Аня разочарованно вертела в руках дорожную сумку с порванной молнией.
Ну что же, придется покупать новую, решила она и, вызвав такси, поехала по торговым центрам.
Помимо необходимой в дороге вместительной сумки Аня решила порадовать себя и другими обновками. Вернувшись домой под вечер, Аня выронила пакеты с покупками прямо на лестничную площадку. Дверь ее съемной квартиры оказалась варварски взломана, а в комнатах царил невероятный кавардак. Содержимое ящиков и шкафов валялось на полу, мебель перевернута, даже хрустальная ваза квартирной хозяйки стала жертвой нападения вандалов, радужными осколками прощаясь с миром на гладкой поверхности паркета. Аня ахнула, но тут же взяла себя в руки. Она поняла, что Толян не шутил, предупреждая об опасности. Она только не поняла, разгром квартиры, в которой она жила, являлся актом устрашения или бандиты что-то искали?
Аня не стала беспокоить полицию, а сразу позвонила Толяну, но он не брал трубку.
Ну и хрен с тобой! сквозь зубы прорычала Аня.
Очень быстро побросав вещи в имевшийся чемодан на колесиках и новую сумку, она вызвала такси. Вначале Аня планировала поехать на автовокзал и на автобусе добраться до ближайшего пристанища цивилизации за двенадцать километров от ее Черногрибки, но в последний момент передумала.
Зачем мне видеться с этими мерзкими вымогательницами, тетей Зиной и Зойкой. Да они как увидят мой норковый жакет, решат, что я на миллионах сижу! Нет, нужно переждать трудные времена с комфортом, а главное, в таком месте, где меня точно никто искать не будет. А еще Аня боялась, что люди, разгромившие ее квартиру, могут за ней следить. Чтобы запутать следы, она действительно велела таксисту отвезти ее на автовокзал.
Ей не показалось, что за такси навязчиво следовала серая «Kia». Из окна такси Аня прекрасно видела заляпанную грязью «Kia», как и троих мутных типов, сидящих в ней. Ничего хорошего! Скорее всего, ее захотят похитить и потом шантажировать Толяна, а может, и того хуже.
Что же делать? металось сознание Ани в поисках выхода из лабиринта, в который она сама себя загнала в погоне за чужим богатством.
В такси она безуспешно вновь и вновь пыталась дозвониться Толяну, чтобы рассказать о случившемся и предупредить его о возможной засаде, но он не брал трубку. Аня догадывалась, что с Толяном что-то случилось и ей стало по-настоящему страшновато.
Хотя, чего я боюсь? Плевать я на всех хотела! Если Толян так тупо вляпался в неприятности, так это его проблемы! Я-то здесь причем?! мысленно возмущалась она, вжавшись в сиденье такси. Сейчас главное оторваться от этой серой «Kia».
На одном из светофоров ее такси в последний момент успело проскочить, а преследователям ничего не осталось, кроме как, матерясь, ждать зеленый свет.
Это мой шанс! решила Аня.
Извините, вы могли бы свернуть сюда, обратилась она к таксисту, показав на первый попавшийся поворот, как только машина застрявших на светофоре преследователей скрылась из виду.
Таксист пожал плечами, но без лишних вопросов повернул направо. Немного проехав вперед, Аня попросила остановить машину. Расплатившись с водителем, она с сумкой и чемоданом в руках зашла в первый попавшийся подъезд. Когда такси скрылось за углом, нагруженная вещами Аня как можно быстрее, через дворы, ушла подальше от того дома, где ее высадил таксист. Она плохо знала эту часть города. Идя наугад, Аня вышла к автобусной остановке и, не глядя на номер, погрузилась в первый же автобус, подошедший к остановке. Какой-то сердобольный старик помог ей втащить чемодан. Сидя в автобусе, идущему по неизвестному ей маршруту, Аня себя почувствовала полной идиоткой. Как она до такого докатилась? Но, она ведь оторвалась от преследователей, значит, не все так плохо!
Сообразив, наконец, куда направляется автобус Аня вышла на одной из остановок и оттуда вызвала другое такси, которое благополучно довезло ее до отеля «Арияна», расположенного на северо-западе Москвы. В этом своеобразном образчике столичной индустрии гостеприимства работал администратором один ее давний приятель, Семен. Аня мысленно усмехнулась, подумав, что здесь точно ни одна душа даже не подумает ее искать. Почему? Потому что данный отель являлся пристанищем любви для людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией.
