Жую губы, изучая свои колени.
Быть Миленой намного проще. По крайней мере она не творит всяких глупостей, а четко знает, что делает. А я уже ни черта не понимаю.
Посмотрев в окно, говорю:
Юля.
Слушай, Юля, деловым тоном говорит он. Я не трах-машина, но ты мне нравишься. Я недавно в городе, и у меня здесь не так много знакомых, особенно женского пола. Особенно таких «щедрых».
Если это образец его чувства юмора, то мне не смешно! Кажется, у меня вообще эта функция атрофировалась. Просто я все время думаю о том, что все делаю не правильно.
Кошусь на него, теребя пальцами кончики переброшенных через плечо волос. Мне давно пора подстричься. Волосы стали ниже пояса, а это жуткая провинциальность. Такие уже давно никто не носит, но когда нервно провожу по ним ладонью до самого живота, глаза Романа медленно следуют за моей рукой, а потом также медленно возвращаются обратно.
Замираю, застигнутая врасплох.
Ему что, нравятся мои волосы?
Легкая дрожь проходит по спине, когда вскидывает на меня глаза.
Онемев, облизываю губы.
Поймав мой взгляд, Роман убедительно заявляет:
Предлагаю продолжить наше общение в том же ключе.
В том же ключе?
Опомнившись и прочистив горло, уточняю:
То есть секс время от времени?
Да, кивает он. Именно. Так что?
К моим мозгам приливает кровь. Да так, что стучит в висках.
Он моложе, чем показалось в первый раз. И даже эта борода не делает его старше, скорее пересекающие лоб морщины подкидывают возраста.
Сколько ему? Тридцать? Черт его знает.
Разговаривает он так, будто выпустился из английской школы для девочек. Правильно. Интеллигентно и занудно.
Он сжимал ладонью мою шею, пока трахал меня пальцами. Это не было интеллигентно. Это было по-дикарски! Со мной никогда такого не делали в постели, хотя мой второй парень был немного отмороженный. С тех пор я поняла, что быть плохим мальчикомэто просто попытка замаскировать свои комплексы.
Взгляд зелено-карих глаз устремлен на меня, и несмотря на все его расслабленное спокойствие, эти его глаза до чертиков умные. Даже несмотря на то, что у него совершенно точно эрекция, которую я очень отчетливо себе представляю. Она у него первоклассная, как и все остальное.
Он не предлагает денег. Конечно не предлагает, я же сама ему заплатила.
Если сейчас у него и маловато знакомых женского пола, то с его тачкой это быстро изменится.
Тогда я ему стану не нужна.
Я не шлюха, но сейчас уже не уверена. Ему плеватьтрахать меня за деньги, или бесплатно. Если я попрошу он заплатит, не сомневаюсь. И тогда я стану шлюхой официально.
Кого это волнует?
Отвернувшись, вперяю взгляд в стекло.
Мне нужны деньги. Это решит мои проблемы. На какое-то время. Тогда я стану шлюхой и для него. У шлюх не так много перспектив, если они не порнозвезды. Уж лучше быть студенткой.
Я скоро получу работу. Я могу пожить у Ксюши какое-то время
Боже, я ведь и сама не против спать с ним время от времени.
Откуда ты приехал? царапаю пальцами свои колени, продолжая смотреть в окно.
Издалека, закрывает он вопрос.
Ясно. Ничего личного, так?
Ты не представился, смотрю на него, изо всех сил пытаясь не отводить взгляд, но это не так просто, когда собеседник в этом настоящий профессионал.
Его глаза настолько живые и подвижные, что это сбивает меня с толку.
Они у него красивые.
Роман, слегка откидывает голову.
Я хотя бы знаю, что это правда.
Облизнув губы, тихо говорю:
На мне есть трусы, если тебя это успокоит.
Он бросает еще один беглый взгляд на кружевную резинку моего черного чулка, а потом протягивает руку и подтаскивает к себе мой стул так, что колени оказываются между его ног.
Ножки стула жалобно стонут, проехавшись по деревянному полу, но этот звук тонет в окружающем галдеже, как и мой собственный писк неожиданности.
Охупираюсь рукой ему в плечо и вздрагиваю, когда его ладонь ложится на мое колено.
Его глаза так близко, что я вижу каждое золотое вкрапление, и еще вижу, что они у него абсолютно осмысленные, в отличии от моих глаз, которые мечутся по его расслабленному лицу.
