Надеюсь, мой милый доктор будет жить?
Глава 4
Михаил
Ну что, Жень? складываю руки на груди, привычно пряча ладони.
Не Женя, а Евгений Александрович, попрошу, стучит ручкой по бейджу на груди. Приколист хренов.
Да хорош. Что с ней? киваю на дверь палаты, от которой мы отошли на несколько шагов.
Как и говорил, черепно-мозговая, но сознание не спутанное, речь в норме, думаю обошлось, в порядке будет твоя благоверная, щелкает ручкой и убирает ее в нагрудный карман.
Пропускаю мимо ушей это его благоверная, сосредотачиваясь на главном.
Скоро выпишешь?
Ты куда торопишься? Еще анализы не все пришли, обследование нужно сделать, нескольких врачей пройти.
Мать долго с сыном сидеть не будет, ты же знаешь. А у меня крупный заказ сейчас, совсем без вариантов.
Придется что-то придумать. Такие травмы несут сопутствующие риски, возможно проявление невидимой при первичном анализе симптоматики: внутричерепная гипертензия, гидроцефалия, ишемия, отек мозга
А нормальным языком ты сказать можешь, не для заучек с медицинского? устало потираю лицо ладонью. Как это все не вовремя, боже.
Нормальным языком: дай работать врачам, если не хочешь в итоге получить овощ.
Она, вроде, ничего, пожимаю плечами, снова бросая взгляд на дверь. Странная только. Но после такой травмы это нормально. Наверное.
Ничего, расплывается в своей классической улыбочке бывший одноклассник. Всю жизнь ему эта улыбка всё на блюдечке подносила. Мне даже показалось, флиртовала со мной, хмыкает.
Мне тоже так показалось. И это то, что я предпочел бы не видеть.
Не обольщайся. Она занята, кидаю на него прямой твердый взгляд, обозначая свою территорию. Мне показалось, она не узнала меня, когда проснулась, задаю интересующий меня вопрос.
Красноречивое хрен еще висит в воздухе.
Ты б брился почаще, может, узнала бы, Женька разворачивается в сторону своего кабинета и кивком приглашает двигаться за ним. А вообще, легкая дезориентация после пробужденияэто норма. Сегодня придет невролог, протестирует ее по тесту комы Глазго, увидим, есть ли глубинные повреждения. К концу дня будет более подробная картина.
Открывает дверь кабинета, проходит к столу, заваленному папками.
Ты мне напишешь? опираюсь на косяк.
Конечно. Повезло, что сюда привезли, иначе сидел бы ты за дверкой какой-нибудь приемной и скулил от неведения, перекладывает бумажки на столе, отпуская остроты. А ребенка в соцслужбу бы определили до установления родства. Это же надо навернуться на детской площадке, снова хмыкает.
Самому интересно как это вышло.
Да, спасибо за Марса, говорю без уверток. И ребятам своим дежурным передай благодарность, не уверен, что все бы так к ребенку отнеслись.
Ты знаешь, какая нынче валюта благодарностей, говорит старый друг, присаживаясь в кресло.
Я киваю, понимая все без лишних слов. Будут им благодарственные пакеты.
Я зайду к ней перед уходом?
Ненадолго. Скоро на МРТ повезут.
Спасибо, в это простое слово вкладываю искренние эмоции. Я на них скуп, Женька знает, но признательность всегда в чести.
По коридору проезжает тележка с тарелками, наполненными кашей, которую толкает дородная женщина в халате. Кидаю взгляд на часы, если уже время завтрака, значит, я опаздываю. Навстречу идет еще одна работница, раскрасневшаяся, с тарелкой в руке.
Королеву подложили, кривит лицо, обращаясь к коллеге. Не будет она, видите ли, кашу на молоке.
Ну пусть голодная сидит, фыркает вторая, открывая двери соседней с Марусей палаты.
Знаю я эту королеву.
Ты почему не ешь? спрашиваю, входя в палату.
Маруся хмурится, смотря в одну точку на криво окрашенной стене напротив кровати. На мой голос оборачивается и одаривает меня скользящим взглядом.
Я не употребляю коровье молоко, кривит свой маленький носик. Разобрались с врачом?
И все же да. Странная. Не пойму, что с ней не так, но нутро кричит, что где-то подвох.
