Если начнет стягивать кожу, скажешь, предупредила Габриэль, размазывая жидкую глину по лицу подруги.
Пахнет лакрицей, пожаловалась Фрэнсис.
Это потому, что я добавила туда масло фенхеля. Габриэль распределила глину по лбу Фрэнсис, стараясь не испачкать полотенце. У Фрэнсис был большой опыт общения с мужчинами, хоть и не всегда удачный. И все же она гораздо больше разбиралась в таких вещах, чем Габриэль. Что, если подруга поможет ей понять, что происходит у нее с Джо?
Фрэнсис, скажи, у тебя было когда-нибудь так, чтобы мужчинадаже не очень тебе приятныйвызывал в тебе невольные мечты и фантазии?
Было.
И кто же этот мужчина?
Стив Ирвин.
Кто?
Охотник за крокодилами.
Габриэль уставилась в большие голубые глаза Фрэнсис.
Ты мечтаешь об охотнике за крокодилами?
Да. Он такой большой, сильный и глупый но мне нравится его акцент. И потом, ему ужасно идут шорты-сафари. Я мечтаю с ним переспать.
Он женат на Тери.
Ну и что? Мы же, кажется, говорим про фантазии. Фрэнсис помолчала и почесала ухо. А ты мечтаешь о своем детективе?
Габриэль обмакнула пальцы в кашицеобразную глину и принялась размазывать маску по переносице подруги.
Что, это так заметно?
Нет, но если бы он не был твоим, я бы и сама немножко о нем помечтала.
Джо не мой. Он работает в моем салоне, и я нахожу его немного привлекательным.
Чушь!
Ладно, он красавчик, но не в моем вкусе. Он уверен, что Кевин замешан в продаже краденой картины и, наверное, до сих пор подозревает в этом и меня. Она распределила глину по щекам и подбородку Фрэнсис, потом добавила:К тому же он считает меня чокнутой, хотя сам спрашивал, могу ли я вызвать дух Элвиса Пресли.
Фрэнсис улыбнулась. Глина затекла в уголок ее рта.
А ты можешь?
Не говори глупостей. Я же не медиум.
Это не глупости. Ты веришь во всякую прочую оккультную чепуху, поэтому я не вижу ничего странного в том, что он спросил у тебя про Элвиса.
Габриэль вытерла руки о влажную тряпку, потом обмотала полотенцем собственные волосы.
Видишь ли, в тот момент мы с ним развлекались, объяснила она, выпрямившись.
Развлекались?
Целовались. Они с Фрэнсис поменялись местами, и Габриэль, подняв голову, взглянула на лицо подруги, сплошь покрытое белой пастой, не считая глаз и губ, И все такое.
Да, тогда это действительно странно. Гладкая глина приятно ложилась на лоб Габриэль. Она закрыла глаза и попыталась расслабиться. А чего он хотел: чтобы ты была Элвисом или просто задать королю рок-н-ролла не сколько вопросов?
Какая разница? Я уже здорово завелась, и тут он остановился и спросил меня, могу ли я вызвать дух Элвиса Пресли.
Разница большая. Если он просто хотел задать несколько вопросов, получить информацию, значит, он всего лишь с чудинкой. А если он хотел, чтобы ты стала королем рок-нролла, тогда тебе нужно искать себе другого мужчину.
Габриэль вздохнула и открыла глаза.
Джо не мой мужчина. Маска Фрэнсис начала подсыхать по краям и на кончике носа. Теперь твоя очередь, сказала Габриэль, нарочно сменив тему. Почему бы тебе не рассказать, что ты делала вчера вечером?
Теперь она была еще больше растеряна, чем раньше. С чего вдруг она решила, что Фрэнсис поможет ей разобраться в этом клубке чувств?
После маски они испробовали на себе тонизирующий лосьон и питательное масло Габриэль. В конце концов кожа заблестела здоровым блеском. После ухода подруги Габриэль испекла себе на обед вегетарианскую пиццу и села с ней перед телевизором. С пультом в руке она переключала программы, ища фильм «Охотник за крокодилами». Ей хотелось понять, что так привлекло Фрэнсис в мужчине, борющемся с рептилиями, но не успела она просмотреть все каналы, как в дверь позвонили. Поставив тарелку на кофейный столик, она подошла к двери. Только она дотронулась до дверной ручки, в дом ворвался Джо и ураганом пронесся мимо нее. Вместе с ним в прихожую влетели запах сандалового дерева и легкое дыхание раннего вечера. На нем были черные нейлоновые шорты с ярлыком «Найк» сзади и майка с надписью «Большой пес» и широкими проймами для рук, которые свисали чуть ли не до талии. Белые носки были слегка запачканы, а кроссовки годились в утиль. Он казался грубым самцом, мачо до мозга костейименно таким она и увидела его в первый раз, когда он стоял, привалившись к дереву в парке «Энн Моррисон», и дымил как паровоз.
