Каждое её слово было словно болезненная пощёчина. Для меня эта ночь была чудом, о котором я смел только мечтать, для неё же она, судя по всему, ничего особенного не значила.
Маша! Ангел мой! Что же с тобой стало? Это ведь не ты! Ты не можешь такое говорить!
И тем не менее, она это сказала. Я, конечно, знал, понимал: она изменилась. Повзрослела. Её жизнь и окружение оставили свой отпечаток на её личности, да и я сам, на пару с Юлией, сыграл не последнюю, если не решающую роль в её изменениях. Но чтобы моя любимая, чистая девочка с таким холодным и непробиваемым цинизмом относилась к сексу, к тому, что раньше считала исключительным таинством для двоих Это просто не укладывалось в голове. Но факт, остаётся фактом; я лежал и смотрел как она уходит, совершенно дезориентированный и оглушённый убийственными словами и безразличием Марии.
Глава 10. Мария и Евгений
С роковой ночи дома у Кирилла прошло три дня. Три дня наполненных бесконечными терзаниями. Произошедшее было чудовищной ошибкой. Прав был Женька: надо было убираться из этого города сразу после похорон. Уговорить как-нибудь маму и бежать отсюда. Теперь уже поздно, натворила я дел.
Вроде бы, не произошло ничего сверх страшного. Ну, подумаешь переспала с мужиком, нужно относиться к этому проще: просто секс и не более, как я сама сказала Кириллу, да не получалось. До сих пор я благодарю неизвестно кого, Бога, наверное, за то, что дал мне сил уйти достойно. Произнести нужные слова и на отлично сыграть равнодушие.
Только внутри творилось что-то невероятное. Даже сейчас, погружаясь в воспоминания ночи, я словно наяву ощущаю его губы и руки, ласкающие мою кожу, тяжесть мужского тела и его в себе. Случившееся меня шокировало. Меня до чёртиков напугала сила нашего притяжения и страсти. Такое я ощущала только когда-то давно с Кириллом же. Как бы хорошо мне не было с Женькой, то, что я чувствовала в объятиях бывшего, было чем-то за гранью понимания. И это приводило в ужас. Так не должно быть! Я вообще не должна была допускать подобного! Как я могла сотворить такое? Как снова обрести душевное равновесие? Стены, которыми я окружала душу все эти годы, защищая её от лишних потрясений, рухнули, и я чувствовала себя чудовищно уязвимой, почти беспомощной. Вся моя чётко выстроенная жизнь летела в тартарары, и я не знала, что делать.
Одним из худших был момент, когда я вспомнила о Женьке. Такой мразью я себя ещё никогда не ощущала. Конечно, мы никогда не обещали хранить друг другу верность. Напротив, я неоднократно говорила мужчине, что буду рада, если он найдёт себе другую женщину, которую полюбит и будет с ней счастлив. Только он всё равно ждал меня, и, как мне казалось, не имел связей с другими женщинами. Может, я ошибаюсь. Как бы ни было, это ничего не меняет, я всегда была убеждена, что прежде, чем связываться с одним мужчиной, надо порвать с другим. А теперь получается, я изменила Женьке, предала его самым низким образом, как когда-то предали меня саму. Правда, я была уверена, что не забеременею, приняла меры. Но разве это имеет значение? Я сделала это и мне было ужасно плохо морально. Физическое наслаждение не стоит таких мук совести. Я пролила литры слёз, уткнувшись в подушку, но легче так и не стало.
Выплакавшись, я сразу набрала Женьке. Ответил он не с первого раза и разговаривал как-то холодно, словно нехотя. Да нет, чушь. Я себя накручиваю. Но в следующие наши созвоны ничего не изменилось, ощущение какой-то отстранённости мужчины не проходило.
Ещё и Кирилл начал осаду с самого утра. Он вообще спал? Два дня он постоянно приходил сюда с целью поговорить со мной. Я попросила маму говорить, что меня нет. Ушла, куда не знает, в общем, нет дома и всё тут. Вначале это срабатывало, но Кирилл быстро понял, что я его банально избегаю. Он даже пробовал кричать, звать меня, но я и не думала показываться. Мой телефон раскалился от его звонков и сообщений, которые я удаляла не читая. Будь моя воля, я бы вовсе выключила телефон, но мне могли звонить важные люди, а ещё Женька, поэтому приходилось терпеливо игнорировать жужжание аппарата, который я поставила на беззвучный, чтобы так не нервировал. Я вообще вознамерилась остатки отпуска провести дома, а если и покидать его пределы, то только в обществе мамы. Страусиная политика, скажет кто-то, и, наверное, будет прав. А мне всё равно. Я просто не видела иных способов не пересекаться с Кириллом и не наломать ещё больше дров.
