Волконская ОксанаМежду нами (не) любовь
Глава 1
Шестое чувство отчаянно вопило, что открывать глаза не стоит. А тепло чьего-то тела рядом обжигало и намекало, что вчерашние приключения закончились не слишком удачно. Или наоборот? Нет, определенно, ничего хорошее ее ждать не может. Да и откуда ему взяться, если вчера она даже не помнила, как легла спать? И в чьей компании? Вот этот вопрос наиболее актуален, потому что разбудившая ее мелодия незнакома.
- Да, я слушаю, - мужской голос был сонным, хриплым ото сна и бархатистым. С таким тембром петь надо, а не смущать своим присутствием приличных девушек. Ну... Относительно приличных. Впрочем, это не столь важно. Потому что данный голос она тоже не знала.
И Виктория Ольшанская непременно бы простонала, если бы это не привлекло внимание ее нежданного соседа. Вместо этого она продолжила прятать голову в песок - притворяться спящей и соображать, что же ей делать. А мужчина тем временем продолжал разговор:
- Леха, я не понимаю, что сложного в твоем вопросе? Включи мозг, иди и решай, - резко ответил он, а Вика едва сдержалась, чтобы не поморщиться. На кой черт так орать, будто его сию минуту женить на ком-то собираются? Какие нервные мужики пошли, однако.
- Понял? Вот и отлично. Тогда флаг тебе в руки, Леха, пока я тебе не засунул его в другое место, - попрощавшись, парень хмыкнул. Скрипнула кровать, затем раздались шаги. Нежданный сосед покинул комнату. Вику словно пружиной подбросило. Распахнув глаза, она быстро огляделась. Так, кажется, вон там ее платье лежит, аккуратно сложенное - так странно и непохоже на нее. Но думать об этом у девушки нет времени. Мысленно порадовавшись, что она уже в белье, Вика пантерой подскочила к стулу, ухватила свои вещи и.
- Далеко собралась? - ехидно поинтересовался голос за спиной. - И без минералочки на дорожку? Непорядок!
- Англичане славятся своим воспитанием, - хмыкнула Виктория, не спеша надевая платье и радуясь, что его ткань скрывает порозовевшие щеки. Если вести себя невозмутимо, никто ведь не догадается, насколько ей некомфортно? И вообще, она всегда придерживалась мнения, что если ей не по себе - то это проблемы окружающих, а не ее.
- И-и-и? - в голосе парня слышалась заинтересованность, потому что продолжать гостья не спешила. Тонкая ткань скользнула по гладкой белой коже, скрывая ее от любопытных глаз.
- И уход по-английски - это вполне вежливо, - спокойно ответила Вика, пальцами расчесывая пышные темные пряди. И только легкая дрожь выдавала волнение Ольшанской.
- Держи, - перед девушкой появился стакан с водой. Растягивая время, Вика сделала пару глотков. Потом подняла глаза на своего собеседника. Темные волосы, с косым пробором и челкой, которую он то и дело зачесывал пятерней назад, светлая кожа, морщинки около губ и насмешливые зеленые глаза. По крайней мере, вкус у нее есть. Что бы там вчера ни произошло.
- Спасибо, - Ольшанская допила воду, вздохнула и задала вопрос, который ее мучил с момента пробуждения. - А ты вообще кто?
В глазах собеседника мелькнуло удивление, губы скривились в усмешке, но он спокойно ответил.
- Саша. Просто Саша.
- Хорошо хоть не «Просто Мария», - буркнула себе под нос Вика, стремясь скрыть свою нервозность за бравадой. Так, нужно бежать отсюда и срочно. Но вместо этого она задала еще один вопрос. - А скажи-ка мне, «просто Саша», у нас с тобой вчера что-то было?
Ее окинули долгим, внимательным, практически раздевающим взглядом. Таким, что Ольшанская мгновенно вспомнила, что всего пару минут назад стояла перед ним в одном белье. По коже пробежались мурашки. Но она бы не была собой, если бы смутилась. Так что Вика лишь выгнула бровь, намекая, что ждет ответа.
- А ты как думаешь? - не менее ехидно ответил ей Александр, а зеленые глаза подозрительно сверкнули. Черт, а ведь хорош, ничего не скажешь! Так, стоп, Ольшанская! Ты уже вчера пострадала из-за одного козла. И к чему это привело?
- Предпочитаю об этом не думать, - выдавила из себя улыбку девушка и вручила ему обратно бокал. - Спасибо за минералку, Саша. Счастливо оставаться.
