Однако, положа руку на сердце, быть среди людей лучше, чем коротать дни в одиночестве. Сидеть в столовой, обсуждать новые видосы в тиктоке и прочитанные книги, слушать шутки Вовки и намеки Лели на мои будущие отношения с Лариным. В этом есть определенный процент для хорошего настроения. Только я все равно грустила, оглядывалась и боялась новых проблем.
А в четверг нам объявили, что Тарасову отчислили. Наверное, народ в этот момент выдохнул. Еще бы Геву выгнали, но в последние дни он даже не смотрел в мою сторону. Я словно потеряла для него всякий интерес. И в этом была странность. Непонятная для меня странность. Однако по глупости я откинула эту странность на задний план.
После третьего урока меня пригласила к себе завуч по воспитательной работе. Нет, не для лекций на тему плохого поведения. Наоборот, она поздравила и сообщила, что я взяла третье место в городской олимпиаде по литературе. Сегодня в ДК будут награждать победителей по разным направлениям. Присутствие обязательно.
В ответ я пожала плечами и молча вышла. Думала, пойду туда вместе с кем-то из ребят, с которыми хоть как-то пересекалась. Но из нашей школы было всего два человека. Я и мальчик с девятого. Хмурый скромный очкарик.
Поехали мы с этим самым девятиклассником на такси. Школа раскошелилась и оплатила. По пути молчали, хотя я пыталась говорить, но парень старательно отворачивал лицо. Ну что ж, не хочет общаться, его проблемы.
Зато в ДК было много общительных людей. Старое здание с большими окнами и белыми колоннами вобрало в себя человек пятьдесят, не меньше. Громкие, шумные и счастливые. Казалось, я на их фоне выделяюсь мрачностью. Ненавижу подобного рода мероприятия, ненавижу бывать в толпе, где никого не знаю.
Однако я не одна здесь, кто был не в восторге.
Эй, глянь, какой хорошенький,шушукались девчонки в холле.
Ой, видела его на олимпиаде. Такой красивый, эх... Мечта, а не мальчик.
Чуть протиснувшись вперед, я перевела взгляд в сторону того, по кому воздыхали незнакомки. Нет, не потому, что хотела тоже охнуть от переизбытка эндорфина. Просто обычный интерес. И этот интерес заставил остановиться. Звуки вдруг рухнули, как и все люди вокруг. Казалось, я слышу только то, как громко бьется собственное сердце.
На лицо скользнула улыбка. Неосознанная. Черт, глупость какая-то.
Тимур сидел на подоконнике, прислонив голову к стенке. На нем были черные потертые джинсы и кремовая толстовка с эмблемой найк. Он просматривал что-то в телефоне и привлекал к себе множество взглядов. Сколько девчонок позади и рядом со мной пялились на него? Сколько открыто обсуждали? Однако никто не подходил. Потому что к таким, как Тимур, не подходят. Они кажутся недоступными.
Я сглотнула, сжала руки в кулачки и пошла к нему. Лучше там с Тимом, чем одной среди толпы возбужденных школьников.
Вблизи Тим выглядел немного бледным, хотя его алые, идеальной формы губы все равно выделялись. Хотелось коснуться их и попробовать на мягкость. Шальные мысли, которые я тут же откинула прочь из головы. Да, красивый, но не мой. Не для меня.
Привет,голос прозвучал хрипло. Тимур не сразу понял, что обратились к нему. Но все же поднял голову. Глаза его всего на миг вспыхнули, выражая изумление, однако тут же погасли.
Есть обезболивающие или марихуана?без всякого приветствия спросил Тим.
Выглядишь бледным, все нормально?
Черт знает,пожал он плечами.
Заходим в зал,тучная женщина лет пятидесяти пяти объявила громко, появляясь в холле. Народ моментально засобирался и направился в зал. Мне тоже хотелось занять хорошее место, но, с другой стороны, не хотелось и уходить от Тимура. Вдруг это наша последняя случайная встреча.
Когда все почти покинули коридор, Тим спрыгнул с подоконника и медленно поплелся в аудиторию. А я следом за ним. Он держался за висок, поглаживая кожу.
В итоге уселись мы в самом конце, буквально на галерке. Перед нами даже два ряда свободных было, но Тимур почему-то плюхнулся в захолустье. Я села рядом. Мы не разговаривали, потому что на сцену вышли взрослые. Начались монотонные речи и аплодисменты. Я старалась слушать, а Тим ковырялся в телефоне.
