Лат сейчас занят. Не беспокойтесь, мисс Харт, с ним вы тоже ближе к утру сможете пообщаться.
Я кивнула в знак согласия, в очередной раз усмиряя свою подозрительность. Что ж, нужно ждать утра. Меня немного отпустило от услышанного, и я попыталась усмирить свою подозрительность. Может быть, я и правда зря развела здесь шпионские страсти. Выгляжу полной истеричкой. Со мной вежливо разговаривают, меня успокаивают, не чинят препятствий в общении с внешним миром. Как он и сказал, мне просто нужно отойти от шока и прийти в себя.
Но тут я вспомнила еще одного человека, которому я могла позвонить.
Я бы хотела связаться с подругой. Не думаю, что ее испугает мой ночной звонок.
На это Стивен Сандерс ничего не ответил, что меня вновь насторожило, и прежде чем выйти из комнаты, повернулся и произнес:
Надеюсь, мисс Харт, вы понимаете, что обстоятельства неординарные. И вам не следует говорить отцу или подруге, что случилось с вами и мистером Барреттом, и в какую он задержался, подбирая слово, ситуацию вы попали.
Почему я не могу никому сказать, что случилось с Ричардом? в сотый раз насторожилась я, вспомнив слова Сандерса-Папы, что все нужно зачистить до приезда полиции. Я не хотела ему говорить, что я подслушала не только странное имя Эфенди, но и весь разговор на дорогевдруг это из разряда той информации, которую мне не следовало знать, и неизвестно, как могли обернуться эти знания для меня.
Таковы были распоряжения мистера Барретта, спокойно ответил Стивен Сандерс.
С одной стороны, это могло быть правдой, и Ричард действительно дал соответствующие распоряжения на случай, если покушение все-таки произойдет. Но мне почему-то мало верилось, что Ричард не будет сотрудничать с полицией. Понимая, что больше мне ничего не скажут, и оставив этот ребус на потом, я спросила, стараясь чтобы мой голос звучал ровно:
Что я должна говорить своим близким и друзьям?
Утром вам будут даны соответствующие инструкции, а сейчас отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь, успокаивающим тоном сказал Сандерс и вышел.
Удивительно, этот мужчина, казалось бы, ответил на мои вопросы, но не сказал ровным счетом ничего, кроме успокоительных фраз, что я в безопасности и со мной ничего не случится. Определенно, он говорил со мной уважительно, но держал дистанцию, и мне показалось, что он куда-то торопился и не хотел продолжать этот разговор.
Надолго ли я в безопасности? Я посмотрела на плотно закрытую дверь и вздохнулавсе было слишком неоднозначно, и я, как никогда, чувствовала себя беспомощной, не владея информацией, которую мне совсем не торопились раскрывать.
Внезапно по ту сторону металлической двери раздалась негромкая телефонная трель и кто-то ответил на звонок. Вероятно, у моих дверей стоит охрана, и этот факт совсем не вселял уверенности, что я попала к своим.
Я не слышала, о чем говорит охранник, поэтому, не раздумывая, резко встала и, дойдя до металлических дверей, прислушалась к разговорусейчас любая информация могла мне помочь.
Да, всё в порядке услышала я, и была готова дать руку на отсечение, что это был Зет. Хорошо, если будут изменения, сообщу между тем произнес он, и как я поняла завершил разговор.
Внезапно раздались шагикто-то приближался по коридору, я хотела уже рвануть к кровати, но моя дверь оставалась закрытой и я продолжила слушать.
Кто звонил? поинтересовался вновь подошедшийэтого голоса я не узнала.
Шмель
Жалит?
Не то слово.
Лучше Шмеля не сердить.
Согласен Шмеля иногда побаивается даже Папа.
Шмеля не боится только Дьявол
И Малек.
Шмель за Малька всем кровавую баню устроит, согласился собеседник с Зетом.
Еще два новых имениШмель и Малек. Пока я пыталась выстроить иерархию в этой сложной системе, электронный замок в моей двери пропищал с характерным звуком, и я тут же рванула к кровати, прикусив губу от боли в колене.
Едва я успела приземлиться на покрывало, как в комнату зашел незнакомый мне человекэто был парень лет двадцати семи, в брюках цвета хаки и рубашке с закатанными по локоть рукавами. В руках он нес аккуратно сложенную стопку одежды, придавленную подносом с едой. Поставив ужин на тумбочку и положив на край кровати одежду, он также молча направился к выходу:
Как вас зовут? спросила я, чтобы услышать его голос. Мне хотелось знать, находился он там, на дороге, когда нас подбирали, или нетиз-за металлической двери я плохо различала его голос. Он обернулся и коротко произнес:
Мэттью.
