Что это значит? спросил Дима.
Если наши тела не научатся вырабатывать антитела к новому вирусу, то, вероятно, мы умрем. По крайней мере те, у кого не будет антител.
Так может можно переливание сделать? не унимался Дима.
Это не поможет, иначе планета не вымерла бы. На антителах делают вакцину, но вероятно ее не успели сделать так быстро, как требовалось. Даже если ее уже сделали сейчас, к новому, изменившемуся вирусу она не подойдет.
Слышь, Толик толкнул Никиту в бок, откуда она все это знает, она что врач?
В общем да, она психиатр. Правда по специальности так и не работала, после практики в психушке отбило, но врачебную практику тоже проходила, да и сама по себе она любит медицину.
5 сентября 2022 года
Наутро я проснулась от холода. Спать приходилось в холле станции метро, на улице было уже опасно, собаки собирались в стаи, они были голодны. На помойках ничего не осталось, подкармливать их было некому. Многие, почувствовав первые симптомы болезни, выпускали домашних животных на улицу, чтобы те не умерли от голода и жажды в квартире, страшной смертью. Без человека в животном просыпался инстинкт зверя, стая собак была похожа на стаю волков. Некоторые трупы были обглоданы, видимо те, кто умер не от вируса. Умерших от вируса было видно сразу, они были темно-серого цвета, лица в крови. Это была последняя стадия, человека рвало кровью и какой-то слизью. Их собаки не трогали.
Я услышала кашель. Сначала не обратила внимания, да мало ли по какому поводу можно закашлять. Мы сидим на полу бетонной станции, в пыли, мало ли по какой причине кто-то кашлянул. Потом я услышала, как кто-то сморкается, я решила посмотреть. Все еще спали, вчера выпили много вина. Это была Кристина, самая молодая девчонка здесь, ей было шестнадцать лет.
Крис, ты как? спросила я.
Не знаю, кажется, простыла. Я же ведь могла просто простыть? Здесь ведь холодно, дрожащим голосом говорила она, потом я услышала, как она заплакала.
Послушай, здесь темно, давай выйдем на улицу и я на тебя посмотрю, хорошо?
Я боюсь, а вдруг я заразилась этим новым вирусом?
Чему быть, того не миновать. Я уже давно смирилась с тем, что вот-вот умру, просто этого пока не случилось, но я знаю, что может случиться, я с этим смирилась. Я знаю, что совет не из лучших, но рекомендую сделать тоже. Кристина застыла.
Может ты действительно просто простыла, но чтобы это понять нам надо выйти на улицу, на свет.
Кристина согласилась, мы медленно шли к выходу, я ее не торопила. Вирус действовал сначала на верхние дыхательные пути, насморк, боль в горле, температура, все выглядело как простуда. Было только одно отличие, кожа становилась сначала очень бледная, потом, серела все больше и больше, пока не становилась цвета мокрого асфальта, но это уже в конце, когда поражался пищевод и желудок, они просто превращались в вонючую жижу, как будто разлагались с бешеной скоростью, и потом эта субстанция выходила наружу рвотой. Это был конец. Человек умирал за полтора-два дня. Мы подошли с Кристиной к выходу, за поворотом был подъем на улицу, там было уже достаточно света.
Готова? спросила я.
Да, пойдем.
Мы вышли на улицу. Я сама боялась смотреть на Кристину. Если она заразилась, это означало, что ничего не кончилось, нет места, где можно спрятаться, эти люди тоже временные, как и я сама. Я держала ее руку, боковым зрением я увидела, что рука светло-серого цвета. У меня зашумело в ушах, по какой-то причине я сжала ее руку так сильно, что она вскрикнула. Я подняла глаза на ее лицо, оно было сероватым. Она заразилась.
Ты молчишь, я серая, да?
Да.
К вечеру Кристина умерла, и четверо заразились, среди них был Кирилл. Этот вирус действительно был немного другим, Кристина умерла за сутки, остальные заболевшие серели на глазах. Рядом со станцией метро, в которой мы находились, был мебельный магазин. Мы перебазировались туда на время. Решили, пусть заболевшие хотя бы умрут в постели, а не в метро, как крысы. Мы поставили четыре кровати рядом, притащили телевизор из соседнего Эльдорадо и смотрели комедии, которые были у Димы на флешке. Он говорил, что если выживет, пусть будет повод посмеяться. Его фильмы пригодились. Я смотрела в телевизор, но не видела фильма. Я не могла поверить, что шанс на нормальную жизнь ускользает от нас, как рыба с крючка.
