Нет, голос Светланы прозвучал резче, чем ей хотелось бы, и она пояснила, ерунда это все, Лидочка. Выдумки.
Что выдумки? Страдания от любви?
Да все, она развернулась на вращающемся стуле, спиной к компьютеру. И страдания и вздохи твои со взглядами, и вообще любовь.
То есть как это? ошеломленно спросила Нина. Лидочка, судя по всему, потеряла дар речи. Любовьэто выдумки?!
Абсолютные, Светлана поморщилась, вспомнив как стояла сегодня утром у окна, словно бедная родственница, нету никакой любви.
Но как же ты же сама об этом пишешь?
Потому и говорю, что сама об этом пишу, вздохнула Светлана. И уж поверьте мне девочки, то, что я пишу, никакого отношения к реальной жизни не имеет!
Она снова повернулась к экрану и углубилась в работу, довольно успешно сделав вид, что не замечает выражения лиц, потрясенных ее словами подруг.
Через полчасика, исключительно из чувства долга перед своим организмом, Светлана закрыла файл и встала. Если она после своего чисто символического завтрака, пропустит еще и обед, то к вечеру просто ноги протянет. Тем более, что основной наплыв посетителей в ближайшем кафе уже схлынул. Значит, не придется стоять в очереди, потом сидеть за столиком с незнакомыми людьми Она прихватила сумочку, сообщила Нине с Лидочкой, которые все еще испуганно косились на нее, о своих планах и решительно вышла.
Кроме агентства, в этом здании расположились несколько посреднических контор, риэлтерская фирма, парикмахерская, небольшое ателье по производству самых разных чехлов, мастерская по пошиву и ремонту кожаных изделий и пара крохотных магазинчиков на первом этаже. Там же, на первом этаже, прямо в коридоре стояла большая рамка, на которой были закреплены образцы жалюзи и рядомписьменный стол, за столом сидела девочка Олечка, вчерашняя школьница, готовая немедленно оформить заказ на изготовление, если вдруг появится заинтересованный клиент. Сидела она там, неторопливо разгадывая сканворды, уже восемь месяцев, но ни один клиент так и не появился. Правда, молодой хозяин риэлтерской фирмы, тщательно изучив образцы, пообещал, что как только начнет делать ремонт в тех двух комнатах на пятом этаже, которые его фирма занимает, то непременно обратится к ней и только к ней. Олечке и этого было довольно. Она перезнакомилась со всеми, работавшими в этом здании, кто хоть сколько-нибудь был склонен к общению, добровольно выполняла обязанности справочного стола, исправно снабжая растерянных посетителей информацией, как именно им отыскать нужную комнату, при необходимости рисуя планы со стрелочками, а то и провожая до места.
У сотрудниц агентства, наибольший интерес вызывала парикмахерскаятам работали вполне приличные мастера и шапочное знакомство людей, которые регулярно встречаются в коридорах не слишком большого здания, давно переросло в крепкую дружбу. С Олечкой редактора тоже были в хороших отношенияхдевушка смотрела на людей близких к литературе с восхищением и гордилась знакомством. А они покровительствовали ей, давали читать новые книжки и никогда не отказывали в помощи, если очередной сканворд оказывался для Олечки слишком сложным.
А вот магазинчики на первом этаже, вызывали, скорее, недоумение. Они принадлежали разным хозяевам и располагались по разные стороны от лестницы. Других различий не было. Одновременно открывшиеся, оба магазинчика торговали бытовой химией, причем совпадал в мельчайших подробностях не только ассортимент, но и цены, кстати сказать, несуразно высокие. Отсутствие покупателей, тоже было для этих торговых предприятий общим фактором. Даже продавщицы там работающие, казались отражением друг другавысокие худые брюнетки, одинаково жующие резинку, одинаково отвернувшись к окну. Вроде бы, они не менялись, работали уже года по два каждая, но никто с ними так и не познакомился.
Даже не взглянув на стеклянные витрины, заставленные пузырьками и баночками, Светлана обменялась парой слов с Олечкой и вышла на улицу.
До гостеприимно распахнутых стеклянных дверей кафе надо было пройти всего сто метров. Двинувшись вперед довольно бодро, Светлана с каждым шагом замедляла темп, все яснее понимая, что есть совершенно не хочет.
