Вера Семёновна была в его жизни единственной женщиной после смерти мамы, мнение которой он уважал и прислушивался к нему. Они не были друзьями, которые перезваниваются не только по праздникам, а просто знакомыми, если так можно назвать отношения пациента и врача, к которому тот не раз уже попадал на приём.
А началось всё года четыре назад, когда Антон привёл к ней на осмотр очередную свою подружку, а пожилая врачиха, больше похожая на учительницу, строго посмотрела на него поверх очков и спросила низким прокуренным голосом:
Вы детей хотите или нет, молодой человек?
Слово «молодой» прозвучало в её устах с нескрываемой издёвкой, и Антон Владимирович впервые задумался над тем, что его недавно разменянный пятый десяток вряд ли можно отнести к этой возрастной категории. И это вызвало раздражение по отношению к врачихе. А уважение к ней появилось позже, уже после анализов, которые она предложила ему сдать, и результатами которых он был оглушён, обезоружен. Вот когда он почувствовал себя стариком, а Вера Семёновна ещё его же и успокаивала, положив руку ему на плечо, как когда-то делала мама, когда пыталась донести что-то мудрое до своего непутёвого сына. Она же и предложила сдать его сперму на хранение, выделив активные сперматозоиды, чтобы, когда он захочет иметь своих детей, у него была такая возможность.
А можно ли определить отцовство уже на этом сроке беременности? спросил Антон, задумавшисьа его ли это ребёнок?
Конечно!
Тогда запишите нас на ближайшее время.
Это лишнее, усмехнулась Вера Семёновна, достаточно будет предложить это сделать Вашей подруге, и всё сразу станет ясно.
Уже стоя в дверях, Антон не выдержал, спросил:
Как Вы догадались о моих проблемах?
Опыт, молодой человекпожала плечами пожилая женщина.
И в этой фразе уже не было насмешки, только констатация факта их возрастных различий.
И, кстати, с определением отцовства она тоже оказалась правапроцедура не потребовалась. Как только он предложил девушке её пройти, она тут же исчезла с его горизонта. В дальнейшем всем своим подругам, утверждающим, что они беременны от него, Антон предлагал пройти тест на определение отцовства и потом сценарий разворачивался в трёх вариантах: кто-то из девушек исчезал насовсем, а кто-то из них появлялся через некоторое время (видимо, после аборта, но ссылаясь на «ложную тревогу»). Ну, а самых отчаянных приводил только к Вере Семёновне. Итог всё равно был одинк ребёнку ни одной из них он отношения не имел.
Сначала ему было забавно выводить подруг на чистую воду, потом появилась брезгливость по отношению к их методам достижения вожделенного обручального кольца, потому и вырвалась у него фраза в кабинете Веры Семёновны о честности всех женщин. А после её ответа Антон перебрал всех своих последних подруг, и очередной раз понял, как же она права! Они все были слеплены из одного теста: и по возрастуот 25 до 28 (с младшими уж совсем было не интересно общатьсянадо же было хоть о чём-то с ними говорить помимо занятий сексом, а старше-то и не было в той среде, где он выбирал очередную подружку, поскольку к этому возрасту все стремились уже выйти замуж), и по внешностивысокие стройные женщины-вамп с длинными каштановыми волосами и жгучими карими глазами. Все они к тому же были моделями, поскольку его швейный бизнес шёл в связке с модельным бизнесом его знакомого ещё по Московскому индустриальному техникуму Вальки Юлдашкину, так что знакомства мало того, что отвечали его вкусам, так за ними ещё и ходить далеко не надо было.
