Он говорит о ней как о проститутке. Но, предполагаю, Датч прав. Работая в таком месте, быстро привыкаешь игнорировать нежелательные знаки внимания.
Но это не значит, что я согласен с этим. Хотя у девушки и подвешен язык, но она все равно очень милая и невинная. И я не могу представить ее в таком окружении.
Привет, щебечет женский голосок.
Я выглядываю из-за капота и вижу девушку, которую встретил тут вчера вечером. Как ее звали?
Пайк, верно? прижимая руку к груди, говорит она. Я Кэм, помнишь? Сестра Джордан.
Датч пялится на нее, слегка приоткрыв рот.
Приехала, чтобы подбросить ее до работы, объясняет Кэм, оглядывая мои руки и торс. Прикольные татуировки.
Ее глаза начинают поблескивать, когда она одобрительно кивает. Я замечаю, что у нее на теле тоже есть татуировки. Одна спускается вниз с плеча, и феникс на боку.
Их видно лишь потому, что на ней почти нет одежды, только черная мини-юбка и топик, заканчивающийся прямо под грудью.
Куда, черт возьми, смотрит твой отец? Серьезно
За ее спиной, на обочине, стоит новый белый «мустанг» с открытой крышей, в котором сидят еще две девушки, одетые примерно так же. У них пышные волосы, а ресницы настолько длинные, что даже здесь можно ощутить ветерок, который возникает, когда они моргают.
Но тут меня осеняет одна мысль, и я снова оглядываюсь.
Вы работаете вместе? И Джордан с вами?
Нет, мы работаем в клубе «Крюк».
Датч хрюкает, видимо, подавившись пивом. А затем пытается отдышаться, стараясь скрыть за смехом покашливание.
О, вижу, ты знаешь, что это за клуб, кивнув, дразнит Кэм.
Он ухмыляется и, клянусь, начинает краснеть.
Возможно, я когда-то бывал в этом месте.
«Крюк» стриптиз-клуб, расположенный неподалеку от бара «Земляне», где работает Джордан.
Твоя сестра же не работает там? спрашиваю я.
Ведь у нее вполне может быть две работы, но если я еще и могу представить ее за стойкой бара, то совершенно не хочу допускать даже мысли о Джордан на пилоне. К счастью, Кэм не медлит с ответом.
О нет, но мой босс предлагал ей поработать барменом, говорит она. Он уже год уговаривает ее. Но Джордан стесняется.
Она слегка подмигивает, но я не уверен, на что именно Кэм намекает. Чего Джордан стесняется? Неужели рабочая одежда бармена немногим отличается от той, что надевают танцовщицы?
Боже, нет. Даже мысль о том, что она начнет работать в «Крюке», куда парни приходят только за одним, заставляет меня нервничать. Коул знает об этом предложении? Не думаю, что он согласится, чтобы она там работала.
Но времени на раздумья нет, потому что Джордан спускается с крыльца и идет по лужайке к сестре.
Хватит говорить обо мне, прижимая ремень сумки к груди, предупреждает она.
Но Кэм в ответ лишь бросает на нее озорной взгляд.
Джордан закатывает глаза, но я едва замечаю это. Сердце начинает болезненно биться в груди, когда я вижу ее наряд.
Поэтому тут же отворачиваюсь.
По какой-то причине мне совершенно не хочется упрекать Джордан за внешний вид, как Кэм, хотя она на несколько лет моложе сестры. На ней темно-синие джинсовые шорты с подвернутым краем, низко сидящие на бедрах. Свободная черная футболка свисает с одного плеча, демонстрируя живот. Распущенные волосы крупными локонами спадают на спину, глаза накрашены черной подводкой и темными тенями, которые подчеркивают их полуночную синеву, и те напоминают лунный свет, отражающийся ночью от глади моря.
Мне интересно, надела ли она свои кеды, но я не решаюсь посмотреть, потому что придется пялиться на ее ноги, а это мне делать не стоит. Поэтому отворачиваюсь и продолжаю ковыряться в машине.
Меня пронзает чувство вины. Джордандевушка Коула. Именно он целует ее. Обнимает. Заставляет улыбнуться. И не мне указывать ей, что делать, или ставить границы. Особенно по части того, где работать или что носить. Но я все еще не могу отделаться от воспоминаний о встрече в кинотеатре, воспринимаю ее как девушку, с которой только познакомился и с которой оказалось легко общаться. Поэтому мне кажется, что именно я узнал ее первым, хотя это не так.
У меня сегодня двойная смена, вероятно, она обращается ко мне. Я вернусь поздно, но у меня есть ключи.
