Вот как, неотразимая Молли. Не такая уж ты неотразимая. Думаю, что вполне смогу сдержать свой пыл, пока ты здесь, не рухну на колени, не предложу руку и сердце и тем более не повисну на тебе с рыданиями, умоляя не уезжать. Расслабься, никто на тебя не посягает.
Он отошел в сторону, пропуская ее. Оказавшись спиной к нему, Молли быстро-быстро заморгала. Он за ней не пошел, и это хорошо.
А еще он не стал уточнять, кому именно она не хотела делать больно. И это тоже хорошо. Наверное.
Глава 9
Еще целый час после завтрака Молли чувствовала себя так, словно вместо бутербродов с арахисовым маслом и джемом наглоталась камней. Хотя после того, что она наговорила Доминику, даже омлет переваривался бы с трудом. Ее собственные слова тяжелым комом застряли внутри.
Нет, она не жалела о сказанном. Или жалела? Ладно, может, она и упустила поезд, пароход, самолетчто там еще ходит в рай? Главное сейчасдержаться от Доминика Лонгстрита подальше. Он опасен. Он захватил ее мысли, как будто собирался поселиться в них навсегда. И в сердце тоже.
Этот человек не понимал, какой обладает властью.
Вот Джейни понимала и никогда этой властью не пользовалась. Как и ее родители. Они всегда были такими чуткими, никогда на Молли не давили. Она сама решала, сколько с ними пробудет. А когда решала уехатьони просто махали вслед и просили приезжать снова. Когда захочет.
Они понимали. А Доминик? Нет, мужчины вроде Доминика такого не понимают.
Когда лошади съели всю принесенную морковь, Молли пообещала Лиззи и Элу (после долгих раздумий Малыш Тони выбрал имя Эл, временно), что завтра днем они непременно поедут кататься верхом. Потом все трое взялись за руки и пошли к театру.
Ты точно хочешь ехать на Дэйзи? спросила Лиззи. Она шла вприпрыжку, а Дуфус игриво пытался лизнуть ее пятку. Дуфус тоже навестил лошадей. В конюшне его удивил шотландский пони, ростом чуть выше его самого.
Она же огромная.
Молли вспомнила пегую лошадь с длинной светлой гривой и улыбнулась.
Затонастоящая леди.
Только не с Джонси, сообщил Эл, имея в виду одного из грумов. На прошлой неделе она его сбросила. Два раза. Хотя она все равно не такая, как Сильвестр. Конь дяди Никанастоящий зверюга.
Думаешь, дядя Ник тоже поедет? спросила Лиззи, когда они поднимались на крыльцо домика из белого кирпича. Вообще-то он должен с нами играть и все такое. Нас для этого оставили.
Это тебе мама сказала? скрывая улыбку, спросила Молли.
Лиззи кивнула.
Да, мы должны отвлечь его от работы, чтобы он отдохнул.
Молли взялась за ручку двери.
И что? Удалось вам, как считаешь?
Ни капельки, покачал головой Эл. Дядя Ник не хочет ни отвлекаться, ни отдыхать.
Это все потому, что он не любит детей. Лиззи отступила от двери, как будто передумала входить.
Лиззи, по-моему, ты ошибаешься. От жалости у Молли защемило сердце. Он же так здорово поливал нас из водяного ружья.
Это тебя он здорово поливал.
И нас тоже, Лиззи, вступился за дядю Эл. Просто стрелять в Молли ему больше нравилось.
Молли закрыла дверь и приложила ко лбу ладонь, изобразив глубокую задумчивость. Детям необязательно видеть, какое у нее выражение лица.
Знаете, мне кажется, вы к дяде Нику слишком строго относитесь. Ведь он вам не папа, а дядя. И он плохо понимает, как с вами обращаться. Но это не значит, что он вас не любит.
Ладно, вздохнула Лиззи, чуть наклонив голову. Раз Молли так говорит Но он мог бы узнать нас получше. Мы же не младенцы.
То есть?
Он не разрешает Лиззи петь и танцевать, заявил Эл, позабыв, что здесь двадцати пяти центов ему никто не даст.
Заткнись, малявка, тебя не спрашивают!
Я не малявка, яЭл. Сама ЗАТКНИСЬ. сжав кулаки, он подошел к Лиззи.
Это ты мне говоришь? возмутилась Лиззи.
Тебе!
Мне?
Так-так, наша знаменитая няня, раздался голос Доминика. Молли обернулась и увидела, что он высунул голову в приоткрытую дверь. Никто лучше Молли не умеет общаться с детьми. Но мы здесь некоторым образом репетируем, поэтому либо угомонитесь, либо деритесь в другом месте.
