Я бы что-то придумал
Да брось! Всего-то две недели осталось! А у меня здесь конь не валялся
Конь, что? удивились на том конце света.
Не бери в голову. Это такое выражение Лучше расскажи, как прошел твой день.
Пока они болтали с Джеком, привезли еду. Соня торопливо попрощалась с женихом, бестолково путаясь в рукавах, нашла-таки кошелек, расплатилась с посыльным, захлопнула за ним дверь и, сунув нос в пакет с одуряюще пахнущей снедью, пошлепала в кухню. Плотно позавтракав и выпив еще одну чашку кофе, Соня неторопливо собралась, заехала в цветочный. Купила четыре бордовые розы на длинных стеблях, такие же безжизненные в отсутствие всякого аромата, как и те, кому они предназначались, и поехала прочь из города. Бросила машину у кладбищенских ворот. С трудом пробралась по не прочищенному проходу между могилок к своим. Два креста, никаких памятников Мама рано ушла, а еще через три года Соня похоронила тяжело болеющего брата.
Рукой в перчатке стряхнула снег с мемориальной таблички. Положила цветы:
Ну, что Теперь, наверное, нескоро свидимся. Вы не в обиде? спросила, как у живых. Джек нашел православную церковь неподалеку от моего нового дома Я о вас там буду молиться, хорошо?
Уж что ей ответили мама с братомнепонятно, но с кладбища Соня уезжала с легким сердцем. Проехав с километр по проселочной дороге, она, наконец, выехала на трассу и покатила вперед. В этом месте была не слишком удобная развязка, и для того, чтобы вернуться в город, ей предстояло проехать около километра в обратном от него направлении. Спешить Соне было некуда, она и не торопилась. Ехала медленно, в свое удовольствие, время от времени бросая взгляды по сторонам. А посмотреть было на что. Зимний заиндевелый на холоде лес, вековые сосны в роскошных белых шапках, редкие озябшие на холоде птицы Соня вспомнила, что у нее еще со вчера осталась недоеденная булка. Она притормозила на обочине, вышла из машины и, раскрошив хлеб, высыпала тот на снег. Глядишь, спасет какую-нибудь синичку.
Соня уже вернулась в машину, когда мимо пронесся кортеж из четырех машин. Ничего удивительногов нескольких километрах отсюда раскинулись обширные территории, застроенные дачами местной элиты, фешенебельными коттеджными поселками и резиденциями высших должностных лиц. Может быть, какой-нибудь министр изволил вернуться домой на обед.
В Америке такого точно не увидишь. Что же и вы, кортежи, тоже прощайте! Улыбнувшись, Соня тронулась с места и неторопливо поехала дальше.
А потом случилось это! Первым делом она с удивлением заметила, что кортеж, движущийся далеко впереди, свернул на обочину, а уже потом она заметила несущийся на всех парах грузовик.
Ну, и куда он на такой скорости? сама у себя спросила Соня, снимая ногу с педали газа и, следуя примеру кортежа, прижалась к обочине. Отвлеклась на секунду, а когда снова подняла взгляд, фура уже выехала на встречку.
Не-е-ет! прокричала Соня. Скользнула руками по телу, проверяя, не забыла ли пристегнуться. Она уже понимала, что удара не избежать. Движущиеся по крайней правой полосе машины разлетались, как кегли! Основной удар на себя принял микроавтобус. И все эти события раскадровкой замедленной съемки проносились перед её глазами. Удар, скрежет, разворот на полном ходу! И столкновение. Металл о металл. Боль взорвалась в теле! В руке, в ноге, ударила в грудь А движение все продолжалось. Со страшным скрежетом и вырывающимися искрами их тащило по обледеневшей дороге. Это длилось какие-то секунды, но для Сони они превратились в вечность. Ее захлестывали ужас и паника! И какая-то черная липкая злость! Вот тебе и новая жизнь! Почему так?! Почему сейчас, господи? А потом боль, которая с каждой секундой только усиливалась, вытеснила все вопросы. Боль была такой сильной, что Соня не могла дышать! Как будто её плитой придавило. Приказав себе успокоиться, она осторожно втянула воздух. Закашлялась. Воздух ворвался в легкие с громким свистом, с каким-то ненормальным шипением По лицу стекало что-то теплое и густое, находясь в шоке, Соня не сразу поняла, что это кровь.