Ну ладно, черт возьми, где она? Он остановился посреди гостиной.
Габриэль закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, скользнув взглядом от его сильных ног вверх, к шраму на загорелой коже.
Давай сюда, Габриэль. Я жду.
Она подняла глаза к его лицу. Легкая тень пятичасовой Щетины на его щеках за три последующих часа сделалась еще гуще. Он смотрел на нее из-под нахмуренных бровей. Раньше она сочла бы его устрашающим, но не сейчас.
Разве ты не должен иметь ордер, санкцию или еще что-нибудь, прежде чем врываться в частные владения?
Не морочь мне голову! Он подбоченился и склонил голову набок. Где она?
Про что ты говоришь?
Ладно. Он швырнул свой бумажник и ключи на столик рядом с ее тарелкой, потом заглянул за диван и в шкаф.
Что ты делаешь?
Я на один день оставил тебя в покоеи вот, пожалуйста! Он метнулся мимо нее в столовую, быстро огляделся по сторонам и прошагал в холл. Его слова тянулись за ним шлейфом. Только я начал думать, что у тебя есть мозги, как ты сотворила такую глупость!
Что именно? Звуки его шагов вели в спальню. Габриэль бросилась за ним. К тому времени, когда она там появилась, он уже открыл и закрыл половину ящиков с ее бельем. Если ты скажешь мне, что ищешь, я помогу тебе сэкономить время.
Вместо ответа он рывком распахнул дверцы шкафа и выбросил оттуда ее одежду.
Я предупреждал тебя, чтобы ты его не выгораживала!
Джо нагнулся, явив взорам Габриэль свою весьма симпатичную задницу. Когда он выпрямился, в руках у него была коробка.
Э, положи на место! Там мои личные вещи.
Тебе следовало подумать об этом раньше. В данный момент у тебя нет личных вещей. Ты так здорово влипла, что вряд ли тебе поможет даже тот зубастый адвокатишка, которого ты наняла. С этими словами Джо вывалил содержимое коробки на ее кровать, и бархатное покрывало покрылось дюжинами бюстгальтеров, трусиков, бюстье и подвязок. Он уставился на эту груду белья, и глаза его округлились.
Если бы Габриэль не была так сердита, она бы расхохоталась.
Что это еще такое, черт возьми? Он подхватил черные синтетические трусикиконечно, с открытой промежностью, повесил их на указательный палец и осмотрел со всех сторон. У тебя белье, как у проститутки.
Она выхватила у него трусики и бросила их в кучу на кровать.
Фрэнсис приносит мне белье из своего магазина. Я мало что ношу из этих вещей.
Джо поднял вишнево-красный корсет, отделанный черной бахромой. В этот момент он походил на ребенка, перед которым высыпали пеструю гору его любимых конфет. Ребенок со щеками, посиневшими от щетины.
Вот это мне нравится.
Не сомневаюсь. Она скрестила руки на груди.
Тебе надо это носить.
Джо, зачем ты сюда пришел?
Он нехотя оторвал взгляд от белья на ее кровати.
Мне позвонили и сообщили, что Кевин передал тебе что-то в тубусе.
Что? И в этом все дело? Он хотел, чтобы я посмотрела плакаты с рекламой старых фильмов, которые он купил через Интернет.
Значит, он был здесь?
Да. Как ты это узнал?
Проклятие! Он швырнул корсет на кровать и мимо Габриэль пошел прочь из комнаты. Зачем ты его впустила?
Она поспешила за Джо, не отрывая взгляда от мелких завитков волос у него на шее.
Он мой партнер по бизнесу. Почему я не должна его впускать?
О Господи, я не знаю! Наверное, потому, что он укрывает ворованные вещи и замешан в краже картины. Ты это понимаешь?
Габриэль почти не слушала. Охваченная паникой, она утратила способность думать и просто семенила за ним по пятам. Так они прошли мимо ванной в конец коридора. Она схватила его за руку и потянула назад, но это было все равно, что пытаться остановить быка. Она забежала вперед и расставила руки, загородив проход в свою студию.
