От острой боли я закусываю губу. Раздражение нарастает с пульсирующей силой, и я начинаю бить по его рукам со всей злостью, но он не выпускает меня
Глава 6
Отпусти! Мне больно! цежу я сквозь стиснутые зубы, уперевшись ему руками в плечи. Только вот больно в этот раз не от его грубости, а от острой пульсации в стопе.
Но на этот раз Дикарь отступает: его напряженные руки становятся мягче и выпускают из цепких объятий. Я второпях натягиваю платье на замерзшее тело и присаживаюсь на землю, чтобы осмотреть стопу.
Ай, вскрикиваю, дотронувшись до ранки, из которой сочится кровь. От жгучей боли морщусь и сжимаю губы, чувствуя как горячая капелька стекает по замёрзшей коже.
Дикарь тут же опускается на колено и обхватывает мою лодыжку, но я отдергиваю ногу и огрызаюсь: «Оставь меня в покое!» Злость вкупе с ненавистью к нему накаляет мои эмоции до предела.
Он вновь делает выпад ко мне, чтобы осмотреть мое ранение, но я отползаю назад. Мужчина раздраженно рычит и в следующее мгновение нависает надо мной. Я начинаю отбиваться ногами, но он ловко перехватывает их и рывком подтаскивает меня к себея болезненно проезжаюсь по каменистой поверхности.
С-с-с-с, мое лицо страдальчески искажается. На этот раз Дикарь держит крепче, и вырваться у меня не получается.
Он пригвождает меня своим убийственным взглядом. От безысходности я прекращаю брыкаться и позволяю ему спокойно осмотреть ногу. Несмотря на грубость дикаря, сейчас его прикосновения аккуратны, и это приводит меня в замешательство. Я внимательно наблюдаю за его суровой мимикой: брови грозно сведены к переносице, а взгляд изучает рану. Он касается болезненного участка, и я всхлипываю, капризно морща нос.
Витко, [глупая]снова повторяет уже знакомое мне слово Дикарь, и, отрицательно покачав головой, испускает протяженный вздох. Мгновенно поднимается на ноги и вновь склоняется надо мной, я интуитивно вжимаюсь в скалу. Но он с легкостью отрывает меня от земли и прижимает к себе, словно я пушинка для него.
Я упираюсь ладонями ему в крепкую грудь, пытаясь отстоять своё личное пространство. Но мое сопротивление раздражает его, и, сдавливая меня в своих железных руках, он ломает мою попытку продемонстрировать гордыню. Отчего я утыкаюсь лицом в его широченную шеюв нос ударяет аромат хвои и естественный запах кожи с тяжелыми нотами мускуса. Шальные гормоны затуманивают мой разум. Мне хочется провести носом по его коже И это желание неосознанное и неподвластное мне. Я отдергиваю от него голову и глубоко вбираю в себя лесной запахчтобы выбить одурманивающее действие гормонов и переключить свое внимание с объекта нездорового притяжения. Это какой-то природный афродизиак
Моя надежда сбежать от Дикаря потихоньку трещит по швам. С открытой раной это теперь опасно для здоровья. Плутать по неизвестной местности с ранениемсамоубийство. Такое ощущение, что я попала на съемочную площадку нового телешоу. Я бы очень хотела сейчас услышать: «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера». Прокручиваю в своей голове последние два дня и мысленно усмехаюсь: в какую жопу я попала Нарисовала, бл*дь, горы
Мой взгляд снова скользит по крепкому телу Дикаря. Разношенная рубашка соприкасается с рельфными мышцами, а при порывах ветра ткань ещё больше облипает его. Мои глаза нагло впиваются в V-образный вырез на груди, через который видно, как литые мышцы перекатываются под кожей. Дикарь замечает это и ехидно ухмыляетсямои щеки тут же вспыхивают от смущения, и я отвожу взгляд в сторону.
Я обращаю своё внимания на то, что мы идем слишком долго. И волнение опять начинает покалывать меня изнутри.
Мое любопытство не дает мне расслабиться, и я выглядываю вперед. Сквозь просветы между деревьями начинают виднеться дома. Много домов. В душе затрепетала надежда на спасение. Но хриплое дыхание Дикаря касается моей кожи и напоминает об опасности мне становится не по себе. А, когда боковым зрением я замечаю несколько бегущих волков напряжение тут же усиливается и сжимает мою грудную клетку.