Дыши! Дыши! билось в мозгу. Ты выжилаэто главное. Цепляясь за эту мысль, Соня спасалась от черного морока паники, сковавшего ее искореженное тело. Так, что дальше? Попробовать пошевелиться Соня подняла руку, стряхнув с себя осколки битого стекла. Дальшехуже! Сцепив зубы, она сдвинула ногу и чуть не разрыдалась. Если правой она еще могла пошевелить, то левую напрочь зажало. Ей нужна была помощь! Всхлипывая, она попыталась открыть дверь. Но ничего! Ровным счетом ничего не получилось! Она оказалась в ловушке! Господи! Ну, почему никто не идет?! Ведь должен кто-то прийти! Спасатели, МЧС, кто угодно Боль в груди становилась нестерпимой, кровь стала подмерзать на лице, и с каждой секундой Соне становилось все холодней! Наконец, чуть в стороне послышались голоса.
Сюда! Пожалуйста, помогите! едва шевеля губами, прохрипела Соня.
Михалыч, сюда Здесь девочку зажало
Дверь со стороны водителя не поддалась. Но ее спасатели быстро сориентировались и пробрались к ней через пассажирскую.
Тише-тише, девочка, все хорошо Где болит?
Везде, с детской обидой в голосе пожаловалась Соня. И ногу сжало, не могу выбраться Ремень тоже заклинило.
Сейчас мы его срежем Ну-ка
Мужчины работали слаженно и быстро.
Я сейчас кресло отодвину, а ты постарайся ногу вытащить.
Хорошо! мужественно кивнула Соня. Но сказать гораздо проще, чем сделать. У нее ни черта не получалась. Нога не слушалась хозяйку. Совсем!
Не выходит?
Нет. Стало свободнее Но мышцы не слушаются. И больно всхлипнула Соня.
Паш, ну-ка, вместе давай!
Каким-то чудом ее все же удалось вытащить из машины. Один из мужчин на руках отнес ее на полянку, туда, где чуть в стороне лежали другие люди. Жуткое зрелище Соня стиснула зубы. Только истерики ей не хватало!
Вот тут, под деревцем, посиди.
Мужчина постарше усадил Соню на кусок поролона с торчащими во все стороны пружинами, который, очевидно, совсем недавно был креслом.
Удобно? Вот и славно! Вот и хорошо. Скорая вот-вот подъедет, пробормотал он и снова пошел в гущу событий.
Соня не могла сказать, сколько прошло времени до приезда первой бригады медиков. Ей казалось, что целая вечность. Она дико замерзла, несмотря даже на то, что кто-то накрыл ее непонятно откуда взявшимся одеялом, к тому же ей становилось все труднее дышать. От боли почти теряя сознание, Соня как будто со стороны наблюдала за слаженной работой врачей. Машины прибывали одна за другой, в них укладывали тяжелых и увозили. Наконец, очередь дошла и до нее.
Девушка Вы можете встать?
Не думаю Похоже, у меня сломана нога. И рука едва шевеля застывшими на морозе губами, шепнула она.
Не переживайте, все уже позади. Михалыч, сюда тоже носилки! крикнул куда-то в сторону обратившийся к ней мужичок и принялся осторожно ее ощупывать. Это ничего! Это заживет Ну же Красавица, давай, осторожненько!
Мужчина протянул руку, Соня ухватилась за нее и, опираясь на здоровую ногу, осторожно встала. Тело жгло огнем, в глазах темнело. Здоровой рукой она растерла лицо и, наконец, разлепила глаза. Почему-то среди множества суетящихся на месте случившегося фигур ее внимание привлекла одна. Удаляющаяся вверх по дороге. Сердце сжалось и мучительно больно ударилось о ребра. Надо же Чего только не привидится.
Глава 3
Воистину, доброе утро начинается с вечера. А учитывая то, как у Амира закончился день вчерашнийутро добрым не могло быть по определению.
Готовы списки? спросил у Глеба, тенью шагающего за его спиной.
Готовы, отчего-то тяжело вздохнул тот.
Дашь, я просмотрю в машине Елена Васильевна, где мой кофе?
Так вот же, Амир Шамильевич Горяченький!
Амир кивнул, забрал из рук перепуганной домработницы свою чашку и на ходу отпил обжигающе-бодрящий напиток.
Ну, а ты чего брови хмуришь? спросил, не глядя. Просто интуитивно улавливая недовольство Громова, которое тот ни за что ему в открытую не показал бы. Так уж повелось изначально. Что-что, а субординацию Глеб соблюдал неукоснительно и беспрекословно. Спросятскажет. Нетоставит свои мысли при себе.
Да так. Интересные вырисовываются фигуры в списочке.