Когда же Антон сам себе положительно ответил на вопрос Веры Семёновныхочет ли о н ребёнка? его поиски подходящей жены и будущей матери начались в противоположном от модельного бизнеса направлении. Поскольку тусовочная среда была ничем не лучше, чем модельная, и куда двигаться дальше он не знал, то ему пришла в голову идея обратить взор на девушек с собственной фабрики. По тем критериям, которые он выделил для себя определяющими, всё вроде должно было получиться: девушка должна быть из провинции, попроще, чтобы замуж за него выходила с благодарностью за предоставленную возможность, опять же и со здоровьем у провинциалок дела обстояли получше, чем у москвичек, отравленных выхлопными газами многомиллионной столицы. Зачатки интеллекта и кругозора (или хотя бы любопытства, выходящего за рамки шопинга), приветствовались, поскольку совсем уж с дурой находиться рядом было скучно. Внешность должна быть самая обыкновенная, ничем не примечательная, и уж конечно, не яркая. Вот только с возрастом пришлось остановиться на том же диапазоне, поскольку по совокупности различных факторов возраст от 25 до 30 оказался самым репродуктивным
Антон отодвинул от себя кучку документов замужних дам и углубился в документы незамужних без детей, оставив третью пачку с детьми в качестве резерва. И не так страшен оказался чёрт, как его малюют. После просмотра первой пачки, претенденток всего-то осталось трое. Антон Владимирович вызвал их по одной к себе в кабинет и к концу рабочего дня понял, что придётся пересматривать и третью пачку, где были матери-одиночки.
Одна тряслась от страха как осиновый лист и не могла толком связать двух слов. У второй такой алчностью загорелись глаза, и она высыпала на Антона Владимировича такую хвалебную песнь о себе, любимой, и кучу сплетен о своих подругах и начальнице, что ему стало противно. Третья ему в принципе понравилась, пока к концу разговора он не сообразил, что она уже вовсю кокетничает с ним, строя глазки и как бы нечаянно облизывая свои пухленькие губки.
Из третьей кипы документов Антон Владимирович выбрал двух женщин с дочками, так как сына-наследника желал своего собственного, а не приёмного. Первая претендентка ему понравилась, в ней чувствовался характер, на вопросы отвечала чётко, только суховато как-то, да и внешность у неё была вся какая-то угловатая, но держалась уверенно, а на лицо же он решил не обращать внимания, так к чему придирки? Только когда он подошёл к вопросам о семье: планирует ли она в ближайшее время выходить замуж? рожать ещё детей? женщина проявила не просто сухость, а прямо-таки агрессивность, сказав, что «козлов» с неё достаточно и вешать на себя дополнительную «обузу» она больше не собирается, так что он может быть спокоенвсе силы она будет отдавать работе. Чувствовать себя очередным «козлом», а о собственном сыне думать, как об обузе, совсем не хотелось.
Разговор с последней претенденткой Антон Владимирович отложил на завтра, решив предварительно переговорить с её начальницейглавбухом Зоей Алексеевной. Во-первых, он устал от этих разговоров так, как будто вернулись те времена, когда он по ночам разгружал вагоны на сортировочной станции, чтобы не тянуть деньги на карманные расходы с родителей. А во-вторых, он вспомнил, что она что-то там рассказывала год назад, когда уговаривала взять девушку с ребёнком и без солидного опыта на ответственную должность бухгалтера-экономиста, то ли как о своей землячке, то ли даже дальней родственнице. Может, переговорив с главбухом, ему и не придётся ещё раз проходить через эти выматывающие разговоры? Но тогда надо будет придумывать какой-то другой план появления наследника
3
Зоя Алексеевна, напомните мне, что Вы там мне рассказывали, когда принимали на работу Анастасию Голубкину?
А что случилось? встревожилась главбух, тут же подумав о происках финансового директораЕлены Аркадьевны, с которой они недолюбливали друг друга. Внешне это проявлялось в подчёркнуто-вежливом общении между собой, даже когда они были с диаметрально-противоположными мнениями по тому или иному вопросу, а так случалось почти всегда. Антон Владимирович только посмеивался на это их противостояние и всегда принимал решение среднестатистическое между их высказываниями.
Да ничего не случилось! Просто расскажите мне по новой кто она, откуда, кем Вам приходится. Я что-то подзабыл. (Правдивее было бы сказатьне слушал. Сотрудники отделов для него всегда были зоной ответственности их начальников, а потому, если уж главбуху приспичило заниматься благотворительностью, принимая на работу неопытную сотрудницу, да ещё и с маленьким ребёнком, это будет её проблема, которая на качестве работы, конечно, отразиться не должна). Ну, и как она вообще, как работник?
Зоя Алексеевна решив, что последний вопрос является основным, а остальноепросто камуфляж к нему, сразу ринулась отвечать на него:
Настязамечательный сотрудник, быстро учится, трудолюбивая, аккуратная, сообразительная. И Вы как хотите, Антон Владимирович, но я её Елене Аркадьевне не отдам, насмерть буду стоять!
