Анастасия ГрадцеваМалыш для стервы и холостяка
Глава 1.
В дверь позвонили.
Арсюша, который сидел на коврике и увлеченно грыз хвост резиновой собаки, замер. Длинные ресницы хлопнули, голубые глаза распахнулись, и маленький рот расплылся в счастливой улыбке, от которой у Риты всегда замирало сердце.
Ммм? с надеждой выдал он.
Нет, милый, устало покачала головой Рита. Это точно не мама.
Она встала, чтобы пойти к двери, а Арсений заворковал что-то на своем младенческом и тоже шустро пополз в коридор.
В дверь позвонили еще раз.
И кто это может быть, а? спросила Рита саму себя, подхватывая увесистого Арсюшу на руки, чтобы он не ползал по холодной плитке. Семь часов вечера, поздновато для гостей. Да мы и не ждем никого, правда, малыш?
Арсений возбужденно заерзал. Ему было любопытно. А может, он все-таки ждал маму.
Рита посмотрела в глазок, но там была видна только часть морды гигантского плюшевого медведя. А нет, теперь еще и цветы было видно. Красные розы. Много.
Дверью что ли ошиблись?
Кто? крикнула она.
Мартышка, открывай! Это я, Марк!
И тут у Риты натурально земля ушла из-под ног. Ее пошатнуло, и она едва не упала, чудом удержав равновесие. С беспокойным хозяйством в виде Арсюши на руках это было особенно непросто. Малыш обиженно заворчал и стал вырываться, требуя, чтобы Рита опустила его на пол. Но она наоборот вцепилась в него изо всех сил.
Сестра! С той стороны двери уже теряли терпение. Открывай! Медведь пришел!
«Да лучше бы и правда медведь», зло подумала Рита.
Кто угодно лучше, чем старший брат ее подруги, который почему-то оказался тут, хотя должен быть в Америке! Рита еще со школы его терпеть не могла. Наглый самодовольный придурок.
Марта! рявкнул за дверью утомившийся ждать Марк.
Рита еле слышно застонала, уткнувшись носом в теплую, вкусно пахнущую макушку Арсюши. Лучшим вариантом было бы запереться на все замки, выключить свет и сделать вид, что никого нет дома. Но она уже подала голос. А с Марка станетсяон и дверь выбить может, и полицию вызвать. Исключительно мерзкий тип. И вряд он сильно поменялся за прошедшие годы.
«Ладно, отчаянно решила Рита. Будем встречать врага лицом к лицу».
Она перехватила малыша одной рукой, второй открыла замок и сделала шаг в сторону. Ох что сейчас будет
Сначала в коридор вплыл огромный медведь. Реально огромныйРита даже не думала, что такие бывают в продаже. С явным вздохом облегчения Марк опустил зверя на пол, поднял голову и недоуменно замер. С его красивого самоуверенного лица медленно сползала улыбка.
Где Марта? холодно спросил он, небрежно кидая букет алых роз рядом с медведем. Кто вы такая и что делаете рядом с моим племянником?
Арсюша замер на руках у Риты испуганным сусликом. Он не так часто видел новых людей, в особенности мужчин, а Марк, конечно, производил впечатление: высокий, угрожающе надвигающийся на них и злобно сверкающий пронзительными голубыми глазами. Цвет один в один как у Арсения.
Марта уехала, храбро ответила Рита. «Надо же, не узнал», мелькнуло у нее в голове.
А я пока присматриваю за малышом, продолжила она. Отойдите, пожалуйста, вы его пугаете.
Я подожду сестру здесь. Он пятка об пятку стянул с себя щегольские лоферы и небрежно отодвинул их к полке для обуви.
Долго ждать придется. Марта вернется через месяц, проговорила Рита и похвалила себя за то, что голос у нее почти не дрожал.
Что?! разгон от вежливой недоброжелательности до дикой ярости был у Марка секундный. Куда там дорогим спортивным тачкам!
Арсюша уставился на него абсолютно круглыми глазами и отчаянно заревел.
Не пугайте ребенка! прошипела Рита, прижимая к себе рыдающего малыша и поглаживая его по трясущимся плечикам. Ее личный страх прошел, будто его и не было. За Арсения она этому козлу голову отгрызет.
А вы успокойте ребенка! прогрохотал Марк. Няня вы или кто?!
Или кто! выплюнула Рита с ненавистью. Я подруга Марты!