Я киваю и поправляю кепку, так и не взглянув на нее.
На мгновение повисает молчание, и Джордан собирается уходить.
Что ж, до встречи, говорит она.
Спасибо за помощь, милая, благодарит ее Датч.
Он высоко поднимает руку и машет девушкам. До нас доносится их хихиканье, а затем машина уезжает. Я продолжаю ковыряться в движке и стараюсь не думать о том, безопасно ли в нашем районе ночью, или что если она работает за стойкой, то, к моей радости, клиентам сложнее к ней приставать. А вообще у нее хорошая работа. Это намного лучше «Бургер Кинга» или холодных продаж. Уверен, они с Коулом быстро накопят на новую квартиру.
Хотя меня не удивляет, что этот мудак Мик пытается уговорить ее работать в «Крюке». Черт побери. А если она всегда одевается так, как сегодня? Мужики готовы хорошо заплатить, чтобы посмотреть на молодую сексуальную девушку, но расстанутся с еще большей суммой, если им показать молодую и аппетитную крошку с невинным личиком.
Я отвинчиваю, прочищаю и вновь прикручиваю различные запчасти, пока рука не начинает болеть, а мышцыныть, поэтому выпрямляюсь и похрустываю костяшками пальцев.
И тут краем глаза замечаю, что Датч не сводит с меня взгляда. Я поворачиваюсь к нему.
Что? спрашиваю я.
Почему он так на меня смотрит?
Ничего, слегка улыбнувшись, говорит он и качает головой.
Глава 4Джордан
Можно мне «Волосатый Пупок»?
Развернувшись, вижу Эйприл Лестер, которая стоит у барной стойки между Грейди Джонсом и Ричем Генсбургом и выжидающе смотрит на меня. Кивнув, я выставляю оставшиеся бокалы для коктейлей, которые только что вымыла, и тянусь за бутылкой шнапса.
Так ты пойдешь сегодня со мной домой? скептически нахмурившись, спрашивает Рич у Эйприл.
Грейди тихо хихикает, я улыбаюсь про себя. А Эйприл недовольно отворачивается.
Эта троицанаши завсегдатаи. Эйприл обычно не уходит домой одна, и все это прекрасно знают. Поэтому в вопросе Рича звучит нарочитая небрежность, которая помогает ему сохранить лицо после очередного отказа. Кажется, она не клеит лишь тех, кто старше ее. А всех остальных считает легкой добычей. Думаю, Ричу стоит продолжать попытки. Кто знает, может, в один из вечеров ему повезет.
Эйприлхороший клиент и всегда оставляет щедрые чаевые. Но я присматриваю за ней, когда Коул рядом. Не раз видела, как она клеилась к женатым мужчинам, так что наличие девушки ее точно не остановит.
Я наливаю апельсиновый сок и ставлю бокал на салфетку. Эйприл подхватывает соломинку и забирает коктейль.
Спасибо, нараспев говорит она, а затем отворачивается, делает глоток и идет к своему столику.
Я провожаю ее взглядом: женщина садится рядом с двумя мужчинами, лица которых мне тоже знакомы.
Иногда, глядя на нее, я вспоминаю о маме. Не знаю, почему, ведь они совсем не похожи. Мама была блондинкой, а Эйприлбрюнетка. У нее темно-каштановые, почти черные волосы. Но зато примерно одного возраста. Эйприл под сорок, но одеваются они с мамой почти одинаково: короткие юбки, свободные шелковые топы, украшения и пятнадцатисантиметровые каблуки.
Как Кэм. Сестра унаследовала любовь к сексуальному стилю от нашей матери.
Интересно, мама угомонилась или все еще жаждет свободы, без которой не могла прожить, когда мне было семь лет. Я не скучаю по ней. Да и почти не помню. Но все равно иногда думаю.
Повернувшись, пробиваю чек за выпивку Эйприл и беру полотенце, чтобы вытереть стаканы.
Но тут входная дверь распахивается, и раздается громкое:
Черт, как же здесь тухло.
Я поднимаю глаза, и волоски у меня на руках мгновенно встают дыбом. Мой парень входит в бар вместе с несколькими своими друзьями, но впереди компании идет обладатель слишком знакомого голоса, от вида которого моя кожа покрывается мурашками.
Джей Маккейб, мой бывший, медленно и неторопливо входит в бар, словно он все еще звездный квотербек из старшей школы, при появлении которого должны раздаваться аплодисменты. Забавно, но чем лучше я его узнавала, тем менее привлекательным он становился. Я мгновенно выпрямляю спину, словно в позвоночник воткнули стальной прут. Шея покрывается красными пятнами.