Придется полежать, прохожу в палату. С каких пор такая ненависть к молоку? присаживаюсь на стул рядом. Надо обсудить, что будем делать с Марселем, он долго без нее не сможет, мама еле уложила его этой ночью. Но скидывать на нее эти проблемы с порога не хочется.
Всю жизнь, коротко отрезает.
Ну да. Семь пятниц на неделе. Сегодня пьет молокозавтра нет, сегодня клянется в любви, а завтра
Она опирается на кровать и приподнимается, откидываясь спиной на изголовье. В разрезе больничной рубашки мелькают острые ключицы, которые невольно притягивают взгляд. Я выпускаю задержавшийся в легких воздух.
Как давно это было.
Что с волосами? переключаюсь выше.
Не сразу понял, что в ее внешности так терзает глаз: привычные светлые локоны теперь отсвечивают сакурой. Думал, меня уже не удивить. Но она всегда умела.
А что с ними? дотрагивается кончиками пальцев до собранных на затылке волос.
Они розовые.
Да? Прикольно, ее губ касается легкая улыбка.
И это тоже было давно. Я забыл, когда она улыбалась так мне.
На работе не против?
А почему они должны быть против? отвечает вопросом на вопрос.
Значит, не хочет идти на контакт. Ладно. Я рассматриваю ее долгим взглядом. Нет, все же что-то не так. Вроде она, и всё еёпрямой нос, яркие губы, плавная линия шеи и острые манящие ключицы, всё, что покорило меня при первой встречеа чувство, словно вижу ее впервые.
Или это последствия наших необдуманных решений? Может, мы поспешили ставить нашу жизнь на паузу?
Послушайте, начинает она после непродолжительного молчания. Взгляд отводит к той самой невидимой точке на стене. Спасибо за внимание, и за то, что приехали. Но не стоило, правда. Если вы знаете контакты кого-то из моих близких знакомых, свяжитесь с ними, пожалуйста. Этого будет более, чем достаточно.
Маруся возвращает взгляд мне и заглядывает своими светло-зелеными глазами прямо в душу. И только сейчас я понимаю, что на самом деле с ней не так. В ее взгляде нет узнавания. Он пустой и безразличный.
Там нет меня.
Глава 5
Марина
Расскажите о последних события, которые вы помните до травмы, милый доктор вернулся и снова весь мой. Жаль, не он один.
Угрюмый благодетель тоже тут. Сидит на стульчике, подпирает лоб ладонью. Угрюмо. Это же какое чувство ответственности надо иметь, чтобы не отходить от малознакомой, а может и вовсе незнакомой женщины? Я все склоняюсь к версии мужа на час, который решил поиграть в благородного рыцаря, когда ему позвонили. Или срубить бабла за функцию посидеть у постели тяжело больной женщины.
В любом случае, мне это не нравится. Я бы предпочла остаться со своим будущим арт-объектом наедине.
Я была в Греции, отвечаю уверенно несмотря на то, что врач светит мне в глаза каким-то фонариком, вызывая новый приступ головной боли. Вы бывали на Санторини, доктор?
Прекрасный темноволосый мужчина переворачивает мою руку и ведет по чувствительной коже железным наконечником фонарика, я смеюсь от щекочущих ощущений.
Нет, не доводилось, отстраненно отвечает он. И как там? он бросает какой-то непонятный взгляд на мужика, издающего тяжкий вздох.
Самые прекрасные сыр и вино, которые я пробовала, самые красивые закаты, что фотографировала. Вам стоит запланировать отпуск, доктор, я бы порекомендовала вам лучшие места и виды.
Губ касается легкая полуулыбка. Флиртовать с мужчиной в больничной палате, в халате в цветочек, на фоне левого мужика? Вызов принят!
Что последнее помните? игнорируя мое красноречивое предложение экскурсовода, врач переходит к моим ногам. Приподнимает одеяло, перехватывает ступню широкой ладонью. У меня в ответ перехватывает дыхание. Не только от вида его светлой кожи на моей загорелой, но и потому, что это одна их самых эрогенных зон в моем теле.
Металл снова скользит по коже, приливая кровь к низу живота. Да, продолжайте, доктор.
Щекотно, выдыхаю я. А сама заливаюсь жаром. Уф, с такими медицинскими процедурами я не прочь здесь задержаться. Что он там спрашивал?