Ночью по очереди умерли все заболевшие. Я знала симптомы, даже видела все это по телевизору, пока еще транслировались программы, но у меня на руках никто не умирал от этого вируса, такой мучительной смертью. Это было ужасно. Я не могу представить, что испытывали эти бедные люди, но они теперь знали каково быть мухой, попавшейся в паутину. Паук впрыскивает в своего пленника яд, и его внутренности разжижаются, потом паук выпивает своего пленника, остается пустая оболочка, мы все видели такие. Теперь мы сами стали жертвами огромного, невидимого паука, только нас никто не выпивает. Я вспоминала телефонный разговор с Викой, да, человечество не заслуживает спасения, оно заслуживает вот такого истребления. Боли и страданий, чувство бесконечного страха и безысходности. Именно это мы и заслужили, огромного, невидимого паука.
3
6 сентября 2022 года
Нас осталось четверо, я, Никита, Дима и Ваня. Ваня решил напиться до беспамятства. Мы разговаривали с Никитой.
Что делать дальше? говорила я, здесь нельзя оставаться. Здесь слишком много трупов, улицы просто завалены покойниками, из-за жары все окна открыты, и те, кто умер дома, тоже опасны.
Чем? спросил Никита.
Трупным ядом. От него конечно не умрешь, но при таком количестве покойников возможно все.
Что ты предлагаешь?
Надо уходить из города, это точно. Надо найти какое-нибудь небольшое поселение, похоронить все трупы, вымыть все и остаться там жить на какое-то время.
Мы услышали, как Ваню вырвало, мы не обратили внимания, зная, что он пьян.
Потом его вырвало опять, я повернулась к нему, он лежал на софе.
Вань, ты живой? Боже, Никита, посмотри на его ноги.
Ваня был в шортах, видимая часть его ног была серой, темно-серой. Я подбежала к нему. Он уже не дышал.
Да как же так? Он же еще пару часов назад был здоров! Никаких симптомов! Мы что скоро сдохнем, и даже не поймем что заразились?!
Нас осталось трое, я, Никита и Дима. Придя в себя, я предложила дальнейший план действий. Парни находят две фуры, а я ищу место, где мы могли бы поселиться. Я нашла базу отдыха в пятидесяти километрах от Москвы. Идеальное место, небольшая база, пара десятков домов, своя скважина, водопровод, электростанция. Так как у нас был Дима, который умел все это привести в рабочее состояние мы молились на него как на бога. Нам нужно было заехать в торговый центр Мега, при выезде из Москвы, загрузить фуры всем необходимым, едой, одеждой, обувью, всем-всем, в общем, у нас был мегашопинг!
Пока ребята пошли добывать фуры, я отправилась в аптеку. У меня хоть и была медицинская подготовка, но названий и назначения всех препаратов я не знала. Я зашла в большую аптеку, все витрины были разбиты, пузырьки валялись по полу. Дебоширы и грабители видимо не отличались умом, они забрали почти все с витрин, а я пошла за дверь с надписью «служебное помещение». Там было чисто, и не было ни одного трупа. Я начала разбираться, что для чего и от какой болезни, поняла, что без помощи я не обойдусь. Хорошо, что в этом же здании был книжный магазин. Он был не тронут, да, и зачем в апокалипсис нужны книги? Я набрала медицинских справочников и еще много всего, поняла, что все не унесу, и решила пока оставить все здесь, до возвращения ребят. Взяла только фармацевтический справочник и пошла в аптеку. Порывшись, я поняла, что унесла бы отсюда практически все. Тем более что лекарств делать больше никто не будет, надо брать с запасом. Я взяла коробки, стоявшие на выброс, и начала складывать в них препараты. Потом заметила, что стеллажи с выдвижными ящиками, в которых лежали лекарства, был на колесиках, просто сейчас они зафиксированы. Недолго думая, я сняла колеса с фиксации, выкатила стеллажи на улицу, и смотала их друг между другом скотчем.