Коул идет позади с двумя парнями, а замыкает процессию Елена Баррос. Он хмурится, и на его лице появляется оскал, когда он смотрит на Джея, прежде чем перевести взгляд на меня.
Они почти не общаются, но иногда оказываются в одной компании. Думаю, Джей решил пойти сюда со своей сворой, а Коул увязался следом, чтобы убедиться, что у меня все хорошо.
Джей оглядывает бар, а затем его взгляд останавливается на мне, и уголки губ кривятся в легкой улыбке. Я тут же отворачиваюсь, а внутри все сжимается. Пытаюсь притвориться, что он не вызывает у меня никаких чувств, но, думаю, Джей знает, что это не так. Его следовало упечь в гребаную тюрьму после того, что он сделал. Конечно, все случилось не потому, что два года назад я была слишком напугана и беспомощна.
Но мне все равно хочется, чтобы кто-нибудь причинил ему боль.
А еще лучше, если это сделаю я.
Когда его друзья расходятся по бару, чтобы поздороваться со своими знакомыми, Коул направляется ко мне. Он поднимает перегородку и заходит за барную стойку. Он выглядит как провинившийся школьник, когда подходит ко мне сзади и обнимает за талию.
Что ты тут делаешь? спрашиваю я, обмотав полотенце вокруг кулака и вытирая стаканы изнутри.
Чувствую, как он пожимает плечами.
Давно не видел тебя. И соскучился.
Я усмехаюсь и пытаюсь расслабиться.
У меня все отлично. Когда я на работе, можешь обо мне не беспокоиться.
Он утыкается носом мне в шею. Мы оба прекрасно знаем, что он переживает из-за Джея.
Пальцами я нащупываю маленький шрам у него на большом пальце, а затем вдыхаю его аромат. Коул выглядит намного лучше, чем утром. Он как никто другой умеет справляться с похмельем.
Ты же знаешь, что, если будешь слоняться поблизости, ей не станут оставлять чаевые, напоминает Шел, подходя к бару и ставя поднос со стаканами.
Шел воображает себя владелицей бара из фильма «Бар Гадкий койот», так что я не раз от нее слышала, что должна казаться доступной, но никогда не позволять лишнего. Только проблема в том, что этот грязный бар находится в маленьком городке, так что вряд ли стоит рассчитывать на баснословные чаевые. И неважно, рядом мой парень или нет.
Коул прижимается к моей шее, и я улыбаюсь, чувствуя себя в безопасности в его объятиях. Голоса его друзей разносятся по помещению, отчего становится намного шумнее. Я смотрю на часы и вижу, что уже почти полночь.
А ведь сегодня вечер среды. Коулу завтра на работу.
Я вздыхаю и поварачиваюсь посмотреть на своего парня.
Ты же знаешь, что мы не можем позволить себе терять деньги за твои пропущенные смены? интересуюсь я.
Если он и сегодня загуляет допоздна, то, вполне возможно, отпросится завтра, а значит, потеряет еще больше денег.
А ведь у нас не оплачены счета за старую квартиру, и, хотя я лезу из кожи вон, мне бы хотелось, чтобы и он помогал. Так что, если он решит остаться дома и завтра, ему точно не поздоровится.
Коул внимательно смотрит на меня.
Я не дурак, детка, уверяет он. И сам прекрасно понимаю все, что ты хочешь мне сказать.
Надеюсь, ты также понимаешь, как чертовски тебе везет, что ты еще не потерял права.
Не дай бог его поймают за вождением в нетрезвом виде, ведь он постоянно искушает судьбу.
Как можно быть таким беспечным? Особенно после того, что случилось.
Я снова смотрю на наши шрамы, погружаясь в воспоминания.
Что бы я без тебя делал? спрашивает Коул, и его дыхание щекочет мне ухо.
Я отдергиваю руку.
Наверное, сам стирал бы свое белье.
Он смеется и крепче сжимает меня в объятиях.
Прости, что я такой неудачник.
Ты не всегда был таким.
Он выгибает брови, и на его губах появляется ухмылка.
Но кое в чем я хорош, ведь так?
Развернув меня к себе, Коул поднимает мой подбородок и прижимается губами к шее, целуя и покусывая кожу. Дыхание тут же перехватывает, а по рукам пробегает дрожь.
Коул
Согласна. Ты не во всем так ужасен.
У него всегда прекрасно получалось заставить меня улыбнуться, к тому же он хорошо целуется. Мне просто хочется, чтобы Коул больше времени проводил дома. Он уже давно ко мне не прикасался.
И сейчас снова уходит.