Нет, этого голоса я раньше не слышала. Мне показалось, что его выражение лица было более умиротворенным, если можно было так выразится в отношении мужчины в камуфляже. Может быть, он мне ответит на мои вопросы? Мне нужно было завязать разговор, чтобы узнать больше.
Лили Харт, вежливо представилась я и добавила:Спасибо за ужин и чистую одежду, Мэттью.
Спокойной ночи, мисс Харт, учтиво кивнул парень и вышел, тем самым прекращая все разговоры. Он так быстро удалился, что я даже не успела ничего спросить. Дверь за ним плотно закрылась с характерным щелчком замка, давая понять, что я не вольна в передвижениях.
И кто же все таки этот Шмель, которого побаивается сам Папа продолжала я рассуждать, но за неимением информации делать какие-либо определенные выводы было невозможно.
"Ладно. Доживем до утра" попыталась я успокоиться, но моя нервная система была на пределе, и перед глазами вставали картинки пережитого ужаса, калейдоскопом сменяясь на образы из сна. Вновь вспомнив и Эфенди с сыном, и невредимого Дугласа, и красочные погони, я вновь попыталась проанализировать ситуациюмое подсознание, отказавшись принимать реальность, защищая мозг от шока, нарисовало мне яркую иллюзию, в которой я легко и просто убежала от врагов с помощью верного надежного телохранителя Дугласа, иллюзию с погонями на спортивных автомобилях и яхтах, иллюзию, где я не чувствовала ни холода, ни боли, ни страха, ни паники, иллюзию, в которой Ричард и Дуглас были живы и здоровы.
А реальность была гораздо чудовищней моего красочного приключенческого сна, и перед глазами опять встала жуткая картина пережитого: мокрая дорога, раскуроченные джипы, запах обгоревшего металла и плоти, Дуглас, изо рта которого стекала кровь, и Ричард, не подающий признаков жизни. Мое сердце вновь учащенно забилось, но я постаралась не паниковать раньше времениесли я все еще жива, значит Ричард тоже жив, иначе от меня уже давно бы избавились, как от ненужного свидетеля.
Я опустила взгляд на себя: мой все еще влажный сарафан был порван и испачкан грязью и кровью, рубашка давно потеряла первоначальный цвет, на ноги вообще было жутковато смотретьколготки с меня сняла, как я понимаю, Стелла, когда перевязывала колено, и сейчас я рассматривала бледные, с разводами грязи голени. Мои ладони и предплечья, которыми я падала на асфальт, были все в ссадинах и синяках, но тщательно обработаны антисептиком. И волосы, мои длинные волосы липкими красноватыми прядями свисали вниз и добавляли колорита в и в без того плачевное зрелище. Даже страшно подумать, что творилось с моим лицом.
Я посмотрела на одежду, принесенную Мэттью, необъятного размера новая мужская футболка черного цвета и трикотажные шорты. На тумбочке стояла большая бутылка минералки, дымился горячий суп и какао в огромной темно-синей чашке. Среди этих вещей я чувствовала себя лилипутом в стране гигантов.
Я потянула носом и захлебнулась слюной от запаха свежесваренного какаословно я вновь попала в свое беззаботное детство. Даэто было как раз то, что мне нужно. На секунду я задумаласьстоило ли прикасаться к питью или еде от людей, которым я не доверяла. Но интуиция в этот раз не била тревогу и молчала, хотя это заторможенное состояние вполне могло быть продиктовано остатками того препарата, от которого я отключилась на несколько часов.
"Харт, прекрати истерить. Если бы тебя хотели накачать наркотиками или отравить, то давно бы это сделали еще в медчасти!" Согласившись с этими выводами, я сперва утолила жажду изрядным количеством воды, а затем обхватила обеими руками горячую чашку и аккуратно отхлебнула ароматную густую жидкость. Какао оказался сладким и вкуснымименно таким, какой я любила. На всякий случай я прислушалась к своим ощущениямчувствовала я себя не хуже, чем пять минут назад, а значит какао был "чистым". Я облегченно вздохнула и, обжигая язык и горло, с жадностью выпила больше половины чашки, ощущая, как по моему организму начало разливаться тепло и подобие уюта, как в детстве, когда мама мне готовила этот напиток в дождливую пору. Это было странное состояние, учитывая мою ситуацию: умиротворения и душевного покоя.