«И нужен мне был этот обед? Вполне могла обойтись чашечкой кофе на рабочем месте Не догадалась девчонок попросить плюшку какую-нибудь принести»
С отвращением посмотрев на пельмени и пиццу, выставленные в витрине, как основные блюда, она приняла решение: «Ладно, пусть обед тоже будет символический»! После чего взяла коробочку салата, маленькую бутылку минералки из холодильника и заварное пирожное. Вышла с подносом на улицу, устроилась за свободным столиком.
А хорошо все-таки придумали с этими столиками на свежем воздухе. Сидишь в тенечке, под большим навесом, музыка играет. Кстати, именно в этом кафе довольно приличнаявсе больше старые итальянские песенки. Челентано, Тото Кутуньо, Рикардо Фольи и прочие. И кресла эти пластиковые, довольно удобные. О, ветерок подул, совсем хорошо. Слегка покачиваясь в такт музыке, прикончила салат, хлебнула холодной минералки, протянула руку за пирожным. Хорошее пирожное, с настоящим масляным кремом и шоколадной помадкой сверхужаль только, маленькое Ну вот этого еще не хватало!
Откуда взялся хмырь в черной футболке с большим гадким рисункомв череп, раскалывая его, ударяет молнияона не заметила. Только что сидела одна, наслаждалась, можно сказать, жизнью и вот, нате вам! Плюхнулся на соседнее кресло, мало того, придвинулся с ним вместе поближе:
Девушка, а что это вы одна сидите, скучаете? Давайте, я вам компанию составлю, и главное, еще и лапу свою тянет к пластиковой бутылочке, я водички хлебну, не возражаете?
Она бросила на него ледяной взгляд, отшлифованный за долгие годы, бьющий наповал. Не столько рассматривала нахала, сколько демонстрировала свое отвращение и презрение к подобным типам. Разумеется, подействовалопарень явно растерялся, хотя бутылочку из руки не выпустил.
Светка, ты что, удивленно сказал он. Не узнаешь меня, что ли?
А? теперь растерялась Светлана. Вгляделась в широкоскулое покрытое мелкими веснушками лицо. Коротко стриженые светлые волосы, мерзкая черная футболка обтягивает широкие плечи Абсолютно незнакомый тип, она просто понятия не имеет, кто он такой! А парень моргнул светлыми ресницами, обиженно уставился на нее голубыми глазами. Эти глаза она замерла.
Ну ты что
Витька! взвизгнула она и, едва не опрокинув легкий столик, кинулась ему на шею.
Ну, так-то лучше, Витька Акимов, одноклассник, с которым она проучилась вместе все школьные десять лет, и уже десять лет не виделась, удовлетворенно похлопал ее по спине. А то даже не по себе сталоуставилась на меня, как на врага народа.
Да разве тебя узнаешь, Светлана чмокнула его в щеку, оставив розовый след помады и вернулась в кресло. Столик снова качнулся. Вон ты какой стал заматеревший! Мужик!
Ну, это нормально, как ты считаешь? Витька, бывший в их классе самым мелким и щуплым, был явно доволен ее словами. А я тебя сразу узнал, как только увидел. Ты и не изменилась вовсе, только похорошела!
Спасибо, Витя, ты, как всегда ой, а куда же ты подевался? Я почти всех наших время от времени встречаю, а ты пропал на десять лет! Уезжал куда-нибудь?
Да всяко было, Акимов широко улыбнулся. И уезжал и приезжал помотало меня, одним словом. А ты, я слышал, в писательницы подалась?
Точно! радостно кивнула Светлана. Причем в популярные. Среди определенных кругов читателей, разумеется. Дамские романы, сам понимаешь, чтение на любителя.
И как же тебя занесло на эту стезю? Витя наконец открыл бутылку и сделал несколько больших глотков прямо из горлышка.
Как тебе сказать само собой вышло. Я после филфака поболталась немного, потом один знакомый парень, тоже вместе учились, задумал открыть литературное агентство, позвал меня редактором. Вот я там читала-читала чужие опусы, потом подумала, а мне что, слабо? Неужели не смогу так же написать? Или даже лучше. Ну и попробовала. Вообще, так многие начинают, почти все. А как только первый роман у меня взяли знаешь, это так затягивает!
И сколько у тебя книжек вышло?
Восемь. Еще три принято, две в издательстве на рассмотрении. И, естественно сейчас тоже пишу.
