Анна.
Чееерт. Так неожиданно, она все-таки дернулась. Вскинула на него взгляд.
Что?
Здесь все закончено.
Я жду результаты анализов, сухо проговорила Аня, не глядя на него.
Нет нужды, прозвучал его голос.
Мужчина подошел ближе, а она снова не смогла сдержать реакцию.
Почему? Как так?
Ей надо было срочно дистанцироваться от него. И успокоиться. Главноеуспокоиться, не реагировать на него. А она реагировала.
Все предварительные результаты сообщили мне. А окончательные будут готовы через неделю.
Вам?! Аня остолбенела.
Забыла, что собралась игнорировать его, резко повернулась и уставилась ему в глаза. Зря она это сделала! Потому что он только и ждал. Шагнул еще ближе и сказал:
Я отвезу тебя.
И потянулся, взять ее за руку. Аня непроизвольно отдернулась и встала.
Не надо, я вызову такси и прекрасно доеду сама.
Но он был слишком близко. И снова как там, в холле отеля, мужчина перехватил ее за руку ловко и быстро, что она не успела ахнуть. Ее обожгло от прикосновения. Мгновенное ощущениежар, опасность. Глаза его серые, взгляд поверх очков, хваткакапкан.
Я. Отвезу тебя.
Перебрал пальцами, плотнее обхватывая ее запястье, и повел ее за собой. Опять все как тогда. Дверь его автомобиля открылась перед ней.
Садись.
Только теперь он зачем-то поддерживал ее за спину. Дурацкий бережный жест! Хотела отдернуться, но не успела, мужчина уже захлопнул за ней дверь, быстро обошел автомобиль, сел за руль, бросил ей:
Пристегнись.
И сразу отъехал.
Аня с трудом смогла выдохнуть. В конце концов, решила, ладно, пусть отвезет, только бы скорее попасть домой. Автомобиль уверенно влился в поток и медленно пополз в пробке. Темнота в салоне, его крупное тело рядом, напряжение.
Нет. Не надо это ничего!
Аня страшно устала, даже не столько физически, сколько эмоционально. Наверное, стоило, пользуясь моментом, обговорить все, что касалось работы. И перевод в другой отдел. Или даже о, может быть, перевод в другой офис. Потому что невозможно, чтобы он был ее непосредственным начальником. Просто невозможно, это противоречит этике. Господин Волошин сам должен понимать, это прежде всего в его интересах.
Но сейчас не было сил ни на что.
Она просто назвала свой адрес. Мужчина медленно кивнул. А она откинулась головой на спинку сидения и отвернулась к окну. Если закрыть глаза, можно представить, что его нет.
Не реагировать, не думать, не вспоминать. Ничего.
Если закрыть глаза и не видеть тех картин, что услужливо подбрасывает память, дышать медленно и неглубоко Она не думала, что уснет, но машина медленно ползла в потоке, а усталость наконец взяла свое. Аня не заметила, как уплыла в сон.
***
В темной тесноте салона ее присутствие ощущалось очень остро. Ему даже не нужно было смотреть на нее. Нервыкак оголенные провода, по которым течет проклятый ток. Максим чувствовал все, дыхание, запах, что-то неуловимо тонкое. И все это в комплексе просто убийственно действовало на него.
Стоило ей чуточку пошевелиться, незначительно сменить позу, а его тут же прошивало. Идиотское состояние! И контролировать это было невозможно.
Все время приходилось бороться с собой: надо смотреть на дорогу, а глаза так и норовят в ее сторону. Выматывало страшно. Максим медленно выдыхал и крепче сжимал руль.
И вдруг в какой-то момент вдруг понял, что ритм дыхания девушки изменился. Его мгновенно дернуло. Что могло случиться?! Резко обернулся к ней и замер.
Синеглазая девчонка спала. Сложенные на коленях руки расслабились, чуть подогнулись в сторону ноги. Голова запрокинута, стройная белая шея изогнулась. Что он испытывал сейчас? Разве у этого есть название?!
Анна. Анна
Неделю ждать. А пока неизвестность. Зачем ему это надо? Зачем?! Потому что надо выждать эту неделю, убедиться. Да. Надо выждать и убедиться, говорил он себе. А между тем, Максим смотрел на девушку и странное атавистическое чувство разрасталось в нем. Он просто ее не отпустит.