На сцене объявляли сначала участников олимпиады по истории, затем по русскому и математике.
И гордость нашего города в олимпиаде по математике. Первое место по краю, Тимур Авдеев,объявил в микрофон мужчина с пышными усами. В зале начали шептаться, ну и, конечно, хлопать в ладоши. Все оглядывались, ожидая того самого умного и талантливого ученика. Однако ученик не спешил выходить на сцену.
Тим,тихо спросила я.А твоя фамилия не Авдеев?
А? Моя, откуда ты знаешь?не понял он, продолжая залипать в ленту вк.
Да ну?едва не ахнула я. Выходит, про айкью он не врал.
Тимур Авдеев здесь?повторил мужчина.
Тим вздохнул и поднялся. Вальяжной походкой он вышагивал по ковру, словно по красной дорожке. Руки в карманах, ровная спина и уверенность в каждом движении. Я засмотрелась. Вот берет грамоту, вот пожимает ладошку незнакомцу. На него смотрело много людей, и некоторые просто не в состоянии были закрыть рот. Кажется, этот парень умел произвести эффект вау.
Вот,протянул Тим мне грамоту, когда вернулся на свое место. Я озадаченно посмотрела на него, не особо понимая, что происходит.
Зачем?
Подарок,хмыкнул он, плюхаясь рядом.Мне хреново, такое ощущение, что виски разорвутся сейчас.
Ты бледный,прошептала я, поражаясь столь откровенному поведению парня.
Холодно и жарко. Когда эта муть уже закончится.
Может, у тебя температура?
У меня температура?Тим вдруг повернулся и посмотрел на меня внимательно. Мы сидели близко и могли отчетливо видеть друг друга.
Ну я предположила.
А без предположений?он продолжал открыто скользить по мне взглядом. А я рассматривать его густые изогнутые ресницы и бирюзовые глаза. Наверное, со стороны мы выглядели странно.
Наклонись,зачем-то предложила я. И Тимур наклонился. Вот тут до меня дошла вся абсурдность ситуации. Но поздно давать заднюю, когда уже выехал на обгон. Поэтому я собрала волю в кулак и осторожно коснулась губами лба парня.
Тимур,прошептала. Почему-то такое простое прикосновение меня смутило. Безумно смутило.Ты горячий.
Это ты еще со мной в постели не была.
А?Тим поднял голову, и между нами просто пропало всякое расстояние. Он замер, замерла и я. Его лоб едва не касался моего, а дыхание обжигало кожу. Я сглотнула, стараясь не выдать дикого смущения. Мысли спутались, и мне не сразу пришло на ум, что вообще ответить.
Тебе бы в постель в плане д-домой,выдала что-то странное на автомате я. Тимур усмехнулся и наконец отдалился, позволяя мне дышать. С ума сойти. Вот это магнетизм.
Уварова твоя фамилия?неожиданно перевел тему Тим.
Да, а что?
Иди за грамотой, а потом, может, и в постель. В смысле домой,качнул головой Тимур. Боже! Как же мне стыдно, просто под стол провалиться бы. Закрываю глаза, мысленно считаю до пяти, затем сглатываю и выхожу из рядов.
Пока иду, пару раз спотыкаюсь и едва не падаю. Ноги ватные, а щеки полыхают алым пламенем. Сердце отбивает чечетку, и, если честно, мне хочется улыбаться. Кто из нас еще заболел? Я или Тим?
Мужчина с пышными усами вручает мне поздравление и отправляет обратно на место. В зале разносятся аплодисменты, а я думаю лишь о том, что там, на мягком красном стуле, сидит Тимур. В голове только его фраза про постель и эти яркие глаза, словно драгоценные камни. Черт. Просто черт.
Прикусываю губу, но кое-как усаживаюсь рядом. Тим делает безумное одолжение, не смотрит в мою сторону. Выглядит он хуже, нет-нет и сжимает пальцами виски. И я задумываюсь, не из-за меня ли он заболел. Ведь два дня назад на крыше отдал свое одеяло. Чувство вины, прямо скажем, сжимает горло и не дает вздохнуть полной грудью.
Когда награждение закончилось, мы опять вышли самыми последними. Я больше слова не сказала, да и этот ледяной мальчишка тоже. Молчал до окончания всех речей.
Что от температуры купить?вдруг спросил Тим на выходе из зала.
Парац а ты запомнишь?зачем я это произнесла? Как будто он вытащит листок и начнет записывать.
Вряд ли,пожимает плечами. Совесть моя активно шепчет, что надо бы отдать должок.