Хорошо, вынимает из кармана ручку, щелкает стержнем, берет в руки неизменную папку, чтобы сделать пометки. Так что последнее помните? спрашивает, не поднимая головы.
Эм, напрягаю извилины. Наверное, про страстного грека упоминать не стоит? Санторини, крепость святого Николаса, закат. Я упала. Точно. Честно говоря, понятия не имею, как оказалась на родине, смеюсь, будто это такая мелочь.
Правда, ну мелочь же. Упала там в августе, очнулась тут зимой. Неожиданное понимание ситуации накатывает волной страха. Я успела уже попаниковать лежа в снегу с пробитой головой, но сейчас кажется, та паника была недостаточно объемной. Вот то, как перехватывает грудную клетку сейчас уже больше похоже на реакцию нормального человека.
Запоздалая ответка от нервной системыэто тоже последствия травмы?
Когда она была в Греции? мой прекрасный врач обращается к мужику, растирающему лоб с видом уставшего от жизни лесника. Ему-то откуда знать?
Я не знаю, она много ездит, тихо подтверждает мои слова.
Боже, мы же даже не были знакомы в тот период! Не уверена, что и сейчас знакомы достаточно близко. Допускаю, что он все-таки чей-то муж. Кто умудрился подцепить этого йети? Катька, моя единственная подружка с универа, с которой мы видимся ровно раз в год? Или моя странная соседка по лестничной клетке, что искренне считает нас подругами, когда стучит в полвторого ночи в дверь, спрашивая про презики? Больше я ни с кем на постоянной основе не пересекаюсь, а значит других общих знакомых у нас быть не может.
Я пытаюсь дышать глубже, не давая себе уходить далеко в размышления. Мне хорошо известно, как быстро я могу впасть в удушающее состояние полного отсутствия контроля над телом. Повышенная эмоциональностьне диагноз, но путь к постоянному дискомфорту в жизни. Поэтому я стараюсь ни на одной мысли не останавливаться долго и всегда идти куда-то вперед. Это помогает.
Но сейчас двигаться некуда.
Я в палате с дырой в башке, вокруг только мерзкие зелено-белые стены, а телефонединственный источник информациив отключке.
Какой сейчас месяц? спрашиваю, обращаясь к врачу.
Февраль.
Полгода, едва выдыхаю я, прикрывая глаза.
Ладонью пытаюсь притормозить разогнавшееся сердцебиение. Вот это меня стукнуло.
Но как? голос хрипит. Как это возможно, куда делись полгода? распахиваю глаза и тут же натыкаюсь на два тяжелых взгляда.
Ретроградная амнезия не такое уж редкое последствие черепно-мозговой травмы, красивый безжалостный доктор присаживается на край больничной койки и смотрит мне прямо в глаза. Мягко и с жалостью. Не стоит переживать. Как правило, при своевременной диагностике память удается вернуть за несколько дней интенсивной терапии.
А если это не полгода? хриплый мужской голос разносится в тишине палаты особенно устрашающе. Не кратковременная потеря памяти?
В каком это смысле, йети?
Сложно прогнозировать без подробных анализов, хмурится темноволосый эскулап. Какой сейчас год? снова обращается ко мне.
Две тысячи двадцатый, выдыхаю, понимая, куда идет этот разговор.
Но этого же не может быть? Это же только в дешевых сериалах героиня теряет несколько лет своей жизни и приобретает новую личность. А где-то на фоне обязательно маячит злодей, что не преминет воспользоваться ситуацией. Ну что ж, Марина, ты хотела в Бразилию? Бразилия пришла сама. Со всем своим карнавалом и тупыми сценариями прямо тебе в голову.
Сколько? шепчу онемевшими губами.
Врач и мужик с кислой миной переглядываются. Я начинаю психовать. Машины уже летают? Мне сорок? Россию захватил Китай?
Ну! сажусь в кровати, не в силах больше лежать.
Полтора года.
Ладно. Хорошо. Это не так страшно, как я себе представила. За полтора года мало, что могло поменяться. У некоторых людейвообще ничего. У меняволосы. Все нормально. Нормально.
Ла-а-адно, снова откидываюсь на подушку, смотря в успокаивающие омуты глаз красивого врача. Он касается моей руки, я улыбаюсь и решаю не истерить, падая в его глазах ниже плинтуса. Это можно пережить.
Уверенно киваю, доктор кивает в ответ, мягко сжимая мою ладонь.