Мама, конечно, пыталась узнать в чём дело, догадывалась, с чем, а точнее, кем связано моё затворничество. Однако, я не собиралась с ней обсуждать произошедшее и, поняв это, она отстала. Правда нет-нет, да закидывала пробный крючок.
Кирилл ходил к нам два дня, на третий перестал. Похоже, он наконец понял, что я не собираюсь с ним разговаривать. И вроде всё стало потихонечку успокаиваться, правда, меня почему-то не покидало ощущение грядущего. Чего-то плохого. Скорее всего сказываются нервы. К сожалению, я опять ошиблась.
После обеда ко мне заглянула мама и вручила мне объёмный конверт, от одного вида которого меня охватил озноб. Там не было обратного адреса, что уже напрягало. К тому же, в фильмах в таких конвертах, как правило, обязательно лежит какая-нибудь гадость. Почему же так не может быть в жизни?
Я долго смотрела на него, опасаясь не только вскрывать его, но и вообще прикасаться. В конечном итоге мне это надоело. В последнее время я веду себя совершенно нелогично, и даже я бы сказала, неадекватно. Я постоянно чего-то боюсь, и совершаю глупости. Теперь ещё и боюсь какого-то конвертика. Довольно! Решительно вскрыв его, я высыпала на кровать содержимое, коим оказалось письмо и фотографии.
В письме говорилось, что на протяжении всего времени, что я знаю Женьку, он мне врёт. Он далеко не так свободен и одинок, как хочет казаться. И уж точно не отличается благородством. В глухой деревеньке под Владивостоком у него есть сын, которого он не спешит признавать и вообще всячески скрывает от окружающих. От своей, по сути семьи, он откупается деньгами, дабы обеспечить молчание. Следом были фотографии, на которых были запечатлены молодая, красивая женщина, очаровательный малыш и Женька. Мне отчаянно не хотелось верить, это должно быть какая-то ошибка. Или ложь. Тогда почему что-то внутри шепчет, что это правда?
А если это правда, то я просто не знаю, что думать. Неужели Женька, который сам вырос в детдоме, казался мне удивительным, добрым, искренним, благородным и понимающим, мог бросить своего ребёнка? Подло покупать молчание бывшей подружки? Лгать мне всё это время, говоря, что у него нет никого ближе меня в этом мире? Всё внутри противилось такой истине, причиняло чуть ли не физическую боль. Неужели мне всю жизнь суждено разочаровываться в близких и терять их? Потому что, если все сказанное в письме правда, я уже никогда не смогу относиться к Женьке, как раньше. Не смогу ему доверять. И дело не в наличии ребёнка, а том, что он отрёкся от него и лгал мне столько времени. В любом случае, нужно сначала поговорить с Женькой.
Немного успокоившись, я набрала номер мужчины и механический голос ответил мне «абонент временно недоступен». И так повторялось каждый раз, когда я пыталась дозвониться до Женьки. Меня начала охватывать паника. Наверняка что-то случилось? Но чтобы узнать, мне нужно вернуться в Москву. Значит, так тому и быть.
Евгений.
Припарковавшись у дома Маши, я лишний раз призвал себя к спокойствию. Наверняка это какая-то грёбаная шутка, происки завистников. Мне нужно увидеть девушку и задать вопрос напрямую, тогда я точно буду знать правду.
Три дня назад, мне на электронную почту пришло анонимное письмо, где говорилось, что пока я нахожусь в Москве, моя девушка во всю развлекается с бывшим. И в подтверждение слов были прикреплены фотографии Маши занимающейся сексом с Кириллом. Снимки были сделаны откуда-то издалека, однако были довольно качественными и не позволяли усомниться в том, кто там заснят и чем они занимаются.
С того мгновения, как я взглянул на эти снимки, то просто не находил себе места. Верить в то, что Маша могла решиться на такое: предала не только меня, но и собственные убеждения. Ведь она всегда говорила мне, что кроме ненависти к своему бывшему ничего больше не чувствует. И я ей верил. Правда, по прибытию сюда моя уверенность пошатнулась. Девушка же продолжала уверять меня, что беспокоиться мне о чем. А ведь как мне не хотелось уезжать прошлый раз! Я словно предчувствовал беду. И, будто ощущая мои эмоции на расстоянии, мне отчаянно хотелось думать, что это именно так, а не взыграла совесть, девушка регулярно звонила мне. Но как бы я не старался, мне не удавалось подавить свои чувства, и я разговаривал с ней излишне резко.
