Мне плевать. отрезал Ретт. Раз тебе плевать на Терезу то и мне плевать на всех твоих чахоточных неудачников. Я отзову патент. Я заберу этот чертов раствор у тебя. Я выброшу тебя из дома и пусть Дегара обратят тебя как они того хотели.
Жан молчал. Ретт тоже умолк тяжело дыша. Он сглотнул и стал снова толочь опилки, но тут же бросил толкушку и вцепился в волосы.
Прости. Я не седлаю этого, ты это знаешь. Но мне нужна твоя помощь, Жан, и ты не можешь мне отказать.
Почему она стала так важна для тебя? Ла Росси растерянно развел руками.
Она моя волчица.
Тереза?.. Но Ретт, она ведь человек.
Оборотни могут обратить человека. Могли раньше. Но Великим Союзом это было запрещено и способ утерян. Мы должны найти его. Ты и я.
Ла Росси изумленно хлопал глазами.
Превращение в оборотня? прошептал он и задумчиво стал ходить вдоль стола. Что ж, если человека можно превратить в вампира, изменив структуру крови и тела, то почему нельзя в оборотня? Теоретически я не вижу тут противоречий. Однако кровь оборотней и вампиров, строение тел очень отличаются. Ваша регенерация работает не так как у вампиров, ваши органы и кости куда более пластичны и управлять обращением вы учитесь годами тренировок. Как будет с таким жить человек, обращенный во взрослом возрасте? Сможет ли контролировать? Вполне возможно что это будет связано с риском не удержать звериную часть личности. Но Ретт, я никогда не слышал о таких примерах, откуда ты взял что это возможно?
Леонид Фетаро просветил меня вчера ночью.
Ты встречался с Леонидом Фетаро? Жан испуганно сглотнул.
Не бойся, я не позволил бы коснуться себя и прочесть мысли. Ты вне опасности, он ничего не знает.
Но подозревает. И ему явно не так безразличны его ученики, как они это нам представили, правда же? Принцессе Крови было безразлична их судьба, но маркиз никак не успокоится. И однажды он докопается до правды. проговорил Жан с обреченностью в голосе.
Никто из оборотней не скажет ему этой правды. Тебе нечего бояться.
Поэтому ты отправляешь со мной троих матерых оборотней каждый раз, как я выхожу из дома? криво ухмыльнулся Жан. Иногда его уродливая улыбка очень четко отражала то, что он чувствовал и это был как раз такой момент. Ретт прикусил язык. Я верю, что твои волки верны, Ретт, разумеется они не скажут. Беда в том, что Леониду Фетаро и не нужны слова. Это пустой разговор. Я знал на что шел. Исследованиями вампирской крови я подписал себе смертный приговор. пробормотал Ла Росси. Но я не жалею. он вскинул голову. Не важно даже если Большой Совет приговорит меня к смерти. Легочный раствор того стоил. Я никогда бы не сделал его без этих исследований. Но ты должен обещать мне Ретт, что даже если меня казнят, ты будешь производить его дальше. Ты поклянешься?
Ретт тяжело вздохнул. И в этом весь Жан Ла Росси. Только что в ужасе трясся от страха смерти и вот уже готов сложить голову на плаху только бы вылечить каких-то бедняков в богом забытых провинциях.
Я обещаю. Если ты поможешь мне вылечить Тесс и найти способ сделать ее волчицей.
Жанн изумленно замер.
Что? Это невозможно, Ретт. Твоя семья и Фетаро, все узнают. Большой совет и Патаган, они все узнают!
Секрет потерян сотни лет назад. Откуда им знать как именно это происходит? Может быть я сделаю из вампирши оборотня, и вовсе не обязательно я превращу ее в человека в процессе. Я должен попытаться. Не могу сдаться. Ты не понимаешь, что значит пара для волка
Ты считаешь меня бесчувственным сухарем, не так ли Ретт? Быть может это тебя удивит, но я знаю что значит любить. То есть могу представить, наверное.
Посмотри на Хела. Не хочу закончить как он. Лучше бы мне не встречать ее никогда, но если встретилпути назад нет. Я должен бороться за нее. И я обещаю защищать тебя, всей силой стаи если ты поможешь. Деогенса сказала, что я однажды стану альфой Шефердов. Я смогу защитить тебя.
Жан оглядел лабораторию. Кругом громоздились стеллажи, книги, склянки и инструменты. К стене была приставлена небольшая стремянка, из окна лилось утреннее солнце.