Ей захотелось его отшлепать. И хуже всего то, что он это понял. Поэтому она просто улыбнулась и сказала:
Простите, мы немного увлеклись. Репетировали одну сценку. Так, дети?
Лиззи соображала быстрее и тут же с Молли согласилась. Эл озадаченно спросил «Чего?..», но Молли быстро сцапала его и притянула к себе.
Сценку? переспросил Доминик. Понятно. Я сделаю вид, что поверил каждому слову, если больше не услышу ни звука. Значит, на репетицию вы не собираетесь?
Почему не собираемся? Молли гордо вскинула голову. Вперед, дети. Актерами мы только что были, теперь потренируемся быть зрителями.
И она широко распахнула дверь. Доминику пришлось отойти с дороги, чтобы она могла провести детей в зал. С достоинством вдовствующей императрицы.
Молли, я здесь!
Молли помахала Синаре в ответ. Она провела детей по короткому центральному проходу, жестом велела им сесть во второй ряд, а сама прошла к сцене. Если бы она никогда не видела домашних театров Новой Англии и Европы, этот произвел бы на нее сильное впечатление. Такая уж она, Молли: просто принимала то, что видела, не глазела попусту и давным-давно научилась быть счастливой там, где оказывалась.
Я вижу, вы с Ангелом отлично поладили, сказала она. У тебя изумительная прическа.
Синара встряхнула свежезавитыми волосами.
Нравится? Ангел взмахнул несколько раз ножницами и сотворил это чудо. Огромное спасибо за то, что отыскала его мне. Вот взгляни, она протянула руку, французский маникюр. Ангел предложил. Сказал, для того, кому приходится много жестикулировать, это лучше всего. То есть для меня. Иначе, сказал он, ногти будут отвлекать внимание от лица, а кому это надо?
Пока Синара щебетала, Дерек подошел и остановился у нее за спиной.
Почему бы вам двоим не перебраться в одну спальню, чтобы всю ночь болтать о ногтях, волосах и прочих женских штучках? предложил он с ехидцей в голосе. Синара, ты ведь все равно ночуешь одна.
Это уж как я захочу, дорогой, промурлыкала Синара и потрепала его по щеке. Тебе-то выбирать, конечно, не приходится.
Мгновение Дерек смотрел на Синару, потом ловко развернулся на каблуках и отошел на другой край сцены. Там он взял с невзрачного деревянного стола какие-то ноты и принялся их изучать.
Бедный Дерек, прошептала Синара, слегка приподнимаясь в кресле, чтобы дотянуться до уха Молли. Он был абсолютно уверен, что все три недели я прокувыркаюсь с ним в постели. Нет, больше я подобной ошибки не совершу. Хочешь посмотреть, как Дерек бежит сломя голову? Шепни ему на ухо «как я к тебе привязалась», и он испарится, глазом не успеешь моргнуть.
Молли посмотрела на Дерека. Все время, пока Синара с ней шепталась, тот украдкой на них поглядывал.
Ты его любила? спросила она.
Ха! Вот именно«любила», в прошедшем времени. А теперь мы друг друга терпеть не можем. Разве не заметно?
Молли пожала плечами и улыбнулась. Сначала она думала, что между двумя звездами и в самом деле кошка пробежала, но теперь уже не была в этом уверена. Кто разберет, что на самом деле происходит между мужчиной и женщиной?
Синара, что ты сегодня поешь?
Сначала дуэт. Синара встала. Чтобы не задерживать великого Дерека. Пусть займется своими делами, пока мы прогоним мое соло во втором акте.
Я мечтаю услышать, как ты поешь, искренне призналась Молли. Я раньше никогда не бывала на репетициях. Это так интересно.
Это долго. Скучно. Это работа, печально вздохнула Синара, покачав головой. Слава богу, хоть Тейлора здесь нет. Он останавливал меня еще до того, как я начинала петь, и кричал, что я перевираю мелодию. Было бы что перевирать!
Доминик уселся в кресло на последнем ряду.
Ну, Синара, пора начинать.
Я ему объяснила, как ни в чем не бывало продолжала жаловаться Синара, мне нужен оркестр, живой оркестр. А не дурацкая пластмассовая коробка, квакающая в лицо. Какое тут вдохновение?
Синара? Давай начнем сегодня, если ты не против. Доминик взял с соседнего кресла бумаги и перелистал их.
Ты еще не видела, что творит Дерек. Даже здесь, на репетиции, он все время пытается задвинуть меня в угол, чтобы лишний раз покрасоваться на моем фоне. И так все время, и ему не стыдно. Я уверена, стоит притащить на сцену труп, он и перед ним начнет выделываться, лишь бы ему лишний раз похлопали. И самое главное
Синара, вмешалась Молли, Доминик просил начинать.
