Самая главная новость дожидалась лично меня. Нашлась моя потеряшка. Ну, как нашлась. Почти нашлась. Нанятые мной люди определили точный район для поисков стоянки того отряда диких старателей, с которыми мой бывший муж отправился за богатством год назад. Жив ли он сам никто точно сказать мне не мог. Жители маленького, словно забытого среди леса поселения, расположенного у подножья Уральских гор, за хорошее вознаграждения поведали о том, что раз в два-три месяца к ним на три-четыре дня приходят за продуктами старатели. Выпивают, отдыхают, забирают оплаченные и заранее заказанные ими и привезенные для них припасы и опять уходят. Платят хорошо и за продукты, и за патроны. Девок не обижают, без гостинцев их не оставляют. Где именно у них заимка никто из местных не знает. Раньше у них в поселке охотников было много. Вот они тайгу на многие километры как свою избу знали, но сейчас заготовкой меха прожить стало невозможно. Разъехались все, кто мог. Последний знающий эти места дед Махей умер пару годков назад.
За дополнительную, очень большую, плату директор Московского агентства брался раздобыть для меня детальную космическую съемку интересующего меня района. Заказ мною был сделан. Снимки получены. Вот только попасть туда, где возможно обитает теперь Кирилл, можно только пешком. Хорошо хоть не от самого поселка топать. Кто-то скажетвертолет, торс, десяток вояк и все дела Но старатели мужики битые, опытные. Вертолет услышат задолго до того, как он к нужному месту долетит, а они вооружены, и золото они добывают в обход государства не первый год. Уходить будут, обрывая концы, убирая свидетелей. И первый, кого зачистят, будет именно Кирилл, потому что именно его в поселке ни разу не видели, письма от него для отправки в Москву не передавали. Это может означать только одноон рабсила, никто и звать его никак. Пулю в лоб и в расщелину, или в реку и все дела. Значит нужно искать людей, умеющих правильно слышать лес, жить в нем, воевать в нем.
Лето самая лучшая пора для старателей и потому время у меня еще много. Никто не будет избавляться от работников в разгар работ. Я успею найти его. Я этого хочу.
Глава 17
Вторую жизнь живу. Должна была бы поумнеть уже Не-е-ет. Глупость не лечится. Куда, спрашивается, поперлась? Людей нашла? Нашла. Они все просчитали и подготовили. Задачу поняли. Важностью миссии прониклись. Так нет же Я же самая умная. Все знаю. Все умею, всех победю, побежу, одолею. Стрелять умею. Скалодром и обычные скалы уже не представляют для меня проблем. Нож как продолжение руки. Я почти уже крутой американский скаут, мать твою. Круче меня только спецназ.
Нет, ну дура же! Зато с запросами и претензиями.
На дворе июль. Нормальные люди, Фомич, Нинель, Василиса на море, а я? Пятый день по тайге идем. Главный в группе отставной военный, двужильный мужик. Он-то меня точно брать не хотел. Но я, ослиха упертая, настояла на своем участии. Теперь вот он на мне и отыгрывается. Идем по лесу, невзирая на его условную проходимость в ускоренном темпе, как боевая группа во вражеском тылу. Ох, как мне плохо! Я уже все, что могла, сама себе маленьким язычком объяснила, но легче почему-то не становится. Если выживу Не-е-т Если Кирилл выживет, я ему ковровой, пластмассовой выбивалкой советских времен массаж задницы сделаю. Чтобы месяц стоя все делал и на животе спал.
Пистолет, воду для себя любимой, спальный мешок, ножи, веревку, небольшую аптечку, неприкосновенный запас сухого пайка на три дня и запасную одежду по мнимому тащу на себе в плотно закрытом непромокаемом рюкзаке. Пистолет, правда, не в рюкзаке, а так Все свое ношу с собой. Как самый крутой мужик солдатский начальник мне постоянно повторяет: «А вдруг в колодец посреди леса упадешь? Рюкзак тебе в место поплавка будет.» Все ребята посмеиваются, а Веник общипанный дальше поучает-утешает и даже не улыбается. Почему Веник? А потому что капитан запаса Вениамин Петрович Жухрай. «Ребятки должны в любой момент быть готовы действовать. Они не должны погибнуть от пули только потому, что тащили тебя и твои вещи», говорит он. Нет, я понимаю. Устав военной службы пункт первыйкомандир всегда прав, и пункт второйесли командир не прав, смотреть пункт первый. Но Куда мы так несемся? Сидел мой ненаглядный целый год в тайге и еще дней десять дополнительных посидел бы? А что? Погода стоит прекрасная. Природа вокруг тоже прекрасная. Принцесса, что на выручку несется, сломя голову, тоже ничего. Так кому что еще нужно? Венику. Он, видите ли, проводит учения приближенные к боевым.