Мы женаты, нетерпеливо влезает в разговор бородатый. У нас ребенок.
А вот это пережить уже сложнее.
***
Хорошо, а где кольцо?! победно вскидываю правую руку, демонстрируя полное отсутствие украшений.
Этот поединок в формате вопрос-ответ разгорается все сильнее. Потому что я ему не верю! Не верю! Засыпаю миллионами каверзных вопросов, но он на все находит ответ: и как звали бабушку, и какой институт я окончила, и сколько раз я умудрилась подхватить менингит. Словно выучил краткую инструкцию по моей жизни.
Мы отказались от этой формальности, устало говорит йети.
Черт, очень на меня похоже.
Я тяжело опускаю кисть руки на одеяло, полная отчаяния.
Мой свежеиспеченный муж в очередной раз громко выдыхает воздух и протирает лицо большой ладонью. Все его тело кричит о том, как ему некомфортно: и эта подрагивающая нога, закинутая на колено, и тяжелый немигающий взгляд исподлобья, и беспокойные пальцы, то и дело, теребящие бороду. Неаккуратную патлатую бороду.
Как будто мне легко!
Да я здесь самая настоящая жертва! Сначала коварного льда и металлического турника на детской площадке (но это все со слов бригады скорой помощи, что меня из-под него вытаскивала), а теперь наглого надувательства!
Какая я к черту мать? А жена? Глупость несусветная.
А печать в паспортетоже формальность? ехидно прищуриваюсь. Требую паспорт и немедленно!
С прошлого года печати в паспортах ставятся по желанию, он распутывает ноги и опирается на них локтями, исследуя потертый больничный пол пристальным взглядом.
А у нас, очевидно, его не было? расплываюсь в кровожадной улыбочке. Я потеряла воспоминания, а не половину мозга! Мы в стране вековой бюрократии, здесь штамп штампом погоняет, всплескиваю руками, радостная, что его подловила.
Йети, он же сибирский лесоруб, судя по мохнатой парке, которую он с себя не снимает, молча лезет в карман и достает оттуда телефон. Что-то быстро печатает, поднимается со стула и делает шаг ко мне, разворачивая смартфон экраном.
Читаю крупный заголовок: Отмена штампов о браке, детях, ранее выданных паспортах Две тысячи двадцать первый год. Да чтоб его!
А свидетельство о браке? не устаю гнуть свою линию.
Поищу, коротко кивает, возвращаясь на свое место.
И что, как это было? наконец, сдаюсь.
Откидываюсь на подушку и в очередной раз прохожусь взглядом по незнакомому мужчине. Лесоруб, как он есть. Дать топор в руки и можно смело разжигать огонь. Грубые ботинки на толстой подошве, джинсы с каким-то пятном на колене, жуткого вида серый свитер, виднеющийся из распахнутой куртки. И конечно, заросли на лице. Абсолютное попадание в мой стоп-лист.
Что именно?
Свадьба.
Просто роспись. Поужинали в ресторане.
И это тоже очень на меня похоже.
А медовый месяц? переворачиваюсь на бок, подкладывая руку под голову.
В моей голове рождается очень яркая картинка: огни Амстердама, ночные клубы, улица Красных фонарей. Разве что-то может быть романтичнее для молодоженов? Никогда не думала о свадьбе, но, если б захотела связать с кем-то жизньначали брак именно с этого приключения.
Ты была не в состоянии на тот момент, мы отложили полет, сверлит взглядом штукатурку над моей головой.
Не в состоянии? удивляюсь. Меня даже подозрение на аппендицит не остановил от переправы по Ла-маншу.
Беременность, очередное краткое пояснение.
Я издаю громкий стон. Успела забыть об этом факторе Р. Но в моей картине мира для ребенка просто нет места, я не могу представить себе, как он выглядит, что говорит, как я держу его на руках. Я вообще ничего о младенцах не знаю. Кроме того, что никогда о них не грезила.
Марселю девять месяцев, думает, я высчитываю, сколько ему может быть.
Марсель? удивляюсь. Я уже слышала из его уст это имя, но никак не связала с ребенком. Кто так подставил пацана?
На секунду лицо йети преображается, становится мягче и интереснее. Я не сразу понимаю, что так на него повлияла легкая улыбка, коснувшаяся одного уголка губ, запрятанных под кустарником.