На барном табурете, задумчиво наблюдая за порхающей мамой, восседает здоровый Танос, к моему облегчению, без камней бесконечности на пальцах.
Дядя Константин? приветливо улыбаюсь я титану. Будем знакомы, я Слава.
Твоя Гамора.
Очень приятно, разносится по кухне раскатистый рык. С возвращением домой.
Присаживайся к столу, милая, воркует мама, обводя нас с Таносом затуманенным радостью взглядом. Как хорошо, что ты дома. Теперь вся семья в сборе.
Ну насчёт «семьи в сборе» я бы поспорила. Неизвестно ещё, сколько Костик продержится в милости у царицы Ирины. Маман вообще не по годам ветрена, и в отношениях с противоположным полом ей очень быстро становится скучно.
Завтра к отцу поедешь? спрашивает она, пока я с наслаждением смакую забытый вкус селёдки и хрустящего бородинского.
Откуда знаешь? бубню с набитым ртом, на секунду забыв о хороших манерах и о том, что должна произвести приятное впечатление на Костю-Таноса.
Мне действительно интересно это знать, потому что на протяжение десяти лет отношения мамы с отцом такие же тёплые, как у Азербайджана с Арменией. Каждый раз, когда они случайно пересекаются на нейтральной территории, случается полный Нагорный Карабах.
Игорь сам мне сказал, невозмутимо отзывается мама, словно говорит о совершенно естественных вещах. Словно не она за глаза называла его не иначе как «твой мудак-папаша», а он еёсморщенным резиновым шлёпанцем.
Рада, что вы, наконец, нашли общий язык, говорю единственное, что приходит мне на ум.
У папы на тебя большие планы в фирме, Слав. Хочет, чтобы вы с Егором вместе вели дела. Образумился на старости лет. Ты уж его не разочаровывай.
Она и про Егора знает. У-у-у, прямо чудеса в решете.
У вас родительский чатик, что ли, в Ватсапе, мам? Я смотрю на неё с подозрением. Ты откуда всё знаешь?
В бургерной своей совсем нас забросила, заносчиво бросает родительница. Танос перестает жевать и, отложив вилку в сторону, начинает поглядывать на нас с интересом. Ещё чуть-чуть, и 3D очки и попкорн из кармана достанет. Считай, у нас временное перемирие на фоне беспокойства о дочери. Ты со своим америкашкой
Мама! рявкаю я так громко, что хрусталь в кухонном гарнитуре начинает звенеть. Гас мой жених, в качестве напоминания тычу безымянные пальцы ей в лицо, и твой будущий зять. Так уж вышло, что он из Америки.
С языка рвётся язвительное напоминание о том, что она сама ещё совсем недавно мечтала стать миссис Леджер и коротать старость в «бургерной», и только молчаливое присутствие Костика не даёт мне это сделать.
Ещё раз назовёшь его америкашкой или позволишь себе неосторожное высказывание в его адрес или адрес его страны я перевожу дух и говорю уже спокойнее, которое, кстати, ты бездарно сплагиатила у папы, я соберу чемодан и на месяц съеду в гостиницу. Чтобы вы знали: мой богатый долларовый жених будет счастлив её оплатить.
Мамина заносчивость исчезает с лица, замещаясь частым морганием и по-детски надутыми губами.
Ну чё ты, Славк, сразу рявкаешь, жалобно хнычет она, вцепляясь тонкими пальцами в край стола. Чуть что, сразу рявкаешь как тигрица. Я скучаю, а ты рявкаешь
К её тщательно накрашенным ресницам подбираются слёзы, кончик носа стремительно краснеет. Тушь у мамы наверняка не водостойкая, и, если что-то экстренно не предпринять, секунд через десять мы увидим шоу рыдающих панд.
Мам, ну хватит. Я встаю с табурета и мягко обнимаю её сзади. Давай не будем ссориться. Я тоже по тебе скучала. Ты лучше расскажи, как вы с Костей познакомились.
Ирина Сорокина всегда отличалась лёгкостью натуры, поэтому уже через минуту она, взгромоздившись на колени Кости-Таноса, с блаженной улыбкой на лице начинает пространное повествование о том, как какой-то хмырь нахамил ей в метро, а отважный Константин вступился за неё, обратив неприятеля в бегство при помощи интеллекта и, что более вероятно, недюжинной мышечной массы.
Через два часа, в сопровождении протестующих возгласов мамы я всё же встаю из-за стола и, пригвождаемая к полу ассорти из русских яств, раздирающих стенки желудка, плетусь к себе в комнату. Открыв ноутбук, нажимаю на иконку скайпа, во всплывшем на экране окне вижу запрос на добавление в друзья от Гаса-младшего и шесть пропущенных вызовов от него же.