Актриса взглянула на последний ряд и пожала плечами.
Да? А почему он сам об этом не скажет? Извини меня, дорогая. Пора отрабатывать свой ужин.
Она отвернулась и пошла прочь. Небольшая сцена театра сразу стала еще меньше оттого, что все глаза мгновенно обратились к Синаре. Манера держаться, гордо поднятая головавсе в ней как будто говорило: «Вот и я, можете аплодировать». Это было прекрасно.
Но еще прекрасней была улыбка, с которой она взглянула на Дерека: теплая, дружелюбная, почти любящая. Она встала рядом, взяла протянутый им лист и вместо «спасибо» послала ему воздушный поцелуй. Ее пальцы доставили этот поцелуй по назначению. Только после этого она вернулась к Молли. Теперь она стояла напротив Дерека, на противоположном краю сцены, и смотрела на него любящим взглядом.
Дерек тоже послал ей воздушный поцелуй и нажал кнопку проигрывателя. Молли уселась в кресло рядом с Лиззи и приготовилась наслаждаться.
Даже в записи музыка была восхитительна. После нескольких тактов вступил Дерек. Он стоял лицом к зрителям, сложив ладони, и пел о любви, обещанной, потерянной, любви, которую мечтал обрести снова.
Вдруг волшебство закончилось. Дерек оборвал себя на полуфразе и произнес:
Черт, Синара, ты же здесь вступаешь. Тебе что, отдельное приглашение нужно?
Молли взглянула на Синару. Та листала ноты, пытаясь отыскать нужное место.
Где? спросила она, потрясая нотами. Может, ты слышал скрипки? Лично янет. А если я вступлю раньше, то перебью тебя, идиот.
Дерек наклонился и выключил проигрыватель.
Ник? почти умоляюще позвал он.
Попробуем еще раз, хорошо, Дерек? только и сказал Доминик. Молли уловила в его голосе усталость и покорность судьбе. Он не верил, что у Синары получится. Молли это почувствовала.
И у Синары действительно не получилось. Они начинали дуэт еще четырежды и ни разу не допели до конца. Все времяиз-за Синары. В конце концов Дерек отшвырнул ноты и ушел, заявив, что у него есть дела поинтереснее, чем слушать бездарных певичек.
Оставшись в одиночестве на сцене, Синара должна была репетировать соло из второго акта. Она только попросила устроить пятиминутный перерыв, чтобы заглянуть в ванную. Сумочку она захватила с собой.
К этому моменту Молли успела заполучить текст соло. Партию Синары в дуэте она уже выучилачетырех раз для ее отличной памяти вполне достаточнои теперь разучивала соло.
Оно оказалось прекрасным. Завораживающим. А ведь это пока еще только слова. Тони Лонгстритнастоящий гений. Когда Синара допоет последнюю ноту, в притихшем после бурного сопереживания зале не останется сухих глаз.
Ну и скучища, сказал Эл, когда Синара вышла. Можно я пойду на кухню к миссис Джонни и посмотрю, как там наше самодельное мороженое?
Только, чур, синее мое. Слышишь, Эл? крикнула Лиззи вслед брату и скрестила руки на груди. Мальчишки, фыркнула она, презрительно закатив глаза. И как только в голову придет сказать, что здесь скучно?
Тебе нравится? Молли заметила, что с того момента, как Лиззи уселась в кресло, она не шелохнулась, не издала ни звука, почти не дышала.
Ага, ответила Лиззи. Потом вздохнула. Ты же знаешь, я пою и танцую. Но папа, дядя Ник и мама все время говорят, что мечтать попасть на сценуэто одно, а прежде чем туда на самом деле попадешь, придется долго-долго работать. Мама сама играла на Бродвее. Танцевала и пела в хоре. И там познакомилась с папой. Очень романтичная история.
Я не знала. Лиззи, у тебя очень талантливые родители.
Может, и так, только они ни в какую не хотят, чтобы я занималась тем же, чем они. А у меня хорошо получается. Правда. Просто не знаю, что сказать, Молли. Синара звучит ужасно. А ведь мы еще даже не видели, как она танцует Ой, здрасьте, дядя Ник, быстро сменила она тему, когда Доминик сел в кресло, оставленное Элом.
Ну, что скажешь, мартышка? спросил он и потрепал ее по волосам. Племянница скривилась.
Дядя Ник, ты Эла треплешь по голове. Меня ты целуешь.