Наверное, все началось еще там, в ресторане. Нахальная девчонка лезла к нему. Максим не хотел смотреть на нее, дистанцировался, выстроил стену. Но вот она негромко вздохнула, набирая в грудь воздуха, а у него руки задрожали, к чертям стена рухнула.
Жаль проговорила, склонив голову набок. Ведь тогда вы даже не узнаете, что я собиралась вам предложить.
И уже стала подниматься из-за стола, чтобы уйти. Но он не мог дать ей уйти, перехватил.
Сядь!
Ярко вспыхнули в памяти все, его собственные ощущения. Уже тогда он знал это на подсознательном уровне, а только сейчас дошло.
***
Аня проснулась внезапно, как будто что-то толкнуло изнутри. Вынырнула из тягучего сна и стала оглядываться. Сориентироваться было трудно, голова еще плохо соображала, но это были не окрестности ее дома точно. Она резко села, приподнимаясь на сидении. Сработал ремень безопасности, ее дернуло обратно.
Тише, не надо делать резких движений. Успокойся.
Да как же тут успокоиться, если она не узнавала место! Однако она все же успокоилась, помня, как опасно рядом с этим мужчиной впадать в истерику.
Что происходит? холодно спросила, усаживаясь ровнее.
Ей показалось, или болезненное выражение промелькнуло в его лице? Какое-то чувство на миг отразилось в горькой складке губ, однако быстро исчезло. Мужчина уже был непроницаем, запаян со всех концов.
А что, по-твоему происходит, Анна?
Вопрос, сам тон, каким он был задан. Аня вдруг почувствовала себя дурой и невольно задумалась, а сколько она спала вообще, пока он ее вез? Время высвечивалось на часах, вроде не так уж долго. Но эта часть города была ей незнакома.
Куда вы меня везете? Мне нужно домой.
Попадешь, кивнул он. А сейчас мы выполняем предписание твоего лечащего врача.
Он вел машину, уверенно направляясь куда-то. Тихая улица, обсаженная деревьями, Аня просто отказывалась понимать.
Врача? выпалила она потрясенно.
Именно.
Но это же бред какой-то.
Почему никто не обговорил это со мной?!
А мужчина сухо проговорил, глядя перед собой:
Потому что я несу за тебя ответственность.
Черт побери Он же член кредитного комитета NN банка, глава отдел организации коммерческой деятельности, ее приняли в этот мохнатый отдел фактически под его ответственность. Но на кой ей это было вообще нужно?! Абсурд. Было бы смешно, не окажись в этом абсурде главным действующим лицом.
А он с какой-то особенной интонацией произнес:
Тебе знакомо слово ответственность?
Только этого не хватало!
Разумеется, процедила она, начав раздражаться всерьез. Вспомнилось сразу, что она собиралась поднять вопрос о переводе в другой отдел. И вот сейчас было как раз подходящее время для этого. Расставить точки над «И».
Максим Александрович, начала она, нервно отряхивая юбку. Я бы хотела решить вопрос, касающийся моей работы.
Он как будто не услышал, продолжал вести машину дальше. Только пальцы крепче сжались на руле. Этот жест Она невольно сглотнула, но все же продолжила:
Думаю, стоит обговорить мой перевод в другой отдел.
Он обернулся так резко, что Аня в первый момент смешалась, но сразу опомнилась и продолжила:
Например, в подразделение краткосрочного кредитования.
Ведь именно туда она и оформлялась изначально.
К Пинскому?
Что-то дикое, первобытное мелькнуло в его взгляде, а губы сложились в нехорошую усмешку. Сейчас это был тот самый страшный хищник, каким она его запомнила. Однако у любого страха есть предел.
На самом деле, не имеет значения. В любой отдел, только не под вашим началом, проговорила Аня. И я бы хотела пораньше попасть домой. Мне завтра нужно на работу.
Тебе не нужно завтра на работу, Анна. У тебя на эту неделю освобождение.
У нее кулаки сжались от злости.
Послушайте
Вопросы сможешь задать позже.
Позже?!
Как назло, ее начало мутить снова. Наверное, от злости. Подавив молчаливый взрыв раздражения, она сложила руки на груди и уставилась в окно.
Какое-то время царило напряженное молчание.
Но вот они подъехали к высоким воротам.
Волошин полез в бардачок, в очередной раз заставив ее податься в сторону и прижаться к спинке сидения. Искал там что-то долго, а ей было просто невыносимо терпеть близость его большого, звенящего силой тела, потому что он на нее действовал. Осознавать это было ужасно.