Я поворачиваю голову и целую его, желая вновь ощутить нашу связь, но тут же отстраняюсь и с улыбкой отталкиваю его.
Не здесь, возмущаюсь я.
Развернувшись, я подхватываю пару пивных бутылок со стойки и выбрасываю их.
Ты же знаешь, как сильно я сожалею? шепчет он мне на ухо. Не хотел, чтобы нас выгнали со старой квартиры и нам пришлось поселиться с моим отцом.
Я киваю, почти не сомневаясь, что он говорит серьезно. Онхороший человек, и я видела его лучшие проявления. Прямо сейчас его не назовешь идеалом, но именно Коул поддержал меня, когда все остальные отвернулись, и мне хочется верить, что со временем он образумится.
Смотрю на Джея, вспоминая, что Коул остался моим единственным другом, когда я порвала с этим придурком. Все остальные решили встать на сторону моего бывшего.
Значит, отец хорошо к тебе относится? спрашивает он, отстраняясь и выпуская меня из рук.
Конечно. А ты сомневался?
Он пожимает плечами.
Просто решил убедиться. Когда-то он вел себя как придурок. И постоянно изменял маме. Поэтому мы с ним и не общаемся. Коул замолкает на мгновение, а затем добавляет: Ну, теперь ты понимаешь, откуда взялось напряжение, которое, скорее всего, почувствовала между нами.
Изменял? Почему Коул не рассказал мне об этом раньше? Боже.
Но я бы никогда не подумала такого о Пайке. Он не показался мне настолько поверхностным.
Но люди меняются с возрастом. Может, двадцать лет назад он был совершенно другим.
Подождите-ка
А разве ты не говорил, что твои родители расстались, когда тебе было всего два? спрашиваю я.
Как он мог запомнить это в таком раннем возрасте?
Все верно, подтверждает Коул и подходит к перегородке барной стойки. Мне об этом рассказывала мама. Он вел себя отвратительно, так что не воспринимай близко к сердцу его нападки. Отец любит, чтобы все было по его и, наверное, поэтому все еще не женат.
Ну, сегодня утром его родитель явно не ожидал от меня отпора, когда настаивал, чтобы я осталась дома. Думаю, он привык, что люди послушно выполняют его приказы. Так что вполне можно поверить в последнее утверждение.
Мы собираемся в «Кий», говорит Коул, открывая перегородку и становясь по другую сторону барной стойки. Увидимся дома.
Не задерживайся, тихо прошу я.
Его смена начинается завтра в десять утра, но мне хотелось бы увидеть его, когда я вернусь домой. Мы почти не общались сегодня.
Коул вместе с друзьями выходит из бара, чтобы поиграть в бильярд. По пути к двери Джей оглядывается на меня, прижимая к себе Шону Эббот. Его взгляд скользит по моей груди, а затем поднимается к лицу, и я вижу в его глазах желание вперемешку с явной угрозой.
И это происходит не впервые за последние два года. Но я молча терплю все его грубые взгляды в мою сторону, боясь вновь подтолкнуть его к действию. Джей оставил меня в покое, так что я попросту избегаю его или делаю вид, что не замечаю.
Как только компания выходит на улицу, чтобы продолжить веселье в другом месте, дверь открывается вновь, и в баре появляется сестра, а за нейдвое ее коллег. Все посетители поворачиваются в сторону сексуальных девушек в крошечных топах и на высоких каблуках.
Из музыкального автомата звучит The Girl Gets Around Сэмми Хагара. Кэм шагает к барной стойке, опирается двумя руками на край и демонстративно целует меня в губы.
Она невозможна.
Вы уже освободились? громко спрашиваю я, перекрикивая музыку, а потом смотрю на часы на стене. Освобожусь только через час.
Без проблем. Кэм отмахивается от меня, а затем протягивает руку за стойку, хватает бутылку рома и стакан для виски, стоящие передо мной. Нам все равно нужно остыть перед тем, как отправимся по домам.
Сестра наливает порцию рома, ставит бутылку обратно и направляется к крану с газировкой, чтобы разбавить алкоголь диетической колой.
Я вытаскиваю совок из ведерка со льдом и добавляю в ее коктейль несколько кубиков, прежде чем отправиться к другим клиентам.
Налив еще по бокалу пива для Грейди и Рича, я подливаю алкоголь мужу Шел, играющему в видеопокер, а затем смешиваю три «Космоса» для нескольких женщин, рядом с которыми лежат экземпляры «Книги секретов» Дипак Чопры. Они приходят с ними каждую неделю, потому что их мужья думают, что на самом деле дамочки ходят на собрание книжного клуба.