Отец моего ученика - Селезнева Виктория Николаевна 2 стр.

 Ты совсем замерзла,  переходит на «ты» мужчина, а я его, конечно, не поправляю.

 Сегодня морозно,  говорю, улыбнувшись,  но скоро должен автобус подойти. Я у вас немножко погреюсь и отпущу вас,  смеюсь, ошарашенная своей наглостью.

 Ну уж нет,  улыбается мужчина, выруливая на дорогу,  я не могу допустить, чтобы любимый учитель сына превратился в сосульку. Он мне этого не простит.

Я улыбаюсь, потом до меня доходит.

 Ой, Александр Сергеевич, не надо меня домой везти, это очень далеко, я сама!

 Алина, давай без отчества,  кривится мужчина,  я себя слишком старым чувствую.

 Здесь же не в возрасте дело,  мотаю я головой,  дело в субординации.

 Не хочу субординации,  по мальчишечьи говорит Александр и улыбается.

Я не выдерживаю и тоже начинаю улыбаться. Что я там внушала себе про «не вестись»?

Мы доезжаем ужасно быстро, болтая обо всем. Я рассказываю про своих учеников, отмечаю успехи Егора и затрагиваю тему того, как важно, чтобы эти успехи отмечали и родители. Александр в свою очередь рассказывает мне немного про свой бизнес, про страны, в которых побывал. Хоть он и пытается не проводить денежную пропасть между нами, она все равно ощущается. Я рассказываю, что хочу съездить в Англию, пройтись по местам известных писателей и их героев, а он улыбается и говорит, что все обязательно будет.

 Спасибо,  говорю я, когда мы подъезжаем, затем поворачиваюсь к подъезду и хмурюсь. Несмотря на мороз, там тусуется компания местных гопников-торчков. Александр следит за моим взглядом, затем безапелляционным тоном говорит, что проводит меня до кватриры.

 Не надо, вы посмотрите, что я прошла и уезжайте,  пытаюсь я отговорить его, потому как ко мне они вряд ли цепляться будут, знают меня, а вот богатого мужика могут и зацепить.

 Каким я мужчиной буду после этого?  говорит Александр, помогая мне вылезти из машины.  Я несу за тебя ответственность в данный момент. Пойдем.

Я вздыхаю, но иду следом за мужчиной.

Мы уже почти заходим в подъезд, как сзади доносится:

 О, Алинка папика себе нашла. А, казалось, что не умеет ноги раздвигать.

Я пихаю вперед остановившегося мужчину, но сдвинуть гору мышц нереально.

 Повтори, утырок?  разворачивается он к моему обидчику.

 Александр, пожалуйста, пойдемте,  прошу я мужчину, но он лишь отмахивается от меня.

 Че, мужик, проблем хочешь?  спрашивает другой, постукивая пустой бутылкой от пива.

И Александр просто бьет его в челюсть, а потом второго, того, который назвал его моим папиком. Остальные бросаются на него, но он успешно отбивается, хотя все же пропускает пару ударов. Я начинаю кричать и в итоге достаю телефон и начинаю набирать полицию. Один из этих подонков замечает это и кричит другим, что пора валить, сейчас здесь менты будут.

Они убегают, а я затаскиваю Александра в подъезд, так и не успев набрать 02.

Мы молча поднимаемся ко мне, я открываю дверь в квартиру и, зайдя, поворачиваюсь к мужчине.

 Что за детское поведение?! Пройти мимо никак было?!

Понимаю, что отчитываю взрослого мужчину, моего нанимателя, а он стоит и улыбается. И я замечаю, что у него разбита губа. Хватаю его за руку, усаживаю на кухне на стул и начинаю копаться в поисках перекиси и чего-нибудь противобактериального.

 Сидите ровно,  рявкаю я, обрабатываю губу, а Александр морщиться.

 Когда дрались, не кривились,  говорю я и дую не рану, чтобы не щипало. И только через пару секунд и под игривым взглядом мужчины, до меня доходит, что я делаю.

 Простите,  бормочу я.  Я с вами, как со своими учениками, у меня 10 класс в руководстве.

 Я им сейчас ужасно завидую,  усмехается мужчина.

Я делаю шаг назад.

 Я рану обработала, вам пора.

И мысленно прошу его свалить, потому что, похоже, я за себя не отвечаю.

 А как же чай?  спрашивает наглец,  мне нужно успокоиться.

Поджимаю губы, но киваю и ставлю чайник. У меня очень маленькая кухня, особенно, когда половину ее занимает ОН.

 Алин, не нервничай,  говорит мне в спину мужчина,  я тебя не трону.