И что делать?..очередной вопрос, который задавать не стоило.
Поехали,огорошивает он своим предложением. Открывает дверь на улицу и жестом показывает, чтобы я выходила.
На байке? С ума сошел! Тебе нельзя! А вдруг плохо станет?
На машине. А вдруг плохо станет? Черт, мир потеряет непризнанного гения. Так что, ненормальная? Поехали?
Глава 20 - Маша
Стой,только и успеваю сказать я. Однако кто бы меня слушал. Тимур с его длинными ногами шагает в разы быстрей, чем маленькая коротышка в лице меня. Мы сворачиваем на парковку, хотя тут и машин особо нет. ДК не самое популярное место в городе.
Я пробегаюсь глазами по транспорту в поисках мотоцикла. В ряд стоит всего три авто, два из которых принадлежат российскому автопрому, и белый мерседес с тонированными окнами.
Тим, аоткрываю рот, но тут же закрываю его. Потому что Тимур достает из кармана брелок, и фары иномарки моргают.
Садись,командует он.
Подхожу к пассажирской двери и пытаюсь переварить увиденное. Как школьник может ездить на такой дорогой тачке? Нет, конечно, у всех родителей разный достаток. Но чтобы купить своему сыну машину подобного класса, ох Моя челюсть в голове упала на очень низкий уровень.
Садись,напоминает Тим.
Кожаный салон холодный, но внутри приятный запах. Хвоя. Словно оказался в лесу весной, не хватает только звуков кузнечиков и пения птиц.
Пристегиваю ремень, затем прижимаю к себе рюкзак. Вроде машина как машина, а почему-то ощущение дискомфорта. Может, конечно, дело привычки.
Панелька загорается, и мы выезжаем с парковки. Я убеждена, что держим курс в сторону аптеки. Поэтому молча пялюсь в окно, стараясь не выдать своего смущения. Нет, мне никогда не приходилось бывать в машине с парнем. Вернее, в его собственной машине, в такой жутко дорогой машине, с таким жутко магнетическим парнем.
Мы проезжаем мимо высоких зданий, оставляя позади деловой центр и новостройку, которую вот-вот сдадут в эксплуатацию. Стоим на красный, разгоняемся на зеленый. Тим умело маневрирует, перестраиваясь с полосы на полосу. Иногда его длинные пальцы стучат по кожаному рулю, а с уст слетает тяжелый вздох. И я ловлю себя на мысли, что Тимур выглядит по-взрослому необычно. Будто ему не восемнадцать, а все двадцать пять.
Возле аптеки в самом деле останавливаемся.
Вот,протягивает Тим мне карточку.
Что?
Купи, что считаешь нужным. Пароля нет.
Ладно,киваю и выхожу. Офигеть, пароля нет, да и лимита, судя по всему, тоже. Что ж, хорошо жить не запретишь.
В аптеке у меня разбегаются глаза. Однако беру немного: какой-то скромный пакет препаратов и витаминов. Когда девушка озвучивает сумму в две тысячи, едва не падаю. Включать заднюю поздно. Сказал же, возьми, что считаешь нужным. Вот я и взяла.
Все?спрашивает устало Тим, когда возвращаюсь в машину.
Ага, вот карта,протягиваю кредитку, теряясь в сомнениях: сказать о сумме в чеке или не стоит.
Отлично, поехали.
Слушай, я там, в общем, на две ты
Да без разницы,обрывает на полуслове меня.
Угу,киваю.
Мы выезжаем с парковки. Наверное, нужно было сказать свой адрес, но наверняка Тимур и так прекрасно помнит его. У него, кажется, неплохо с памятью и айкью. Однако, когда сворачиваем по кругу на мост, а затем в сторону трамвайных путей, я немного теряюсь. Мой дом в другой стороне.
Сглатываю, но решаю подождать. Может, просто не знаю этой дороги. Я же не водитель, все-таки. А потом и вовсе залипаю на красивых двухэтажных домах. Красный кирпич, желтый, железные мощные ворота, дорогие машины. Вот это райончик. Вроде живу с рождения в городе, но и не знала о существовании местной Барвихи.
Возле одного из таких коттеджей мы тормозим.
Где это мы, Тимур?хлопаю глазами, стараясь не поддаваться панике.
В больнице,сухо отвечает он. Высокие ворота открываются, позволяя нам въехать внутрь. Въездная дорога до самого дома настолько широкая, что по ней спокойно могли бы сделать двойную трассу. Вокруг зеленые лужайки, березы и несколько идеально выстриженных кустов.