Нос заполняет его запах, перебивая все посторонние.
Вздрагиваю, когда горячая сильная ладонь начинает ползти вверх к резинке чулка. Большой палец надавливает на внутреннюю поверхность бедра, вызывая мурашки между ног, но как только длинные пальцы начинают толкать вверх край моего платья, вцепляюсь ногтями в широкое запястье и сиплю:
Убери.
Я думал ты азартная, говорит, остановив руку.
Все смотрят, чувствую, как от притока адреналина бухает в груди сердце.
В диком протесте мой внутренний голос орет о том, что он никогда не позволил бы себе такого с какой-нибудь отглаженной столичной фифой, которая за такое совершенно точно дала бы ему по лицу. Потому что он совершенно точно собрался засунуть руку мне под платье и проверить на месте ли мои трусы самолично.
Это потому что я одета, как шлюха?
Никто не смотрит, глядя мне в глаза, говорит он. Всем плевать.
Вдохнув и задержав дыхание, перевожу глаза ему за спину и вижу, что всем и правда плевать. Люди приходят и уходят, галдят за своими столиками, таскают подносы с едой, стучат пивными бокалами.
А тот парень, делаю рваный выдох, переведя на него глаза, который справа?
Он смотрит, да, кивает этот говнюк.
Ты больной? выпаливаю ему в лицо. Адреналинщик?
Иногда.
Его ладонь жжет мою кожу, но еще больше меня изнутри жжет желание сделать это. Дать ему по лицу. Такие вещи такие ужасно пошлы и грязные вещи я могла бы позволить только тому, кому доверяю! Мужчине, которому доверяю, а не тому, которого вижу второй раз в жизни. Я ему не доверяю. И мне ужасно некомфортно с чужой рукой у себя между ног! В месте, под завязку набитому посторонними людьми. Это гасит все возбуждение, которое тлело где-то внутри. Шлюха из меня просто никакая.
Убери руку, прошу с угрозой.
Ты сегодня напряженная, замечает он. Не хочу, чтобы когда мы начали трахаться, ты мне откусила член или голову.
Если не уберешь руку, мы не будем трахаться, смотрю в его красивое лицо, чувствуя, как от всей этой ситуации по шее и щекам ползут красные пятна.
Его рука убирается к черту так же внезапно, как и появилась.
Одергиваю платье, не решаясь смотреть по сторонам и, толкнув его в грудь, спрыгиваю со стула.
Схватив со стола телефон, иду в туалет, колотясь с головы до ног от омерзения к самой себе.
На что я рассчитывала? На свидание при свечах? На то, что мир вокруг розовый и теплый, как и все люди мира?
Мудакшепчу, открывая кран и подставляя под него свои ледяные руки.
По щеке бежит слеза. Стираю ее со злостью, не желая смотреть на свое отражение.
Я красивая, и это ни разу в жизни не принесло мне ничего, кроме проблем. В восемнадцать я думала, что это мое богатство, а сейчас знаю, что этосамая гнилая инвестиция, в которую могли вложиться мои родители.
Лучше бы я была уродиной. Тогда с детского сада знала бы, что на внешность не стоит делать ставку.
Он ждёт у двери. Опершись плечом о стену и загородив собой проход.
Бросив взгляд на пустой коридор у себя за спиной, смотрит исподлобья. Изучает мое каменное лицо своими внимательными цепкими глазами.
Вся эта ситуация настолько выбила меня из колеи, что я забыла обо всем на свете! О том, кто я такая и кто такой он. О том, что у меня на карте денег осталось на неделю моей отстойной жизни и несбалансированного питания. О том, что мне нужно, чтоб оно все провалилось, позвонить сестре и узнать, добралась ли она до дома.
Закрыв за собой дверь, прижимаюсь к ней спиной и смотрю на него в ответ.
В узком полутемном пространстве слышен отдаленный шум зала, но его присутствие на расстоянии в один шаг поглощает все мое внимание.
У тебя есть личные границы? спрашивает, сложив на груди руки. Границы дозволенного?
Я уже говорила, смотрю на него настороженно, обнимая себя руками. Я не люблю жестокость.
Я это помню, откидывается он на стену, глядя на меня с высоты своего роста. Как насчет секса в туалете? кивает на дверь за моей спиной.
Нет! отрезаю я.
Проведя рукой по волосам, смотрит на мои ноги и продолжает с легкой усмешкой:
В лифте, м?