 Я ничего такого и не подумала,  бормочу я, не оборачиваясь, чтобы он не заметил моего румянца и сбившегося дыхания.

 Хотя хотел бы, но не буду. Глупо отрицать, что ты мне нравишься,  я упираюсь руками в столешницу,  но ты хороший репетитор, мой сын в восторге от тебя, поэтому усложнять не стоит.

 А еще вы женаты,  делаю над собой усилие, поворачиваюсь к мужчине, смотря ему прямо в глаза. Он неопределенно кивает, вроде того, что он сам еще не решилженат он или нет.

 Здесь все сложно,  улыбается он.

 Еще скажите, что вы на грани развода,  нервно смеюсь я,  это же коронная фраза всех женатых мужиков. А развестись не можете, потому что дети еще не выросли.

Мужчина встает, подходит ко мне, берет меня за подбородок, а сердце в то время начинает биться в два раза быстрее.

 Какая осведомленность про женатых мужчин,  усмехается он, проводя большим пальцем по губам. Я дергаюсь, но он держит крепко.

 Я много читала любовных романов,  выдаю тихо.

Александр смеется и отпускает меня.

 Закрой за мной,  доносится уже из прихожей.

Сзади меня отчаянно свистит чайник, а я не понимаю, что сейчас было и что теперь делать.

Глава 4

Конечно, я очень переживаю перед следующим нашим занятием с Егором, даже на занятии я слегка растеряна, что Егору приходится дважды отвечать на мой вопрос.

Я спускаюсь вниз, там меня уже ждет шикарный мужчина с легкой улыбкой на губах. Делаю серьезное деловое лицо, хотя очень хочется наброситься на него, но нельзя, он немножко женат.

 Добрый вечер, Алина,  говорит своим шикарным голосом с хрипотцой,  вот деньги за занятие.

Бормочу приветствие и благодарность, стараясь побыстрее скрыться с его глаз.

 Подожди.

Я останавливаюсь, очень боясь, что он начнет обсуждать произошедшее несколько дней. Но, к моему удивлению, он говорит о другом.

 Ближайшие 10 дней Егора не будет в городе, они улетают отдыхать, так что занятия отменяются.

 А вы?  вырывается у меня, прежде чем я соображаю, что творю что-то не то.

Александр улыбается.

 А я нет. Такую роскошь как отпуск пока не могу себе позволить.

Киваю, думая, какого черта я вообще это спросила. Прощаюсь и выхожу на мороз.

Следующие 10 дней я занимаю себя всем, чем только можноусиленно работаю с ребятами, хожу на все выставки, что проводятся в нашем городе, встречаюсь с подругами, еду к сестре, чтобы повозиться с племяшкой. Но мысли об Александре и том вечере все равно проскальзывают наружу. Я жду, что он позвонит, он же один остается. И, конечно, я откажусь с ним встретиться. Но он и не звонит.

И вот наступает день, когда я снова еду заниматься с Егором. Я подготовила отличное занятие, так как все равно думать могла только об их доме.

Звоню в ворота.

 Кто?  о боже, этот голос!

 Добрый день, Александр, это Алина к Егору.

 Черт!  слышу в ответ, но ворота открываются, а я в недоумении захожу внутрь.

В холле стоит Александр, в домашнем наряде и снова босиком. Похоже, я нашла свой фетиш.

 Алина, прости,  говорит он с виноватым видом.

 Что такое?  не понимаю я.

 Я забыл тебе позвонить. Они остались еще на неделю на Гоа.

Я вздыхаю. Дааа, зря тащилась через весь город. Хотя, не зря, посмотрела на виноватого Александра.

 Я, конечно, оплачу этот день, мой косяк.

 Не надо,  останавливаю его с улыбкой.  Бывает.

 Нет-нет,  не желает он ничего слушать.  И такси сейчас вызову.

Мужчина начинает через приложение вызывать мне машину, а я стою и не знаю, куда деть руки.

 Что ты стоишь?  замечает мою скромную персону Александр,  раздевайся, я тебя чаем напою.

 Не стоит, сейчас машина, наверняка, приедет,  пытаюсь я отмазаться от совместного чаепития.

Тогда мужчина подходит ко мне, расстегивает мое пальто и снимает с меня. Я вяло возмущаюсь, но он меня не слушает.

 Сапоги тоже помочь снять?  спрашивает со смешинками в глазах.

 Не надо!  кричу я и быстро разуваюсь.