Нет. уронил он глухо, отвернувшись к окну.
Нет?! прошипел Ретт.
Я не хочу всю жизнь прятаться в твоем доме, Ретт. Я опрометчиво вступил на поле боя, мне, обычному человеку, слишком опасное. И вот я здесь. С изуродованным лицом, чтобы отбить у Дегара охоту обращать меня и с необходимостью в темное время суток пользоваться охраной оборотней. Я даже не могу вернуться в свой дом, ведь там вампиры найдут меня и выпытают все. Мой эликсир блокирует ментальные способности Фетаро на расстоянии, но стоит мне попасть в руки Леонида и он узнает все. Я устал бояться и прятаться. Если мы действительно найдем способ обращать людей в оборотней ты сделаешь это не только для Терезы, но и для меня.
Жан повернулся и посмотрел Ретту прямо в глаза. Правая половина лица подергивалась, но левая была полна решимости.
Идет. безрассудно пообещал Ретт. Он знал, что его стая, Большой совет и все оборотни, вампиры и люди ополчатся на него если узнают. Он знал, что стоит ему найти старый секрет и вырвать Терезу из лап Фетаро об этом узнает целый свет. Что если Жан Ла Росси станет оборотнем это нельзя будет скрыть. В эту секунду ему было все равно. Тереза и его лучший друг станут такими же как он? Что в этом собственно такого ужасного? Вампирам можно обращать людей, почему нельзя оборотням. Может быть никто и не узнает, а может он и не сможет отыскать способ. Единственное в чем Эверетт Шеферд был твердо уверенон готов рисковать и не готов сдаться.
Глава 2. Неожиданные трудности
Кварталы Великой Рейны на Вилле разнились как разнятся люди на почтовой станции. В центре у каналов стояли гордые трехэтажные особняки знати и государственных вельмож, дальше вдоль каналов растягивались мастеровые и торговые кварталы зажиточных купцов и ремесленников, ну а в районах едва ли не вчера отвоеванных у болот и лесов строили свои кварталы низшие слои местного общества. Вчерашние крестьяне из глубинки, рабочие с фабрик, солдаты на зимних квартирах, воры, убийцы, нищета и голытьба, прибывающая сюда в надежде найти лучшую чем в провинциях жизнь.
Леонид снял комнаты в квартале Стеклодувов, приличном местечке для чиновника средней руки, которым он решил притвориться на время. Но на вечернюю прогулку отправился в Моховой тупик.
Иногда ему хотелось почувствовать жизнь именно такую, как тут. Грязную, грубую, очень простую и незамысловатую. Мысли этих людей не вихляли и не змеились тонким кружевом предположений, догадок, иносказаний и вечного торга с самим собой. Здесь думали и действовали прямо, потому что на окольные пути банально не хватало умишка. Кого ограбить, кого завалить в постель, кому дать в глаз, а кому выпустить кишки.
Леонид слушал эти мысли и наслаждался ими как меломан, уставший от замысловатых пассажей скрипки мог наслаждаться простым ритмом барабанов. Однако, как и всегда очень скоро они ему надоели. Он подкрепился симпатичной проституткой, что попыталась продать себя ему и отправился домой. До рассвета оставалось еще много времени, он не спеша отстукивая тростью по мостовой гулял по ночной Рейне, чувствуя себя тут полновластным хозяином.
Фетаро были семьей, что поставила на Рейну и обосновалась в этом болотистом, замшелом городишке на пороге его зарождения. Сначала это было вечно затопленное болото, но очень скоро близость моря и стратегическое расположение сделали ее столицей молодого княжества Галиварадского, которое с течением времен превратилось в Священную Империю Галивар.
Леонид родился тут, недалеко в домике охотника на болотах. Ни о какой Рейне тогда и слыхом не слыхивали. Этот город вырос у него на глазах. И вот, в него пришли эти мерзкие блохастые Шеферды и думают что они тут хозяева? О, он покажет им их место и плевать что по этому поводу думает Принцесса Маргарита или все остальные Фетаро вместе взятые.
Леонид довольно улыбнулся. Он по праву считал, что уже неплохо поквитался с Эвереттом Шефердом. Тот забрал у него учеников, Леонид лишил его волчицы. Не плохо, не плохо, но недостаточно. Леониду хотелось развалить семейство Шефердов на корню, натравить на них всех вампиров, оборотней и людей и посмотреть как славный род прервется. Только дураки считают что то, что кажется незыблемым является таким на самом деле. Леонид за свою долгую жизнь видел восход и закат империй, не то что возвышение семейств. И он хотел, чтобы о Шефердах вспоминали как о старой сказочке уже лет через сто. И в этом ему поможет глупый влюбленный самый сильный отрок Эверетт и маленькая алчная мышка, которая мечтает о богатстве и власти Тереза.
