Я помогу,он взял меня за руку.Поедем домой. Я купил тебе одежду, немного, но как ты любишь.
Нет, Илья, я больше не буду одеваться, как модница старшей группы детского сада!
Какое разочарование,усмешливо протянул он,там плюшевые спортивные костюмы с единорогами и тапочки в виде Хаски.
Собачки?настороженно спросила я, представляя какая это прелесть.Тапочки в виде Хаски!
Да, они,он не выдержал и рассмеялся.Дома можно и детсадовской модницей побыть.
Прекрати, зубоскалить!возмутилась я.
Ладно,задорная улыбка с ямочками у губ, красивые весёлые глаза.А как ты будешь одеваться?
Стильно, как ты.
Отлично. Я даже знаю неплохой магазин, если сейчас выедем, то успеем до закрытия.
Хорошо, только у меня денег нет.
Я накинулась на хинкали, быстро поглощала их. Хотелось себе что-нибудь из одежды прямо сегодня. С набитым ртом пробубнила:
Папа мне ничего не оставил, только Кристина пять тысяч в Новый год подарила.
К тебе Кристина приезжала?нахмурился Илья.
Да. Я плохо помню, в Новый год у меня почки болели, знаешь, это после ожогов такое часто случается, внутренние органы отказывают. Но я вроде вытянула.
Надо будет по врачам пройтись. Насчёт денег не беспокойся, если обещаешь за меня замуж выйти, я тебя обеспечиваю.
Не обещаю,сказал я и наткнулась на его строгий тёмный взгляд.Куда ты повезёшь меня? Прости, но я должна иметь хоть какое-то представление.
Доела?строго спросил он.Поехали.
Сейчас!
Не торопись. Ничего страшного,он сам себя успокаивал.Привыкнешь.
Вдруг не сойдёмся характерами?жевала я.Ты мне разлюбишь.
А ты меня?
Я сейчас всё вспомню и стану ласковой.
Вспоминай быстрее,расплылся в улыбке Илья.
Он задумчивый. Интроверт. Но влюблённый интроверт. Всё правильно, он всегда был таким. Ему этот мир не особо нравился. А он миру так очень.
Из кафе мы вышли сытыми и довольными, пришлось вернуться обратно, но не к самой клинике пластической хирургии, а чуть ближе. Илья оставил свою машину недалеко от того самого парка за забором.
Свою машину...
И замерла я.
Когда мы с Ветровым расстались, у него сгорела комната в бараке, он без денег и одежды оказался на улице. Теперь у него очень дорогая иномарка и не такая уж и старая, года два от силы, что я понимала. А я понимала! Папа любил машины очень сильно, и всё время ходил по сайтам автомобильных дилеров.
А где квартира находится, ты её снимаешь?встала, как вкопанная, глядя на чёрный внедорожник с затемнёнными окнами. Вот как под копирку, папина любовь. Тарас Лялька обожал такие «танки»
Ветер снял сигнализацию и открыл дверь пассажира. А салон кожаный, коричневый. Шикарно, судя по навороченной панели у лобового стекла, полная комплектация.
Нет, квартиру я не снимаю. Она располагается недалеко от Патриарших прудов.
У тебя есть права?замогильным голосом спросила я, глядя на него исподлобья.
В восемнадцать лет получил, машины не было. Дана, что опять не так?
Ветер, я знаю, сколько стоит такая машина, о квартире у Патриарших прудов и говорить не стоит.
Я сделала шаг назад, на глаза накатывали слёзы. Ладно, я не хотела об этом думать, а думала. Не мог он просто так даже на эстраде заработать столько денег за год. Если только он Если его не содержат. А содержать его могут только очень богатые женщины. И был такой случай, когда взрослая дама запала на юного Илью и утащила на девичник в клуб. Ему тогда очень хорошо заплатили, но развращали до утра под действием какой-то гадости.
Это было настоящее насилие, и я думать не хотела об этом и вспоминать. Но стоя у шикарного новенького внедорожника, поджимала губы от обиды. Он всегда будет под прицелом, Ветер так красив и талантлив, что некоторые не пожалеют денег, чтобы ласкать такого.
И я мечтала ласкать. Но вот бы мне одной это делать. Не смогу делить Илью с кем-то.
Мышонок, сейчас же, скажи что мы опять напридумывали?
Я вытерла рукавом слёзы и отвернулась. Мне его было жалко. Но при этом я не хотела связываться с Жигало. И как задать ему вопрос, чтобы не обидеть.
Деньги на машину откуда?решилась я и посмотрела на него.А на квартиру?