Четырнадцатую? быстро посчитал Витя и покивал с одобрением, молодец! Я так понимаю, тебе это нравится.
Оч-чень!
Ну, а заработки как?
Неплохо. Конечно, начинать собирать коллекцию бриллиантов, как Барбара Картленд, мне пока не по силам, но на хлеб с маслом и даже с вареньем, хватает. И потом, работу в агентстве я тоже не бросила.
Агентство, это что? Вы книжки печатаете?
Печатает типография. А мы даже не издательство, мы только литературное агентство. Прикармливаем авторовмногим из них удобнее, чем самим в Москву мотаться, через нас свои опусы пристраивать. У нас и связи и знание рынка Еще одно поле деятельностикидаем идею детективного сериала, придумываем фамилию и биографию обобщенному автору и человек десять начинают этот сериал писать. А мы редактируем, убираем особо выдающиеся нескладухи и продаем в издательство.
Десять человек? Под одной фамилией? Акимов покачал головой. Дурите, одним словом, почтенную публику.
Не без этого, Светлана улыбнулась. С другой стороны, согласись: когда ты покупаешь книжку автора, который печатает по двенадцать детективов в год, ты и не ожидаешь от нее особых литературных достоинств, так? Вполне достаточно занимательного сюжета и более-менее связного изложения. И если тебе, как читателю, подобная книжная продукция нравится, то какая тебе, повторяю, как читателю, разница, один человек это все написал, десяток или два десятка? Главноеконечный результат.
Какой цинизм, Светка! От кого другого, но от тебя я не ожидал!
Ладно тебе, Витька, при чем здесь цинизм, отмахнулась она, нормальные товарно-денежные отношения. И вообще, расскажи лучше про себя. Ты-то чем занимаешься?
Ну, как тебе сказать? Витька посмотрел на бутылочку, которую все еще держал в руке. Света, ты еще будешь? Или я допью?
Пей, конечно! Слушай, я не пойму, что ты крутишь? Пропал сразу после выпускного, как камень в воду! Я даже не знаю, куда ты поступал. И теперь, через десять лет встретились, я уже два раза спросила, где ты работаешь, и что? Может ты какой-нибудь жутко засекреченный тип?
Витька, снова проигнорировав пластиковый стакан, допил минералку, медленно, не глядя на Светлану, начал навинчивать пробку на пустую бутылку.
Видишь ли в общем, да, засекреченный. Я, Светочка, наемный убийца. Киллер.
Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть округлившиеся глаза бывшей одноклассницы. Светлана несколько раз беззвучно шевельнула губами, потом все-таки, сумела пискнуть нечто невразумительное. Витя с интересом смотрел на нее, явно дожидаясь более внятной реакции.
Нет! Я не верю! Этого не может быть! она отчаянно затрясла головой. Витька, ты врешь!
Вру, конечно, легко согласился он, улыбнувшись.
Как это?! Ты что, шутишь?!
Тут он не выдержал и расхохотался:
Нет, Светка, ты бы себя видела! Слушай, ты уж реши, пожалуйста, какой вариант тебе больше нравится: что я на самом деле киллер или, что я пошутил.
Акимов! Скотина! Светлана задохнулась от возмущения. Как был балбесом, так и остался!
А помнишь, я в десятом классе написал на твоем портфеле мелом: «Не забуду правило буравчика!» ностальгически вздохнул Витя. А ты потом всю перемену за мной гонялась.
Помню, мстительно сказала Светлана. Я тогда тебя догнала и этим самым портфелем по башке шарахнула.
Точно! восхитился он. И добавил мечтательно:Хорошее было время.
Витька, не переводи разговор на другую тему! А ну, колись, быстро, кем ты работаешь? Не выводи меня из терпения.
Да что ты, в самом деле, нашла из-за чего нервничать. Журналист я.
Она подняла брови:
В самом деле? А ты не забыл случайно, у кого ты все сочинения списывал? Акимов, ты же сам двух слов никогда связать не мог, как ты мог стать журналистом?
Запросто. Я не пишущий журналист, я снимающий. Фотокорреспондент.
Светлана снова открыла было рот, но ничего не сказала. Вроде бы действительно, ходил Витька одно время с фотоаппаратом. А раз так, почему бы ему и не стать фотокорреспондентом?