И тут же поняла свою оплошность. Надо было назваться няней, тогда он бы и внимания на нее не обратил, а теперь
Холодные голубые глаза бесцеремонно уставились на нее, тщательно изучая, и красивое породистое лицо Марка вдруг искривилось в гадливой гримасе. Он узнал ее.
Ты, он произнес это с таким отвращением, будто увидел перед собой таракана или мокрицу. Что ты делаешь в нашем доме?
Это дом Марты, вскинула подбородок Рита. И я ее подруга.
Ты?! Ее подруга? Марк саркастически засмеялся. Сестра головой не ударялась в последнее время? Или ей беременность последние мозги отшибла?
Господи, какой же ты мудак, с ненавистью выдохнула Рита. Смотрю на тебя и понимаю, что люди с годами не меняются, только хуже становятся.
Именно, отрезал он. Люди не меняются, и если Марта по своей доброте и глупости решила вдруг с тобой дружить, то могу ей только посочувствовать. Лично я не потерплю твоего присутствия рядом со своим племянником. Отдай мне ребенка, я о нем позабочусь, и иди на все четыре стороны.
От такой наглости Рита просто потеряла дар речи. Он вообще что ли ненормальный?
Марк шагнул вперед и протянул руки к Арсению, пытаясь его забрать, и тут почти успокоившийся ребенок перепугался так, что аж побледнел: он завыл, словно пожарная сирена, опять расплакался и вцепился ручками в Риту, будто маленькая обезьянка. Очень несчастная маленькая обезьянка.
Отошел! тихо и яростно сказала Рита, и в ее голосе было столько неподдельной угрозы, что Марк невольно сделал шаг назад. Тронешь Арсенияя тебя убью, Рихтер. Понял?
Я его кровный родственник, заявил он, не желая сдаваться.
Которого он видит первый раз в жизни, ядовито сказала Рита, повышая голос, чтобы перекричать ор перепуганного Арсюши. Мы в детскуюи не дай бог тебе туда сунуться. Поверь мне: ты очень и очень пожалеешь.
Когда малыш понял, что никто его не собирается отрывать от любимой Риты, он начал успокаиваться. Она долго сидела на полу детской, баюкая его на руках, пока всхлипы наконец не утихли.
Все хорошо, зайчик. Я тут, я с тобой.
Мма!
Мама уехала, у нее важная работа, но мы сегодня ей позвоним, правда?
Он закивал головой, а потом трогательно и немного нелепо поцеловал ееприоткрытым, как у птенца, ротиком.
Солнышко! У Риты подступили к глазам слезы. Как же она любила этого малышапросто не пересказать. Пойдем умоемся, хорошо? А потом покушаем. Покушаем, позвоним маме, а потом будем купаться и спать, да?
Ка! Ка-ка-ка!
Рита сначала думала, что этим слогом Арсюша что-то называет, но потом поняла, что нетэто было просто звуки, которые ему нравилось издавать.
Рита отнесла малыша в ванную, краем глаза заметив неподвижную фигуру Марка, который сидел на диване в гостиной, словно статуя. Ну по крайней мере не лез к ребенкууже хорошо. Родственник фигов.
На кухне, усадив Арсюшу в детский стульчик, Рита быстро разогрела ему паровую котлетку, овощное пюре и, внутренне вздохнув, выдала парню детскую ложку с удобной ручкой. Марта считала, что сейчас самое время учить ребенка есть самостоятельно. Рита была абсолютно согласна с этим и горячо поддерживала подругу до тех пор, пока ей не пришлось самой убирать весь этот беспредел, который оставался после того, как Арсений поест: отмывать приходилось и кухню, и его самого, и Риту, если она попадалась под горячую руку.
Ка! любовно сказал Арсюша, когда перед ним оказалась тарелка с едой. Покушать он был не дурак.
Котлетка, Рита вспомнила, как обычно делала Марта, и разломила ее на маленькие кусочки, а еще твое любимое морковное пюре.
Ка-ка-ка.
Маленькая ручка потянулась к котлете, а ложка, надежно сжатая второй ручкой, нырнула в пюре и направилась в сторону лица. Промах! На полу расплылась рыжая кляксаРита вздохнула. Зато котлета дошла до пункта назначения, и довольный Арсений начал сосредоточенно жевать.
В проеме кухонной двери выросла фигура Марка, и Рита отвернулась.
У Марты не отвечает телефон.
Интересно, почему он всегда говорит так, как будто приказывает? Или обвиняет?
Она не в России, вчера уехала. Мы договорились сегодня в восемь вечера созвониться по скайпу.