 Сюда такси долго едут, все же район удаленный. Так что придется подождать,  комментирует он, идя на кухню. Мне не остается ничего, как следовать за ним. «Не хватало, чтобы еще жена неожиданно вернулась»  промелькнула мысль, и я улыбнулась.

 Ты какой чай будешьчерный, зеленый?  спрашивает Александр, споласкивая чайник.

 Мне все равно,  отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Мужчина колдует над чаем, а я, пока он стоит ко мне спиной, бесстыдно его разглядываю. Какой же он идеальный, хотя я всегда предпочитала ровесников, но не один мой ровесник не может сравниться с ним, не по фигуре, не по обаянию, не по харизме. По уму, полагаю тоже.

Александр наливает две чашки чая, тянется за чем-то в шкафчик и опрокидывает одну чашку на себя.

Я вскрикиваю и подскакиваю к нему, он матерится и стягивает с себя футболку. На животе образуется красное пятно.

 Нужно чем-то помазать, у вас есть что-то от ожогов?  говорю, разглядывая рельефные мышцы живота. Александр молчит, и я поднимаю глаза. Он смотрит на меня, на то, как я его нагло пожираю глазами и ухмыляется.

 Нужна мазь,  делаю еще одну попытку.

Он ставит две руки на столешницу по обе стороны от меня, и я оказываюсь в ловушке.

 У меня нет мази от ожога,  говорит он низким с хрипотцой голосом.

 Как же так,  бормочу я, стараясь не замечать, что расстояние между нами сокращается,  у вас же дети.

Последнюю фразу говорю совсем тихо, понимая, что попала.

 Я не слишком хороший отец,  ухмыляется Александр. Я поднимаю на него взгляд. В этом месте я должна была бы его оттолкнуть, возмутиться, напомнить ему и себе, что он женат. Но я ничего этого не делаю. А вот он берет меня за талию и сажает на столешницу, оказываясь между моих ног.

 Что вы делаете?  говорю тихо, вроде как в попытке вернуть нам обоим здравый смысл.

 А ты не догадываешься?  спрашивает обаятельный гад.

Затем резко дергает меня на себя, шипит сквозь зубы от боли, так как я впечатываюсь в обожженную область тела, и, хватая меня за затылок, впивается в мой рот поцелуемжадным и достаточно агрессивным. Но по-другому и никак, я сама отвечаю не менее жадно и агрессивно. И да, я отвечаю. Более того, из груди вырывается стон, я не могу сдержаться и зарываюсь руками в его волосах, больно их оттягивая, но Александр этого даже не замечает. Его руки блуждают по моему телу, расстегивают пиджак, стаскивая его с плеч. Мои руки в это время изучают его плечи, грудь и спускаются ниже. Он рычит и накрывает своей рукой мою и опускает ее вниз, царапаясь о бляшку ремня.

И в этот момент приложение по вызову такси оповещает стандартной мелодией о том, что такси подъехало. Этот звук возвращает меня из мира иллюзий в реальный мир, и я ужасаюсь. Я сижу на столешнице, наполовину раздетая, и расстегиваю ремень отцу моего ученика.

Я резко отрываясь от губ мужчины, который за пеленой возбуждения даже не сразу замечает этого, но затем приходит в себя и пытается снова завлечь меня в свою опасную игру. Но я его отталкиваю, спрыгиваю со столешницы и практически выбегаю на улицу, даже не застегнув пальто. Сажусь в такси и запрещаю себе смотреть в сторону дома.

А когда мы отъезжаем, мой телефон разрывается трелью звонка. Я знаю, кто звонит, поэтому даже не достаю его. Он звонит 17 раз! А еще приходит куча сообщений, которые я тоже не читаю. И только когда я оказалась дома, позволяю дрожащими руками достать телефон и прочесть сообщения.

Не понимаю, к чему последнее сообщение, пока не слышу звонок в дверь, а затем сильный стук.

Глава 5

С меня разом сошла вся краска. Я не знаю, что делать в таких ситуациях, я в них не попадала. Стук повторяется, и, на радость соседям, доносится голос «Алина, открой, твою мать!»

Ну не буду же я тут вечно прятаться. Мне на работу, в конце концов, завтра. Делаю глубокий вдох и открываю.

Александр стоит в расстегнутой куртке, накинутой на футболку, и в спортивных штанах. Хорошо, хоть в обуви.

 Вы зачем приехали?  спрашиваю мужчину. Не хочется разговаривать на лестнице, но к себе впустить я его не рискую.

Но он же альфа, поэтому он тупо впихивает меня в мою узкую прихожую и закрывает дверь. Воздуха становится катастрофически мало.

 Потому что ты трубку не берешь, как мне еще с тобой поговорить?!