Это моя личная комната, сказала она. Сердце ее остановилось, в висках стучала кровь. Тебе туда нельзя.
Почему?
Потому. Придумать что-нибудь получше за такое короткое время она не могла.
Потому что я так сказала. Он молча отодвинул ее с дороги.
Нет, Джо!
Дверь распахнулась. Повисла долгая тишина, во время которой Габриэль молилась всем богам, чтобы ее студия каким-то образом изменилась с тех пор, как она была здесь сегодня утром. Пресвятая Дева Мария!
Видимо, мольбы не помогли.
Он медленно вошел в комнату и встал на расстоянии вытянутой руки от портрета в человеческий рост. В этот момент Габриэль мечтала лишь об одномубежать куда-нибудь, спрятаться. Но куда же она убежит? Она посмотрела через его плечо на полотно. Предвечернее солнце, проникавшее в студию сквозь прозрачные занавески, отбрасывало блики на деревянный пол и мягко подсвечивало портрет. Габриэль надеялась, что он не узнает себя.
Это я, что ли? спросил он, показывая на картину.
Все-таки узнал! Она была поймана с поличным. Может, ей плохо удавались пропорции кистей и стоп, зато с пенисом Джо проблем не возникло. Оставалось однобравировать, как можно лучше спрятав свое смущение.
По-моему, очень даже неплохо, проговорила она и скрестила руки на груди.
Он оглянулся на нее через плечо. В глазах его застыло недоумение.
Я голый.
Обнаженный.
Один черт. Он опять отвернулся, и Габриэль подошла ближе, встала рядом с ним. А где мои руки и ноги?
Она склонила голову набок.
Видишь ли, мне не хватило времени их нарисовать.
Зато, как я вижу, тебе хватило времени нарисовать мой член.
Ну что она могла на это сказать?
Мне кажется, мне удалась форма твоих глаз.
И моих яиц тоже.
Она опять попыталась отвлечь его внимание на верхнюю часть портрета.
Я отлично схватила твой рот.
Это что, мои губы? Какие-то надутые, сказал он. «Хорошо хоть, что он уже не критикует свои гениталии!»мысленно вздохнула Габриэль. А что это за большой красный шар? Пожар, что ли?
Твоя аура.
Ага. Он перевел взгляд на две картины, стоявшие у дальней стены. Я вижу, ты вся в работе.
Она закусила верхнюю губу и смолчала. По крайней мере на том портрете, где она изобразила его в виде демона, он был одет. Зато на другом
Здесь ты тоже не успела дорисовать руки и ноги?
Пока нет.
Я что, дьявол?
В некотором роде.
А при чем здесь собака?
Это овечка.
Похожа на пуделя.
Овечка была совсем не похожа на пуделя, но Габриэль не стала спорить. Во-первых, она никогда не объясняла свои картины, а во-вторых, решила не обращать внимания на его бестактные замечания, понимая, что они вызваны удивлением. Еще бы: открыть дверь и наткнуться на собственный портрет ню.
Кто это? спросил Джо, показывая на изображение его головы и тела Давида.
А ты не знаешь?
Это не я.
Я взяла в качестве модели микеланджеловскую скульптуру Давида. Я не знала, что у тебя есть волосы на груди.
Это что, шутка? удивленно спросил он и покачал головой. Я никогда не стоял в такой позе. У него довольно странный вид.
Он готовится к схватке с Голиафом.
Черт возьми! выругался Джо, показывая на пах Давида. Ты только взгляни на это! У меня с двух лет не было такого маленького хозяйства.
Ты зациклился на своих гениталиях.
Не я, леди, он обернулся и наставил на нее палец, это вы исподтишка рисуете мой голый зад.
Я художница.
Да, а я астронавт.
Она собиралась простить ему грубое критиканство, но всему есть предел. И предел этот настал.
Убирайся!
Он скрестил руки на груди и оперся на одну ногу.
Ты что, меня выгоняешь?
Да.
Уголки его губ скривились в самодовольной усмешке самца.
Думаешь, тебе хватит сил?
Думаю, да. Он засмеялся.
Без баллончика с лаком для волос, маленькая мисс Задавака?
Ну все, теперь она разозлилась не на шутку! Она толкнула его в грудь, и он отступил на шаг. К следующему толчку он был готов и не двинулся с места.
Пришел ко мне домой и хулиганишь! Почему я должна выслушивать от тебя всякие гадости? Она толкнула опять, и он ухватил ее за руку. Ты тайный полицейский агент, а не мой приятель. Я никогда в жизни не завела бы себе такого приятеля!