То есть, Марк посмотрел на часы, которые украшали его жилистое запястье, через пятнадцать минут?
Да.
Прекрасно.
Это было сказано таким тоном, что было ясно: от прекрасного все происходящее далеко точно так же, как до Луны.
Марк хищно прошагал к кухонному столу, отодвинул стул, чтобы сесть и тут
Черт! На идеальной рубашке расплылось оранжевое пятно. Рита мысленно поаплодировала Арсениюпарень растет не промах!
Да ты у нас снайпер, заворковала она, поглаживая по голове Арсюшу. С первой попытки в десятку!
Это что?! Марк с брезгливым ужасом смотрел на пюре.
Морковка, с притворным сочувствием сказала Рита. Оч-чень тяжело отстирывается!
А ты и рада, вдруг усмехнулся он, на мгновение став похожим на человека, а не на каменное изваяние.
Рита промолчала. Достала влажные салфетки, одну, поколебавшись, протянула Марку, а другой вытерла руки и лицо Арсюше, потом сняла с него фартучек и убрала грязную посуду.
Ма, ма, заволновался малыш.
Да, зайчик, сейчас будем звонить маме, ласково улыбнулась Рита, доставая с подоконника планшет. Но весело ей не было. Она спиной чувствовала напряженный недобрый взгляд Марка и не понимала, чего от него ждать.
Черт, ну вот чувствовала же, что не стоило соглашаться на просьбу Марты. Но с другой стороны, как она могла бросить подругу, зная, что той больше не на кого рассчитывать?
Глава 2
Тогда, месяц назад, Рита как обычно пришла в гости к Марте и сразу заметила, что подруга чем-то взволнована.
Что-то случилось? осторожно спросила она, от души надеясь, что ничего страшного не произошло.
Случилось, Марта с размаху опустилась на табуретку и прижала ладонь ко рту. Глаза у нее были какие-то шалые. Сегодня пришли результаты конкурса.
И?
У меня первое место.
Да ладно? оторопела Рита, а потом вдруг завизжала от радости. Офигенно! Марта, ты гений! Я же говорила, что ты чертов гений!
Конкурс Textile Design Talents проводился каждый год, для участия достаточно было прислать не меньше шести образцов рисунков для ткани. По три на каждую заявленную тему. Участвовать могли и профессиональные дизайнеры с большим опытом, и такие как Мартапрактически самоучки. Рита знала, что подруга считает себя бездарностью, и ей стоило больших трудов уговорить Марту подать работы на конкурс. И вотабсолютная победа! Это надо отпраздновать!
И что же полагается за первое место? весело спросила Рита, обнимая растерянную Марту.
Та подняла на нее печальные глаза.
Месячная стажировка в дизайн-отделе итальянской текстильной фабрики. В мае, проговорила убитым голосом.
Так это же кру Ой!
Вот именно что «ой», хмуро передразнила ее Марта. Как я с ним поеду? и кивнула на сидящего на полу Арсюшу.
Арсюша не обращал на них никакого внимания и с упоением мусолил яблоко, лежащее в ниблереудобной силиконовой сеточке, не позволяющей ему отгрызть слишком большой кусок и подавиться.
С собой взять? робко предложила Рита.
Смешно, дернула плечом Марта. И куда я его дену? Буду за собой по фабрике таскать? И укладывать там на дневной сон? Много же пользы будет от такой стажировки!
Рита угрюмо молчала. Возразить было нечего.
Марта вдруг заплакалаабсолютно бесшумно. Крупные капли катились по бледному лицу, как горошины.
Господи, это такой шанс, шептала она, глотая слезы, Это же как в лотерею выиграть! А я не могу поехать.
У Риты сердце разрывалось от горячего острого сочувствия. Марте некого было просить о помощи. Отец ребенкаимя его даже не называлосьбыл совершенно случайной персоной и ничего знать о Марте не желал. Даже денег на аборт не дал, заявив, что она сама виновата. Старший брат жил в Америке и приезжал в Россию очень редко, а родителей уже несколько лет не было в живых. Когда Марте было девятнадцать, их с Марком мама и папа разбились на машине. Пьяный водитель на встречке. Она практически ничего об этом не рассказывала.
Марта была одна. И никому не было дела до того, что она упускает главный шанс своей жизни только из-за того, что имела наглость родить без мужа и теперь некому позаботиться о ребенке, кроме нее самой.
Я могу присмотреть за Арсением, пока тебя не будет, непослушными губами проговорила Рита.