Мне становится сложней скрывать своё волнение. Их трое, может и больше, а вот Дикарь один. Что если они нападут? От таких мыслей я сильнее прижимаюсь к варвару, сама того не осознавая. Меня словно бросает из крайности в крайность, но в данный момент, если выбирать между волками и Дикарем, я займу сторону мужчины. Несмотря на происходящее, в лесу я чувствую себя спокойнее под его защитой.
Не замечая того, я нервозно стискиваю край его рубашки. И, уловив мою реакцию, Дикарь усмехается. А затем он издает визг вперемешку с лаемя содрогаюсь от этого резкого звука.
Спустя пару секунд волки отвечают ему тем же. Мои глаза, наверное, стали как блюдца: я думала, такое бывает только в сказках
Не спеша мы приближаемся к поселениютут по меньшей мере десять домиков. Жилища собраны из крупных бревен, их покрывают деревянные крыши со свисающими краями. Фасады украшены резными изображениями тотемных животных. И в голове сразу всплывает мастерская Дикаря вот откуда в облике его дома проскальзывает этно-стиль.
На веранде одного из домов я замечаю оружие и шкуры животных. Затем из соседней приземистой хижины выбегают три пацаненка и, звонко крича на своем языке, устремляются в нашу сторону. Из их криков я смогла вычленить имя Конор.
Значит, у моего дикаря есть имя. Я поднимаю взгляд на его лицо и не узнаю сурового варвара, которым он мне предстал в день нашего знакомства. Его глаза сузились, и лицо расплылось в широченной улыбке.
Я в ступоре.
У меня и в мыслях не было, что у такого грубияна есть душа Иногда мы скрываем наши достоинства под маской, но я думала, что его истинная суть в грубости и насилии. А сейчас я будто впервые его вижу. Бесчувственность дикаря сменяется человеческими эмоциями. Я с нескрываемым интересом наблюдаю за его реакцией на мальчишек, которые облепили нас.
«Хау, кола» [Здраствуй, друг мой], я вздрагиваю от неожиданности и резко оборачиваюсь на хриплый голос.
Глава 7
На крыльце дома стоит пожилой мужчина, но больше всего моё внимание притягивает его одежда; она не такая, как у остальных. Дети бегают в джинсах и майках; несколько взрослых индейцев, что попались мне на глаза, тоже одеты на современный лад. Старик же облачен в штаны из кожи, а сверху на голое тело накинут плащ, украшенный шерстью и перьями животных. Я с интересом изучаю его внешний вид и длинные седые волосы, заплетенные в тугие косы.
Очень колоритно.
Ощущаю, как во мне вспыхивает желание зарисовать эту картину, и я так и сделаю, когда наконец возьму в руки свою кисть
Я никогда не видела индейцев вживую и сейчас с неподдельным восторгом осматриваюсь вокруг, забыв о страхе и о боли в ноге. Творческое эго вновь заполнило весь мой разум.
Сабж [Здравствуй, вождь], глубоким, низким голосом произносит Дикарь и отвешивает поклон. Мне приходится вцепиться в него, чтобы не выпасть из рук.
Тониктука уо? [Как дела?]старец медленно спускается со ступеней и, приблизившись к нам, хлопает Дикаря по плечу.
Матанйан, на ниш? [Прекрасно, а твои?]с улыбкой отвечает ему Дикарь.
Вождь тихо рассмеялся и, покачав головой, переводит взгляд на меня. Он пристально и цепко смотрит мне прямо в глазабудто испытывает меня. Глядит прямо в душу. Но я выдерживаю взгляд вождя, уставившись на него исподлобья, с затаённой опаской.
Их разговор, которого я не понимаю, накаляет мое беспокойство до предела. А, когда старец подаётся вперед, я инстинктивно прижимаюсь к Дикарю. На что вождь лишь усмехается и, подцепив меня за подбородок, неожиданно заглядывает в мои глаза.
«Уохитика винчинчала» [Храбрая девочка], прохрипев на незнакомом мне языке, он выпрямляется и жестом показывает на дом: Йакупело [Идем в дом].
Дикарь тут же следует за ним и, преодолев лестницу широкими шагами, он заносит меня в просторное помещение. И я с большим любопытством начинаю осматривать всё вокруг.
Изнутри дом просто загляденье, отрада для моих глазсветлый, уютный и чистый. Стены декорированы мозаикой из раковин и камня. Очень необычновсе материалы из дикой природы и создают особенную атмосферу. Хозяева этого дома однозначно не лишены вкуса.