Кто такой Эл? спросил Доминик у Молли. Как будто разговора между ними не было. Что ж, если он так себя ведет, значит, и она так же.
Твой племянник. Он пожелал, чтобы его звали Эл. Сокращение от Энтони Лонгстрит. «Э». «Л». Понятно?
Доминик затряс головой.
Элизабет на такое ни за что не согласится.
Ничего, беззаботно махнула рукой Молли. Это имя еще успеет ему надоесть. Прежде чем найти то, которое ему по-настоящему понравится, он десять раз его поменяет. Но ты должен признать, что «Эл» гораздо лучше «Малыша Тони».
А вот и я! преувеличенно громко объявила Синара, бросила сумочку на стол и поправила юбку. Начинаем?
Доминик извинился и поднялся на сцену к проигрывателю. Чуть наклонив голову, Молли наблюдала за Синарой. Каким-то образом ей удалось взять себя в руки. Она даже улыбаласьчто после того удара, который нанес ей своими словами Дерек, требовало большого самообладания.
Пять к одному, что в сумочке у нее колеса, подумала Молли и вздохнула. Что, если эти манеры светской львицыпросто бравада?
Нет, спасибо, Доминик, дорогой. Текст мне не нужен. Я все знаю. Она встала в центре сцены, скрестила руки так, что кончики пальцев касались плеч, повернула голову влево и чуть склонила ее. Трагическая героиня вместо улыбчивой женщины.
Доминик включил проигрыватель. Музыка была такой прекрасной, что у Молли даже мурашки по спине побежали.
Голос Синары наполнил зал. И почти каждая нота звучала великолепно. Неподражаемо. Почти каждая.
К несчастью, это почти портило все. В одном месте она вступила слишком поздно, в другом недотянула и как-то неуверенно взяла финальную ноту.
Ой, как лажает, чуть слышно прошептала Лиззи, спрятавшись за спинку кресла. Посмотри на дядю Ника. Он прямо язык проглотил.
Как и Молли.
Одна только Берта Уайт, называвшая себя Билли (для дочеримама Билли), чувствовала себя как ни в чем не бывало.
Кошмар! с порога завопила она, грохнув входной дверью. И вы еще хотите, чтобы моя Бетани играла на одной сцене с ней! Если она танцует так же безобразно, как поет, мы с Бетани немедленно отсюда уезжаем, понятно? Я не допущу, чтобы моя дочь участвовала в третьесортном спектакле.
Молли быстро оглядела маму Билли. Восхищения эта женщина у нее не вызвала. Волосытакие же черные, как у Бетани, только торчат во все стороны. У обеихкожа цвета слоновой кости, но у матери она пошла красными пятнами от злости и выглядела крайне непривлекательно.
Кроме того, у нее явные проблемы с весом, и она пыталась решить их с помощью облегающей одежды и ремня, безжалостно впивавшегося в жирные бока. Она оказалась из тех скандальных особ, которых даже терпеливая Молли переносила с трудом.
Билли, на эту репетицию посторонним вход воспрещен. Доминик быстро спрыгнул со сцены и преградил ей путь. Пожалуйста, выйдите отсюда. Мы потом все обсудим.
Обсудим? Чего тут обсуждать? Билли ткнула пальцем в сторону Синары. Вы должны от нее избавиться, вот что. Мне плевать, с кем вы спите, Доминик, подсунуть эту подержанную певичку в один спектакль с Бетани вам не удастся.
Лиззи сползла с кресла почти на пол и потянула за собой Молли.
Я еще ребенок, я не должна такое слушать, прошептала она, зажмурившись.
Ого, Берта, донесся со сцены мягкий голос Синары. Как будто она пела колыбельную. Я и не знала, что ты так ревнуешь ко мне. Наверное, твоя позавчерашняя попытка закрутить с Ником роман оказалась такой же безуспешной, как и все предыдущие. Ну, ничего, думаю, в твоем возрасте пора бы уже привыкнуть. Сочувствую. Может, тебе обратиться к хорошему хирур
Синара! Перестань! Доминик встал между ними: Синара уже была готова броситься вниз со сцены и вцепиться в маму Билли. На сегодня репетиция закончена. Мы еще раз попробуем в понедельник, когда вернется Тейлор, договорились? А ты, прибавил он, хватая маму Билли под локоть, пойдешь со мной.
Когда дверь за ними захлопнулась, Молли облегченно вздохнула и посмотрела на Синару, которая выглядела совершенно убитой.
Синара, с тобой все в порядке? спросила она, но актриса даже не обернулась. Она отложила ноты, взяла сумочку и вышла через служебный выход в правой кулисе.