Десятый день идем. Десятый! Этот, чудо командир, нас кругами что ли водит? Я скоро из маленького рыжего таракана в белочку превращусь без всякой магии на зависть всем анимагам из фанфиков. А что? За сегодняшний день ни разу не споткнулась, не упала, не выругалась на могучем русском и даже сумела помочь ребятам с ужином. Через препятствия перемахивала так, будто родилась с рюкзаком на спине. И что я услышала, засыпая?
Сегодня наш Рыжик своим пыхтением распугивал живность тайги не так рьяно, как все прошедшие дни, а потому завтра с утра выдвигаемся в нужном направлении. Идем в прежнем темпе. Жек, девчонка на тебе.
Утром я как умная взрослая женщина сделала вид, что ничего не слышала, а к концу следующей недели поняла, о чем говорил ребятам командир, ибо наконец-то во время движения начала слышать не только свое дыхание, но и лес, окружающий меня.
К стоянке любителей золота мы вышли к полудню. Ну, как вышли Просто совершенно неожиданно для меня Веник подал жестом сигнал об остановке движения и так же жестом отправил двоих парней вперед. Через час мы уже знали о том, что достигли цели нашего «турпохода».
В крепкой избушке, обнаруженной ребятами, стоящей недалеко от бурного звонкого ручья, в данный момент никого не оказалось, но, судя по вещам и посуде к вечерней трапезе, возвратиться должны были девять человек и все с оружием. Времени для того, чтобы взять стоянку в кольцо было достаточно. Меня, как самого непредсказуемого и бесполезного участника нашей компании, было решено отвести подальше в сторону. Во избежание проблем, как сказал Вениамин Петрович. Знал бы он, чем все закончиться, привязал бы меня к себе канатом или к дереву, как кота ученого, про которого Пушкин писал, на цепь приковал. Но Они меня за километр от «театра военных действий» отволокли, к реке. Решили, что шум, издаваемый быстрым течением, не позволит никому услышать меня и мою возню, и никого не спугнет.
Ну, так я и не собиралась никуда лезть, и мешаться под ногами ни у кого не собиралась, сначала. Сидела себе тихонечко в захоронке. Никого не трогала. Никого не видела. Никому не мешала. На реку смотрела. Я же не виновата, что на берег этой реки, совсем не далеко от меня, парнишка вышел, а за ним следом мужик, лохматый такой. Парнишке на первый взгляд я бы дала лет четырнадцать-пятнадцать, а мужик в наступающих сумерках выглядел лет на сорок. Откуда они появились я, к своему стыду, не заметила, а вот то, что мальчишка плакал, а лохмач пытался его сначала утешить, а потом умыть и успокоить поняла. И все бы хорошо Не собиралась я выдавать им своего присутствия, но эти дураки, оба свои ружья на берегу повыше от воды положили. И пока один сопли пускал, а другой их ему по лицу размазывал, вокруг не смотрели совсем.
Если бы она не начала выбирать более удобное для атаки место, то я бы ее не заметила тоже. Кого? Рысь. Крупный представитель этих изумительно красивых и опасных кошек на моих глазах выбирал себе жертву именно сейчас. Естественно, рука моя дернулась к пистолету, а голова в кои веки сработала на опережение. Но не зря в народе говорят: «Дурака могила исправит». Остальное все произошло почти одновременно. Рысь прыгнула, выбрав в жертву мальчишку. Мужик заметил хищника слишком поздно и, пытаясь его спасти, спихнул в реку. Саму рысь в полете догнал мой нож, потому как я еще успела подумать, что выстрел помешает работе Веника и его ребят, а вот то, что мужик может заорать, не успела подумать. Почему? А потому что поняла, что мальчишка плавать не умеет, а мужик с рысью обнимашками занялся. Убить-то ее с одного удара я не сумела, скорее всего. Вот и плыли мы по этой крутой реке сейчас, пацан и я, в обнимку. Говорю жедура! Сиганула следом за ним и в этот момент точно ни о чем не думала. И когда ледяная вода в лицо хлестнула, тоже не думала. А вот когда недалеко от меня белобрысая башка мелкого камикадзе мелькнула, подумала: «Спасибо тебе, Веник дорогой! Спасибо родненький за рюкзак, что как поплавок помогает мне на поверхности самой держаться и за жилетку, про которую я вспомнила, как только мой спасаемый утопленник начал меня в воде притапливать». В нее он меня буквально силком обрядил, прежде чем к реке отправить. «Дернешь за колечко деточка, она и надуется. Напугаешь рыбу, когда приманку изображать будешь. Она тебя сама на берег выкинет». Шутник. Вот нырнула пару раз в стальных объятиях еще не взрослого, но уже и не совсем ребенка и вспомнила про колечко. Теперь у меня два поплавка есть и если бы не камни, об которые нас так крепко перемалывает, то заплыв можно было бы признать удачным. Сама жива. Пацан живой. Есть надежда выжить. НЗс собой. Руки пока целые. Одно настораживает, вода ледяная, темнеет, а позади нас в волнах что-то темное мелькает. Если кошкаплохо. Да если и мужик, то тоже не очень хорошо.