Семен Очкин, в узких кругах известный как Симона, взвизгнул от удивления, когда увидел свою однокурсницу Аньку Орскую в роскошном прикиде, да еще и сильно беременную.
Господи Аня, ты ли это, подруга?! жеманно прикрыв как бы отвисшую челюсть ухоженной рукой, произнес Сема. Ты стала такой Нет слов! Отлично выглядишь! Да ты еще и не одна?!
Как видишь, Семочка! улыбнулась Аня, отвечая на дружеские поцелуи подруги-друга. Ты тоже классно выглядишь и кажешься очень счастливым.
Спасибо, Анечка! Все так и есть, а вот ты не кажешься счастливой, заметил Сема, ласково проведя рукой по безупречному белому норковому рукаву Ани.
Он с восхищением смотрел на дорогой мех, а уж в хороших вещах, как и в красивых мужчинах, Сема знал толк. Его безупречные собольи брови слегка нахмурились при виде явно чем-то очень огорченной Ани. Он всегда считал ее красивой чертовкой и местами даже жалел, что ему не нравятся девушки. Иначе он непременно влюбился бы в рыжехвостого «скворца», волшебно играющего на флейте.
Сема, у вас в отеле найдется для меня свободный номер? спросила Аня, сделав такое печальное лицо, что чувствительный Сема сам готов был расплакаться.
Конечно, дорогая! Я знаю, что тебе нужно. Я сейчас все устрою, с деловым видом сказала он, велев носильщику взять вещи своей подруги и отнести их в лучший номер на третьем этаже.
О, спасибо, Симочка! очаровательно-грустно улыбнулась Аня.
У тебя проблемы, да? спросил он, взяв Аню под руку.
Аня кивнула, сделав вид, что сейчас расплачется.
О, Анечка! Давай пойдем ко мне в «административные покои», как я их называю. Там ты отдохнешь с дороги и, если хочешь, все мне расскажешь, предложил Семен, обнимая подругу. Кстати, для своего положения ты нереально хорошо выглядишь.
Спасибо, Сема! растроганно произнесла Аня. Я не знаю, что бы без тебя делала. Понимаешь, он меня везде ищет Я даже не знаю, что он со мной сделает, если найдет?!
Кто он, милая? побледнев, спросил Сема.
Муж, кто же еще?! всхлипнула Аня. Он страшный человек! Такой ревнивый Представляешь, приревновал меня к нашему шоферу, а ведь я всего лишь позволила ему отнести меня на руках в мою комнату и положить на кровать Ну, я немного перебрала на девичнике у подруги Не понимаю, что здесь такого!? Это было почти восемь месяцев назад, а как я забеременела, Толя начал кричать, что это не его ребенок. Представляешь?!
О, Боже? Какой ужас, Анечка! воскликнул Сема. А это правда не его ребенок?
Да откуда мне знать?! Когда родится, сделаю ДНК-тест. Представляешь, Толя так озверел от ревности, что я стала бояться за собственную жизнь и за моего ребеночка, снова пустила слезу Аня. Я убежала из дома практически голая. Я знаю, он меня ищет по всей Москве. Вот я и подумала, что сюда он не сунется. Между нами говоря, мой Толя ужасный гомофоб.
Фу Вот гад! искренне возмутился Сема. Дорогая, оставайся сколько захочешь. За номер можешь не платить, ты же моя подруга.
О, ты слишком щедр! Что ты, Семочка, у меня есть немного денег. На первое время хватит, а потом мне придется искать работу. Да и из Москвы, наверное, мне лучше уехать, снова заплакала Аня, в душе изумляясь, до чего же люди легковерны и глупы.
Аня так вошла в роль, что, казалось, сама поверила тому, что наврала доверчивому Семе. Это было довольно любопытно, но сейчас она больше всего хотела лечь в постель и, может, даже поспать. Уж больно ее утомила эта беготня по городу с чемоданами, а что делать дальше, она обязательно придумает. У нее ведь голова всегда ясная и она никому не позволит нарушить собственные планы. То, что произошло с Толяном, это форс-мажор. Смерть его тестя, досрочное рождение ребенка, неприятности у него на работе Разве в этом есть ее вина? Нисколько!