Вдруг я услышала какой-то шорох. Ребят не было, я была одна и очень испугалась. Вооружившись кочергой, которую я забрала от камина из мебельного магазина, я приготовилась давать отпор. Я думала, что это голодные собаки. Здание небольшого комплекса, в котором находилась аптека и книжный магазин, и другие магазинчики было стеклянным, все двери были разбиты, укрыться от собак мне было негде. Можно было укрыться в соседнем здании, там были двери, но я не успела бы до него добежать, шорох был совсем рядом. Я стояла за смотанными скотчем стеллажами с лекарствами и готова была ударить в любую секунду. Мне показалось, что у меня волосы на голове привстали дыбом, если бы у меня были усы, как у кошек, то они точно вытянулись бы вперед. Я ощущала присутствие другого существа кожей, нет, их было двое. Странно подумала я потом, при определенных обстоятельствах из нас выходят самые настоящие животные и инстинкты. Мои нервы были на пределе, и я решила напасть первой. Я шагнула из-за стеллажа и замерла, увидев своих противников. Передо мной стоял мой бывший любовник с битой в руках, рядом с ним была его бывшая девушка.
Это давняя история, весьма неприятная, но уже давно забытая. Несколько лет назад мы случайно познакомились. Ни один из нас не хотел серьезных отношений, и у нас был легкий романчик. По разным причинам наши отношения то прекращались, то возобновлялись. А спустя пару лет мне позвонила его девушка, с которой он встречался, и задолго до меня. О ней я конечно не знала. На этом наши отношения закончились. Потом было много всяких неприятных моментов, в которые я не буду углубляться. Вывод я сделала о нем один, в этом человеке собралось все то, что я ненавидела в мужчинах, эдакий пример куда лезть не стоит. Но секс был потрясающий, видимо, поэтому все и возобновлялось снова и снова. Он постоянно говорил мне, что с девушкой они расстались, оказывалось, что нет. В последний раз, вероятно, они действительно уже не были вместе, но поддерживали дружеские отношения, совершенно для меня непонятные.
Я смотрела на него и думала, ей богу, лучше бы тут был голодный пес! Он смотрел на меня с улыбкой, он рад был меня видеть. Не смотря ни на что, он всегда хорошо ко мне относился. Девушка смотрела растерянно, она явно узнала меня, хотя мы никогда не встречались, видимо нашла в соцсетях. Уж она-то явно не была рада меня видеть.
Вот так встреча! сказал Андрей, я очень рад тебя видеть!
В этот момент послышались звуки приближающихся машин, и гудки. Да, Никита любил американские фуры. Ребята припарковались, вышли из машин и активно начали знакомиться с моими почти собеседниками.
А вы что знакомы? Вот блин Анька, тебе везет на встречу знакомых! порадовался Дима.
Более наблюдательный Никита уловил какое-то напряжение, понял, что мы не очень рады ВСЕ друг друга видеть. Не успела я и рта открыть, как Дима уже рассказывал план наших действий и приглашал их ехать жить с нами.
Дим, а ты не мог посоветоваться? спросила я, когда мы толкали стеллажи с лекарствами к одной из фур.
Ну так вы же знакомы, наоборот круто!
А ты всех своих знакомых рад был бы видеть?
Дима остановился, и так безобидно почесал затылок, он был рубаха-парень.
И что теперь делать? Не брать их с собой? Я сам им скажу, сам пригласил, сам и разберусь. Я ж не знал, извини.
Ничего ты им не будешь говорить. Людей и так осталось так мало, что придется мириться со своими обидами. Мы живем теперь в другом мире, и надо к нему приспосабливаться. Самый ценный ресурс сейчас это человек.
Я решила, что не буду играть обиженную маленькую девочку. Нам придется жить вместе, и вместе выживать, надо приходить к общему знаменателю. Зная Андрея, я знала, что он этого не сделает из-за своей извечной трусости. А девочку я его не знала, не знала чего от нее можно ожидать.
Когда мы закатили стеллажи с лекарствами в фуру, я пошла прямой наводкой к девушке.
Я считаю, что сейчас глупо показывать характеры и меряться обидами, по сути, друг другу мы ничего плохого намеренно не сделали. Я не знаю, какую позицию ты хочешь занять, но предлагаю быть взрослыми. Я Аня сказала я, протягивая ей руку для рукопожатия.