Поставив чашку на тумбочку, я более внимательно посмотрела на гладкую поверхность прикроватной мебели и тут же заглянула внутрь в надежде увидеть там что-то значимое. Но ящик был пуст, и я посмотрела на приоткрытый шкафвероятно, его тоже "почистили" к моему приезду
"Надо дойти до душа", пульсировала мысль в моей голове, но напряжение ночи и остатки введенного мне препарата давали о себе знать. Мои веки становились с каждой секундой все тяжелее и тяжелее, и я, сама того не замечая, погрузилась в небытие, все еще ощущая на губах сладкое какао.
* * *
К моему лбу кто-то прикоснулся. Это было приятно. В ушах послышался вздохголос похож на мой, только хриплый. Опять чья-то рука на моем лице. Внезапно все прекратилось. Мне это не понравилось. Я нахмурилась.
Почему мне не доложили, в каком она состоянии!? услышала я чей-то до боли знакомый голос где-то на краю сознания.
Ответа не последовало и вновь этот голос:
Что значит "Она была агрессивно настроена"! пауза. Нет, еще не говорила, он сейчас на задании и не доступен С ней у меня будет серьезный разговор
Мой мозг зафиксировал происходящее более отчетливо и, переработав информацию, вновь начал задавать вопросы: "Чей это голос?" Он принадлежал он принадлежал Эльзе Эльзе Хоуп?
Наверное, я все еще сплю и выдаю желаемое за действительное. Но голос не исчез.
Теперь с тобой разберемся, голос звучал жестко и сердито.
Ну миссис Хоуп, я-то тут при чем? кажется, это Зет.
Испугали ребенка до полусмерти. Полная база здоровенных непробиваемых лбов со спецподготовкой, а толку чутьне можете одной хрупкой девушке толком объяснить ничего.
У нас четкие указания относительно информации. Мы не имеем права
Ну хоть бы успокоили ее, утешили ласковым словом, перебила она собеседника.
Миссис Хоуп вы пошутили?
Как же с вами, мужчинами, тяжело будто устав что-либо доказывать, произнесла она. Одежду Лили выдали? Лат подъедет позже с вещами
Да, выдали и ужин принесли
Я помотала головой, пытаясь избавиться от морока, но тут же поморщилась от головной боли и медленно открыла глаза. На пороге стояла невысокая пухленькая Эльза и тихо отчитывала какого-то парня, который как минимум был вдвое больше ее.
Миссис Хоуп?удивленно прохрипела я, все еще не понимая в какой реальности я нахожусь.
Эльза резко обернулась и я наткнулась взгляд ее встревоженных голубых глазя уже видела этот взгляд раньше.
Лили, милая, тут же направилась она ко мне, и уже через несколько секунд я почувствовала ее ласковые теплые объятия. Как ты себя чувствуешь?
Что вы здесь делаете? ничего не понимала я.
К тебе приехала, конечно.
Откуда вы узнали, где я? я все еще пытаясь прийти в себя и нащупывала границы реальности происходящего.
Я знала о покушении. Тебя доставили сюда в целях безопасности.
Вы знаете это место? нахмурилась яголова была тяжелой и гудела.
Я часто бываю на базе у Сандерса, кивнула она.
Это походило на правдусудя по тому, как она отчитывала охранника, ее здесь знали.
Вспомнив ее слова "Лат скоро подъедет с вещами", я внимательно посмотрела на Эльзу, изучая ее серьезные уставшие глаза.
И Лат тоже знает, где я? все еще проверяла я, не приснилось ли мне очередное "кино", выдавая желаемое за действительное:
Конечно. Он скоро подъедет с вещами для тебя, подтвердила она реальность происходящего. Я бы к тебе сразу приехала, но задержалась в больнице, ассистировала Генри, тихо проговорила она, поглаживая меня по волосам.
"Ассистировала Генри", эхом прозвучало у меня в голове и я, тут же отчетливо почувствовав нить реальности, резко отстранилась и внимательно посмотрела на Эльзу:
Что с Ричардом и Дугласом? В каком они состоянии?
Они живы, опять притянула она меня к себе, успокаивая. Все будет хорошо, моя девочка. Все плохое уже позади.
От услышанного я выдохнула, и меня накрыла волна облегчения. Я еще крепче обняла Эльзу трясущимися руками, и чем сильнее я ее сжимала, тем отчетливее осознавала одну простую истинуЭльза Хоуп и Латвот мой ориентир реальности, мой компас правдытам где они, там и есть свои. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло, в горле стоял ком, и предательские слезы непроизвольно текли по щекам. Я пыталась подобрать слова, рассказать все то, что произошло, но меня сотрясало от немых рыданий и всхлиповмой шок и истерика наконец вырвались наружу, и я трясущимися руками крепко вцепилась в Эльзу, боясь, что она сейчас исчезнет, как сон. Мне казалось, что если я ее отпущу, то опять попаду в то жуткое зазеркалье кошмара, в котором пребывала с того момента, как попрощалась с ней, уезжая из больницы.