И она важной походкой, четко контролируя каждый шаг, направилась к выходу из комнаты. Вот только расставания, как в кино, не получилось. Саша за ее спиной хмыкнул и полюбопытствовал:
- Ты босиком собралась домой идти?
- В смысле? - растерявшись, Вика обернулась, а хозяин квартиры указал в угол комнаты и пояснил:
- Твои туфли. Ты вчера не слишком-то спешила разуваться. Видимо, была слишком.. .увлечена.
В последнем слове слышался неприкрытый намек, и Вика вспыхнула. Аутотренинг полетел к чертям. Красивый уход тоже не удался. Наклонившись, она подняла обувь, прихватила валявшуюся на стуле сумку и снова направилась к двери. И опять ей все испортили.
- Дверь закрыта на ключ. Ключ у меня. Так что можешь не спешить, без меня ты все равно не выйдешь.
И снова этот откровенный смех в голосе! Так и захотелось дать ему стулом по голове! Но нет, уголовный кодекс такое осуждает. Поэтому Ольшанская развернулась, гордо выпрямила спину и, четко проговаривая каждое слово, распорядилась:
- Ну так открой!
- Уверена?!
Ну как, спрашивается, как человек умудряется одновременно совмещать в голосе насмешливые и мурлыкающие нотки? В любых других обстоятельствах она бы просто поплыла от его тембра, но сейчас ее спасала злость.
- Абсолютно, просто Саша, - ледяным голосом ответила Вика. А он усмехнулся. Довольно. Понимающе. Искушающе. Так искушающе, что у нее даже рука за чем-то тяжелым потянулась.
- Как знаешь.
Вроде и согласился, а ощущение, будто поиздевался. Особенно это осознавалось в тот момент, когда он прошел мимо нее, и взгляд упал на бугрящиеся под кожей мышцы. Хорош, зараза. Даже слишком хорош. Ущипнув саму себя за руку, Вика промаршировала за ним вслед, бросила туфли на пол и, балансируя на одной ноге, стала пытаться в них влезть. Равновесие подставляло, заставляя шататься. Вот в тот-то момент ее и поддержали сильные руки. И тут же отпустили, оставляя на коже жар. Вика посмотрела на своего визави и, улыбнувшись, проговорила:
- Прощай, Саша.
- До свидания, Вика, - и снова едва заметная усмешка в уголках губ. Дверь захлопнулась, а Ольшанская на секунду замерла. Ей послышалось, или он действительно сказал: «С тобой было хорошо»?!
Глава 2
Горячие струи воды смывали остатки ночных приключений. Вика шагнула из ванной на пол и, накинув полотенце, даже не вытираясь и оставляя на полу капли, стекающие с мокрых волос, направилась в свою комнату. На пары она сегодня идти не собиралась. Ей нужно как-то пережить, осознать все произошедшее.
Викторию Ольшанскую ни разу за все двадцать лет жизни не назвали тихоней. Шумная, целеустремленная, вредная, яркая, она всегда оказывалась в центре внимания. С самого детства наравне с мальчишками шкодила, став старше стала увлекаться яркими и эпатажными парнями. Одного из них она даже приводила знакомиться с родителями. Вот только папа почему-то ее любовь не оценил, еще и с лестницы спустил.
Вспомнив это, Вика усмехнулась. Жаль только, что на всех своих ухажеров отцу не пожалуешься. Потому что в любви ей не везло катастрофически.
Марго - ее лучшая подруга с самого детства - постоянно смеялась, что она слишком влюбчивая. Даже не пытается узнать предмет своей страсти поближе, вот и наступает вечно на одни и те же грабли. Но, а как иначе-то? Если ходить вокруг да около, приглядываться, то любые чувства схлынут. Пусть Вика и была максималисткой, зато ловила все эмоции на высшей точке, когда они оставались яркими. Сама же Маргошка вечно строила воздушные замки, не особо желая влюбляться. Они разные, но ближе у Вики никого не было.
Но даже влюбчивая Ольшанская еще никогда в жизни не просыпалась в постели с незнакомым парнем. Да еще и тем, который, на первый взгляд, совсем не в ее вкусе. Да, красивый. Да, наглый. Но что из этого? Эпатажным его назвать сложно, обычный парень, которых тысяча. Харизмы за ним она тоже за эти несколько минут осознанного знакомства не заметила. В общем, ничего такого, от чего она тут же могла упасть к его ногам, в нем было.
Да что там, он ее даже раздражал! До зубовного скрежета! Дьявол, и как ее только угораздило-то? Хорошо еще, что она больше с ним никогда не пересечется! Страшно подумать, за кого он ее принял. Стыдобище!
