Я знаю, папа. И я бы хотела
Не перебивай меня! Сейчас буду говорить я, а ты, пожалуйста, внимательно меня послушай и постарайся сделать правильные выводы.
Отец встал, подошел к окну и отдёрнул штору, которая мешала солнечным лучам проникать в комнату.
Так лучше, констатировал он, вернувшись к столу.
Милый, позволь, сначала я введу тебя в курс дела, сказала Елена Евгеньевна, окончательно поняв, о чём сейчас пойдет речь.
Непременно, Леночка, мы тебя выслушаем, но немного позже. Сейчас говорить буду я.
Мать и дочь переглянулись, но перечить отцу не стали. Нина, волнуясь, теребила салфетку в руках.
Начну сразу с главного, продолжая стоять возле стола, сказал Николай Георгиевич. То, что произошло вчера, считаю недоразумением, а вашу помолвку недействительной.
Но, папа!
Более того, не обращая внимания на возглас дочери, продолжил отец, я готов простить тебе этот поступок, если ты мне пообещаешь, что с этого дня ты прекращаешь любое общение с Виктором. И впредь в этом доме не должно звучать даже имени этого молодого человека. Я несу ответственность за тебя, дочь, и имею полное право требовать исполнения моей просьбы.
Это не просьба, папа! Это прямо приказ!
Нет, Нина, это просьба. Не преувеличивай. И я настоятельно рекомендую тебе прислушаться к ней.
Иначе что, папа? негодовала Нина.
Нина, подожди, вмешалась Елена Евгеньевна. Николай, давай разберемся, что случилось? Что заставило тебя принять такое решение?
Нет, дорогие мои, разбираться мы ни в чём не будем. Вы просто сделаете так, как я говорю, уверенным тоном ответил глава семьи.
Папа, что плохого сделал тебе Виктор? Нина вскочила со стула и подошла ближе к отцу. За что ты так его невзлюбил? Ты же сам говорил, что он хороший человек! Я не понимаю, почему ты так нелюбезно повёл себя с его родителями?
Николай Георгиевич старался сдерживать себя, и как можно более мягко ответил:
Может быть, он и хороший человек, я этого не отрицаю. Но юноша, достойный моей дочери, не стал бы за моей спиной устраивать этот маскарад. Он мог бы прийти ко мне лично и открыто, глядя мне в глаза, поведать о своих намерениях. Однако же он выбрал иной путь. Почему?
Это не он выбрал! Мы вместе решили! Это был наш сюрприз, защищалась и оправдывалась Нина.
Ты же знаешь, дочь, мне не по душе сюрпризы. Мне их сполна преподнесли по жизни. Поэтому я был очень огорчён, что моя родная дочь поставила меня перед фактом.
Хорошо, папочка, извини. Больше такого не повторится, обещаю. Нина ласково посмотрела на отца и продолжила: Когда Виктор с родителями могут прийти к нам в гости?
Нина! Ты меня слышишь? с негодованием вспылил Николай Георгиевич. Я не хочу видеть этих людей ни у себя дома, ни в своей жизни! Я запрещаю тебе видеться с этим с этим ммм раздражённый отец старался подобрать слова помягче, чёрт бы его побрал! Никаких встреч с этим иноверцем и точка!
С кем? переспросила Нина. С иноверцем?
Николай, что ты такое говоришь? старалась поддержать свою дочь Елена Евгеньевна. Ты не в себе!
Папа, при чём тут вера, когда речь идёт о любви!
О какой любви ты говоришь, дочь? Это наваждение, да и только! прокричал Николай Георгиевич надтреснувшим от негодования голосом. Тебе необходимо учиться, искать свой путь. Я не могу допустить
Чего, папа? уже со слезами на глазах спросила Нина.
В это время в комнату вошла Татьяна Егоровна и стала невольным свидетелем напряженного разговора. Она тихо присела на стул. Елена Евгеньевна посмотрела на мать взглядом, полным негодования от происходящего. Женщина понимающе покачала головой. Обе общались глазами, и в этой зрительной связи дочь находила поддержку.
Не важно, перешёл на спокойный тон Николай Георгиевич, просто поверь, Нина, что ты слишком рано забиваешь себе голову любовью.
Мама! Бабушка! Ну, скажите же ему, что любовьэто самое прекрасное, что может быть в жизни! Ради чего тогда жить, если не ради неё? Нина смотрела на мать, как на соломинку, которая непременно должна её спасти. Губы дрожали, и глаза были уже не в силах сдерживать поток слёз. В конце концов, ты же сам любил, ты понимаешь, о чём я говорю! Это как болезнь, понимаешь, папа, и если на то пошло, то я готова умереть от этой болезни!