Тычу в зелёную кнопку видеозвонка и жду, однако ничего не происходит. И когда я смотрю на часы, то понимаю почему: в Нью-Йорке два часа ночи.
8Слава
У тебя передозировка борщом, что ли, была, матрёшка? слышится в трубке недовольный голос Гаса. Младший одеяло в клочья изодрал, пока ответного звонка от своей розовой подружки ждал. Аж до сих пор башка чугунная. Ты где была?
Я поплотнее кутаюсь в вязаный плед и отваливаюсь на подушку:
Мама знакомила меня с новым ухажёром. Кажется, она наконец оправилась от разрыва с Люциусом и снова счастлива.
Всего день дома, а уже динамишь меня, матрёшка. ворчит динамик. Ты через неделю-то имя хоть моё вспомнишь?
Хих. Ревняшка.
Приправив голос тоном соблазнительницы, мурлычу:
Я могу позвонить тебе сейчас. Ноутбук у меня под рукой.
У меня сейчас совещание, матрёшка, уныло сообщает Гас. Боюсь, мои хоббиты прихереют, если Гендальф за столом свой посох достанет. Я перезвоню тебе, как освобожусь.
Я делаю над собой усилие, потому что дала себе слово не идти по пути наименьшего сопротивления, и признаюсь:
Не получится. Когда ты освободишься, я буду сидеть на ужине у отца. Он хочет познакомить меня со своей будущей семьёй.
Даже за тысячи километров психическая волна раздражения, исходящая от Гаса, ударяет мне в ухо:
А то вдруг ты в машине с соседнего сиденья Егорку недостаточно хорошо рассмотрела.
Помимо Егора, там есть ещё Кристина и Анжела. Я стоически держу оборону. С ними я тоже хочу познакомиться.
Гас тяжело вздыхает, но к счастью, решает не атаковать меня приступами ревности дальше:
Ладно, матрёшка. Судя по топоту лап, хоббиты близко. Напишу, как освобожусь.
Люблю тебя, Малфой.
Голос Гаса смягчается, и я почти вижу, как его губы трогает улыбка.
Люблю тебя, Сла-ва.
Провалявшись в кровати ещё полчаса, я, наконец, встаю и иду в гардеробную инспектировать вешалки в поисках одеяния, которое наповал влюбит в меня новую семью демона Игоря.
Понравиться Таносу, влюбить в себя Анжелу насколько было бы проще, если бы мама с отцом не разводились. Понравился родителям в детствеи всю жизнь почиваешь на лаврах.
К дому отца я приезжаю в прикиде няшного мамонтёнка: вязаный помпон, мохнатый полушубок и угги. Паркую свой Яндекс-драйв вдоль обочины и топаю к подъезду. Немного волнуюсь, потому что правда хочу понравиться отцовской невесте. Несмотря на его дрянной характер, я очень люблю отца и искренне желаю ему счастья.
Дверь двухуровневой отцовской берлоги распахивается, и с порога, вызывая обильное слезотечение от ослепительной белизны виниров, мне улыбается высоченная дама. Она и правда Анжела. Крупноватая челюсть с большим, напичканным инъекциями ртом, неестественно впалые скулы (неужели зубы удаляла?), гладкий, как яйцо, лоб и подтянутые к подбородку сиськи. Гаса бы уже тошнило прямо на её пятнадцатисантиметровые лабутены.
Здрасьте, я Слава, решаю не затягивать обоюдное разглядывание.
Приятно наконец познакомиться, Станислава! отмерев, восклицает эта синьора и поистине царским жестом приглашает меня войти.
Я Слава, поправляю её, скидывая своих милых мохнатиков с ног.
Вот честно, не такого я ожидала. Думала, увижу кого-то вроде Мерил Стрип или Моники Беллуччи, а тут состаренная версия Марии Погребняк.
Я уж думал, тебя в этом Макдональдсе разнесёт, а ты как будто ещё схуднула, раздаётся голос отца за спиной. С возвращением, Жданова-младшая.
Я встречаюсь взглядом с демоном Игорем и невольно начинаю улыбаться. Моя дочерняя любовь к нему граничит с садомазохизмом: уже давно ничего не указывает на то, что отец вообще испытывает ко мне хоть какие-то тёплые чувства, но я всё равно лелею в памяти детские воспоминания о нём и втайне считаю себя папиной дочкой.