Так, Ольшанская, спокойствие, только спокойствие. Лучше успокоиться и просто отпустить ситуацию. В конце концов, это не конец света. Пусть такое и не со всеми бывает, но бывает же, да?
Из раздумий ее вывел телефонный звонок. Узнав мелодию, Вика облегченно выдохнула. Маргошка потеряла.
- Да, привет! - устало проговорила она в микрофон.
- Привет. Ты где? - в голосе подруги слышалось беспокойство. - Пары через пару минут уже начнутся.
- Дома, - попыталась добавить бодрости в свой голос Ольшанская. - Я сегодня прогуляю.
- Ты опять? - укорила ее Марго. - Вика, оно того не стоит. Я тебе миллион раз говорила, что...
- Ну и что? - девушка рассмеялась. - Не переживай за меня, Вишнякова. Все хорошо. Я сейчас перебешусь, успокоюсь и приду в себя. Честно-честно.
- Смотри у меня, - Маргарита не очень-то поверила, но в душу лезть не стала. - Я к тебе после пар забегу, прогуляемся.
- Договорились, - с улыбкой согласилась Вика и не сразу положила трубку, слушая гудки. На душе стало теплее. Как бы Марго ни осуждала ее вечные влюбленности, она все равно никогда не оставит ее наедине с мыслями. Никогда не даст погрузиться в пучину депрессии. Вытащит, подколет, растормошит. И сейчас ей требовалось именно это.
Ведь вчера ее в очередной раз бросили.
Его звали Андрей. Ее большая и бесконечная любовь, творческий человек до кончиков ногтей. Он называл ее своей музой и клялся, что мир ради нее перевернет. Писал удивительно красивые стихи в стиле Бродского, с философским подтекстом. Он был гением. Или считал себя таковым.
А ей просто было с ним интересно. Нравилось слушать его стихи. Чувствовать себя причастной к творчеству. Саму Вику подобными талантами обделили, но ей всегда хотелось быть ближе к таким людям. Они ее завораживали. Та же Маргошка, писавшая свои картины и делающая наброски на природе. А уж музыканты. От них просто мурашки по коже танцевали ламбаду. Музыка проникала в самое сердце, заставляя задумываться, верить, чувствовать, ловить волну.
Так вот, еще позавчера Андрей вдохновенно читал ей свои новые стихи. А вчера сказал, что им нужно расстаться. Что она перестала понимать и вдохновлять его. И - самое главное -Вика не могла сказать, что это ее как-то удивило. Потому что не в первый раз.
Если это уже случилось не единожды, значит, это не случайность, а закономерность. Причина в ней. Но вот только что она делает не так? Почему ей так не везет?
Ветер бил в лицо, а ноги упорно отталкивались от земли. Словно этот полет к солнцу мог излечить ее от ярости и боли, что таилась в глубине души. Выше! Сильнее! Еще больше стихии! А рок в наушниках разрывался тяжелыми аккордами и громкими битами, словно пытаясь ее поддержать. Злые слезы вновь наполнили глаза. И внезапно скорость сошла на «нет». Качели остановились.
Он стоял рядом, удерживая рукой свободолюбивую карусель. Ветер растрепал волосы, и парень в этот момент больше походил на взъерошенного воробья, несмотря на деловой костюм. По его физиономии было видно - молчать он не будет. Что ж.
Виктория вытащила наушники и вопросительно уставилась на своего визави. Тот почему-то упорно молчал, изучая ее взглядом.
- И что надо? - не особо вежливо поинтересовалась она. Да и зачем? Этот парень привык к вывертам ее характера и прекрасно знает, что в таком настроении вежливость - последнее, на что она вообще способна.
- Что, Викусик, единственная любовь номер сто двадцать пять опять оказалась провальной?
- ехидно поинтересовался он.
- Слушай, моя дорогая единственная любовь номер восемьдесят семь, иди куда шел, -недовольно пробурчала девушка. - К чертям собачьим.
- А я-то думал, я номер один, - притворно расстроился Антон Вишняков. - А к чертям уйти не могу. Черт на качелях расположился.
Почему-то эта реплика вызвала невольную улыбку. Вредный, безалаберный и одновременно деловитый брат ее лучшей подруги прекрасно знал все ее слабые места. Знал и чаще всего откровенно этим пользовался. Поэтому на одной территории они старались встречаться как можно реже. Слишком опасно это было. Если, конечно, вы не хотите встретить Армагеддон на территории одной отдельной квартиры, например. Слишком много и хорошего, и плохого выявилось за те недолгие месяцы, что они встречались. Врагами после этого их назвать трудно, но друзьями - тем более. Сложно быть другом человеку, которого когда-то считал дорогим и единственным. Да и вообще, может ли быть дружба между бывшими любимыми?