Она не возражала и продолжала ласково поглаживать меня по грязным слипшимся волосам и раскачиваться в медленном ритме, словно убаюкивая меня. Моя пятиминутная истерика начала проходить, я уже хотела спросить, как себя чувствует Ричард и когда я смогу поехать к нему в больницу, как внезапно металлическая дверь открылась и в комнату зашел Сандерс.
Увидев его, я вновь вспомнила подслушанный мной разговор на дороге и нахмурившись тихо спросила:
Кто такие Дьявол, Эфенди и Шмель?
Миссис Хоуп перестала раскачиваться и, немного отстранившись, внимательно посмотрела на меня.
Откуда тебе известны эти имена, моя хорошая? с улыбкой спросила она, вытирая слезы с моих щек.
Там на дороге кто-то сказал, что нас нужно везти к Эфендии я замялась, посмотрев на Сандерса.
Он внимательно изучал мое лицо, но в его взгляде не было ни угрозы, ни настороженности.
Когда я вас осмотрел, знал, что вы в сознании, только в стрессе, кивнул он. А откуда вы про Дьявола и Шмеля знаете?
В машине Зет упоминал Дьявола, а позже он разговаривал по телефону с неким Шмелем.
Сандерс скривился, вероятно, недовольный поведением своего подчиненного, и мне даже стало жаль Зетаопределенно ему влетит от начальства.
Я потом тебе расскажу, моя хорошая, когда ты придешь в себя, ласково сказала Эльза. И прости, что тебе пришлось сделать инъекцию. Ты была в шоковом состоянии. Никому не доверяла. Но со Стеллой у меня будет отдельный разговор за то, что она действовала в своей манере, и в голосе миссис Хоуп почувствовались холодные нотки.
Почему я должна была доверять людям, которые хотели все зачистить до приезда полиции и не хотели, чтобы я рассказывала о покушении кому бы то ни было? попыталась я оправдать свою агрессию и хмуро посмотрела на Сандерса.
Лили, таковы распоряжение Барретта, повторила она слова Сандерса.
Я внимательно посмотрела на нее и вздохнуламне ничего не оставалось, как поверить ей; к тому же, скоро я увижу Ричарда и сама все спрошу.
Когда я смогу поехать в больницу навестить их?
Пока ты должна оставаться на базе у Стивена. Поездки небезопасны, повторила она слова Сандерса. Но могу уже сейчас сказать, что с Дугласом все благополучно, операция на легком прошла успешно, прогноз утешительный и он уже пришел в себя, добавила она, желая меня успокоить.
Это хорошо, кивнула я, и тут же спросила:А Ричард? но Эльза промолчала, и я добавила, чтобы она не считала меня капризным ребенком:Я понимаю, что мне нельзя ехать в больницу, но хотя бы поговорить по телефону с Ричардом я могу? но ответа не последовало. Не сейчас, но через пару дней, когда ему станет лучше? последние слова я уже проговаривала по инерции, чувствуя в воздухе тревогу и понимая, что что-то определенно идет не так.
Эльза с Сандерсом переглянулись, и меня накрыло холодной липкой волной. Сердце резко трепыхнулось от острой иглы, и я тут же начала с ужасом осознавать, что миссис Хоуп изначально мне ничего конкретно не сказала о состоянии Ричарда. Я подняла взгляд на Эльзу и громко спросила, чеканя каждое слово:
Что вас задержало в больнице так надолго?!
Глава 6
Эльза молчала, а я внимательно изучала ее глаза и отражавшуюся в них тревогу.
Я уже встречала раньше такое выражение лица. И я вспомнила, где и при каких обстоятельствах видела подобный взгляд. Так смотрела на меня хирург, когда говорила нам с отцом, что мамы не стало. Я запомнила выражение этих глаз на всю оставшуюся жизнь. Я запомнила каждую черточку на ее лице, и меня словно откинуло на одиннадцать лет назад в тот холодный неуютный зал ожидания, когда вышла женщина, накинувшая на себя чистый халат, но забывшая снять хирургическую маску, она висела на ее шее, и на голубоватом материале виднелась крошечная капля крови, маминой крови. Я смотрела на Эльзу, но видела ту, другую женщину.