Антон Владимирович с удивлением уставился на разволновавшуюся Зою Алексеевну, поскольку та всегда отличалась непоколебимым спокойствием, а о поползновениях своего финансового директора забрать себе сотрудника бухгалтерии слыхом не слыхивал.
А как же маленький ребёнок? У неё дочка, кажется? Неужели ни разу даже на больничный не садилась?
Сашенька, конечно, болеет иногда, и я отпускаю Настю на пару-тройку дней с ней посидеть дома, но она и там работает, так что на работе бухгалтерии это никак не отражается.
Может, мне тогда всех по домам отпускать работать? съехидничал начальник.
(«Наябедничала-таки, Ленка, решила главбух, Ну, я тебе устрою весёлую жизнь! Попляшешь ещё у меня! А Анастасии всё равно тебе, мегере, не видать!»)
Обязуюсь немедленно исправить все Ваши замечания по работе бухгалтерии, покаянным тоном произнесла Зоя Алексеевна.
(Это была её коронная фраза, после которой Антон Владимирович понимал, что дальше давить на главбуха бесполезносебе дороже. Да ему и вообще было наплевать, какой там Анастасия Голубкина работник, а потому решил успокоить раскипятившегося главбуха и вернуть разговор в интересующее его русло).
Успокойтесь, нет у меня к Вам замечаний. Пока. А будутобязательно исправите, поставил он на место Зою Алексеевну, Так кем она Вам приходится? Племянницей, что ли?
Настя? Нет, какая она мне племянница. Может и есть какое-то дальнее родство, поскольку из одной деревни, но я не знаю. Мы с ней летом только и виделись. Я в отпуск к маме приезжала, а она на всё лето к своему дедушке, моему соседудеду Трофиму. А последнее время мы с ней вообще не общались. Мама моя умерла, и мне уже незачем стало ездить в деревню.
А дальше? Как я понимаю, постоянно в деревне она не жила. Почему приехала в Москву? Как Вас нашла? завалил Антон Владимирович замолчавшую Зою Алексеевну, решившую, что она уже всё рассказала.
Нет, в Пеньки она только к дедушке приезжала, а сама с родителями жила в районном центре Моршанск. Только там работать стало негде. И камвольный комбинат, и табачная фабрика закрылись, молодёжь стала ездить на работу вахтенным методом в соседние города: Тамбов, Пензу, Москву. Но с маленьким ребёнком на руках уезжать в неизвестность было слишком рискованно, вот она и спрашивала по знакомымможет ли кто ей помочь устроиться на работу? Так и до меня дошла. А тут у нас как раз образовалась вакансия по её профилю бухгалтера-экономиста, хоть и временная, на время декретного отпуска Светланы, но всё же работа с хорошей зарплатой на целых три года. Настя очень обрадовалась. Вы не думайте, Антон Владимирович, я её целую неделю испытывала, прежде чем к Вам прийти с её кандидатурой. А уж когда Вы её разрешили взять, она поехала за Сашенькой к своим родителям.
А живёт она здесь где?
С жильём повезло: Людмила Васильевна пристроила её к своей одинокой соседке. Она одна в двушке живет, родных никого нет. По дому ещё передвигается, а на улицу уже тяжко выходить. Вот у неё Настя с Сашенькой и живут. Настя весь быт на себя взяла, за бабушкой ухаживает, а та с неё за это арендную плату не берёт.
Про отца Сашеньки Зоя Алексеевна ничего не зналасама Настя об этом не рассказывала, а деревенских сплетен главбух не слышала, поскольку уже давно не заезжала на свою малую родину. На этом расспросы Антона Владимировича и закончились.