Амир стиснул зубы. Качнул головой. Значит, не ошибся. Значит, Соня ему не привиделась А он ведь почти себя убедил, что показалось. В два глотка допив кофе, Амир передал чашку подоспевшему дворецкому и снова обернулся к Глебу:
А с водилой что?
А ничего. Жив-здоров. Чего не скажешь о других. Уснул за рулем. Груз скоропортящийся, на таможне застрял, что-то с документами не так было, вот и пер без остановок, без сна и отдыха.
Посадят?
А как же Причинение смерти по неосторожности двум и более лицам, отрапортовал Громов, открывая перед начальником дверь подъехавшего прямо к дому авто.
Амир поймал его взгляд, кивнул и плавно скользнул в салон машины. Через несколько секунд Глеб устроился рядом.
Вот. То, что просил.
Немного помедлив, Амир забрал свернутые в трубочку бумажки из рук охранника, но вместо того, чтобы их просмотреть, отложил в сторону и спросил, не глядя на Глеба:
Сильно ее приложило?
Не без этого. Ушиб грудной клетки, сломаны рука и нога. Нога со смещением, но уже все в порядке. Я говорил с врачами.
Все необходимое
у нее есть.
Хорошо.
Еще что-нибудь?
Нет. Достаточно, покачал головой Амир, не отрывая взгляда от проносящегося за окном пейзажа.
Нет, он, конечно же, знал, что Глеб может рассказать ему много чего интересного. Работа у него была такаявсе знать. Другое дело, что сам Амир вряд ли был готов к этому «знанию». А почему так? С чего? Да ты же трусишь, Каримов, признайся Амир растерянно провел по волосам, где-то даже злясь на себя на неё! Очнись, Каримов! Какая Соня?! Чего тебе, тертому калачу, не хватает?! Чувств? Каких чувств, твою мать, приди в себя?! Что за детский лепет, Амирчик?! Ну, ведь не мальчик, поди, и даже не вьюноша! Ты столько всего на своем веку повидалдевок, предательства, грязи! Тебе сейчас зачем это все? Экстрима захотелось? Хочешь вены вспороть, чтобы хоть что-то почувствовать, кроме всеобъемлющего циничного равнодушия? Ничто тебя не трогает Ничто! Заскучал?!
Нет! Нет, черт возьми! Не в этом дело Просто никогда в жизни он не чувствовал себя так, как рядом с Соней, никогда не жил больше так. Вкусно, на разрыв, в удовольствие! А после нее После нее все стало никак. Пропали интерес и азарт. Он что-то делал, куда-то двигался, рвался, карабкался вверх, покоряя все новые и новые высоты, делал деньги, наращивал могущество и броню на сердце, но никакие победы и никакие деньги не дарили ему того ощущения счастья, что он испытывал рядом с ней.
Понимание этого тоже пришло не сразу. Амиру понадобилось несколько лет, чтобы осознать, что он напрочь утратил вкус жизни, что она стала пресной и совершенно безрадостной. Он тогда притормозил, на бегу остановился, как в бетонную стену врезался. Тряхнул головой, осмотрелся по сторонам, в попытке понять, а какого, собственно, черта?! И не нашел ответа. Тогда он забросил все дела и несколько дней тупо колесил по городу, глубоко погрузившись в себя, отстранившись от всего постороннего и неважного, просеивая сквозь сито памяти события последних лет.
Выводы, к которым пришел Амир после своих раздумий, были абсолютно неутешительными. Какими-то дикими даже. Он, хоть тресни, не мог понять, как такое вообще случилось. Как он, матерый волчара, по уши увяз в какой-то девчонке. Увяз так, что их расставание, о котором он и думать себе запретил, даже годы спустя аукалось гулкой звенящей пустотой внутри?! Тупой ноющей болью.
И ведь не вспоминал! Дал установку и не вспоминал! Первые года три-четыре. И не думал даже, что оно внутри есть! А ведь оно было. Сидело в груди кинжалом. И пока тот кинжал не трогали, даже не кровоточило
Вы, Амир Шамильевич, обработаться не забудьте, напомнил Глеб.
Амир встряхнулся, выплыл из водоворота своих нерадостных мыслей. Моргнул. Черт, они и правда приехали, а он и не заметил.
Не забуду, кивнул Амир, выходя из машины.
Когда он попал в палату к дочке, та спала, подложив руку под щеку. Её непропорционально большую в сравнении с исхудавшим телом практически лысую голову украшала веселенькая косынка. Амир помедлил, давая себе время отдышаться, затолкать внутрь отчаяние и тихую ярость. Все уже позади. Его малышка поправится. Они справились. Они все преодолели. Худшее в прошлом. Он чувствовал, он знал!