А как ты думаешь?прищурился змеем Ветров и зло уставился на меня. Не двигался, действительно как аспид.
Он догадался, что я подумала. Стыдно. Но как иначе? Вообще история, когда его затащили на оргию, ему была отвратительна, и он ненавидел себя за это. Не понравилось, хуже того, Ветер не смог после этого с девочками гулять. Со мной ему было хорошо, а я медленно стала превращаться в такую же как все. Сдерживаясь, чтобы не кинуться ему на шею с воплями: «Прости!», попыталась сосредоточиться на разговоре, А то меня уносило в свои размышления, из которых можно было долго выходить.
Я Я,начала прятать руки в рукавах свитера, искала помощи, глядя кругом.Я не знаю, ответь.
Очень любопытно, а что ты подумала?шипел Ветер.
Это уже слишком!выкрикнула я.Мои мысли! Мало ли что я думаю.
Бедненький мой, я ведь могла ошибиться, плохо о нём подумать. В последнее время со мной это часто случалось.
Илья, пожалуйста, мне нужно знать.
Это твоя машина, я езжу по поддельной доверенности, и мошенническим способом получил страховку. И живу в твоей квартире!
*****
Это мой город. Я здесь родилась и жила всю жизнь,голос получился таинственный и разорвал тишину между нами.
Быстро темнело. Ночь безлунная, небо чёрным фоном для, горящей тысячами огней, Москвы. Много людей и много машин. Но больше всего поражала чистота и красота.
Интернат для девочек, в котором я жила с десяти до семнадцати лет, закрытое заведение, но там был лаз через кочегарку на улочку города. И девочки выходили, чтобы ночью погулять по Москве. И у меня настолько приятные воспоминания от этого, что захотелось вернуться в свой десятый класс и нырнуть в страшный подвал старинного здания, пройти все кошмары подземелья и потом выбраться в невероятную сказку из огней и красивых магазинов, чудесных парков, и уютных забегаловок.
Интроверту в большом городе лучше, чем в маленьком. Нигде так не одинок человек, как в мегаполисе,продолжила говорить я.
Посмотрела украдкой на молчаливого Ветра. Он не ездил быстро, водил очень аккуратно. За рулём выглядел совершенно незнакомым взрослым парнем. Илья снял пальто, потому что в машине было тепло, но я продолжала мёрзнуть, и он мне в угоду не отключал кондиционер.
Тикал сигнал поворота. Тихо играла приятная музыка. Атмосфера в салоне была невероятной. Если прикрыть глаза и посмотреть на мелькающие огни сквозь ресницы, то можно подумать
Мы с тобой в космической капсуле летим сквозь вселенную, и мерцают звезды, мимо которых мы пролетаем.
Соскучился по твоим фантазиям,глянул на меня Ветер и улыбнулся.Совсем скоро прибудем на космическую станцию, только заглянем в косметический бутик.
А еда из тюбиков?
Не успел запихать. Но у нас есть роботы на станции.
Пылесосят?
И окна моют.
Большая квартира?тихо спросила я, глядя на пролетающую небольшую улочку.
Очень. Три комнаты, четыре метра потолки.
Да. Папа любил всё большое. Как на маме женился, непонятно,хмыкнула я.
Мама меня не любила. Я не любила маму. Но мы обе любили папу. Он был большой и сильный, очень серьёзный, играл в опасные игры. Доигрался. Но разбирался в людях, зря что ли успел перед смертью всё передать Ветру. Не мне, а именно Илье. Поговорил, отдал ключи, визитки и назвал адреса. А ещё телефон дал своего сводного брата, с которым был не в очень хороших отношениях.
Дамиан Буртов однажды покрестил меня. Вообще-то крестят девочек женщины, но моя предполагаемая крёстная мать на место встречи не пришла, и дядька оказался моим крёстным, хотя ему тогда было только восемнадцать. Первое воспоминание о Дамиане в десять лет, когда он жирный, с сальными волосами по плечи и в очках уворачивался от оплеухи, которую выдал ему мой папа. И второе воспоминание уже в мои пятнадцать лет. Похудевший, высокий, с красивой стрижкой, очки стильные. И папа злился, потому что младшему брату уже нельзя было навалять, Дамиан круто поднялся. Но мне было запрещено с ним общаться.
Поэтому я уяснила, что кроме Кристинки у меня в этом большом городе никого не было
Но подозревала, что был. Крёстный.
Папа обо всём позаботился и ушёл. Точнее его насильно лишили жизни, надеялась, никогда не придётся это вспоминать.