Ну, что ты! Что ты! Татьяна Егоровна подошла к внучке и крепко её обняла. Ну, кто же умирает от любви? Нужно не умирать, а бороться за неё. Успокойся, девочка моя. Тише, тише. Вытри слёзы. Вот так.
Будучи защитницей любви, бабушка всем сердцем сочувствовала внучке и старалась её поддержать. Елена Евгеньевна вступила в разговор с супругом. Они спорили и старались убедить друг друга в своей правоте. Мать горой встала на защиту дочери, но глава семьи был непоколебим. Нина смотрела на отца, но совершенно не слышала ни его уговоров, ни объяснений, ни угроз. Она ловила себя на мысли, что больше не испытывает боязни ослушаться его. Необъяснимые чувства придавали ей смелости выдержать суровый взгляд отца. Глубоко в душе она была уверена, что Виктор защитит её от всех бед и от отца, который категорически (не объясняя причины!) не хочет счастья для дочери. Поняв, что продолжать разговор бесполезно, она встала и не спеша направилась в свою комнату.
Бабушка, а помнишь, ты мне говорила, что настоящая любовь рождается постепенно, но корни её глубоки? чуть слышно произнесла Нина. Но ты мне не сказала, как выкорчевать из сердца эти корни Да и почему? Почему я должна это делать?! закричав в голос и одарив отца суровым взглядом, Нина убежала в свою комнату.
И чего ты добился? Елена Евгеньевна бросила укорительный взгляд на супруга и последовала за дочерью.
Ничего, переживёт. Это не самая большая печаль в жизни, ответил вслед жене Николай Георгиевич.
Он налил себе остывший кофе и одним глотком опустошил чашку. Потом задумчиво посмотрел на Татьяну Егоровну и сказал вслух:
Пора мне. Дел много.
Задержись на минутку, Николай.
Татьяна Егоровна, давайте не будем сейчас переливать из пустого в порожнее. Я принял решение, и дочь должна с ним смириться.
Какое нехорошее слово «должна», мягко говорила женщина, стараясь не раздражать зятя. А я считаю, что Ниночка уже давно никому ничего не должна. Она может прислушаться, а может не прислушаться. Наша девочка уже достаточно взрослая и сама вправе принимать решения, особенно в вопросах сердечных.
И вы туда же. Прошу вас, не надо раздувать из мухи слона.
Зря ты думаешь, Николай, что это всё несерьёзно. Нина влюблена. И твоё поведение очень ранит её. Ты заставляешь дочь выбирать между двумя мужчинами, которых она любит: тобой и Виктором.
Выбор однозначен!
Возможно. Но сила первой любви настолько глубока, что делает человека иным, и он может совершить поступки, о которых мы даже не можем предположить.
Что вы имеете в виду?
Ничего конкретного. Просто хочу тебя попросить не давить так на дочь. Не отталкивай её от себя. Поговори с ней спокойно и объясни, почему ты против её отношений с Виктором. Ведь причина в другом, нежели в том, что ты озвучил. Я права? Татьяна Егоровна пристально посмотрела на собеседника.
Николай Георгиевич внутренне съёжился от пронзительного взгляда, но внешне ни один мускул не дёрнулся на его лице.
Я подумаю над вашими словами, сухо ответил он. А сейчас мне действительно пора идти. Хорошего вам дня, Татьяна Егоровна.
Подумай, дорогой, подумай. Ведь рубя любовь на корню, ты рискуешь сжечь под ногами дочери мост длиною в жизнь, по которому она могла бы идти уверенно, опираясь на плечо любящего мужчины и заверившись поддержкой любящего отца. Хорошего дня, Николай
Нина металась по комнате, как тигрица в клетке. Она обдумывала свои дальнейшие действия. Елена Евгеньевна, как могла, старалась поддержать дочь, но та словно не замечала никого вокруг. Её накрыло сюрреалистическое ощущение всего происходящего и, словно достигнув глубин своего подсознания и найдя там ответ, она резко остановилась. Задержав ненадолго свой взгляд на матери, она резко отвернулась и заплакала:
За что?! За что он так со мной? Я всю жизнь поступаю, как он хотел: училась в школе, которая нравилась отцу, ходила на кружки, которые советовал он! Музыка, фильмы, поездкивсё выбирал за меня отец. Слава богу, в институт я поступила, в который хотела, а не в тот, на котором настаивал отец. Но, видимо, ему этого мало! Мало! Он решил ещё и распорядиться моей личной жизнью. Почему? Я что, его собственность, мама?