 Я не слышала телефон,  вру я и не краснею.

Он смотрит на меня, как удав на кролика, а я мнусь в собственной прихожей. В итоге я принимаю решение, что противостоять ему проще, когда между нами расстояние, и прохожу на кухню. Александр идет следом, но не прикасается ко мне.

 Как ожог?  спрашиваю, оперевшись спиной на столешницу.

 Не знаю,  отвечает мужчина,  я забыл про него.

 Значит, все в порядке,  делаю вывод и, честно, неосознанно бросаю взгляд на его живот.

Александр скидывает куртку и задирает футболку. Ну, на самом деле все не так уж хорошо, кожа сильно покраснела, как он не чувствует боли, я не понимаю.

Отворачиваюсь, достаю аптечку, и вытаскиваю из нее мазь от ожогов. Протягиваю ее мужчине, но тот отрицательно мотает головой.

 Сама намажь.

 Вы издеваетесь?!  я смотрю на него в упор, ошарашенная от такой наглости.

 А ты не издеваешься?  спрашивает меня, иронично изогнув бровь.  Заставляешь мчаться за тобой на другой конец города. Я, между прочим, стар для таких игрищ.

Швыряю в него мазь и пытаюсь уйти.

 Я не просила за мной ехать, даже наоборот, толсто так намекала, что не стоит, тем, что не брала трубку.

Он хватает меня за талию, прижимает спиной к себе и шепчет на ухо: «Значит, признаешь, что специально не брала трубку?»

Я пытаюсь вырваться и шиплю сквозь зубы:

 Отпусти!

 О, прогресс, на «ты» перешли!  смеется мужчина.

А я, устав бороться, поворачиваюсь к нему, оказавшись в его объятиях.

 Уходи,  говорю тихо, смотря ему в глаза.

 Повтори,  требует он, слегка ослабив хватку, перехватывая меня нежнее.

 Уходи,  повторяю еще раз, но уже менее уверенно.

 Ты этого правда хочешь?  убирает прядь с моего лица. Я сглатываю, млея от такой невинной ласки, и молчу. Хочу сказать «Да, я этого хочу», но язык не слушается меня. Все тело устроило заговор.

Он улыбается и тянется к моим губам, а я тянусь руками к его шее, хватаясь за нее как за спасательный круг. Где-то в моем сознании звезды выстраиваются в надпись «Эх, Саша, Саша»

Мы слишком долго целуемся, так долго, что мне перестает хватать дыхания. Тогда я отстраняюсь, а Александр, не давая мне возможности передумать, хватает меня под попу, поднимая вверх. И снова морщиться, не чувствует он боли, ну, конечно.

 Надо помазать ожог,  говорю тихо. Он отрицательно мотает головой, и на мой вопросительный взгляд поясняет:

 Я тебя сейчас отпущу, ты начнешь думать и точно меня выгонишь.

Я тихонько смеюсь.

 Готов терпеть боль, лишь бы не уезжать?

 Готов,  шепчет он, а я спрыгиваю с его рук и беру мазь.

 Подними футболку,  включаю я училку.

 Сама,  ухмыляется наглец.

На слабо решил меня взять? Ладно, не ты один умеешь играть.

Задираю футболку, при этом касаясь пальцами необожженной кожи.

Александр с шумом втягивает воздух, а я улыбаюсь.

 Замри,  говорю, выдавливая мазь на руку и аккуратно размазывая по обожженной области. И хотя я старательно втираю мазь, затылком чувствую, что мужчина не сводит с меня взгляда. И опуская глаза ниже, понимаю, что он явно возбужден.

Прекращаю лечение, отворачиваюсь, нарочно медленно убирая мазь в аптечку. Александр подходит сзади, кладет руки мне на талию, опускается губами к шее, царапая меня своей щетиной.

 Я старался, Алин, честно. Но это сильнее меня, ты невыносимо привлекательна.

Стою, не поворачиваясь, тереблю крышку аптечки, чтобы хоть чем-то занять руки.

 Ты женат,  напоминаю скорее себе, чем ему.

 А если бы нет? Это единственное, что тебя останавливает?

Саша как дьявол, который соблазнил Еву запретным плодом. Он слишком привлекателен, и дело не в мужской красоте, дело в стержне, который есть далеко не у каждого мужчины.

Смысл врать? Если я его до сих пор не прогнала с возмущениями?

 Да,  отвечаю я, а мужчина разворачивает меня к себе. Я боюсь встретиться с ним взглядом, потому что знаю, что там увижу.

 Алина, посмотри на меня,  требует Александр.