Какое невероятное везение, что братец Хельстром сболтнул во хмелю баронессе Леронье милую историю влюбленности младшего брата в замарашку в каком-то захолустье. Роза, верная Леониду, честно и подробно донесла все слухи, которые удалось разузнать и Леонид не отмахнулся от них. Навел кой-какие справки, выяснил через казенную палату где мелькало имя Шефердов и нашел где они покупали право. Не отправься он в Междуречье немедленно, Тереза умерла бы от чахотки и этот болван Эверетт так и не узнал бы куда судьба задевала его волчицу.
Леонид, покручивая трость в руке, дошел до канала. Газовые фонари отражались в черной воде. Простучал копытами поздний кеб, спешащий с клиентом. В кварталах знати ночные развлечения в этот час только набирали обороты. Вино лилось рекой, мелькали веера и пышные юбки, пары кружились в быстром вальсе. А тут
Ремесленники спали, крепко затворив окна ставнями. Сновали лишь шлюхи, воры, констебли да влюбленные дураки, спешащие под окно своей милой.
Леонид услышал тревожные быстрые мысли прежде, чем увидел стремительно бегущего вдоль канала Морхеда.
«Магистр, беда»
Леонид все еще смотрела на воду, но перед глазами его мелькали чужие мысли. Тереза бледная, в испарине, тряслась на постели в ознобе.
Что-то пошло не так. Этого не должно было быть. Он дал ей достаточно крови. С Лазарем, Сарой и Морхедом в это время горячка уже сходила на нет. Тереза уже должна была угомониться.
Проклятье! Он слышал о таком. Некоторые люди просто умирали при попытке обращения. И почему это происходило точно никто не знал да и не разбирался. Подумаешь какой-то человек умер. Возможно теперь у него есть ответей суждено было стать оборотнем, а не вампиром, оттого ее тело не хочет принимать его дар?
Как бы то ни былоон не мог дать Терезе Доплер умереть. Если она не явится перед Эвереттом Шефердом в нужный момент он, чего доброго, не решится нарушить Великий Союз. Нет, она нужна и нужна ему вампиршей. При проблемах с обращением он должен был обратиться к своей Принцессе Крови, но Марго и пальцем не пошевелит, чтобы вытащить Тесс с того света. Она знает, что Тесс как-то связана с Шефердами и запрет принцессы на раздувание розни все еще в силе. Марго с Генрихом только рады будут если Тереза умрет. Им не до Шефердов, им хочется заполучить больше власти в своей семье и бодаться с оборотнями не входит в их планы.
Значит оставалось однопрыгнуть через голову принцессы. Леониду стало не по себе. Он предпочел бы играть в свои игры с Шефердами самостоятельно и не втягивать никого из Фетаро тем более его. Но главная фигура его партии вот-вот собиралась умереть прямо посреди поля, и Леонид не мог этого допустить.
«Готовь автомобиль, до рассвета мы должны добраться на другую сторону залива»мысленно приказал он Морхеду. Здоровяк кивнул и не задавая вопросов отправился выполнять распоряжения. Это в нем очень нравилось Леониду и он не один раз возблагодарил богов, что обратил этого хмурого здоровяка-северянина, когда тот умирал от ран. Одной из прекрасных черт Морхеда была преданность. Леонид спас его от смерти, а значит Морхед согласно своей вере, должен был пожизненно служить Леониду. Очень удобное воспитание у этих северных варваров. Второй прекрасной чертой было то, что Морхед ненавидел всех вампиров. Даже самого Леонида, как тот отлично читал в его мыслях. А значит здоровяка посулами власти, дорогих тряпок и вкусной еды было не сманить. Он ненавидел Марго, Генриха и всех других вампиров, которые были бы не проч заполучить этот нежданный козырь в свой рукав.
Морхед был фантастически силен для их семьи, которая столетиями обращала утонченных, эмпатичных, тонко чувствующих натур. Он был безропотно предан одному лишь Леониду и не задавал глупых вопросов.
Леонид вздохнул и пошел вдоль канала к комнатам, что он снял. Он был уверен, что ни Тереза ни Франциска, вздумай он ее когда-нибудь все-таки обратить, не будут так же преданы ему как простой, почти неспособный к телепатии здоровяк Морхед.