Нет, бросаю в ответ, злясь от его насмешливого спокойствия и от того, как идет его лицу эта скупая полуулыбка.
Он хорош собой, и это трудно игнорировать, тем более когда мы говорим о таких вещах. Я знаю, что у богатых вагоны причуд, и у этого похоже, тоже.
В примерочной?
Ты серьезно?
В машине?
Черт
Заминка с моим ответом превращается в говорящую паузу, от которой я кусаю губу и прячу глаза, чтобы не видеть, как в его глазах загораются смешинки, от которых он стал в триллион раз обаятельнее.
Обычный секс тебя не вставляет? смотрю на коридор за его спиной.
Обычныйэто в миссионерской позе под одеялом? А тебя такой вставляет?
Выгнув брови, ждет ответа.
Смотря с кем, с вызовом говорю я.
На самом деле, как раз такого у меня никогда и не было. С тем самым любимым мужиком, который любит меня тоже. Медленно и нежно, черт побери. По-настоящему. Я не верю в любовь. По крайней мере, я с ней никогда не сталкивалась и не собираюсь.
Ну, что имеем, кивает Роман на себя, будто говоря, что есть, то есть.
Мои глаза плавают по его плечам и плоскому животу, спускаются ниже
Идеальное двухметровое тело в дорогущих джинсах, которые сидят так, что можно захлебнуться слюной! Обтягивая бедра ровно настолько, насколько нужно, чтобы не сковывать его в движениях и ненавязчиво показать, что он сложен просто идеально! Гибкий и мускулистый ровно там, где нужно. И пахнет он также. Сногсшибательно.
Бросив еще один взгляд на коридор, Роман вдруг отталкивается от стены и делает шаг вперед, убивая разделяющий нас метр.
Напрягаюсь, вжимаясь в стену и поднимая на него глаза. Упершись рукой в дверь рядом с моей головой, нависает и смотрит в мои глаза, а потом на мои губы.
Роняю руки вдоль тела, готовая в любой момент его оттолкнуть, но вместо этого закрываю глаза, когда его ладонь мягко обхватывает мой подбородок. Большой палец надавливает на нижнюю губу, будто проверяя, насколько она мягкая
Что насчет губ? спрашивает хрипловато, очерчивая и снова надавливая, от чего у меня в туфлях поджимаются пальцы.
А что насчет них? выдавливаю я, задевая языком подушечку его пальца.
Его рука скользит вниз по моей шее, по вырезу платья и ниже, проходится по груди, отбросив в сторону волосы. Костяшками задевая сосок, от чего у меня под веками вспыхивают белые круги.
Как я могу их использовать?
Слышу, как участилось его дыхание. Мое сердце разгоняется в десятый раз за этот вечер.
Боже
Использовать?
Ты не в магазиневыдыхаю, в то время как его рука ложится на мою задницу и сминает, накрыв ее почти всю разом.
Что насчет минета? игнорирует он, убирая ладонь с моей задницы и перемещая ее вверх, на стену рядом с моим ухом.
Нетоткрываю глаза, чтобы оценить его реакцию.
Раз уж он мне не платит я не обязана делать то, чего не хочу.
Его лицо так близко, что мне хочется поднять руку и провести пальцами по колючей щеке, чтобы узнать каково это на ощупь. Сжав пальцы в кулак, велю себе не двигаться. С ним нужно держать востро ухо, потому что я понятия не имею, что он выкинет в следующую секунду!
Ты стремишься к анорексии? спрашивает вдруг, убирая руки и освобождая меня из этой двухтонной клетки в виде своего тела.
Кажется, с нашей прошлой встречи он стал еще больше, а яеще меньше.
На худых все лучше сидит, не двигаюсь с места.
Не замечал, усмехается он, указывая рукой в сторону зала.
Отделившись от стены, двигаюсь в указанном направлении. Усевшись на свой стул, прижимаюсь щекой к плечу и наблюдаю за тем, как мой миллионер пробирается к кассам. Спокойный и неторопливый, как и всегда. Остановившись под табло с предложенным меню, вдумчиво его изучает.
Странный, просто чокнутый тип!
Глава 7
Горячий кофе растекается по желудку, согревая до самых кончиков пальцев.
Обхватив ладонями картонный стакан, подношу его к лицу и вдыхаю запах.