Зоя Алексеевна ушла от начальника в полном недоумении: с происками её вечной оппонентки расспросы Антона Владимировича не вязались. Ни о какой новой должностной единице, на которую он подбирал кандидатуру, не знала не только она, главбух, но и начальник отдела кадров. Да и что это была за должность, ради которой он проводил собеседования, да ещё и единолично сам, со швеёй, закройщицей и заведующей складом, а теперь расспрашивал о бухгалтере-экономисте? Ох, грядут, видимо, кардинальные перемены! Надо с Ленкой посоветоваться
(Как бы ни грызлись Зоя Алексеевна и Елена Аркадьевна, они обе признавали профессионализм друг друга, а потому в глубине души относились друг к другу с уважением. И даже объединяли усилия, когда их любимой фабрике грозили внешние неприятности. А сколько их уже было в нашей богатой на катаклизмы родинебатюшки светы, только держись! Но выстояли же! И во время дефолта, и в беспределе перестройки Как пристяжные лошади за коренникомАнтоном Владимировичем, хотя и был он их обоих младше лет на десять, вывозила тройка фабрику из всех перипетий, и сейчас не подкачает!) Но мозговой штурм ничего не далтак они и не пришли ни к какому разумному выводу.
К.Васильев «Жница»
А Антон задумчиво разглядывал простое русское лицо Анастасии Голубкиной: светлые волосы, заплетённые в толстую косу, похоже, голубые глаза (жаль, фотография в деле была чёрно-белой), круглое лицо со спокойным выражением. Такие лица любил рисовать Константин Васильев на своих картинах.
Хороший работник и мать-одиночка. Вот и всё, что удалось выяснить Антону Владимировичу о последней претендентке на почётное звание его будущей жены и матери его сына. Впрочем, и этого было не мало: раз с работой справляетсязначит, с мозгами всё в порядке, человек вроде неплохой, вон с какой теплотой и заботой говорила о ней и её дочери Зоя Алексеевна, опять же, с рождением ребёнка проблем быть не должнородила одного, значит, нет проблем родить и второго. Материальное положение тожене ах, а значит, по идее, должна с благодарностью принять его предложение о замужестве и рождении ему сына. С бытом знакома не понаслышке,
следовательно, об этот риф их семейная лодка не разобьётся.
И Антон отправился домой в самом радужном расположении духапохоже, его план обретает черты реальности. Что ж, поглядим, как сложится его завтрашний разговор с Анастасией Голубкиной!
4
Настя в кабинете начальника на вопросы отвечала спокойно, хотя и чувствовалось, что волновалась. Да и как тут не переживать? Она впервые так близко общалась с хозяином фабрики, до этого видела его только несколько раз, и то мельком, издалека. По большому счёту, за своё место она не переживала, поскольку на фабрике уже вовсю обсуждалось и гадалосьна какую должность шеф подбирает специалиста, и для тех, с кем он уже переговорил, никаких негативных последствий пока не было.
Антону Владимировичу понравилось, с каким достоинством держалась женщина. Единственно, первое впечатление было испорчено её внешним видом. Он-то ожидал увидеть длинную косу, как предполагалось по фотографии, а Анастасия зашла со стрижеными волосами гладко уложенной причёски. Антон Владимирович даже не удержался, спросил:
А где же косы с фотографии?
Некогда ими заниматься было, пришлось подстричься, мимолётно улыбнулась Настя.
Дальнейший разговор протекал вполне гладко. Женщина отвечала на его заранее заготовленные вопросы, ответы на которые он почти не слушал, поскольку прикидывал насколько она подходит к его жизни и роли матери его сына. Получалосьвроде бы подходит. Она была спокойна, доброжелательна, умна. Внешность была среднестатистическая, но с потенциалом, что при профессиональном макияже могла выглядеть вполне на уровне. Фигура, правда, была полновата, но это и на руку: меньше будут заглядываться посторонние мужчины. И Антон Владимирович решил с места в карьер приступить к главной части этого разговора:
Анастасия, у меня к тебе деловое предложение. Всё, о чём мы дальше с тобой будем говорить, должно остаться строго между нами. И ты должна знать, что, своё место бухгалтера-экономиста здесь, в Москве, ты при любом раскладе не сохранишь (Настя при этих словах ощутимо побледнела). Если примешь моё предложениетебе придётся уволиться. Еслинет, то смогу предложить тебе аналогичную должность на моей фабрике в Смоленске. (У Насти всё лицо выражало недоумение и немой вопрос, а Антон Владимирович подумал: «Надо же, какое открытое лицо, все мысли, как на ладони. Что ж, это очень даже хорошо!»). Мне нужна жена, которая сможет в ближайшее время родить мне сына. Тут есть определённые трудности, но с ними можно справиться. И я хочу предложить эту роль тебе.