция об этой лирике вообще не задумывалась. К тому же отсутствие внимания со стороны противоположного пола ситуацию только усугубляло.
Хирурги не бревна бесчувственные. Тем более кардиохирурги. По крайней мере, не такие бревна, как анестезиологи, с сарказмом улыбнулась она, и выражение странной мрачности, написанное на ее лице еще несколько секунд назад, бесследно исчезло.
Анестезиологибревна?! со всей искренностью возмутился Джанкарло. Да мы самые душевные и человечные люди!
Угу, божественные ангелы, усмехнулась Аннунциата.
Именно! подтвердил Джанкарло. Знаешь, что говорили древние римляне? «Divinum opus sedare dolorem» «Божественное делоуспокаивать боль». Мы, анестезиологи, не только жизнь спасаем, мы избавляем людей от страдания! А вас, хирургов, от советов пациентов во время операции, между прочим. Чем мы не ангелы?
Только от любовных страданий ни один анестезиолог, увы, не спасет, пробормотала девушка.
Что? не расслышал Джанкарло.
Аннунциата вздрогнула и резко подняла на него глаза.
Я говорю, что кардиохирурги тоже имеют проблемы с сердцем, меланхолично ответила Аннунциата и решительно покинула ординаторскую.
Глава 3
Франко вернулся в ординаторскую в компании молодого человека лет двадцати пяти, гладко выбритого, аккуратно причесанного и одетого. Было ясно видно, что он хочет произвести хорошее впечатление с первого взгляда.
В дверях они столкнулись с двумя хирургами, выходящими из ординаторской. Медики торопились, потому на бегу пожали руку студенту и умчались в конец коридора, а Франко с практикантом вошли внутрь.
Вот и твой будущий коллега, на следующей неделе заступит на дежурство, сказал Франко, обращаясь к Джанкарло. Тот пожал протянутую руку молодого человека и представился:
Джанкарло.
Антонио, ответил парень.
Добро пожаловать в священный храм кардиохирургии, хмыкнул Джанкарло. Как тебя угораздило сюда попасть? Нравится играться с чужими сердечками?
Нет, рассмеялся Антонио. Друг моего отца работает в этой больнице, только в инфекционном отделении.
Ясно, скептически скривил губы Джанкарло и сел за свой стол, будто студент потерял для него всякий интерес. Надеюсь, ты пошел в медицину не потому, что отец заставил, глядя на успешную карьеру друга? добавил он с иронией.
Нет, меня вообще никто не заставлял, а этот другдальний друг, пожал плечами Антонио. Я про него случайно узнал, а поскольку мне очень хотелось попасть именно в эту больницу, отец и попросил его помочь.
Почему именно в эту больницу? с живым интересом осведомился Франко, опередив Джанкарло.
Ну Это ведь самая крупная больница города. Мне кажется, тут все по-настоящему, без прикрас, реальная медицинская атмосферас мечтательным выражением в глазах ответил парень. В маленькой частной клинике, где я проходил прошлую практику, все не так. А мне хочется окунуться в реальную жизнь.
Хм, довольно хмыкнул Джанкарло. Похвально. Только реальная жизнь вряд ли пахнет розами.
Это я в курсе, снова засмеялся Антонио. Но я не упал в обморок, попав впервые в операционную, хотя запах, должен признатьон на миг замолчал, подбирая слова, сильный, в общем, запах. А ты почему пошел в кардиохирургию? спросил он Джанкарло.
Случайно, невозмутимо ответил тот. Я особо не выбирал.
Как этослучайно? не понял Антонио.
Я прочитал в объявлении, что в кардиохирургии пациентам требуется обезболивание души и резекция памяти, и не смог отказать.
Антонио несколько мгновений хлопал глазами, обмозговывая слова Джанкарло.
В каком смысле«резекция памяти»?
Чтобы пациент ничего не помнил после пробуждения.
Так ты анестезиолог? догадался парень.
Смышленый, похвалил Джанкарло.