У Вики вот такое не случалось никогда. Ни с одним из тех, в кого, как язвительно, хотя и честно заметил Антон, она влюблялась, хороших отношений потом не выходило. Возможно, причина была в ее не прошедшем юношеском максимализме. Или все, или ничего. Третьего просто не дано. Она не умела увлекаться в полмеры.
И только с Антоном она еще периодически продолжала пересекаться. И он изредка то пытался по-дружески ее растормошить, то уязвить - общее прошлое давало о себе знать. Вот как сейчас, например.
Ничего не меняется. Только в данный момент ее реально лучше не трогать. Но инстинкт самосохранения у Антона развит плохо, поэтому, наплевав на дорогой костюм, он уселся на соседние качели.
- Что, Виктошка, херово? - сочувственно поинтересовался он. От этого тона по-детски захотелось зашвырнуть в бывшего чем-нибудь. Хотя бы тем самым мокрым песком, что темнел в песочнице. Но она же вроде как взрослый, разумный человек. Вроде, ага.
- Когда ты пришел, стало еще хуже, - скривила губы Вика. - Будь человеком, свали, а? Вишняков не проникся. Ни капли. Вместо этого усмехнулся и предложил:
- Знаешь что, нечего грустить! Я тут в клуб собирался. Составишь компанию?
И она согласилась. Без раздумий. Только для того, чтобы отделаться от щемящего чувства пустоты в глубине души. И к чему это привело?
Не слушайте бывших. Не дружите с бывшими. Не ходите с ними в клубы. Не напивайтесь в их компании. Эти четыре заповеди Вика просто обязана напечатать на плакате и повесить над кроватью. Чтобы больше никогда не попадаться в такие идиотские ситуации. Чтобы больше никогда не просыпаться в постели незнакомца.
Потому что сначала все было вполне безобидно. Они выпили парочку коктейлей, поболтали, потом она пошла потанцевать. А дальше... Картинка смазывается. Кто такой этот Саша? Как она умудрилась с ним уехать? И, самое главное, куда в этот момент смотрел Вишняков и какого черта он ее не остановил?
Эта мысль заставила Вику подскочить на месте и снова схватиться за телефон. Чего это она одна страдает! Антон-то наверняка все видел. Вот пусть и расскажет ей свою версию.
- Чего тебе, изверг? - брат лучшей подруги явно страдал головной болью. Интересно, а ему тоже кто-то с утречка минералку предлагал? Тьфу, не о том она думает. Совсем не о том.
- Сам ты изверг, - ничуть не обиделась Виктория. - Ты мне ничего не хочешь сказать?
- Я тебе что, денег должен? - то ли издевался, то ли правда не понимал бывший парень.
- Вишняков, я тебя пр-р-ридушу, - откровенно зарычала девушка. - Достань из пятой точки свой мозг и ответь мне на один конкретный вопрос. Что вчера произошло и с кем я ушла?
Антон, судя по всему, вчера очень успешно справил поминки по своему инстинкту самосохранению. Потому как он зевнул прямо в трубку и невозмутимо заметил:
- Вообще-то это два вопроса.
- Да хоть двести два! - психанула Ольшанская. - Если ты мне сейчас не ответишь нормально, я возьму пилочку, распилю тебя на тысячу кусочков и скормлю рыбам.
- Пилить задолбаешься, - невозмутимо парировал Антон. - Но, будем считать, что я проникся, осознал и готов исправиться. Потому что иначе, чувствую, мне с фингалом ходить придется.
Вика довольно улыбнулась. Ну и что, что она закошмарила взрослого парня? Ей с ним детей не крестить, замуж за него не выходить, хотя общаться придется еще долго. И вообще, он привычный, переживет. Главное, чтоб он Маргошке о ее приключениях не рассказал, но за это Ольшанская спокойна.
- Итак? - деловито спросила она.
- А ты что, прямо совсем ничего не помнишь? - заржал вдруг Антон. - Утром был сюрприз?
- Вишняков! Убью!
- Ладно, ладно, - примиряюще ответил тот. - Его зовут Саша.
Да блин, они издеваются, что ли! Уж эту-то информацию она даже выучить успела. А можно что-нибудь новенькое?
- Мы вообще с ним шапочно знакомы, через моего приятеля, - продолжал Вишняков. - Он подошел поздороваться, ну вы сразу друг на друга стойку сделали. Ты его подколола, что-то там мужененавистническое выдала. Его и зацепило. А дальше не знаю. Вика, ну ты же большая девочка уже?