За окном все светится и движется, как в какой-то адской карусели. Я думала весь этот трафик вокруг к вечеру должен был успокоиться, но здесь движения стало еще больше
Мои глаза неотрывно следят за расхаживающим туда-сюда мистером Совершенство, который вышагивает перед своей машиной, разговаривая по телефону.
Упершись рукой в ультразеленую крышу, демонстрирует широкую спину, постукивая ботинком по заднему колесу Мерседеса. Теперь мне кажется, что цвет его машины самое то. Такой же чокнутый, это точно.
Наверное его компания не такая уж и ужасная, если кому-то не в тягость разговаривать с ним целых тридцать минут подряд.
Смотрю в свою тарелку, вилкой перегоняя цветную капусту из одного угла в другой. Ненавижу цветную капусту, но кое-кому на это плевать, потому что в моей тарелке нет ничего похожего на брускетту с уткой. В ней овощи на гриле, бекон, куски курицы и хлеб. Тот же самый набор, что и в его полупустой тарелке.
Тем не менее, я съела больше половины этой бурды.
Я сыта и наконец-то согрелась. Звуки вокруг долетают до меня, как через вату.
Как-то в мемуарах одной королевы, не помню как ее звали, я прочитала, что самое опасное существо на землеэто женщина, которая умеет думать. По-моему, это чушь. Чем меньше женщина думает, тем лучше у нее все складывается. Той королеве снесли голову, наверное в тот момент она бы со мной согласилась.
Господи
Иногда в моей голове такой бардак, что я себе поражаюсь.
Мой телефон жужжит и ползет по столу, собираясь с него свалиться.
Прижав к губам стакан, переворачиваю телефон. Это входящий от Богатого говнюка. Стрельнув глазами в окно, вижу его прямо перед собой. Слегка расставив ноги, смотрит на меня через стекло.
Алло? говорю тихо, не отрывая от него глаз.
Засунув в карман джинсов руку, раскачивается на пятках и спрашивает:
Закончила?
Его голос тонет в шуме улицы, но у меня все равно по рукам бегут мурашки. Я слышу его дыхание и знаю, что нам пора.
Даотвечаю, опуская на стол стакан.
Жду тебя в машине, продолжает он смотреть.
Он странный.
Чертовски странный.
Почему он так смотрит? Он смотрит на меня так, будто у него больше никаких дел.
А еще он мастерски умеет выпадать из реальности. Пока он ел, был явно не здесь, а где-то еще. Смотрел в пространство, медленно жевал и о чем-то думал.
Положив трубку, соскальзываю со стула.
Мой затылок горит.
Он смотрит, я знаю. Просто чувствую. Чувствую так, будто он трогает, а не смотрит. Волосы, спину, ноги
Опять это волнение.
Ф-ф-ф-фвыдыхаю, сделав губы трубочкой и одеваюсь так медленно, как только могу.
Пять минут назад в туалете я соврала сестре, сказав, что собираюсь спать. Я часто вру. Я вру всем и почти всегда. Вру о том, кто я такая. О том, как меня зовут. О том, сколько мне лет. О том, что думаю на самом деле по тому или не тому поводу.
Вру, вру, вру
Всем, но только не себе. И когда выхожу из кафе, точно знаю, что хочу его сама, и меня никто не заставляет раздвигать ноги. Перед Романом Гецом я хочу раздвинуть их сама. Я вижу их, свои ноги, где-нибудь у него на шее. Или там, где он захочет.
Утонув в глубоком кожаном сиденье, смотрю на него.
Он трогается, не говоря ни слова и не дожидаясь, пока я пристегну свой ремень.
И как только выезжаем на дорогу, Мерседес бросается вперед с таким рывком, что я влипаю в сиденье и с визгом зажмуриваюсь. Под агрессивный, колотящий нервы рык мотора пропуская через себя чокнутый поток возбуждения и адреналина.
Те самые чокнутые ощущения, которыми меня колбасит каждый раз, когда сажусь в эту злую громадину.
Возбуждение и дикий восторг!
Вот ведь говнюк
Его руки крепко сжимают руль, лицо сосредоточенное и невозмутимое, глаза смотрят только вперед.
Только вперед, черт его дери!
По крайней мере он не собирается подохнуть в расцвете лет за рулем своей безумной тачки, прихватив с собой и меня! Потому что все его внимание сконцентрировано на том, чтобы Мерседес с бешеной скоростью менял полосы и обходил другие машины. Так, будто они стоят на месте.