Рад знакомству, воодушевленно сказал Антонио. Я, кстати, подумывал о том, чтобы дальше пойти на специализацию «Анестезия, реанимация и терапия боли»
Не советую, покачал Джанкарло головой.
Почему это?
Проведешь бесславную жизнь. Пациенты, скорее всего, вообще не узнают о твоем существовании: они знают имя хирурга, а вот имени анестезиолога никто никогда не слышал, да и лица не видел. А если и видел, то просто с кем-то перепутал. С ангелом, например.
Антонио смотрел на Джанкарло, как на искусственный аппендикс, а тот, зевая, невозмутимо добавил:
Да и скукота это страшная.
Скукота?! Разве анестезиологияэто скука? изумился Антонио.
Да. В нашей профессии 98% работыэто скучнейшая рутина, кисло произнес Джанкарло.
Но остаются 2% веселья, с надеждой посмотрел на него практикант.
Остаются 2% нервов. Веселиться некогда.
Представления Антонио о мире явно пошатнулись, и он беспомощно переводил взгляд с одного медика на другого. Он уже ранее успел испытать на своей шкуре, что врачам верить на слово нельзя: они над практикантами злостно подшучивают. Но Джанкарло показался ему таким серьезным мужчиной, и в словах его звучала такая искренняя горечь, что бедный студент никак не мог определиться, верить анестезиологу или нет. Тогда он в замешательстве взглянул на хирурга и спросил, пытаясь спастись из моря сомнения:
А ты, Франко, почему пошел в кардиохирурги?
Чтобы на законном основании иметь возможность смотреть на обнаженных женщин и беспрепятственно щупать их за грудь, с самым серьезным видом ответил Франко.
Хахаха, прыснул со смеху Антонио. О такой причине я даже не догадывался.
Ты много о чем не догадываешься, поверь мне, назидательно изрек Франко.
Люди идут в медицинский университет, не имея ни малейшего представления о реалиях жизни медиков, согласился Джанкарло. А потом разочаровываются.
Почему это? У меня родители медики.
Неужели? удивился Джанкарло. И что, это они посоветовали тебе пойти в медицину?
Нет. Они отговаривали, хмыкнул Антонио.
Вот видишь.
Именно в тот самый момент дверь в ординаторскую отворилась, и на пороге материализовалась Аннунциата.
О! А вот и наш без пяти минут хирург, чудесный специалист, подошел к девушке Джанкарло и обнял ее за плечи, подводя к Антонио.
Нунция, протянула девушка руку для пожатия.
Антонио, несколько растеряно произнес парень, во все глаза разглядывая Аннунциату.
Ты так на нее смотришь, будто никак не ожидал увидеть здесь представительницу слабого пола, усмехнулся анестезиолог.
Признаться честно, да. Немногие женщины идут в такую суровую область.
Факт, подтвердил Джанкарло. Любой нормальный человек, тем более женщина, упал бы в обморок или сошел бы с ума от ужаса при одной только мысли о том, чтобы кому-то вскрыть грудную клетку, остановить сердечко, поковыряться в нем, ткнуть пальчиком, чтобы оно запустилось заново, и как ни в чем не бывало зашить грудину и пойти пить кофе. А Нунция делает это, не моргнув глазом. Так что никогда не связывайся с женщиной-хирургом. Это страшные люди.
Страшнее женщин-хирургов только мужчины-анестезиологи, невинно улыбнулась Нунция и, высвободившись из объятия Джанкарло, прошествовала к своему столу.
Я вижу, у вас тут царит взаимная любовь, хмыкнул Антонио.
Точно! подтвердил Джанкарло. Хирург без анестезиолога, как шприц без иглы.
Хорошему хирургу анестезиолог не нужен. Потому что пациент, крепко закрепленный на столе, не нуждается в наркозе, с непроницаемым видом сказал Франко.
Антонио аж рот раскрыл и глаза распахнул.