Улыбка его померкла, а губы поджались в ровную линию, как будто она его обидела. Но это невозможно: для того, чтобы обидеться, надо хоть что-то чувствовать.
Почему, черт возьми?
Ты окружен отрицательной энергией, проговорила Габриэль, безуспешно пытаясь вырвать руку. К тому же, ты мне не нравишься.
Он отпустил ее, и она покачнулась.
Вчера вечером я тебе нравился. Она скрестила руки и прищурила глаза.
Вчера вечером было полнолуние.
А как же мои портреты голышом, которые ты рисуешь?
А что в них такого?
Ты бы не стала рисовать член парня, который тебе не нравится.
Мой интерес к твоему эГабриэль запнулась. Она не могла вымолвить это слово.
Можешь назвать его «мистер Хэппи», подсказал он, или просто «пенис»тоже неплохо.
К твоей мужской анатомии, нашлась Габриэль, это интерес художника.
Опять ты за свое! Он взял ее лицо в ладони. Ты вырабатываешь для себя плохую карму. Он легонько провел большим пальцем по ее подбородку.
Я не лгу, покривила душой Габриэль.
У нее перехватило дыхание. Она думала, что он сейчас ее поцелует. Но он лишь засмеялся и направился к двери. Ее охватило смешанное чувство облегчения и сожаления.
Я профессиональный художник, заверила она Джо, идя вслед за ним в гостиную.
Охотно верю.
Это действительно так!
Тогда вот что я тебе скажу, произнес он, беря с кофейного столика свои ключи. В следующий раз, когда у тебя возникнет желание порисовать, позови меня. Ты наденешь один из своих непристойных комплектов белья, а я покажу тебе свою анатомию. Вблизи и очень подробно.
Глава 14
Около полуночи Габриэль спихнула на пол белье, которое Джо вывалил на ее покрывало, и улеглась в постель. Она закрыла глаза, стараясь не думать о нем, не вспоминать, как он стоял в комнате, широкоплечий, в открытой майке, и держал на пальце трусики с открытой промежностью. Этот человек невыносим. Просто чудовище! Он так ее разозлил, как не злил еще ни один мужчина. Она должна была его ненавидеть. Он посмеялся над ее убеждениями, а теперь еще и над ее искусством, однако, как Габриэль ни старалась, она не могла вызвать в душе антипатии. В нем было нечто притягательное ее влекло к нему так, как верующего влечет в Мекку. Она не хотела идти, но сердцу не прикажешь.
Если на этой планете и был человек, которого Габриэль знала вдоль и поперек, то это она сама. Она знала, что ей полезно, а что вредно. Порой она ошибалась, например, когда думала, что хочет стать массажисткой, а потом поняла, что ей нужно реализовывать себя в более творческих сферах. Или когда брала уроки фэн-шуй и обнаружила, что планирование дизайна жилого помещения с целью достижения успокоительного эффекта и гармонии вызывает в ней сильную головную боль.
В жизни она искала себя в самых разных направлениях и в результате знала обо всем понемногу. Кое-кто мог упрекнуть ее в легкомыслии и безответственности, но, по ее мнению, это было скорее желание идти на риск. Она не боялась начинать с нуля и почти ко всем вещам относилась непредвзято. Кроме идеи о том, чтобы. увлечься Джо. Их отношения никогда не приведут ни к чему хорошему. Они слишком разные люди. Ночь и день. Положительное и отрицательное. Инь и ян.
Скоро он исчезнет из ее жизни. Странно, но мысль о предстоящей разлуке не радовала, а, напротив, вызывала в душе пустоту. Большую часть ночи она пролежала без сна. На другое утро Габриэль пробежала трусцой свои обычные две мили, потом вернулась домой и стала собираться на работу. После душа надела белые трусики с рисунком в виде мелких красных сердечек и такой же бюстгальтер. Этот комплект из натурального шелка ей тоже подарила Фрэнсис. Он был одним из тех немногих, которые Габриэль действительно носила. Она причесала мокрые волосы, а пока они сохли, сделала макияж и надела серьги в виде крупных колец, унизанных бисером.
По понедельникам Кевин брал выходной, и до полудня, пока не придет Мара, ей предстояло работать с Джо наедине. Эта мысль пугала и одновременно будоражила. Интересно, чем он будет заниматься: закроется в кабинете и начнет рыться в папках Кевина, как делал на прошлой неделе, или придумает вместе с ней, что бы еще передвинуть и починить? И будет ли у него на бедрах висеть пояс с инструментами?