Папа не мог оставить тебе счёт, кто-то из врагов работал в банковской сфере и выуживал его вклады. Поэтому твой отец оставил тебе наличку, на три года коммунальных платежей точно. А ещё он взял с меня клятву, что я буду заботиться о тебе,Илья припарковался у небольшого магазина.Выходи, Мышонок, будем одеваться.
У Москвы и запах особенный. Возможно, кто-то заткнёт нос и скажет, что слишком плохой и тяжёлый воздух, но не те, кто здесь родился и жил. Городсказка, завораживающий и притягивающий.
Илья помог соскочить с подножки и закрыл машину. Мою машину! Поверить не могла. Если б не справка от психиатра, возможно, я смогла бы водить машину.
Девушки-консультанты в магазине, расплылись в улыбках, заметив Ветрова.
Выбирай, что нужно,шепнул он мне на ухо и провёл к рядам с вешалками по сияющей светлой плитке, что отражала шикарную подсветку с потолка.
У него были деньги. Голос Ветра стоил дорого. Никто не знал, кто озвучивал последний хитовый мультик, чьим голосом пел модный певец, который, как вспышка, появился на эстраде. Папа имел деньги. Но мальчик не имел таланта. Куда идти? К продюсеру Дамиану Буртову, он знал, где купить прекрасный голос и так, чтобы никто не узнал правду. Ребёнку миллионера всё равно, ему слава нужна на время. Таким как Илья, нужно подзаработать.
Ветров занимался всем сразу, ещё брал уроки вокала и И преподавал вокал! Вот так! Если учили его профессионалы, то он преподавал детям.
Я уже ревновала.
Представляла этих мамочек, которые в восторге от учителя пения. Их взгляды плотоядные, как у продавщиц этого заведения.
Я взяла вязаную безрукавку цвета ванили, она будет хорошо смотреться на белой рубахе и согреет меня.
Иногда мне кажется, что хорошо иметь собачью голову,сказала я Илье, когда он отвлёкся на девушку-консультанта, которая готова была его консультировать до утра. Это было написано на её горящих щеках и в блестящих глазах.
Или обгорелую,добавила я, когда он обратил наконец-то на меня внимание.Точно будешь знать, что тебя любят не за красивую мордаху.
Обидевшись, взяла вещи и прошла в примерочную.
Мышонок,он стоял за плотной портьерой, не лез ко мне.
Я разделась догола, в одних трусах стояла. Трусики в розовые сердечки. Теперь я знала, что это Илья мне купил и передал, не как подарки, а как спец-одежду для проживания в больнице. Мне подсовывали его покупки медсёстры.
Смешной.
У меня была красивая грудь. На левом вздёрнутом полушарии остался еле заметный розовый след от ожога. Изуродованное плечо и рука плохая совсем.
Но грудь же красивая!
Как у мамы моей фигура изящная и женственная. Животик впалый, волосики на лобке русые.
Илья,позвала я, влезая в белую рубаху.
Да,тут же отозвался он.
А тебе нравятся девушки с выбритым лобком или нет?
Ты зря о моих девушках во множественном числе,недовольно ответил Ветров.Ты единственная. Пока не моя, раз хочешь обидеть.
Разве?довольно усмехнулась я.Просто спросила. Мне надо знать.
Как захочешь, так и будет,протянул он.Платье серое в белый горох возьмёшь?
Да!я выглянула к нему.
Белая рубаха прикрывала попу, сверху тёплая безрукавка.
Нравится?
Да, только нужно что-то вниз,покраснел Ветров.
Брюки широкие,кивнула я.
Сейчас принесу,он подошёл ко мне совсем близко.
И пока я не сообразила, притянул рукой меня к себе. Ладонь прокатилась по моей ягодице и чуть защемила её.
От этого я вспыхнула огнём, возмущённо уставилась на парня. Только рот приоткрыла, чтобы высказаться, как Илья меня поцеловал, нагло залез в рот языком, продолжая ласкать попу. У меня между ног стало жарко, и немного тяжело, наливалось всё снаружи и внутри. Трепет просто невероятный от его прикосновений.
Дана, ты ревнуешь?в губы спросил, нежно поглаживая плечи через рубаху.
Да. Необычное такое чувство: горько и больно.
А раньше не ревновала?хмурился он, и продолжал водить ладонями по мне. С плеч на руки, по фигуре прошёлся, посмотрел оценивающе сверху вниз.
Нет,задыхаясь, ответила я.Илья, я хочу тебя.
Вау! Не ревнуй, мне только ты нужна,шептал он.