Мое былое впечатление об индейцахголопопых дикарях с копьями развеялось в прах. Это маленькое, но вполне цивилизованное поселение. У них свой мир. И мне выпал шанс познакомиться с неизвестным для меня народом и их культурой.
Дикарь проносит меня дальшев небольшую комнатуи опускает на кровать. Лишившись теплых объятий, я даже слегка озябла, отчего я тут же обхватываю себя руками. Но, когда варвар касается моих еще влажных волос, я тут же отползаю к стенке и перекидываю спутанную копну на другой бок. Его порыв заботы абсолютно ни к чему. Особенно если учесть то, как он морил меня голодом.
Дикарю не нравится мое поведение, так пусть знает, что его гитлеровские замашки не изменят моего отношения к нему. Ни под каким гнетом я не изменю своего мнения и не оставлю попыток сбежать от него.
Но мои мысли обрывает его неподвижный, пристальный взгляд, которым он словно прибивает меня к кровати. Злится. Вижу это по тому, как массивные челюсти сжимаются до скрипа, демонстрируя на мужском лице напряженные желваки.
И, не проронив ни слова, он вылетает из комнаты и чуть не сносит старушку, показавшуюся в двери. Дикарь успевает удержать ее за плечи и, поцеловав в лоб, исчезает из поля зрения.
Старенькая женщина неспешна входит в комнату. Ее лицо покрыто сетью морщинок, но волосы темные, как горький шоколад. Пара седых прядей добавляет ей своеобразного шарма, в сочетании с причудливым головным убором из разноцветных перьев. Она присаживается на край кровати, подтянув подол длинного платья из плотной кожи.
Хокшила лила уаса-ка кин хеча [Он очень сильный парень], смеется старушка с теплой хрипотцой.
Если бы вы знали, как мне ваши хокоши, усаки и прочая ересь вот здесь сидит, я стучу ребром ладони по горлу.
Старушка тихо хохочет, нежно хлопая меня по ноге.
Теперь я понимаю, за что он выбрал тебя, чикала акичита [маленький воин], комнату заполняет мягкий голос старушки. А в груди все сжимается от знакомого мне языка.
Вы говорите по-английски! восклицаю я, вцепившись ей в руку.
Пожилая женщина снова посмеивается, сузив свои добрые глаза.
Да, маленькая. Я понимаю твой язык. Его понимают все в нашем племени, но говорить на нем никто не хочет, она приступает к осмотру моей ноги. Так, давай посмотрим, что тут у нас, вглядывается в стопу, а у меня сердце выбивает ребра, словно молот Тора. Эта старушкамое спасение.
Прошу вас, помогите мне, вновь цепляю ее за руку, отрывая от осмотра.
Успокойся, маленькая, я должна обработать твою ногу, рана глубокая.
Вы не понимаете! Этот дикарь удерживает меня! Помогите мне! в моем голосе прорезывается сталь.
Этого дикаря зовут Конор. И, моя дорогая, этот дикарь спас тебе жизнь. С такой раной в диких условиях шансы на спасение твоей ноги уменьшались с каждым часом.
Я гневно стискиваю зубы и откидываюсь на кровать. Меня только что отчитала старушка и попыталась внушить чувство благодарности к дикарю! Как бы то ни было, ее слова заставили меня замолчатья решила дать ей спокойно обработать мою рану. Периодически я постанывала от жгучей боли. Но примерно через двадцать минут моя стопа была обработана и перебинтована.
А теперь я дам тебе выпить одно средство, наутро ты и не вспомнишь про боль.
Подождите! Поговорите со мной пожалуйста, молю я, стиснув подол платья до скрипа в руках.
Я не могу упустить этот шанс
Глава 8
Бабушка Тиса.
Я застываю в неком недоумении.
Зови меня бабушкой Тисой.
Немного помявшись, я всё же решаюсь обратиться к ней так, как она попросила.
Бабушка Тиса вы сказали, что племя не говорит на нашем языке, но почему?
Мы коренные жители этой страны. Наши предки обосновались в Америке задолго до появления белого человека. Сильно вдаваться в подробности не буду, маленькая. Наше племя Кволли, как и другие индейские племена, согнали с родных земель и вынудили отправиться к побережью Тихого океана. Многие погибли в пути, и потребовалось немало времени, чтобы приспособиться к новому климату. Мы начали строить лодки и выходить в открытое море для рыбалки или охоты на моржей. Постепенно мы наладили торговлю с соседними поселениями, развили животноводство и со временем основали свою резервацию. А в знак протеста наше племя отказалось от языка белых людей, и теперь мы пропагандируем мертвый язык.