Запомни, дорогой коллега, взял Джанкарло под локоть практиканта и перешел на разговор вполголоса, словно для того, чтобы друзья его не слышали. Хирургэто садист, это кровь, а анестезиологэто невидимый добрый ангел, который пытается скрыть от пациента весь этот садизм. Но прежде всего, анестезиологэто мозг. Потому в команде с хорошим анестезиологом даже хирург может стать хорошим врачом.
Ну, ясно, послышался суровый голос Франко, но Джанкарло с Аннунциатой видели смешинки в его глазах, мы чернорабочие, а вы люди искусства, маги и волшебникисделал он характерный жест рукой.
Только без нас, простых работяг, вы, маги, остались бы без работы, никому в принципе ненужные, ехидно подхватила Нунция. Подумай, какие великие дела мы творим независимо от вашего существования: пересаживаем сердце, мозги
Независимо от нашего существования? саркастично уточнил Джанкарло. Кому нужна ваша пересадка сердца или мозгов, если мы не сможем разбудить после этой пересадки пациента?
То есть как «не сможете разбудить пациента»? пробормотал Антонио. Разве это анестезиологи будят?
Ты в операционной на прошлой практике что делал? спросил Франко.
Крючки держал
Аааа В этот раз будешь резать. А потом, может, Джанкарло покажет тебе, как пациент просыпается после твоего вмешательства в его организм. Если, конечно, просыпаетсядобавил он с обезоруживающей улыбкой.
****
Поужинаем вместе, а потом ко мне? бодро произнес Франко в трубку, выходя из ординаторской. Сегодня у него наконец-то намечался своевременный уход домой. Конечно, на 100% ни в чем нельзя быть уверенным, но шансы высоки.
Прости, Франко, но сегодня я не могупослышался извиняющийся голос Мариэллы.
Франко опешил. За год, что они были вместе, Мариэлла ни разу ему не отказывала! Она хорошо знала о его напряженном и непредсказуемом графике работы и своими глазами видела истинное положение вещей. И она понимала и принимала эту ситуацию. По крайней мере, Франко так казалось.
Что-то случилось? напряженно спросил он.
Нет-нет! поспешно заверила девушка, но потом резко замолчала, будто пожалела о том, что эти слова сорвались с ее уст.
Ты ведь знаешь, что потом можно ждать долго благосклонности бога хирургии, с горьким упреком усмехнулся он.
Франко, я не могу всю мою жизнь подстраивать под твою работу! вдруг с раздражением произнесла Мариэлла. Или это только попытка найти себе оправдание. Что бы там ни было, а Франко это решительно не понравилось, ибо он нутром чувствовал в ее интонации какой-то подвох. Да, время от времени она выражала свое недовольство или досаду, но никогда слова не были такими резкими, а тонтаким раздраженным.
Мариэлла, ты ведь знаешь, что я кардиохирург, а не пиццайоло. Хотя даже у пиццайоло бывают наплывы клиентов и сверхурочная работа! А у меняпациенты, жизнь которых под угрозой! Я не могу бросить больного на операционном столе с разодранной грудной клеткой, если операция пошла не так, как хотелось бы, только потому, что в семь вечера у меня свидание! И не могу бросить пациента, если у него прихватило сердце, и надо спасать его жизнь, понимаешь?!
Да, я понимаю, Франко, послышались виноватые нотки в голосе девушки. Но я думала, что скоро все изменится
С чего это ты так думала?
У заведующего отделением нет подобных непредвиденностей. По крайней мере, не каждый день! пылко заявила она. Я работала с синьором Ди Белли и знаю, о чем говорю!
Да, но это не моя вина, что вместо меня на эту должность поставили этогосо злостью начал Франко, но резко замолчал. Несмотря на любовь с Мариэллой, он полностью доверял только Аннунциате и Джанкарло.
Вот именно, Франко, что теперь нет никакой надежды на то, что жизнь скоро нормализуется!
Я не понимаю: ты решила расстаться со мной?! ошеломленно спросил Франко.