Это потому, что я тонкой костью в тебя пошла. И тебе привет, папа Игорь.
Отцу под пятьдесят, но он всю жизнь как русская борзая на диетевысокий и стройный, так же как и мама. Так что я могу хомячить всё подряд, не боясь поправиться.
Прошу, Станислава, проходи к столу. Барби 40+, виляя бёдрами подходит к отцу и тянет наманикюренным ногтем по его щеке: Игорёш, тебя это тоже касается.
И вот так на моих глазах циничный демон Игорь превращается в ванильного купидона. Взгляд как у кота под мятой, и на лице блаженная улыбка. Тьфу.
Кажется, они планируют начинать целоваться, поэтому я спешно ретируюсь на кухню, где за праздничным столом восседает, собственно, Барби-прицеп: тщательно уложенный гелем Рафинад и его сестра Зефирка.
Привет, здороваюсь с ними и для пущей убедительности салютую пальцами, сложенными галочкой.
Слава! Рафинад соскакивает с места и направляется ко мне с явным намерением чмокнуть.
Увернувшись от сахарного нападения с ловкостью Роя Джонса, я выдвигаю для себя стул и усаживаюсь напротив Зефирки.
Зефиркамоложавая копия Анжелы: то же арбузное декольте, те же губы на пол-лица. Вот только она мне не улыбается. На кукольном лице такая мина, словно перед ней упаковку качественного французского мюнстера вскрыли.
Рада познакомиться, Кристина, бодро фальшивлю ей в глаза. Я твоя почти сестрёнка Слава.
Зефирка кривит глянцевый клюв и гундосит:
Ты меня старше на четыре года. Кто кому ещё сестрёнка.
Этому справочнику косметологии чего, двадцать?! Я думала, она ровесница Рафинада как минимум.
Как проходит акклиматизация, Слава? интересуется Егор. Когда готова выйти в офис?
Думаю, с понедельника, отвечаю, косясь на блюда, наполненные нетипичной для русского застолья едой: зелёные салаты без мазка майонеза, паровой тунец, жидкий минестроне в стеклянной кастрюльке. Похоже, по дороге домой придётся заскочить в KFC.
Вижу, уже общаетесь, расплывается в улыбке Анжела, цокая каблуками по паркету. Как я рада, что наши дети нашли общий язык.
Рафинад соскакивает с места и выдвигает для неё стул. На секунду я думаю, что то же самое он сделает для демона Игоря, но, к счастью, у него хватает ума вернуться на место.
Итак, Слава. Отец зачерпывает ложкой политую какой-то полезностью зелень и, сморщив нос, проглатывает её. Эти тупицы в халатах меня на домашний карантин посадили, а у меня сделка горит. Егор месяц работает у меня и мало-помалу шарит. Ты тоже не дура, быстро разберёшься. Нанял бы кого, да все же нае Он косится на Анжелу, которая качает головой, демонстрируя свой осуждающий «ай-я-яй». Обманывают. А вы плоть и кровь, как-никак.
Секундочку. Плоть и кровь здесь одная. А понаехавший уральский сахарок неизвестно чей.
В общем, трудитесь плодотворно, за баблом не постою, заключает отец, делая глоток какой-то свежевыжатой бурды. Отчёт мне очно раз в неделю.
Всё будет хорошо, пап, уверяет Рафинад. Я с самого начала знал, что мы со Славой сработаемся. Не знал только, он устремляет на меня свои голубые щенячьи глаза и начинает застенчиво улыбаться, что она такая красавица у тебя.
Пф-ф-ф-ф. И кто на такое ведётся? Первоклассницы из Первоуральска?
Я слежу за реакцией демона Игоря на режущее слух «папа», но он делает вид, что ничего странного не происходит. Любовным зельем, что ли, его опоили? Где мой изгрыгающий сарказм папаша?
Да, пап, сладко улыбаюсь родственнику, нарочно делая акцент на последнем слове. Всё будет хорошо. Ты пока спокойно щель в своём желудке заращивай. Вижу, ты в хороших руках.
Длинная клешня Анжелы как по команде обвивает отцовскую шею и начинает как-то особенно порочно поглаживать её.
Врачи говорят, Игорю сейчас особенно нужна забота близких. Диета, отсутствие физических и нервных нагрузок можешь не волноваться, Слава, я тщательно за ним слежу.
На фоне её перекошенного скорбью лица я чувствую себя бездушной болванкой. Признаю, я не настолько обеспокоена периодом его реабилитации. Главное же, что операция позади.
Думаю, в Америке у Славы есть дела поважнее, чем беспокоиться о папе, язвительно тявкает Зефирка.