Но вы же говорите на моем языке?
Да, маленькая. Как бы сказал мой ушедший муж: «Тиса, ты недоразумение среди скво», хохочет старушка. Я всегда помогала белым людям. Ибо никогда не поддерживала войны. Можно сказать, именно я привила новому поколению понимание того, что вы для нас не враги. Все мы одной крови, вне зависимости от цвета кожи. Главное, что у человека вот здесь, она дотрагивается до моей груди теплой ладонью. А мои шаманские способности до сих пор помогают людям. Кто-то считает меня колдуньей, смеется. Да какая мне разница, что обо мне говорят, лишь бы имя правильно называли, подмигивает мне Тиса.
Бабушка Тиса, расскажите мне о Коноре, неуверенно произношу его имя. «Дикарь» ему как-то больше подходит.
Конор наш большой друг и защитник.
Но он же не индеец?
Нет. Он не из нашего племени. Но я считаю его своим сыном. Все они мои дети, старушка меняется в лице. Это было пять лет назад. Наши мужчины отправились на охоту. Стая волков, собравшаяся в кучу, привлекла внимание моего мужа. Он подошел ближе, и волки расступились перед ним а в снегу лежало безжизненное тело. Она тяжело вздыхает, отрицательно качая головой. Парень был в плачевном состоянии Он не замерз благодаря теплой шкуре животных. И если бы не стая он бы не выжил. Волки выбрали его. Теперь
он их вожак. Именно поэтому мой муж принес его в наше племя. Если бы не волчья меткаон бы не спас Конору жизнь, Тиса вновь тяжело вздыхает. Когда я увидела молодого мужчину с окровавленной головой, я испугалась, что уже слишком поздно. Но сила, которой я обладаю, помогла вернуть его к жизни. И все же память покинула его. Он был очень слаб телом, но душой силенэто и помогло ему побороть свой недуг и встать на ноги.
Всё это время я не перебивала старушку. Внимательно слушала каждое её слово. Но история Тисы так зацепила меня, что теперь мне ещё больше хочется узнать обо всём.
Волки для вас не опасны? усаживаюсь поудобнее, заправляя выбившиеся пряди за уши.
За эти дни я так соскучилась по нормальному человеческому общению, что сейчас с превеликим удовольствием готова слушать рассказы этой чудной старушки.
Деточка, мы племя волков. А белая волчица даже помогала мне его выхаживать Но об этом в следующий раз
Почему он не говорит со мной на моем языке?
От сильного удара Конор потерял память. На современный лад этот диагноз звучит как травматическая амнезия. В дальнейшем эта проблема приобрела психологический характер. Он перенес сильный стресс даже не помнит собственного имени. Мы назвали его Конор, что в переводе означает «любящий волков».
Но он понимает меня
Понимает. Что дает надежду на восстановление его памяти, но вряд ли я помогу ему в этом Здесь нужно комплексное лечение и современные медицинские препараты. Я пыталась его уговорить вернуться в цивилизацию, но он категорически против. Он не помнит ничего, и самое страшное, что он не хочет ничего знать. Будто у него не было смысла в прошлой жизни Даже при глубокой амнезии люди пытаются вспомнить, но не Конор. Он закрылся в себе Муж запретил мне говорить с ним на вашем языке, дабы не травмировать его душу. Возможно, за ненадобностью он позабыл родной язык окончательно. Моя надежда на то, что Конор переосмыслит свою природу и захочет вспомнить, кто он, с твоим появлением снова разгорелась. Конор не должен жить в лесу он одинок, и постепенно это его убьет. Ведь этот мужчина никого к себе не подпускает
Я нервно перебираю в руках подол платья и перевариваю полученную информацию.
Но с тобой все иначе. Он выбрал тебя.
В смысле?
Волки необыкновенные звери, маленькая. Волк влюбляется лишь раз и всю жизнь предан своей половине. А если ему откажет волчица, он будет скитаться в одиночестве. Второй раз полюбитьне сможет.
Вы говорите о них, как о людях. И вообще, какое отношение эта информация имеет к Дикарю?
Самое прямое. Ты его волчица.
Бабушка Тиса! Во-первых, я человек, и не нужно меня сравнивать с животными! А во-вторых, жить с этим варваром я не собираюсь! Я обручена с другим мужчиной, демонстративно показываю ей кольцо на безымянном пальце, и намерена вернуться домой!