Короткая заминкано этого было достаточно, чтобы сердце его потяжелело.
Франко, не драматизируй! Я всего лишь сказала, что мы не можем встретиться сегодня!
Понятно, сквозь зубы проговорил Франко. Buonanotte, добавил он, хотя солнце за окном еще даже не думало отправляться спать.
Отключив телефон, он на миг застыл неподвижно, уставившись в одну точку. Потом вздохнул и направился, мрачно сдвинув брови, в корпус кардиологии.
Как и обещал, Франко уже связался с коллегами и навел справки о пациентке по фамилии Фоссини. Пациентка была молодой, ей недавно исполнилось только 32, а проблемы она имела весьма серьезные: ей действительно нужно было делать операцию. Но не это являлось проблемой. Настоящей проблемой стала ее беременность.
Франко пока имел только общее представление о ситуации, но с профессиональной точки зрения случай для него обещал быть интересным. Он в последние годы занимался проблемами с сердцем у беременных, провел несколько успешных операций и защитил на эту тему диссертацию. Взять на себя этот случай было мечтой для Франко. Правда, услышав заключение коллеги из кардиологии, он озадачился и пообещал при первой же возможности заглянуть в соседний корпус.
Вердикт кардиолога был суровым: делать аборт и спасать мать. И нельзя его обвинять в бесчеловечности, ибо существует принцип, которым руководствуются все медики: спасают в первую очередь мать, а не еще не родившегося ребенка. Тем более на таком сроке: 22-я неделя.
Ты уверен, что она не протянет хотя бы еще 6 недель? задумчиво спросил Франко, изучая анализы.
6? А, до того момента, когда можно будет достать ребенка, готового к жизни, понял кардиолог ход мысли Франко. Как видишь, она уже оказалась в реанимации, развел руками медик. Давление поднялось до угрожающего максимума. Еще чуть-чутьи у нее бы случился отек легких. Полагаю, что в ближайшее время это и произойдет, если не заменить клапан аорты.
Франко прекрасно понимал, что оперировать аортальный клапан у беременной женщиныочень сложное и рискованное занятие. Но он уже провел несколько успешных операций на сердце беременным, потому полагал, что в этом случае тоже стоит собрать консилиум и попробовать найти выход. Конечно, куда проще прервать беременность и прооперировать больную. Но, как догадывался Франко, она вряд ли захочет расстаться с ребенком.
Как кардиолог, я выхода, кроме аборта, не вижу, сказал коллега. Но ты, Франко, кардиохирург, возможно, ты его увидишь. Во всяком случае, я тебе этого искренне желаю.
Сколько у нас времени? спросил Франко, рассматривая снимки.
Не знаю, Франко Думаю, две-три недели Не получится дотянуть до 28-ой недели, обреченно вздохнул кардиолог.
Это я уже понял. Но чтобы принять оптимальное решение, надо провести еще обследования, обсудить вопрос с коллегами Я для этого спрашиваю: есть ли время или хирургическое вмешательство нужно буквально на днях.
Пара-тройка недель, Франко. И то, если пациентка будет находиться в состоянии покоя. Любые нагрузки только ухудшат ее состояние и приведут к отеку легких. Действительно слишком опасно для нее оставаться беременной. Впрочем, и, не будучи таковой, она долго не протянет, если не провести операцию.
Стремительной походкой Франко вошел в палату, где находилась синьора Фоссини. Пасмурный свет проникал сквозь стекло, мягко освещая помещение. Одна койка была свободной, а на второй лежала бледная и изможденная девушка. Если бы Франко не знал о ее возрасте, то подумал бы, что ей лет двадцать. Худоба и бледность лица делали ее значительно моложе своих лет. Каштановые волосы были заплетены в короткую косичку, а большие темные глаза впились в вошедшего медика напряженным взглядом. Любопытство смешалось в них с испугом.
Salve, я кардиохирург, Франко Боско, дружелюбно представился он, приближаясь к койке.