Наконец он вытащил из бардачка пульт, но, прежде чем отстраниться, взглянул на нее. Аня застыла, а он медленным хищным движением, не спуская с нее глаз, отодвинулся. Нажал кнопку на пульте и проговорил:
Мы приехали.
глава 8
Высокотехнологичные ворота стали открываться, пропуская их на территорию. Пока Аня оглядывалась, пытаясь понять, что здесь находится, какая-то частная круглосуточная лаборатория, которых теперь развелось много, или филиал клиники, машина въехала во двор. Куда приехали, на первый взгляд, определить было сложно. Ухоженный двор, газоны, светильники. И ни одной таблички.
А вот крыльцо с коваными перилами было.
Ворота медленно закрылись. Опять напряжение повисло в салоне, молчание стало каким-то осязаемым, странное ощущение промелькнуло. Она поежилась.
Но за этот день и так столько происходило странного, а ее знобило от усталости, нервов и голода. Ей уже даже не хотелось ни о чем с ним спорить. Хотелось только одного, чтобы все это поскорее закончилось. Попасть домой, снять туфли, принять горячую ванну. Она на секунду закрыла глаза и беззвучно застонала, представив горячую воду. Дрожь пробежала по плечам
Когда открыла глаза, лицо мужчины было совсем рядом.
Что с тобой, Анна? спросил глухо и встревоженно. Тебе плохо?
Он жадно и с каким-то непонятным чувством вглядывался в нее. От неожиданности Аня застыла на месте, потом села ровно и непроизвольным жестом закрыла ладонью шею.
Со мной все порядке, проговорила сухо, стараясь дистанцироваться.
Волошин так же пристально смотрел на нее. Что, спрашивается, он хотел в ней увидеть? Как же достало ее это все! Она же не умирающая. Ее всего лишь вырвало, и из-за этого теперь таскаться по все городским лабораториям и клиникам? Однако она взяла себя в руки. Отодвинулась и спокойно спросила:
Что это за место? Где мы?
Мы у меня дома, проговорил мужчина, вышел из машины и открыл ей дверь. Выходи, Анна.
ЧТО?!
У нее слов не было, одни междометия, и те нецензурные, а потом пришла холодная злость. Она сцепила руки на груди и бросила ему в лицо:
А знаете, Максим Алесандрович, никуда я выйду! Я лучше здесь посижу.
Выходи, Анна, повторил он. Ты устала, тебе нужно отдохнуть и успокоиться.
Подите вы к черту! сейчас она готова была лопнуть от злости.
Полезла в сумочку за телефоном, чтобы вызвать такси, позвонить в полицию, в службу спасения, в МЧС, куда угодно! Но телефон Как назло, разрядился. Замерцал и выключился прямо у нее в руках. Это было последней каплей. Она расплакалась от обиды и бессилия и вдруг почувствовала, что перед глазами все плывет, а ее ведет в сторону.
Краем сознания только уловила тревожный выкрик:
Анна! Анна!
Кажется, было еще что-то А потом он крепко прижимал ее к себе и нес куда-то на руках, но этого Аня уже не помнила.
Когда пришла в себя, Аня уже была в какой-то комнате, лежала на диване, укрытая пледом. Рядом штатив с капельницей, женщина в медицинском костюме. Ей вызвали неотложку? Из соседней комнаты доносились мужские голоса.
Что происходит? спросила Аня шепотом.
Как вы себя чувствуете? медсестра сразу склонилась к ней с фонендоскопом, а потом стала мерить давление.
Честно говоря, чувствовала себя Аня неплохо, если не считать того, что ее знобило. Но вся эта ситуация нервировала.
Сносно, выдавила она, пытаясь прислушаться к мужским голосам.
Хорошо. медсестра кивнула и стала возиться с медицинским кофром.
А Аня хотела встать, но та тут же повернулась к ней и сказала:
Лежите, лежите, не надо вставать.
Собрала кофр и вышла из комнаты.
И почти сразу там замолчали, разговор прекратился. Потом послышались шаги.
***
Все должно было сложиться иначе.
Этот разговор. И особенно упоминание Пинского. Максима выбесило упорное желание Анны оттолкнуть его. Наверное, потому он и не сдержался.
У нее началась истерика, она заплакала. Максим прекрасно знал, что женские слезыспособ манипулирования, и никогда этот способ с ним не работал. Но он смотрел, как она судорожно сжимает гаджет в руках и у нее текут слезы, и ощущал боль, как будто острое лезвие резало его на пласты.