Заплыв закончился неожиданно. Речка резко сменила свое направление и нас буквально выкинула на берег в кучу бревен и веток. И вот лежим мы чуть присыпанные этим добром, обнимаемся и молчим. Замерзли так, что зуб на зуб у обоих не попадает и пальцы, которыми мы друг в друга вцепились, не разжимаются. И тут на тебе. Чуть пониже нас вышвыривает что-то еще и это что-то начинает материться. Как у меня в руке пистолет оказался, я и сама не заметила, а вот выстрелить мне парнишка помешал.
Не стреляйте тетенька, как и разглядеть то успел. Это дяденька Кирилл. Он нам поможет и не обидит. Он у нас самый лучший.
Ты глянь как он переживает, даже заговорил. А я заорала, когда поняла, что этот придурок, который дяденька Кирилл, опять в речку сигать собрался.
Стоять! Придурок. Здесь мы. Кто ты? Назовись.
Вань Отзовись - наперекор мне заговорил лохматый купальщик.
Здесь я, откликнулся мальчишка и тут же меня сдал. Вы дяденька Кирилл послушайтесь тетеньку, она в вас из пистолета целится.
Ну, если из пистолета, проговорил знакомый мне голос. Меня зовут Кирилл Крафт. Я живу в тайге с группой старателей, а мальчика рядом с вами зовут Валиев Иван, продолжил разговор он, подбираясь поближе к нам. Он сирота. Его мужики в заброшенном старообрядческом скиту нашли и к себе взяли. Ни он, ни я не причиним вам вреда. Спасибо вам за его спасение, но мне бы хотелось предложить вам выбраться из этого бурелома и попытаться согреться, ибо вернуться к жилью сейчас у нас не получится.
Нашла. Я его нашла. Заученным до автоматизма движением убрала пистолет. Закопошилась, пытаясь встать. Горло перехватило от огромного желания заплакать. Рядом со мной поднимался на ноги Иван. Обойдя кучу бурелома, наваленного рекой, мы наконец-то смогли собраться в трясущуюся от холода кучку и только тогда, оказавшись рядом с ним, я сумела заговорить:
Нужно отойти от воды. Найти место поближе к лесу. Там наверняка будет легче согреться, чем у воды. Выбирайте из этой кучи то, что будет хорошо гореть и пошли.
Найти то, что будет хорошо гореть, не трудно, раздраженно, с вызовом, сказал Кирилл, а вот зажечь это все будет нечем.
Ну, это у вас нечем, а у меня мой непотопляемый рюкзак цел, значит зажжем.
Он меня не узнал. Обидно. Я понимаю. Темно. Голос хрипит. Зубы от холода прищелкивают как у голодного щенка, но Не узнал
Обидно. Больно. Где-то там Глубоко
Глава 18
Спасательный жилет снят. Рюкзак открыт. Жующий крекеры закутанный в спальный мешок мальчишка греется у жаркого костра. Мы и наши вещи пытаемся высохнуть с другой его стороны.
Он разглядел и узнал меня сразу же, как вспыхнул огонь. Заговорит первый? Да
Откуда ты здесь взялась? Что тебе еще от меня надо. Опять денег? Да ты больше потратила на свою экипировку. Так что? Я уехал от тебя почти на край света. Начал новую жизнь, без тебя. Меня дома ждут жена и дети. Ты в очередной раз бросила нас с дочерью. Что привело тебя сюда? Как ты меня нашла? Ты же не одна здесь? А может, ты думаешь, что твои подельники сумеют легко справиться с крепкими мужиками из моей команды? Так не будет этого. Они битые, злые, а лес большой. Все скроет.
Ну все Достал
Я ушла? Ты точно знаешь, что я сама ушла?
Я все знаю. Мне мать по телефону сказала, что ты нагулялась и написала отказ от Василисы.