Ниночка, доченька моя, пожалуйста, успокойся. Я обязательно поговорю с папой. Но мне кажется, ты к нему несправедлива, милая. Согласна, сейчас он перегибает палку, но всю жизнь он старался дать тебе лучшее
А вы меня спросили, что для меня лучше? не дала договорить матери Нина. Неужели я не имею права не любить то, что любит отец? Не хотеть того, чего хочет он? Мама, я имею право не быть такой, какой хочется вам! Я имею право быть собой! Я живой человек, слышите! Я имею право иметь свои желания. И моё единственное желание сейчасбыть с Виктором!
Хорошо. Хорошо, милая. Только успокойся, Ниночка. Тише. Елена Евгеньевна кружилась вокруг дочери и старалась её обнять. Но Нина была раздражена и не позволяла к себе прикасаться.
Рубикон перейден, мама, спокойно, даже равнодушно сказала Нина, я приняла решение. Я ухожу.
О, Господи, Нина! Что я скажу отцу? Пожалуйста, доченька, не принимай поспешных решений.
Уйди.
Что?
Уйди, мама, я хочу побыть одна.
Но, милая, тебе сейчас лучше Елена Евгеньевна осеклась и замолчала.
Сейчас мне будет лучше одной. Иди, мама.
Женщина неохотно сделала пару шагов к двери и остановилась. Ручейки слёз текли по её щекам. Материнское сердце сжималось от боли и опасений. И, словно почувствовав это, Нина подошла к матери и обняла её.
Не волнуйся, мама, я не сделаю ничего, что может причинить тебе боль.
Спасибо, прошептала Елена Евгеньевна и вышла из комнаты.
После полудня Нина вышла из дома тихо, не привлекая к себе внимания, заранее договорившись с Виктором о месте встрече. Всю дорогу обдумывала, с чего начать разговор. Как объяснить поведение отца и рассказать, что он запретил им встречаться. Она тщательно вынашивала свою речь, словно готовила стерлядь «а-ля рус».
Привет, Ниночка! Виктор крепко обнял девушку при встрече. Как же я соскучился по тебе. Что-то случилось? У тебя был взволнованный голос по телефону.
Привет. Да, нам нужно с тобой серьёзно поговорить.
Всё настолько серьёзно? улыбнувшись, спросил Виктор.
Очень.
Хорошо, давай поговорим. Может, по чашечке кофе и что-нибудь сладенькое?
Не откажусь, грустно ответила Нина.
Нууу, так дело не пойдёт. Надо срочно поднимать тебе настроение! Побежали!
Виктор крепко сжал руку Нины, и они бегом направились в ближайшее кафе, где пахло свежей выпечкой и ароматным кофе.
Присев за уютный столик возле окна, они заказали по чашке капучино и хрустящие свежие круассаны.
Виктор, мне надо сказать неуверенно начала Нина.
Подожди, перебил он свою собеседницу, сначала сделай несколько глотков кофе, отдышись, а потом поговорим.
Он улыбался и постоянно шутил, рассказывая смешные истории, стараясь хоть немного поднять настроение любимой девушке. Нина, доедая круассан, улыбалась сквозь грусть. Наконец-то, глубоко вздохнув, она начала разговор. На этот раз Виктор её внимательно слушал.
Мда, заключил он. Неприятная сложилась ситуация. Кто бы мог подумать, что Николай Георгиевич так отреагирует на наш сюрприз. Мне кажется, я должен прийти и поговорить с ним лично, всё объяснить. Сегодня вечером будет удобно?
Удобно отцу не будет никогда. Нужно просто прийти и всё. Только стоит ли это делать? Ведь я уже приняла решение. Нина опустила глаза, и на щеках появился лёгкий багрянец.
Какое решение? настороженно переспросил Виктор.
Я решила уйти из дома. Я хочу нарушить рамки границ, которые меня тяготят. Я устала, понимаешь, устала от отцовского контроля. Я многое осознала за эту ночь. Я поняла, что меня постоянно якорили слова отца и не давали поступать так, как хочется мне. Нина внимательно посмотрела в глаза любимого человека и добавила. Ты поддержишь меня?
На несколько секунд тишина повисла в воздухе. Виктор ласково смотрел на Нину и обдумывал каждое слово, которое произнесёт. Он прекрасно понимал, что хочет услышать от него Нина, но он должен сказать то, что думает. Так правильнее, на его взгляд.
Любимая, ты ни на йоту не должна сомневаться, что я поддержу тебя всегда и во всём. Я готов взять ответственность за тебя, снять нам квартиру и жить вместе. Ты ведь этого хочешь?