А потом она стала сползать в обморок.
В тот момент он испытал самый настоящий страх. Какой смысл быть сильным мужчиной, если у тебя на руках девчонка без чувств, и ты не знаешь, ни что с ней, ни как помочь. То короткое время, пока к нему примчалась из клиники неотложка, показалось ему вечностью. Он принес девушку в дом. Уложил на диван, укрыл и ждал, ждал, ждал, а судорожное атавистическое чувство заставляло сжиматься сердце.
Когда наконец приехал врач, Максим уже был на взводе. А тот с порога, еще не увидевши девушку, начал:
Что случилось опять?
Он заставил себя говорить спокойно.
Обморок.
Обморок? мужчина прошел в дом, знаком показывая медсестре идти в комнату, где лежала Анна. Как это произошло, опишите.
Он мог бы промолчать. Но все же сказал:
У нее была истерика.
Истерика? врач воззрился на него.
Максим и без того чувствовал себя отвратительно, не хватало только осуждения! Тот, похоже, понял, придержал при себе свое мнение. Но неприятно было все равно. А пауза, возникшая в разговоре, только усугубляла это чувство. Наконец врач вытащил блокнот, стал что-то записывать быстрым неразборчивым почерком, бросая короткие отрывистые фразы:
Постарайтесь избегать сильных стрессов. Препараты я выпишу. Нужно следить, чтобы она не переутомлялась. Свежий воздух, витамины. Положительные эмоции. Сейчас уже поздно, завтра подберем диету.
Оторвал листок и положил на стол.
И почти сразу вслед за этим вошла медсестра, сообщила, что девушка пришла в себя и что-то еще на том специфическом кодированном языке, который так любят все медики. Волошин терпеть не мог все эти медицинские термины, они вызывали у него чувство ущербности. Понял только односостояние удовлетворительное. Дальшевсе.
Дальше он сам.
Держите меня в курсе, устало проговорил врач, по времени сейчас уже был поздний вечер.
Максим проводил его и медсестру, а потом пошел к ней.
***
Снаружи послышались удаляющиеся шаги, а потом тишина. Стало жутковато, Аня постаралась выдохнуть тревогу и начала осматриваться, куда вообще попала. Просторная комната, сдержанный дизайн, светлые тона в отделке и на контрастечерное. Мебель была без всяких вычурностей, но дорогая даже на первый взгляд. Ничего лишнего. Такой типично мужской интерьер.
У хозяина этого всего хороший вкус. И это очень хорошо, а у нее большие проблемы. Ей хотелось закрыть глаза и как в детстве сказать: «Я в домике». Но сколько бы она ни пыталась закрыть глаза, проблема все равно не исчезнет.
Она ведь понимала, где находится. У кого. Что это его дом.
Но оставалась еще надежда, что все-таки нет. Хотелось всеми силами уцепиться за нее, но это тоже было плохо. Потому что оказаться ночью одной в незнакомом местедовольно с нее приключений.
А в голове хоть и прояснилось, но еще немного гудело после обморока. Хотелось есть. В конце концов, сидеть пассивно стало невозможно. Но только Аня собралась встать, откинула плед и спустила ноги на пол, как снова донесся шум шагов. В этот раз кто-то приближался.
Мороз по коже. Она застыла, чувствуя, как ее заливает холодом, и на секунду зажмурилась. Но увы, смысла не было закрывать глаза и прятать голову в песок. Если это тот, о ком она думает
Положение было глупое до крайности!
Аня стала судорожно искать взглядом сумку и туфли. Туфли обнаружились у дивана сбоку, а ее сумка лежала на столике. Она быстро втиснула ноги в туфли, схватила сумку, спрятала за спину и замерла, стараясь не дышать. Потому что шаги теперь слышались совсем близко.
Наконец в дверном проеме показался мужчина. И Аня осела на диване, чувствуя, как сердце подскакивает к горлу, а потом просто ухает куда-то вниз.
Это был он. Максим Волошин.
Долгую секунду они смотрели друг на друга. Наконец мужчина шагнул в комнату, а она дернулась, защитным жестом, выставляя вперед руку. Он остановился на месте и нахмурился, губы сложились в какую-то нехорошую складку. Не знай Аня, что этот человек неспособен ничего чувствовать, решила бы, что ему больно.