Так, спокойнее, Евгений, просто выйди из машины и узнай правду. Наверняка это чья-то гадкая шутка, а если правда, то я даже не знаю, что делать дальше Бросить Машу казалось чем-то немыслимым, но и просто сделать вид, словно все в порядке я не смогу.
Александра Игоревна, здравствуйте, улыбнулся я маме девушки, когда она открыла дверь.
Здравствуй, Евгений, проходи, засуетилась женщина пропуская меня в дом, Твой приезд такая неожиданность! Сейчас я позову Машеньку, думаю она будет рада.
Вскоре в гостиную спустилась Мария, а её мама тактично исчезла в недрах дома.
Привет, произнёс я.
Привет, отозвалась Мария. Что у тебя с телефоном? Почему ты не предупредил, что приедешь?
Мы так и замерли друг напротив друга: я сидя на диване, она стоя в каких-то паре метров от меня. Наши взгляды испытующе скрестились, словно каждый пытался что-то разглядеть в глазах оппонента.
Это правда, что ты спала со своим бывшим? наконец решился я, проглотив внушительный ком.
Маша побледнела как полотно, а у меня упало сердце. Нет!
Жень, это не то, что ты думаешь
А ты знаешь, что я думаю? спросил я резко, отворачиваясь от неё, не в силах смотреть в лицо девушки.
Просто взыграли воспоминания, отголоски прошлого. Это ошибка, моя страшная ошибка и ничего более, тихо произнесла Маша. У меня нет никаких отношений с Кириллом и не будет.
Конечно, нет, ты просто трахаешься с ним, выплюнул я, полный горечи.
Да, чёрт возьми, я трахнулась с Кириллом и в процессе мне было обалденно, но это действительно ничего не значит! почти закричала девушка. Лучше ты мне ответь, каково это бросить собственного сына?
Откуда?! Как она узнала про Мишу? Похоже, мне не удалось сохранить лицо, слишком уж неожиданным было обвинение Маши, и она это заметила.
Да, я знаю о твоём сыне! прошипела девушка. Так что не тебе мне морали читать! Как ты мог так поступить с собственным ребёнком? Как мог врать мне всё это время?
Я не бросал своего сына! возмутился я формулировкой вопроса. Просто его мать, поняв, что жениться на ней я не собираюсь, отказалась переезжать из своей деревни и потребовала денег на содержание, в чём я не отказал. А тебе я не решился сказать, сначала боялся, что не примешь и не поймёшь, а после знакомства с твоим прошлым, начал опасаться ещё больше.
И как ты в дальнейшем думал жить? Правда полагал, что никто, никогда не узнает? Собирался и дальше кормить меня байками, что ты совершенно одинок и свободен, любишь меня и принадлежишь лишь мне? не веря, покачала Маша головой.
Я бы сказал. Позже. Наверное и тут я запнулся, осознав, как ловко Мария перевела разговор с себя на меня. И вообще, мы, кажется, говорили о тебе и том, что ты спишь с бывшим, которого якобы ненавидишь.
Девушка впилась в меня взглядом, полным негодования и боли. Смотрела долго, точно пытаясь прочесть мысли.
Ты не понимаешь, правда? спросила она в конечном итоге голосом лишённым эмоций. То, что сделала я, ужасная ошибка. И согласна, это некрасиво. С другой стороны, я никогда не клялась тебе в верности
Да, но спать с ним
Без разницы! возразила я. Тебя, похоже, больше бесит не с кем я оказалась в постели, нежели сам факт происшествия. Но это, в первую очередь, моя проблема и моя жизненная драма. И мне платить по счетам за свой поступок. А за твоё малодушие и ложь платит твой сын! Твоя плоть и кровь, маленький человек, о котором ты обязан заботиться, которому нужен отец, а не наличные и какой-то дядя навещающий его изредка. Твой поступок не идёт ни в какое сравнение с моим. Если моя ошибка носила сиюминутный, нечаянный и неожиданный характер, то ты годами отрекался от собственного ребёнка и годами же врал мне. Это никак нельзя назвать помутнением рассудка. Это вполне осознанная, спланированная ложь.
Раздавленный тяжестью обвинений и жгучей ревностью, я отчаянно подбирал хоть какие-нибудь слова, потому что внезапно поняля её теряю. Моя любимая женщина с каждой секундой становится всё более далёкой и чужой.