Слушай, ты мне лучше про остальных расскажи, кто где? Классом-то часто собираетесь?
Смеешься? Всего раза три было дело. Но так, на улице, изредка натыкаемся друг на друга. Значит, про кого я тебе могу рассказать Илья Верушкин и Кирилл Осипов медицинский закончили. Илья сейчас в седьмой горбольнице, а Кириллокулист, в хозрасчетной поликлинике. Надька Максимова закончила музыкальное училище и больше я ее не видела, а Пашка Александров пять лет подряд поступал на театральный факультет в консерваторию, потом плюнул и уехал куда-то на север. Мишка Коробов пошел школу милиции и сейчас работает в каком-то райотделе. Где точно не знаю, да мне и не слишком интересно
Ну да, помню, вы с ним всегда друг друга недолюбливали, кивнул Витя.
Потом он выслушал про Марину Рожкову, которая не стала даже поступать никуда, а сразу после школы вышла замуж и уехала с мужем в Москву, про Леню Фрайбурга, который уже года два, как уехал в Израиль и про Верочку Трофимову, вернувшуюся после пединститута учителем математики в их же школу. Ахнул и не поверил, когда услышал, что шесть лет назад от опухоли головного мозга умер Валерка Чарышев, и совершенно не удивился тому, что Генка Гирин сел на двенадцать лет за групповой разбой
Когда Светлана выдохлась, мягко спросил:
А про Тамарку что молчишь? Вы же с ней «не разлей вода» были.
То-то и оно что были. «Мы с Тамарой ходим парой», усмехнулась она. Уехала Томка. Она экономический закончила, на пятом курсе вышла замуж за курсанта из химучилища и сейчас они в военной части под Иркутском. ой, Витя, я же не спросила, ты сам-то, как? Женат?
Не-а, он смотрел на пустую бутылку, которую продолжал вертеть в руках. И как у нее сейчас дела? Вы ведь переписываетесь?
Переписываемся, это громко сказано. Первое время, конечно, чуть не каждую неделю по интернету связывались, потом, сам понимаешь, то одно, то другое. Быт стал заедать. Но вроде, все нормально у нее. Две девчонки родились, близняшки Вить, а ты не женат, в смысле развелся, или вовсе ни разу не женился?
Не женился.
А почему?
Ну, как тебе сказать. Так жизнь сложилась. Сначала первую любовь не мог забыть
Да что ты, польщено улыбнулась Светлана.
Ну, да. А потом не знаю, не встретил я девушку, ради которой он поставил бутылочку на стол. Значит, говоришь, у Тамары все хорошо? Что ж, я рад. Знаешь, Светка, я ведь в школе в нее влюблен был, сильно.
Как? Ты хочешь сказать, что твоя первая любовь, это Тамарка?
Ну да.
Да ничего подобного! возмутилась Светлана. Все знали, что ты в меня влюблен! Ты за мной ухаживал!
Нет, влюблен я был в Тамару, с первого класса. А за тобой ухаживал, чтобы никто об этом не догадался. Вы же всегда вместе были, вот я вертелся около тебя, чтобы к ней поближе быть.
Но зачем? Почему так сложно?
Ну, ты вспомни, какой я тогда был заморыш, Витька даже изобразил руками, что-то такое, по его мнению, очень хилое и несчастное. Это я сейчас хоть немного на человека похож стал, а тогда стану рядом с Томкой, а она выше меня на голову! Только около тебя я и мог прилично выглядеть.
Хочешь сказать, я тоже была заморышем?
Ну что ты, Светка! Ты у нас в классе была самая хрупкая и изящная.
Скотина ты, все-таки, Витечка, Светлана сама удивилась, когда почувствовала, что глаза ее полны слез. Столько лет меня обманывал!
Да ладно тебе, не понял он. Ты-то никогда даже не притворялась, что в меня влюблена.
Зато ты мне нравился! И вообще, знаешь, как приятно было! Мне, между прочим, та же Томка завидовала!
Чему? Витька попытался безмятежно рассмеяться, но получилось у него это не слишком удачно.
Да всему! Мало ли, что ты маленького роста был, зато какой веселый! И всегда рядом! Знаешь, когда ты исчез, она говорила, что мне, дуре, повезло, а я не оценила. И что если бы ты на нее, а не на меня глаз положил ой, Витя, это что же получается ой, наверное не надо мне было это говорить прости