Да.
Но это еще больше расстроит ваши отношения с отцом. А как в его глазах буду выглядеть я? Пойми, я не хочу силой забирать тебя у отца, у семьи. Правильнее будет, если отец, благословляя, передаст свою дочь в руки будущего супруга. Давай попробуем решить возникшую проблему мирно. Поверь, так будет лучше для всех.
Мирно? переспросила Нина.
Конечно, Виктор взял её руку в свою ладонь.
Чтобы было мирно, ты должен должен Нина замялась и не знала, как продолжить.
я должен? вопросительно смотрел на неё Виктор.
В общем, отец считает тебя иноверцем. Прости, я понимаю, это бред. Я ему говорила, я объясняла, но папа совершенно не хочет слушать.
Нина! Это всё?
Что всё?
В этом вся причина, по которой Николай Георгиевич запрещает нам встречаться?
Я так поняла, да, неуверенно ответила Нина.
Тогда считай, что конфликт исчерпан. Виктор прищурил глаза, довольно потёр ладони и позвал официанта. Дмитрий, посоветуйте нам что-нибудь необычное из вашего меню.
Попробуйте блюдо от шеф-повара «Яйцо Бенедикт с лососем на тостах с голландским соусом». Это очень вкусно!
Ты как? спросил Виктор одобрения предложенного блюда у Нины.
Звучит аппетитно.
Согласились. Нам две порции. Ещё, пожалуйста, чёрный чай с чабрецом и по кусочку восхитительного торта «Микадо». Ты согласна, любимая? Может, хочешь что-то другое?
Нет, я обожаю этот десерт, с улыбкой ответила Нина.
Кафе всё больше наполнялось людьми и становилось шумным. За соседним столиком сидела семья с двойняшками лет пяти. Дети были копия друг друга. Глядя на них, Нина не могла понять, как их различают родители. Разве что по игрушечным машинкам, которыми они играли, так как цвет и модель у них были разными. Малыши с удовольствием ели мороженое, а родители, мило общаясь, пили кофе.
Я тоже хочу сына. Тебе нравится имя Александр? спросил Виктор у Нины, чем отвлёк её от своих мыслей.
А если дочь, то Александра? засмеялась Нина.
Конечно! И глаза твоиизумрудные.
Виктор, осторожно начала Нина, а что значит, конфликт исчерпан? Ты готов ты сможешь ммм
Да, любимая. Если для Николая Георгиевича это важно, я приму православие, и мы с тобой обвенчаемся. Будем жить поживать, да добра наживать. Он улыбнулся и передал Нине розу, которую ловко сделал из салфетки.
Какой же ты хороший. Ты самый лучший! И тымой! Нина прослезилась, сознавая, какая она счастливая. И, не сдержав порыва чувств, встала и поцеловала Виктора.
Нина! Такой я тебя ещё не видел! удивился молодой человек.
Я буду удивлять тебя всю жизнь, милый. Ты будешь счастлив.
Даже не сомневаюсь. О! А вот и наша еда!
Настроение окончательно повысилось, и они решили сходить в кинотеатр на комедию с Джимом Керри «Я, снова я и Ирэн», которая недавно вышла в прокат.
Виктор не стал откладывать в долгий ящик своё решение, и в тот же вечер без четверти восемь они с Ниной стояли на пороге дома Чепкасовых. Елена Евгеньевна очень обрадовалась гостю и пригласила его в гостиную. Сама направилась в кабинет мужа сообщить о том, что его ждут дети. Догадываясь, о чём пойдет речь, скрепя сердце глава семьи всё же вышел из своего «рибата». Хотя немного поиграл на нервахзаставил ждать себя минут двадцать. Бросив сокрушенный взгляд на входную дверь, он направился в гостиную с твёрдым намерением выпроводить наглеца, который посмел ослушаться и явиться в его дом. Но увидев растерянный взгляд дочери, сменил гнев на милость. Нина искренне верила, что этот разговор окончательно расставит все точки над «i», и сейчас силилась разгадать: не обманулась ли она. Николай Георгиевич выжидательно посмотрел на Виктора. Тот пока молчал. Но, словно вспомнив, зачем пришёл, Виктор начал разговор. Чепкасов прыгал взглядом по лицам и видел, как все пристально на него глядят. Этот пустой, на его взгляд, разговор, выводил его из себя. Но он сдерживался, понимая, что неприлично лишать гостя шанса выговориться. Подобная выдержка обходилась ему дорого. Каждый неприятный разговор оставлял нерастворимый осадок, который накапливался и накапливался.