Я просто слишком сильно люблю тебя, потому и не решился рассказать, тихо произнёс я.
Мне не нужна такая любовь, которая оставляет ребёнка безотцовщиной! скривилась Маша.
Мне показалось, она ударила меня. В голове эхом отдавалось «мне не нужна такая любовь», трансформируясь в «мне не нужна твоя любовь». И, охваченный отчаянием и ревностью, я выпалил:
Правда? А вот признайся честно, Маш, ты ведь до сих пор сохнешь по этому своему Киру. Сильная обида и уязвлённая гордость не дают тебе в этом признаться, но, представь, если бы тебе всё же удалось переступить через это, неужели бы ты не хотела, чтобы твой Кир поехал за тобой и бросил тут всё? Отрёкся от прошлого, чтобы вы смогли строить отношения, будто ничего и не было?
Мария посмотрела мне в глаза, и мне почудились в её взгляде нотки боли и отвращения.
Нет, ответила она совершенно серьёзно. Я бы никогда не стала намеренно лишать ребёнка отца. Да и Кирилл ни за чтобы так не поступил. Он любит свою дочь и никогда её не бросит.
Просто замечательно! зло крикнул я, буквально ощущая, как рушится всё, чем я жил. Раз Кирилл такой замечательный, то что же ты не с ним?
Ты сам всё знаешь, прошептала Маша.
Чушь! Всё, что я знаю, как выяснилось, полная хрень! Если бы ты его так ненавидела, то не легла бы под него! И да, я поступил как сволочь, но я хотя бы никогда не врал себе, в отличии от тебя!
С этими словами я выскочил из дома, не в силах больше выносить взаимные упрёки и обвинения. Как такое могло произойти? Ещё недавно мы были невероятно близки, почти родные люди! У меня была надежда на счастливое будущее! И в один момент всё рухнуло. От наших отношений и взаимного доверия не осталось и следа. И мне было безумно интересно, кто за этим стоит. И я выясню это. Обязательно. И пусть, возможно, это не вернёт наши с Машей близкие отношения, но я хотя бы отомщу! Никто не смеет соваться в мою жизнь и разглашать мои тайны! Но для начала надо успокоиться и всё хорошенько обдумать. Составить план действий. Обо всём этом я думал, гоня по дороге с приличным превышением скорости в соседний город, ведь только там была приличная гостиница.
Глава 11. Мария, Кирилл и Юлия
Мария.
Ноги сами принесли меня сюда. Только сев на обветшавшую лавку, я поняла, где нахожусь. Когда-то это было красивым местом, где любили отдыхать семьями. Родители, как правило, сидели в этой беседке, пока неугомонные дети носились по этой полянке. А ещё одним плюсом было то, что буквально за пару минут можно было выйти на небольшой пляжик, куда вела узкая тропка между кустов. Но это было когда-то. Давно. Ещё во времена моего детства.
Однажды тропинка, ведущая на пляж, стала непроходимой из-за разросшихся кустов, и люди перестали сюда ходить. Некогда уютная беседка начала ветшать, а красивая полянка заросла непроходимыми чипыжами. Место оказалось заброшенным. Только это не помешало двум влюблённым молодым искать тут укрытия от грозы семь лет назад
Странная штукачеловеческое подсознание. Почему-то люди инстинктивно стремятся туда, где им когда-то было хорошо, в моменты, когда оказывается невыносимо плохо. Наверное, именно поэтому я сейчас оказалась здесь, в ещё одном памятном месте, где пережила один из самых счастливых и волнительных дней своей жизни.
Правда, сейчас моё душевное состояние было далеко от счастья. Да, я боялась возвращаться в родной город. Я обещала себе никогда не делать этого. Обстоятельства решили всё за меня. Но я и приблизительно не представляла масштабы грядущей катастрофы. Вся моя тщательно выстроенная жизнь полетела к чёрту. Чувства к Киру, которые, как я думала, в прошлом, оказались не так уж и мертвы, и, поддавшись им, я совершила жесточайшую ошибку. И пусть разум мечется в ужасе от осознания произошедшего, а сердце обливается слезами о не сбывшемся, душа и тело замирают от сладостного восторга и томления от одного только воспоминания о ночи в объятиях Кирилла. И это сводит с ума.
Но провидению показалось этого мало. Сегодняшняя ссора с Женькой уничтожила жалкие остатки моего самообладания. Могла ли я предположить, что знакомый до кончиков ногтей Женька, чуть ли не родной мне человек, может скрывать своего сына? Отказаться от собственного ребёнка во имя любви ко мне?!