Как были преданы Лазарь и Сара
Леонид покачал головой. Морхед ненавидел его, но служил, потому что так требовала его вера. А Лазарь и Сара его любили. Единственные любили его за всю его жизнь. И Эверетт Шеферд вместе с Ла Росси отняли их. Леонид считал справедливым отобрать все и всех, кого любили они.
Когда он пришел к дому у крыльца уже стоял автомобиль, изнутри неслись стоны и скулеж Терезы и чертыхания Франциски, которая пыталась удержать ее на заднем сидении. Морхед сидел за рулем. Леонид сел рядом на пассажирское и скомандовал:
Гони.
Мотор взревел, и они умчались с улицы Стеклодувов.
Рейна как и протекающая через нее река Вилла, тянулась к берегу залива всем своим существом. Верфи, доки, судоходные каналывсе это рождало жизнь и позволяло процветать и расти. Но также близость порта несла вечный шум, гам и наплывы рабочего люда весьма сомнительного качества.
Богачи предпочитали проводить зиму в городских домах, а на лето нередко уезжали в загородные поместья, что раскинулись на другой стороне залива в живописных лесах.
Одно из таких поместий и было целью ночного путешествия Леонида и его невеликой свиты. Морхед вел машину уверенно, даром что фары едва справлялись с беспросветным ночным мраком. Леонид ничуть не переживал, что они врежутся в какое-нибудь поваленное дерево. Рефлексы и зрение вампира были лучшей защитой чем придуманные не так давно ремни безопасности.
Он морщился и поглядывал назад, где Франциска взмокшая и с растрепавшейся прической, пыталась унять мечущуюся в лихорадке Терезу.
Метр, это невыносимо! пожаловалась она.
Уже недолго.
Она сильная! пыхтела Франциска. Леонид пожал плечами.
Разумеется. Она ведь теперь Фетаро.
Балера не посмела подумать о нем что-то резкое. Однако обида, боль и страх послышались ему четко и ясно. Она страшно боялась остаться смертной, а почему именно Леонид не давал себе труда разузнать. Можно было взять ее холеную белую ручку, сесть вместе на кушетку и через двадцать минут знать о Франциске все. Но Леониду ее секреты были неинтересны и не нужны. Она хотела стать Фетаро и боялась не преуспеть. Она была сестрой Вильгельма, нового творения Генриха. Она будет шпионить за ним для Марго и ее любимого любовника, а если Леонид не обратит ее, перспективы мисс Балера самые безрадостные. Это то, что лилось из ее мыслей постоянно. Довольно утомительный фоновый шум.
Однако и несомненные достоинства у Франциски были. Она была безукоризненно красива и элегантна, прекрасно управлялась со слугами и домашними делами, сумела наладить быт и пресекала слухи среди слуг. Мисс Балера была образована и начитана и с ней можно было поболтать. Недурной слух и голос давал ей право слыть музыкальной особой, а чувство юмора и умение флиртовать делали ее еще и привлекательной девушкой. Все в ней было идеально и это бесило Леонида, ведь у него не было ни одной формальной причины отказать ей в обращении. А он не желал обращать ее и точка.
Другое дело Тереза Доплер. Боги, Марго в обморок упадет, когда узнает, что он обратил ее. Франциска могла уколоть словом не менее болезненно, чем шпагой. Тесс рядом с ней напоминала невежественную крестьянку, деликатную как топор. Единственное в чем мышка не проигрывала Франциске так это во внешности. Но что с того, если открыв рот маленькая дикарка любому расскажет о своем происхождении одним акцентом северных провинций?
Отсутствие образования, неспособность тонко чувствовать, алчность и звериная затравленность Терезывсе это играло ей в минус. Таких как она не обращали в семействе Фетаро. Самом изысканном, самом утонченном. Мастера телепатии тряслись над своими способностями и чистоте рядов как заводчик охотничьих легавых над потомством лучшей суки.
Леонид закрыл глаза и стал медленно дышать. Он должен был сосредоточиться, привести мысли в порядок. Спрятать то, что нужно спрятать и оставить то, что нужно оставить. Контролировать каждую мысль, каждый образ, который мелькнет в его голове при разговоре. Он давно научился проводить вокруг пальца Марго, которая уже лет двести не могла на самом деле прочитать его мысли. Раньше он был для нее открытой книгой, потом научился утаивать и скрывать.
Магистр.