Оля, ответила она и пожала мне руку.
Слава богу, подумала я, еще женских разборок и истерик сейчас не хватало. Я так устала, за прошедшие сутки умерло пятеро человек на моих глазах. Это ужасно. Я знала, что во мне копится стресс, я это в себе уже очень хорошо знала. Осталось капнуть последней капле, чтобы полилось через край, этого я очень не хотела.
4
Итак, нас стало пятеро, я, Никита, Дима, Андрей и Оля. Мы забрали все, что нам было нужно здесь. Все было спокойно, мы обсуждали дальнейшие действия, писали список того, что нам нужно, а нужно было все. Мы боялись, что двух фур не хватит, а потом решили, что вернемся еще раз. Задания были розданы, все четко знали, что им делать.
Мы подъехали к Меге. Нашли подъезд для разгрузки машин, отперли его. И начался великий шопинг. Время было одиннадцатый час, мы надеялись часам к восьми вечера управиться. Все нужное мы отвозили к зоне разгрузки, там Андрей укладывал все это добро в фурах.
Я шла по коридору и засмотрелась на витрину, там была обувь, моя болезнь. Я почувствовала запах мокрой псины, развернулась и увидела перед в ходом в магазин напротив большого ротвейлера. У него изо рта текла пенная слюна, он пошатывался, он был заражен вирусом бешенства. Внутри магазина стояла Оля и примеряла джинсы, пес собирался с силами, он вот-вот кинется на нее. Я искала глазами хоть что-то, чем могла бы оглушить собаку, ничего не находилось. Я пошатнулась назад и моя нога во что-то уперлась, это был огнетушитель. За долю секунды я схватила огнетушитель и кинулась на пса. В этот же момент он кинулся на Олю.
Ложись! крикнула я.
Оля успела поднять голову за секунду до столкновения с ротвейлером. Успела закрыть лицо руками. Со всей силы что была во мне, я ударила собаку огнетушителем по голове. Раздался мерзкий хруст, это его череп разломился пополам. Кровь брызнула струей, облив нас с Олей. Собака упала навзничь. Оля стояла ошеломленная, забрызганная кровью. Рот у нее был открыт от случившегося.
Закрой рот, слышишь, закрой рот, не дай бог хоть капля крови или слюны попадет внутрь! Снимай в себя все, быстрее снимай.
Недалеко находился туалет, я повела ее туда. Там же была комната матери и ребенка, в ней был душ. Я начала раздеваться вместе с ней, заволокла ее под душ. Она пыталась что-то спросить, но я ей не давала.
Закрой рот, потом скажешь, и глаза закрой, сначала смоем все с себя. Это очень опасно.
По выражению ее лица я поняла, что именно об этом она хотела спросить.
Собака была бешеной, начала рассказывать я, вирус бешенства очень опасен, он не лечится, и всегда приводит к летальному исходу. После того, как весь мир сошел с ума и начал выдумывать все новое и новое биологическое оружие, бешенство не осталось в стороне, его доработали, и действует он теперь гораздо быстрее. Лекарства от нового вируса нет. Попасть он в другой организм может через слизистые выделения, слюну, и кровь тоже.
Оля начала мыться активнее, плотно сжав рот и глаза.
А если он все же попал внутрь? спросила она, когда мы отмылись.
Инкубационный период около сорока восьми часов, если за двое суток не проявятся симптомы, значит все хорошо.
А если проявятся, я умру?
Я не знала, как ее успокоить.
Я тоже могла заразиться. Смерть от этого вируса менее болезненна, чем от нашего.
Я ее обманывала, неизвестно, что хуже. При бешенстве путается сознание. И первыми симптомами выступают мания преследования и потеря реальности. Человек практически сходит с ума. Если уж и умереть от болезни, хотелось бы хотя бы понимать это.
Каковы симптомы? Нет, лучше не говори, я буду знать, и выискивать их у себя. Просто если заметишь их, скажи.
А кто скажет мне?
Вопрос был риторический. Если симптомы проявятся, их заметят.
В комнату матери и ребенка вошел Андрей, увидел, что мы почти голые и отвернулся.
Да ладно, чего ты тут не видел? съязвила Оля.