Как хорошо, что я не работаю в этой стремной мебельной компании, да еще в период всех этих разборок! Толян сам облажался, так пусть и получает по заслугам! В конце концов, у меня есть деньги и квартира. Не понравится жить в Ростове, перееду в другой город. А Зинка с Зойкой пусть обломаются! Жадные стервы! Решили, что до конца дней будут жить за мой счет!? Пусть так и сдохнут в нищете! так успокаивала себя Аня, ломая комедию перед простодушным Семеном.
В последний раз Аня набрала номер Толяна, но он по-прежнему не ответил, только вместо длинных гудков автоответчик сказал, что абонент временно недоступен.
Ну и хрен с тобой! Ты сам во всем виноват! отмахнулась она от назойливых мыслей о непонятно куда исчезнувшем Толяне.
Семочка, я немного устала. Спасибо, что помогаешь мне. Я воспользуюсь твоим гостеприимством несколько дней, а потом уеду к сестре в Питер, трепещущим голосом произнесла Аня, пожав руку Семы.
Конечно, Анечка! Идем, я тебе покажу весь отель и твой номер. Он лучший на этаже! с гордостью заметила Семен.
Интересно, чему это Сема так радуется? Во-первых, это не его отель, он здесь всего лишь что-то вроде управляющего. А, во-вторых, что он нашел интересного в этом уродливом монстре из стекла и бетона? подумала Аня, благодарно улыбнувшись Семену.
Очаровательный отель! Столько света Как мило, Сема, что ты заботишься обо мне! Ты мне так помогаешь. Что я могу для тебя сделать? из вежливости спросила Аня.
Дорогая, ты все еще играешь на флейте? спросил Сема, вспомнив, как его в студенческие годы умиляли исполняемые Аней музыкальные трели.
Конечно, же, Сема. Это такая малость, улыбнулась она сентиментальности друга. Завтра обязательно я сыграю специально для тебя, Семочка. Если хочешь, сыграю хоть двухчасовой концерт. Музыка, это ведь все что мне осталось в жизни
Аня вздохнула и на сей раз была искренна с собой и другими. Она и вправду никогда не прекращала играть на флейте. Если для такого лишенного чувств и проявлений человечности жестокого создания, как она, на свете и было что-то святое, так это, вне сомнений, являлась только музыка, которая для нее ассоциировалась с волшебными звуками флейты. Звучание этого духового инструмента ее с детства завораживало и успокаивало одновременно, позволяя не только слышать себя, свой внутренний голос, но и ясно видеть суть любой вещи или явления. Когда Аня о чем-то глубоко задумывалась под мелодичные звуки флейты, она как будто впадала в какой-то транс и, порой, это доходило до ясновидения, когда перед внутренним взором, как во сне, являются картины из будущего или загадочные символические образы. Особенно игра на флейте помогала Ане, когда возникали какие-то проблемы или препятствия в исполнении ее планов, как сейчас.
В данный момент ей хотелось побыстрее, пока не забылось, записать в нотную тетрадь вертевшуюся с утра в голове мелодию. Эта неизвестная ранее музыка, казалось, шла из глубин Вселенной. Она словно взрывала мозг, столько в ней было огненной силы, страсти и леденящего душу страха одновременно. Аня видела перед глазами огонь, стену огня, за которой отчаянно кричал человек.
Что это может означать?! Откуда берутся эти звуки и образы в голове? безуспешно задавалась вопросом Аня, не находя даже тени ответа.
Глядя на себя в зеркало, Аня никогда не осмелилась бы назвать себя социопаткой. Просто Аня осознавала, что она в разы умнее и талантливее других людей. Ну и пусть говорят, что это гордыня! А что плохого в том, что человек превосходит других умом или какими-то способностями? Тетя Зина не раз называла племянницу ненормальной, если ее поведение не соответствовало ожиданию окружающих.
Ты вообще нормальный человек? спросила Зина, когда Аня привязала к ножке кровати трехлетнюю умственно неполноценную дочку тети, потому что та пыталась что-то нарисовать черничным вареньем на ее партитуре, а потом, со зла, что ее прогнали, пописала ей в сумочку.
Это зависит от того, что вкладывать в понятие нормальности. У нас чаще всего это типовой ярлык, который выдают большинству ординарных обывателей, ползущих колонной вдоль плинтуса. Стоит кому-то выбиться из этого послушно ряда, и он сразу становится ненормальным, цинично рассмеялась Аня. Так что получается?! Если это так, то избавьте меня от оскорбления нормальностью.