Ей было нелегко это предложить. Она не была склонна ни к альтруизму, ни к благотворительности. И в университете, и на работе ее заслуженно считали стервой: холодной расчетливой гадиной, которая думает только о своей выгоде.
Но наивная добрая Марта и ее сын как-то умудрились пробраться за колючую проволоку, которой Рита привыкла себя окружать, и оказались в самом сердце, в его мягкой нежной сердцевине, куда остальным был доступ закрыт. И поэтому слезы подруги ранили Риту еще больше, чем собственные, а ее горе оказалось так близко, что остаться в стороне она просто не могла. Хоть и понимала умом, во что ввязывается.
Ты? Но как? ошарашенно проговорила Марта. У тебя же работа!
Я могу взять оплачиваемый отпуск на две недели и еще две за свой счет.
Но как ты будешь его же надо
Кормить, мыть, гулять, укладывать спать? уточнила Рита. Кое-что я уже умею, а остальное покажешь. Время научиться еще есть.
Может лучше няню?
Поселить в квартире чужого человека и оставить на него Арсюшу?
Ну да, бред, конечно.
Вот видишь, Рите казалось странным, что ей приходится уговаривать Марту принять столь щедрое предложение.
Я заплачу!
Марта, ты не обязана
Обязана! Тем более что сама знаешь: я не последнее отдаю. Денег мне Марк перечисляет даже больше, чем надо. Лучше бы сам приехал, честное слово! Было бы куда лучше.
Рита промолчала. Тема брата была неприятной, и поддерживать ее она не собиралась.
Рит, Марта посмотрела на нее влажно блеснувшими глазами. Я этого никогда не забуду. Тыты даже не представляешь, как я хочу поехать. Но, пожалуйста, подумай еще раз: целый месяц быть с маленьким ребенком. Ухаживать за ним. Не спать ночами. Ты точно готова?
Я справлюсь, легко улыбнулась Рита, хотя вовсе не была в этом уверена. Считай, что это мое запоздалое извинение сама знаешь за что.
Да ну тебя! махнула Марта рукой. Я уже давно все забыла! Там и прощать то нечего.
«Твой братец думал иначе», вертелось на языке у Риты, но она лишь обняла Марту.
Вот и славно. Давай начинать курс молодого бойца: чем кормить, как одевать и прочее, прочее. А потом пойдем собирать тебе чемодан: в Италию надо брать самое лучшее! Чтобы все итальянцы охренели от твоей красоты.
Марта мягко рассмеялась, а Арсений подполз ближе и обнял маму за ноги, оставив на ее штанах слюняво-яблочный след.
И вот теперь Рита расхлебывала последствия своего доброго поступка. Первая ночь с малышом ее изрядно вымотала. Он нервничал, плакал, хотел маму и заснул только в первом часу ночи. Может, вечерняя ванна его бы успокоила, но Рита вдруг поняла, что боится. Боится, что не уследит за ним, боится, что Арсюша утонет или нахлебается воды, поэтому просто подмыла его под краном и обтерла влажными салфетками.
Как только она уснула сама (часа в три ночи, потому что ждала сообщения от Марты, что та нормально добралась и заселилась), ее разбудил требовательный плач Арсения. Очевидно, что парень хотел есть. Полусонная Рита только с третьей попытки смогла сделать смесьодин раз она затупила и залила в бутылочку вместо горячей воды холодную воду из кувшина, и порошок просто не растворился, а во второй раз неуклюже просыпала все содержимое мерной ложечки на пол.
Отчаянно ругаясь, Рита наконец понесла еду Арсюше (он все это время рыдал в кроватке), покормила его и вырубилась прямо поперек кровати. А в семь утра снова раздался заливистый плач вечно голодного Арсения. Но теперь ему еще и скучно было, поэтому кричал он прицельно, явно пытаясь разбудить Риту.
Она мрачно встала, из последних сил поулыбалась Арсению и вытащила его из кроватки.
Может, поспишь еще со мной? с надеждой спросила Рита. Но парень рвался на кухню, к любимой утренней каше. Да и увесистый подгузник намекал на то, что его неплохо бы было поменять.
Через час Арсюша был переодет, умыт и наполнен гречневой кашей до самых краешков. Удивительно, что она не лезла из ушей, потому что навернул он две тарелки и заел все это дело фруктовым пюре из пакетика. Теперь сытый малыш хотел развлечений: играть, гулять и все такое. Рите же хотелось умереть. Восемь утра, а она уже устала. А таких выразительных кругов под глазами она у себя со студенчества не видела.