Папа?
Привет. Я тут проезжал мимо, думаю, дай-ка, зайду!
Привет, улыбнулась девочка. Я соскучилась
Амир сглотнул, кивнул головой и подошел чуть ближе. С тех пор, как Карине поставили диагноз, в их жизни, в их отношениях многое изменилось. Как будто его девочка снова вернулась
Я тоже, малышка Я тоже. Как ты себя чувствуешь?
Нормально. Врачи говорят, что я молодец.
Да, я слышал. Ты и правда молодец, милая.
Раньше ты так не считал.
Амир поднял глаза. Поймал черный взгляд дочери.
Сейчас все изменилось. И я надеюсь, что к прошлому возврата не будет.
Карина закусила губу и опустила ресницы, закрываясь, прячась от него:
Не будет, тихонько согласилась она.
Кивнув, Амир уселся на рядом стоящий стул. Он смотрел на дочь и вспоминал, какой она была еще совсем недавно. Сейчас Карина мало походила на саму себя образца полугодичной давности. Тогда она выглядела как дешевая пробл*дь. И вела себя соответствующе. Он так и не понял, в какой момент ее упустил. Когда она стала гулять направо и налево, забив на учебу, когда обзавелась такими же друзьями-бездельниками?! В неполные пятнадцать лет его дочь выглядела как прожжённая жизнью баба. Она одевалась, как проститутка, пила и курила, сутками пропадала в каких-то навороченных клубах, из которых они её с завидной регулярностью вытаскивали. Амир злился, орал, стучал руками по столу и оставлял без денег, но в глубине души знал, что сам виноват. Сам и никто больше.
Врачи сказали, что если все так пойдет и дальше, тебя смогут выписать к Новому году.
Да, я слышала.
Вот и отлично. Я возьму отпуск, и мы хорошенько повеселимся.
Серьезно? недоверчиво протянула девушка.
Без шуток.
Ни хрена себе ошалело хлопнула глазами Карина.
Карина поморщился Амир.
То есть Я хотела сказатькруто! Ага Круто.
Восторг дочки был понятен Амиру. И это понимание больно кольнуло сердце. Из него не вышло нормального отца. У него вообще ни черта не вышло! А ведь когда-то давно, будучи молодым и глупым, он мечтал о большой и дружной семье! О любимой жен и детях, о проклятой собаке!
Когда все изменилось, в какой момент? Почему он не заметил, что все летит к черту? Почему вовремя не понял, что рядом с ним совершенно чужая женщина? Зачем вообще женился на кукле, у которой за душой ничего не было, зато был влиятельный отец за спиной? Он ведь даже ее не любил!
Ну, вот Приехали. Опять ты за свое, Каримов? Какая, к черту, любовь? Ты знал, на что шел. Уже тогда ты поступал так, как нужно было для дела. И жену именно для дела нужную подпирал. С папой и соответствующим фасадом. Да, тебя все устраивало! Тешило мужское самолюбие. Красавица из хорошей семьи!
Бл*дь и конченая наркоманка.
Но это выяснилось чуть позже.
Один загул, следом второй Скандалы. Бесконечная ругань. У него только-только дело в гору поперло, он вкалывал, как раб, сутками из офиса не вылезал. Придетжена обдолбанная, ни пожрать, ни выспаться, потому что ребенок, с которым не справляются няньки, орет.
Пап, а мне сегодня Соня снилась Ты еще помнишь Соню? Нашу соседку, которая
Да!
Карина удивленно покосилась на отца. Медленно перевернулась на бок.
Ну, вот Она мне и приснилась.
Амир сглотнул. Соня была нянькой Карины два года. А на деле На деле, кем она только ни была. Его имиджмейкером. Так бы сейчас, наверно, сказали.
Они познакомились случайно. Пожалуй, что ровно двенадцать лет назад. Точная дата не отпечаталась в памяти Каримова, но их встреча с Соней произошла накануне новогодних праздников. Амир возвращался в новую, только что купленную и отремонтированную квартиру, в которую перевез семью совсем недавно. Он устал, как собака, так, что на ногах держался исключительно усилием воли. Прижатый со всех сторон конкурентами, он трепыхался, изворачивался, блефовал, не ел, не спал, вел какие-то бесконечные переговоры и консультации, разыскивая инвесторов под свой новый проект, и пахал Вкалывал до седьмого пота.