Люди вокруг безнадежно глупы и бездарны! Аня в этом убеждалась ежедневно на тысячах примеров. Единственная вещь, перед которой Аня могла преклонятьсяэто собственный и чужой гений. Она физически не испытывала привычных людям чувств, в том числе и зависть, поэтому видя перед собой подлинный талант, готова была склонить перед ним голову, вслух признавая его превосходство. Так, однажды, в галерее современного искусства Аню до глубины души поразили картины одной молодой художницы. Запечатленные на холстах образы до невероятности были похожи на те, которые ей самой являлись во время игры на флейте. Аня даже хотела познакомиться с необычайно талантливой девушкой, но та, являясь примерно такой же социопаткой, как и Аня, высокомерно ее отфутболила, дав понять, что она общается только с избранным кругом лиц из художественной среды.
Дороже флейты Ане были лишь издаваемые ею звуки. Не зря ведь, собирая утром вещи, она первым делом уложила в чемодан недавно приобретенную дорогую флейту, хотя, свою простенькую первую флейту, доставшуюся ей немалым трудом, Аня берегла, как некий фетиш или бесценное сокровище, как другие девушки берегут в душе воспоминания о первой любви или свое подвенечное платье, или что-то еще из того, что попадает в персональный список «вечных ценностей».
Распрощавшись с Семой, Аня первым делом вписала в нотную тетрадь звучавшие в голове звуки, а затем умылась и легла спать, крепко проспав до девяти утра. О Толяне она больше не думала.
Захочет, позвонит, раздраженно подумала она.
А вот последним образом перед угасающим навсегда взором Толяна была восхитительно-соблазнительная синеглазая девушка с волосами цвета окружившего его со всех сторон огня. Автомобиль Толяна, спешно направившегося на деловую встречу, при неясных обстоятельствах оказался в кювете, по всей вероятности, после столкновения с каким-то другим участником дорожного движения. Несколько раз перевернувшись, «BMW» Толяна непостижимым образом загорелся, а зажатый между сиденьем и рулем его владелец не смог самостоятельно выбраться, оказавшись в огненной ловушке. Страшная смерть директора московской мебельной фабрики «Четыре ножки», Анатолия Дмитриевича Давидова, на день стала предметом обсуждения неплохо знавших его столичных бизнесменов и слегка всколыхнула неравнодушных к трэшу обывателей.
Аня узнала из СМИ о случившейся с ее любовником трагедии лишь на следующий день. Когда ей позвонила заплаканная Полина и сообщила страшную новость, Аня лишь пожала плечами.
Мне то что? ответила она и отключила телефон.
В этот вечер Аня по просьбе Семена давала небольшой концерт в холле отеля «Арияна». Воспроизводя на флейте чудесные произведения собственного сочинения, Аня думала:
Мне больше нечего делать в Москве. Завтра же закажу билет на поезд до Ростова, причем на имя Березкиной. Кстати, сим-карту в смартфоне тоже нужно поменять. Новая жизнь под новым именем и номером В этом много перспектив! Из прошлой жизни я забираю с собой только флейту и свою музыку. Все остальное мусор, шелуха и хлам, место которым на помойке, как и этому дураку Толяну, которого, судя по всему, просто убрали. Интересно, как он собирался защитить меня, если не сумел выжить сам?! Вот балван!
Восхитительно! Браво! кричали чувствительные к мелодичным звукам флейты благодарные слушатели, очарованные тонкой душевной игрой похожей на библейскую Деву будущей матери, смотрящей на них кристально чистыми глазами небесного цвета.
Так всем казалось. Как же далеко то, что нам кажется, от того, что мы не желаем видеть на самом деле!?
V
Мама, представляешь, Веня переезжает в Ростов, ко мне! с порога крикнула радостная Майя. Он решил перевестись в Ростов и учиться со мной в ЮФУ на нашем геолого-географическом факультете.
Правда?! Вот это новость! воскликнула Ксения, бросив в угол прихожей сумку и обняв дочь. Я рада, что ошиблась в Вене. Похоже, он хороший парень и любит тебя.
Конечно, любит! Я в этом не сомневаюсь, как и в своей любви к нему, пылко заявила Майя.
Я рада за вас обоих! повторила Ксения. Ну, я так понимаю, жить вы собираетесь вместе? Вопрос в одном. Где?
Мам, а где мы можем жить? спросила Майя в ответ на терзавший ее саму вопрос. Я не знаю, но не с нами же он станет жить?
А почему бы и нет? удивилась Ксения. Думаешь, мы втроем не уживемся?