Для душевнобольных, что ли?зачем-то говорю первое, что приходит на язык.
Для них самых.
Двухэтажный дом поражает сразу, вот прям отвалом челюсти. Думала, такие только в журналах бывают, а нет, в нашем городке тоже есть.
Приехали,сообщает Тим, глуша мотор иномарки. Затем, не дожидаясь ответа, выходит на улицу. Я тоже спешно выхожу. Продолжаю рассматривать большие панорамные окна и белые колонны у входных дверей.
Тимур,почти шепотом произношу,серьезно, куда мы приехали?
В место потерянных душ, знаешь такое?
Вообще не смешно,хмыкаю я, следуя за ним почти по пятам.
Я и не претендую на звание комика года,пожимает он плечами.
Не пойду никуда!резко останавливаюсь, с опаской поглядывая на высокий особняк.Отвези меня домой.
Однако Тимур словно не слышит моих слов. Поднимается по ступенькам и ныряет внутрь, оставляя трусливую девочку под открытым небом. Топчусь на месте еще минуту-другую. Сердце колотится как ненормальное в груди: и страшно, и хочется. Вспоминаю вдруг, что с Тимом знакомы всего ничего.
Долго ты еще там будешь?раздается мужской голос. Выдыхаю в полной безысходности и все же решаюсь войти. Не съест же он меня.
Холл особняка такой величественный, что моя паническая атака просто опускается куда-то на второй план. Мраморные полы и высокие кремовые потолки, мебель в теплых светлых тонах с оттенками золотого так отлично вписывается в общую картинку. Две округлые лестницы по бокам под ассиметричным углом, ведущие на второй этаж.
Господи, это здание вообще можно назвать словом «дом»? Оно больше напоминает дворец для приема высокопоставленных чинов или проведения торжеств. Никогда. Я никогда не была в таких вот Домах.
Добрый день,раздается возле меня женский голос. Невысокая, округлая женщина средних лет с короткой стрижкой и ослепительной улыбкой.
Здравствуйте,кое-как выдаю приветствие, стараясь не упасть в грязь лицом.
Марта, ты дома?обращается Тим. Вроде всего секунду назад его не было здесь, а уже вот онстоит напротив. Все еще усталый и недовольный.
Да, а представишь нас, Тимур?аккуратно интересуется Марта. Я сжимаюсь вся, но при этом стараюсь держать ровной спину. Ощущаю себя какой-то благородной девицей из серебряного века.
Это Маша Уварова. Моя знакомая.
Очень приятно, Маша. А меня зовут Марта. Я тут и повар, и смотрительница за домом. Рада с тобой познакомиться.
Женщина не протягивает мне руку в качестве приветствия, зато склоняет голову и одаривает улыбкой. Она совсем непохожа на мрачного Тимура. С ума сойти, неужели это его дом? Почему-то только сейчас начинает доходить.
Маша, пошли,командует Тим, удаляясь вверх по лестнице.
Если что-то нужно, говорите,сообщает Марта. Я снова вздыхаю. Ноги начинают дрожать, кажется, в какой-то момент просто свалюсь здесь и превращусь в тряпочку.
На втором этажеда, мы все-таки туда поднялисьне менее шикарно, одни настенные светильники чего стоят. Словно их из какого-то века рыцарей и короля Артура привезли. Вдоль коридора почти ничего, кроме пушистых растений в мраморных горшках. Одним словомбогато.
Мы проходим дверей пять, и в самом конце у стенки останавливаемся. Тим входит, а я торможу у порога. Опять топчусь на месте, сжимая концы кофты. Зачем он меня привез к себе домой? Что мы будем делать? Что я забыла в этом огромном особняке?
Прикусываю губу, стараясь как-то утихомирить сердце, которое сходит с ума от нервоза. Считаю до пяти и пытаюсь придумать весомый ответ на все свои вопросы. Ладно, это совесть виновата. Ее проделки.
Ты будешь там до утра топтаться?спрашивает Тим.
А можно?
Нет,категорично заявляет он. Снова сглатываю, затем все же решаюсь войти.
Большая светлая комната. В центре кровать каких-то невероятных размеров, на полу мягкий пушистый коврик, плазма на стене и темно-бордовые занавеси, которые не позволяют попасть солнечному свету внутрь. Вампир, что ли, он?!
Тимур скидывает обувь, черт, я тоже забыла разуться, и ложится на кровать. Закрывает лицо рукой и громко выдыхает.