Не могу, оно непроизвольное,тихо признавалась я, оглядываясь. Чтобы нас странных и непонятных не подслушали.Ты так изменился. Раньше витал в облаках, стихи писал.Я посмотрела ему в глаза и стала читать то, что было посвящено именно мне:
В сапфировых льдах, в карамельной листве,
В палящих лучах, в изумрудной траве,
Весь год напролёт моё сердце поёт
О тебе, о тебе,рассмеялся Илья и своим красивым поставленным голосом с лёгким шипящим штробасом продолжил:
Ты плещешься в сердце, являешься в снах,
Втекаешь в меня на мягких волнах
Тысолнце!
Поцеловал меня в губы, оставляя на них свой вкус, влагу и приятное ощущение тепла.
В твоих я купаюсь лучахВ мечтах, в мечтах Пророческий стих получился, целый год без тебя. Да, изменился. Так надо, расти и брать на себя ответственность. А ты не ревнуй, лучше люби. И рассказывай, что ощущаешь. Сейчас штаны принесу.
Он отошёл от меня и закрыл занавеской примерочную.
Очень серьёзный, даже слишком.
Илья!выглянула я и посмотрела ему вслед.Папа тоже просил ему рассказывать о своих чувствах.
А знаешь почему?искоса глянул он.
Нет.
Потому что Аспи не испытывают такого спектра эмоций. Они их либо не выражают, либо не могут сдержать. Ты не болеешь, Мышонок, пора снимать диагнозы.
Аспи не любят, когда их так называют,улыбнулась я.
Его идея, что я оказалась временно больной, что диагноз могут признать ошибочным, поразила.
Но признают ли?
И зачем это нужно Илье. Ведь, когда мы познакомились, он был готов заботиться и лечить меня. А теперь вот так потребовалось сделать меня как все.
Чувствую, что напридумывала!не стесняясь других покупателей, крикнул мне Илья.
Нет! Не чувствуешь!рассмеялась я, вернулась к примерке одежды.
****
«Космическая станция» оказалась полногабаритной. Папа купил древнюю квартиру, не сделал ремонт. Это поражало настолько, что я в прихожей встала и не сразу решилась пройти. Такое яркое впечатление произвёл на меня однажды барак, в котором жил Илья. Стариной дыхнуло. Как в фильмах. Завораживающее зрелище, если честно.
Дом пропитанный историей, довоенной, дореволюционной. Ведь этот кругляш, выпирающий в коридоре, указывал на наличие дымохода? Потолки пылились где-то очень высоко, там лепнина, покрытая пылью, потемнела. И запах странный. Однажды я в маленьком городке, где мы познакомились с Илюшей, побывала в библиотеке. Приблизительно так и пахло. Древней канцилярией, чернилами, жёлтыми листами старых книг, скрипучим полом и сединой библиотекарши. Кому скажи, не поверят, что я так чувствую запахи.
А вот твои Хаски,улыбнулся Илья и поставил передо мной мохнатые мордахи забавных собакенов, как и предполагалось невероятно милых. Сам он разделся и с пакетами в руках удалялся по узкому коридору. Удалялся, удалялся Да. Хорошо, можно велик покупать и кататься с кухни в гостиную.
Здесь кухня,первая дверь налево,Здесь наша спальня, и санузел, две пустые кладовки.
Эхом отражался его голос. Я сняла куртку и кроссовки. Вешалка была маленькой, пока что ни шкафа, ни полки для обуви не было. По затоптанному, почерневшему, но очень красивому паркету, выложенному в коридоре ёлочками, я прошла за Ильёй, оставив справа от себя вход в гостиную.
Кухня достаточно большая со старым набором мебели. А вот обеденный столик был современным с матовым стеклом на столешнице и стоял на красивой белоснежной ножке, напоминающей рогатку. Имелось два белых стула, обитые кожей. И плита была заменена на сенсорную электрическую. А так страшно-коричневый гарнитур с серебристыми потёртыми ручками, видимо достался от старых хозяев. Занавеска закрывала половину окна.
Невероятно, что в Москве ещё сохранились такие квартиры.
Ты хочешь кушать?неслось откуда-то издалека.
Недавно ведь ели.
Я заглянула в санузел. Туалет и ванная были разделены. С одной стороны хорошо, с другой стороны два узких длинных помещения напоминали почему-то тоннели в метро. Ну, уносилось вдаль узкое пространство с унитазом где-то под четырёхметровым потолком. И ванная комната такая же. Где-то там, у зелёной стены на коричневой плитке старая чугунная ванна, в конце раковина с краном. Но современная стиральная машинка стояла. Узкая, потому что места было невероятно мало. Не развернуться.