Дурак. Я, как и еще три женщины, в подвал к маньяку попала, и чтобы к дочери вернуться, убила его. А ты Ты даже в розыск не подал. А деньги! Какие деньги? Ты придурок по жизни, проверил с кем ты связался, прежде чем в тайгу лезть? Они, твои мужики битые, каждые два-три года с собой на промысел пару таких, как ты, лохов берут. Вот только никто из них не возвращается назад. Их шайку уже не первый год выловить пытаются. Думаешь ты особенный? Тебя бы не убили? Жена тебя ждет Тебя даже мать не ждет. Ты знаешь, где я Василису нашу нашла? В приюте. Маменька твоя, стоило тебе в поезд сесть, не поскупилась и экспертизу ДНК провела для деток твоих. Жену твою, красавишну украинскую, с ее сыном восвояси отправила, потому как он точно не твой, а вот дочь к ее огорчению твоя оказалась. Это, правда, не помешало ей от нее избавиться. А тебя Думаешь, тебя кроме меня и Василисы кто-нибудь искал? Да! Ты хорошо «спрятался». Такую работу нашел, таких товарищей, что мы год концов найти не могли. Думаешь, я здесь потому, что людей наняла или подельников на тебя, и твое золото натравила? Фиг Серьезные люди разработкой твоей группы занимались и отряд, который на задержание отправили, давно уже работает под видом наемников, бывших военных и меня взяли только из-за одолжения человеку одному. Тебе срок светит, а мамочка твоя и краля, что на тебя чужого ребенка повесить пыталась, тебе передачки в тюрьму таскать точно не будут.
Не ори. Ваньку своими криками напугала. Орешь вечно, как потерпевшая на пожаре. Ну ладно. Влип я в историю. Но одно понять не могу. Ты тут при чем? Зачем тебе это все? Шесть лет вместе прожили, не нужен был, а после аварии вдруг понадобился. Дурак ведь. И не поумнел вроде до сих пор, а?
И что я сделала в ответ на его вопросы? А что делают женщины, когда у них слов нет? Правильно Кидаются врукопашную. Ну, или не совсем врукопашную. Вот и я, боясь высказать вслух все, что наболело, кинулась на Кирилла с кулаками, забыв при этом все, чему научилась за две жизни. А потому не только не сумела наподдать ему, а банально рассмешила. Этот лохматый громила, который после своей тяжелой болезни сумел выжить и заматереть в непростых условиях, схватил меня в охапку и заржал как конь. И Ванька, поганец, его в этом поддержал. Но я, как умная женщина, не стала долго трепыхаться в его руках. Вцепилась в его подсохшие лохмы, и полезла целоваться. Удивила, конечно, сначала. Да и сама своего порыва испугалась. Вдруг оттолкнет? Нет. Не оттолкнул. Схватил в охапку так, что косточки «затрещали».
Все. Мой теперь. Никому не отдам.
За ночь мы три раза поругались, три раза помирились, и к рассвету я получила предложение выйти за муж за своего лохматого еще раз.
Утром нам не пришлось никуда идти. Веник с командой меня нашли. Как он орал! Даже вертолет, на который нас с помощью троса подняли, переорал. Переволновался мужик.
Золотоискателей, как оказалось, они взяли без проблем, а вот потом Потом оказалось, что не только Кирилла среди захваченных нет, но и меня на том месте там, где оставили, тоже нет. Хорошо бравый командир на меня маячок прицепил и уже к ночи они знали, где меня искать. Вот только до самого рассвета сомневались, живая я или нет. В конце концов, Кирилла и Ваньку приписали к этому делу как свидетелей и потерпевших, и все закончилось просто отлично.
На нашей свадьбе Вениамин Петрович все время повторял, что не зря он на меня такое количество поплавков повесил, потому как чувствовал, что я обязательно купаться полезу. Этим он дал Фомичу повод для смеха и шуток на до мной.
Эпилог
Прошло пять лет. Мы счастливы. Василиска растет настоящим чертенком и любимого братика, четырехлетнего Пашку за собой таскает везде. Фомич окончательно вышел на пенсию, и они с Нинель занялись разведением роз. Кирилл, проработав пять лет его заместителем, возглавил охранное агентство. Ванька остался с нами, вот только учиться ему пришлось в частном порядке, потому как он до одиннадцати лет прожил в скиту с бабкой и матерью, а потом в избушке с золотоискателями и его обучением никто не занимался. Хороший парень из него вырос. Только город ему никогда не нравился. Лошади, лес, охота и люди, живущие в нашей усадьбе, вот и все, что нужно ему от жизни. Он счастлив, и я рада за него. А еще я рада тому, что через два месяца в нашей семье появится еще одно солнышко, маленькая Виктория. Мы все ждем ее. ИДа Мы счастливы.
Кто-то спросит меня про маму Кирилла А я ничего не скажу. Не знаю и знать не хочу. Он ездит к ней сам, но не часто и ненадолго. Помогает деньгами. Я не спрашиваю. Он не рассказывает. У меня есть моя семья и это главное.
Конец.
Глоссарий
* Лимита, лимитичка«Лимита»так презрительно говорили в советское время коренные москвичи о мигрантах из других регионов, приехавших в столицу «по лимиту». Сейчас уже стало сложно отличить «коренных» от «понаехавших»: бывшие лимитчики прочно пустили корни, вросли в столичную жизнь несколькими поколениями.