Ах ты ж, мелкая гашня. Ну вот зачем она так? Я же хотела себя милой няшей показать.
Следи за языком, Кристина! строго роняет Рафинад. Твоего мнения не спрашивали.
Я сама могу постоять за себя, Егор, осекаю ненужную протекцию и поворачиваюсь к Кристине, которая изо всех сил пытается удержать на лице выражение уверенной в себе стервы. Мы с тобой ещё совсем мало знакомы, сестрёнка, поэтому, чтобы ты в будущем сопли на кулак не мотала, сразу предупрежу: я не та, на ком ты свой детский сарказм тренировать сможешь. Этот ворчливый дядя, тычу пальцем в отца, был моим двадцать четыре года. А ты здесь сколько? Четыре недели? Думаешь, у тебя есть право критиковать моё отношение?
Слава! рявкает отец под протяжное оханье Анжелы. Не нужно ссориться за столом.
Я и не ссорюсь, пап, парирую делано равнодушно, хотя у меня от злости аж большие пальцы на ногах сводит. Решила ускорить процесс знакомства с новой семьёй. Чтобы, так сказать, пресечь на корню ложные ожидания.
Давайте продолжим ужин, нервно лепечет Анжела. Прошу. Кристина, с тобой я поговорю позже.
Остаток вечера я жую безвкусную зелень и мы обсуждаем дела фирмы. К её чести, Зефирка больше не проронила не слова.
Когда рабочие темы для разговоров иссякают, я говорю, что мне пора ехать и, поднявшись из-за стола, направляюсь в коридор.
Я тебя провожу, Слава, мгновенно подрывается Егор под одобрительный кивок головы своей родительницы.
Натянув шапку, я заблаговременно протягиваю Рафинаду руку, чтобы пресечь все попытки обнимашек.
Извини мою сестру, сжимает он мою ладонь мягкими пальцами. Вообще-то она хорошая девочка, просто иногда на неё находит.
По прошествии этого вечера могу сказать, что на фоне пергидрольных женских особей самым нормальным мне видится Рафинад.
До встречи в понедельник, Слава. Я взял у папы твой номер телефона. Он тычет в экран своего мобильного, зажатого в руке, и мой айфоша мгновенно начинает дёргаться в кармане полушубка. Это мой. Звони в любое время.
Я киваю и выхожу за дверь. Странный вечерок.
Приехав домой, миную воркующих на кухне Таноса и маму и запираюсь в своей комнате. Плюхаюсь на кровать и, открыв ноутбук, в окне скайпа тычу в иконку с надписью «Гас-младший».
Рот сам расплывается в улыбке, когда я вижу на экране взлохмаченную голову Гаса. Как бальзам на сердце после этой белобрысой кондитерской лавки.
Привет, матрёшка, слышится из динамика его низкий голос. Как знакомство с Факерами?
Мне совершенно не хочется возвращаться мыслями к этой семейке, поэтому я игнорирую вопрос и сразу перехожу к сути:
Ты один?
Гас чуть наклоняет голову вбок, и его губы расплываются в плотоядной улыбке:
Чёрт, да.
9Слава
Я начинаю ёрзать на кровати в предвкушении нашего первого виртуального секса. У нас не было возможности его практиковать за неимением надобности: Малфой и я практически не расставались с тех пор, как решили быть вместе.
Гас сидит в своём домашнем крутящемся кресле, и, судя по всему, его макбук стоит перед ним на журнальном столике.
Ноутбук спусти на пол, Сла-ва, тоном, не терпящим возражений, распоряжается он. Сама вставай на колени.
По телу пробегает знакомый озноб от властности приказа и от того, как пристально он смотрит на меня. Пытаясь замаскировать волнение, я ёрничаю:
Очередная твоя политическая фантазия, Малфой?
Гас криво усмехается, однако в почерневших котлованах его глаз нет ни тени юмора:
Просто хочу напомнить, кто тебя трахает, Сла-ва. На колени.
Люблю, люблю его и его грязный язык.
Устраиваю ноутбук на прикроватный коврик и, стараясь двигаться грациозно, опускаюсь перед ним на колени.
Ты такая красивая, матрёшка, с какой-то порочной теплотой произносит Гас, отчего моё сердце мгновенно превращается в клубничное пюре. Скорее бы прошёл этот месяц порознь, и мы снова смогли засыпать вместе. Сними этот вязаный мешокхочу насладиться своими владениями.
Я стягиваю с себя модный кашемировый оверсайз и, отшвырнув его в сторону, вопросительно поднимаю бровь: