Мой парень не жил в общежитии, он снимал квартиру. Я никогда не интересовалась его финансовым положением, но судя по всему, деньги у него были. Пару раз он упоминал родителей, и из его рассказов я сделала вывод, что они были людьми обеспеченными. На занятия он приезжал на машине, я не очень хорошо разбиралась в марках и моделях, могла только визуально сравнить её с другими машинами студентовне хуже, чем у других.
За год нашего знакомства мы так и не стали близки. Я осторожничала, а он не давил на меня, говорил, что подождёт. Накануне Нового года я решила это исправить. Не могу сказать, что испытывала сумасшедшее желание расстаться с девственностью, не могу сказать, что Илья на меня давил в этом вопросе, но почему-то я была уверена, что это важная часть отношений, и он очень этого ждёт.
Я впервые осталась у него на ночь. Мы выпили немного шампанского, и перешли к действиям. Он был очень нежным, ласковым, он всё делал правильно. Когда мы остались без одежды, целовал меня, водил кончиками пальцев по моей коже, ласкал мою грудь. Но я не расслаблялась. Даже, наоборот, меня начинала накрывать паника. Мне хотелось замотаться в простыни и не подпускать его к себе. Так не должно быть. Это неправильно, Марта. Так не должно быть. Твое телоэто не набор математических символов, которые складываешь в решение! Не бывает верного или неверного. Ты или без ума от страсти настолько, что не видишь себя не его женщиной, или вообще не делаешь это. Не надо решать уравнение, потому что его просто надо решить. Это неправильно, Марта.
Я не готова, не надо. Я не готова, повторяла я, касаясь его плеча. В глазах, в жестах, в эмоциях была паника.
Хорошо, хорошо, я понял, он остановился. А затем повернулся на спину, обхватил меня рукой и притянул к себе, зарывшись лицом в мои волосы, Тогда просто будем спать.
И поцеловал меня в ухо.
У меня навернулись слёзы на глазах. От того, что он такой. А я не смогла. Не готова. Я лежала рядом и чувствовала тепло его тела, слушала дыхание и никак не могла уснуть. Его горячая кожа прикасалась к моей, и это отвлекало меня. Уснуть удалось только под утро.
Это было первое наше совместное утро. Илья приготовил завтрак, шутил как обычно, только чаще обычного заглядывал мне в глаза.
Что с тобой? он провел пальцами по щеке.
Очень нежный и интимный жест. Я поцеловала его ладонь и молчала, просто не знала, что ему сказать.
Всё нормально, Марта. Всё в порядке. Ты слышишь?
Я кивнула.
Не будем торопиться, ты слышишь меня? Я подожду, пока ты будешь готова. Я не буду давить на тебя.
Я шумно выдохнула и улыбнулась.
Исаев, чёрт возьми, почему ты такой идеальный?
Потому что люблю тебя, он просто пожал плечами, как будто это само собой разумеющееся.
Удар в солнечное сплетение. От неожиданности даже дыхание перехватило. Марта, ты тормоз! Надо сказать что-то в ответ.
И я тебя люблю, я улыбнулась, отдавая себе отчет, что я никогда не признавалась в любви, но чувства, которые я испытываю к моему парню наверняка любовь и есть.
***
Звонок. Чужой голос в трубку. Слышу всхлипы на заднем фоне.
Марта, это тетя Настя, соседка. Милая, баба Маша умерла.
В голове картинкистакан теплого молока на ночь и её рука на моей голове, пальчик на морозном окне, вот я топаю в резиновых сапогах среди кочанов капусты и держусь за её ногу, вот она сидит на кровати и плетет свою длинную седую косу.
Девочка, не молчи, скажи что-нибудь, и я отчётливо слышу, как завывает моя Пчёла.
Тёть Настя, поняла, завтра выезжаю, дайте трубку Майе, пожалуйста, слышу, как передают трубку, Пчёла, Пчёла, ты меня слышишь?
Бульканье, непонятные звуки.
Майюша, сладкая моя, слёзки вытирай. И без меня не плачь, послезавтра приеду, и будем вместе выть, я без тебя не смогу. Слышала?
Да, опять всхлипы.
Переночуй у тёть Насти, завтра в школу не иди, а я приеду и со всем разберемся.
Опять всхлип, сдавленное рыдание.
Хорошо.
Обнимаю тебя, моя сладкая.
Я завершила звонок и тут же позвонила маме.
По итогу дожидаться маму с папой я не стала, а сразу следующим же утром выехала в деревню.
***
Надо же, окна в морозных узорах. Её больше нет, а окна такие же, красивые ажурные рисунки как в детстве. Я прикоснулась к стеклу, и лед начал плавиться под моими пальцами. Маленький кружочек тепла на холодном стекле. Я расплакалась. Солёные ручьи текли по моим щекам и капали на подоконник.
Позже я и мама сидели на кухне и пили чай.
Что делать со школой, ума не приложу, мама вздохнула.
Мам, надо на семейное обучение уйти, до экзаменов осталось всего ничего. С собой её заберу. Она сама нормально подготовится, да и я помогу.
Тогда надо срочно искать квартиру.
Квартиру лучше летом, когда Майя поступит. А я пока договорюсь в общаге, поживем вместе, это всего на несколько месяцев.
Я даже не хотела рассматривать вариант, что моя Пчёла останется жить одна в бабушкином доме или будет мыкаться по соседям. Майя сидела на кровати, подогнув под себя ноги, и молчала. Вид у неё был отстранённый.
Девочки, надо документы на Шенген подать. Мы ждём вас летом, сразу после экзаменов, хочу, чтобы вы отдохнули как следует. Мы как раз на ферме только освоились, посмотрите, какую красоту мы купили.
Вернулся папа, и мы сменили тему разговора. Очень хотелось покоя, чтобы пережить этот момент, пережить скорбь, но дефицит времени тут же отодвинул слёзы, заставив нас решать бытовые задачинадо было раздать животных, некоторые вещи, подготовить дом к консервации.
Через два дня мы собирали в чемоданы наше детствовещи Майи, какие-то милые безделушки и поделки, фотографии.
Смотри, смотри, Майя протягивала мне детскую нарисованную открытку к Восьмому марта для бабушки. Слезинки блестели у неё на ресницах. И я, прижимая к груди мой первый сшитый на уроке труда фартук, села к ней рядом на пол, положила голову на плечо и разревелась. Она ласково обняла меня и прижала к себе, и мы сидели посреди комнаты и плакали. А в голове мелькали картинки, как хохочет бабушка над моими строчками и как мы с ней вдвоём на швейной машинке «Подольск» переделываем катастрофу. Тут вся моя жизнь! Мои первые детские воспоминания. Тут я училась ходить, говорить, любить этот мир. Моя первая детская книжка из толстого картона с обслюнявленным погрызенным скруглённым краем с котом на обложке. И моя теплая мягкая бабушка, от которой всегда немножко пахло травой и мятой. Как теперь я буду в жизни без неё? Кому я теперь буду звонить по воскресеньям и мурчать в трубку: «Мяу, мяушки, мяуки!». И сразу же в голове мягкий шуршащий бабушкин голос «Он залез ко мне на руки. Онпушистый, тёплый кот. Мягкий у него живот». Вот она жарит калачи, и со школы меня встречает с тарелкой жареных пирожков с капустой. Никогда в жизни я не ела таких пирожков с капустой.
Первая в моей жизни была бабушка. Она была моя хранительница, к которой можно было прибежать и уткнуться в живот, и она обязательно укроет тебя как одеялом своей защитой.
Мне было больно, но, когда я смотрела на мою разбитую горем Майю, я брала себя в руки, обнимала мою девочку и обещала, что всё будет хорошо.
Через неделю папа посадил нас с сестрой на самолет до Москвы, и мы уехали во взрослую жизнь.
11
Головная боль. Именно от пульсации боли в моей голове я пришла в себя. Боль и гадкий металлический привкус во рту, хочется пить. Медленно открываю глаза, и не узнаю пространство. Я не знаю, где нахожусь. Начинаю хоть и с трудом вспоминать события накануне.
Ничего не предвещало беды в тот день. Всё было как обычно. Часто уже позже я анализировала, могла ли я избежать того, что со мной случилось. Нет, не могла. От меня ничего не зависело.
Я возвращалась с бассейна в общежитие, ещё даже не стемнело, на улице были люди.
Всё произошло очень быстро, краем глаза я заметила, как остановилась белая машина, из неё спокойно и не торопясь вышли двое молодых людей. Больше я ничего не помню.
Я сажусь на кровати и оглядываюсь. Шея. Как же больно поворачивать голову. Похоже на гостиничный номер, я одета, видимых повреждений нет. Меня не били, но какое-то воздействие было, голова как не моя, чужая. Слабость и головокружение, хочется опять прилечь. Страх, мерзкий противный холодящий трепет в грудной клетке. Что, чёрт возьми, происходит?
Лязгнул ключ, и я вздрогнула. С пружинящим звонким звуком дверная ручка опустилась вниз. Я выдохнула. Открылась дверь и в комнату зашли два мужчины. Один из мужчин кинул мне пол литровую бутылку воды. Бутылку я поймала налету, но пить не стала, несмотря на мучащую меня жажду. Правила безопасности. Мужчина ухмыльнулся. Щёлкнул выключатель, и свет ударил по глазам. Простые обычные мужчины, около тридцати, средний рост, неприметные черты лица, с такой внешностью очень легко смешаться с толпой и не выделяться. По одежде тоже ничего особенного. Черные джинсы, темные кроссовки, свитшот у одного серый, у другогобежевый.
Они молчали, один встал у входа, другой прошёл к окну. После чего в комнату вошел третий. Он был старше, и разительно отличался от тех двух. Монголоидный разрез глаз, крупный нос, тонкие синеватые губы. Такая запоминающаяся внешность. Его темные волосы местами уже были тронуты сединой, а ещё у него были красивый кисти рук и длинные пальцы. Одет он был просто и со вкусом, на ногах у него были не кроссовки, а черные кожаные туфли.
Марта Ковалевская. Или тебе больше нравится VESNA?
Можете называть меня Марта. А как мне обращаться к вам? я вспомнила уроки Лерки и с трудом взяла себя в руки. Спокойно. Я должна выглядеть спокойно и расслабленно.
Надо же, совсем не боишься? улыбаясь, он качал головой, А зря.
Он кивнул одному из мужчин, тот в одно мгновение оказался рядом и ткнул меня в бок электрошокером. А вот боли я точно не ожидала. От неожиданности я прикусила губу и рот стал наполняться соленой кровью.
Не обязательно тыкать меня этим, прохрипела я на выдохе, Можно было просто сказать, чего вы хотите.
Умная девочка.
Он придвинул стул к кровати и уселся напротив меня:
Марта. У меня к тебе предложение. Разумеется, всё только по обоюдному согласию. Но я умею заинтересовать.
Слушаю, мои шестеренки крутились с утроенной скоростью, я просчитывала его, искала баг, ждала, когда он покажет свою слабость или ошибётся.
Вводная информация для тебяесть хорошо отлаженная система безопасности, есть алгоритм определенных действий. Задача перваяобойти систему безопасности. Задача втораявнести изменения в алгоритм. Две программы, которые ты напишешь.
И мне должно быть это интересно? я выплеснула сарказм, ожидая очередного тычка электрошокером.
Это будет тебе интересно, потому что есть Ковалевская Майя Александровна, проживающая, впрочем, ты и без меня знаешь, где она проживает. Умница, последний экзамен на «хорошо» сдала, радовалась. Пчёла не заслужила того, что может с ней произойти.
Похоже на манипуляцию, я улыбнулась, а по позвоночнику мчался табун мурашек.
Нет, дорогая. Это просто предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Срок?
Две недели.
Мне нужен месяц. И два дня, чтобы уладить мои вопросы и начать работу.
Две недели, Марта. И полное возмещение сопутствующих расходов. Два дня твои.
Я кивнула. Внутри меня всё похолодело. Именно в тот момент я поняла, что живой я вряд ли выберусь. Если я откажусь, меня уберут только за то, что мне сделали это предложение. Когда же я сделаю свою часть работы, меня уберут, потому что я много знаю, а свидетели не нужны. Разница между вариантамиэто время. У меня будет больше шансов, если я соглашусь.
Когда меня вывели на улицу, уже была ночь. Особо не церемонясь, меня посадили в машину, сунув в руки обычный кнопочный телефон, и отвезли в общежитие. Майя спала на своей кровати, отвернувшись к стенке, и тихо посапывала. Едва я скинула обувь, то тут же упала спать, не раздеваясь. А когда проснулась, то просто лежала, не шевелясь, и думала. Как сделать так, чтобы никто не пострадал? Как сделать так, чтобы убили только меня, а не Майю, Илью, родителей. Как сложить этот пазл?
Через час я изучала объявления, а в девять утра уже вносила залог и оплату за первый месяц. Я съезжаю с общаги. Моя поездка в Испанию тоже отменяется. Надо убрать отсюда Пчёлу. Господи, как, как это сделать? Да, последний экзамен она сдала позавчера, осталось получить аттестат, но это можно сделать и удалённо. С Ильёй придется расстаться, чтобы его не зацепило. Слёзы навернулись на глазах и сжалось сердце. Но сначалаМайя.
Дальше я помчалась менять авиабилеты, после чего я включила телефон и позвонила маме, обрадовала, что мы будем раньше, и они увидят нас уже завтра. После чего поставила на смартфоне авиа режим.
Марта, ты где была? Я вчера тебя не дождалась. Илья тебя тоже искал, говорил, дозвониться целый день не мог.
Майюха, завтра мы летим в Испанию. Я поменяла билеты. Поэтому, давай, шнуриком собирай чемодан.
О, а почему так? Мы ж через две недели собирались?
Милая, давай без вопросов, моя Майюша уже обнимала меня, уткнувшись в грудь. Её знакомый родной запах успокаивал меня, я со всем справлюсь.
С физиком-шизиком поругались, да?
Угу, я махнула головой.
Да пошёл он! Буду готова к вечеру, она поцеловала меня в щёку, а мне стало невыносимо больно от того, что я ей вру и нам придется расстаться. Телефон так и был на авиа режиме.
Утром в аэропорту мы стояли с чемоданами, Пчёла щебетала, не останавливаясь. Я была бледная, не спала всю ночь, и внутри выла волком от того, что я сейчас сделаю. Мысленно я повторяла: «Майя, Майюша, девочка моя, не верь мне, это неправда, я люблю тебя, я не знаю, как ещё тебя защитить, ты мой лучик света, я не знаю, как жить без тебя, лучший мой подарок в жизни была ты, не верь мне, я так не думаю, я люблю тебя».
Мы прошли регистрацию и сели в зале ожидания вылета. Я позвонила маме, сказала, что мы вылетаем. Майя болтала и болтала о том, как здорово мы проведём время, как много там будет красивых испанских парней, что физик-шизик ещё пожалеет, что упустил меня. С минуты на минуту должны объявить посадку. Я повернулась к сестре, завязала в узел мои эмоции и начала спектакль для одного зрителя.
Майя. Ты разочаровала меня. Я рассчитывала на твою самостоятельность, но мне пришлось вытирать тебе сопли. И я не готова заниматься этим еще пять ближайших лет.
Что? она не могла понять, что происходит.
Объявили посадку на наш рейс.
Да если разобраться, я всегда вытирала тебе сопли. Всю мою долбанную жизнь! надменное лицо, презрение, я специально репетировала ночью перед зеркалом, Давай откровенно, тымамина радость, папина гордость, а я обслуживающий персонал и психологическая поддержка 24/7. Мне надоело, знаешь.
Марта, что с тобой? она положила свою руку на мне на запястье, и уставилась на меня глазами, полными слёз. Я отшвырнула её руку.
Я не хочу ехать в Испанию, я вообще никуда не хочу ехать с тобой! Ты отобрала у меня всё! Детство, маму, папу. Папу, который твой, а не мой. И пока тебя не было, я была родная!
Что ты несёшь? Марта!?
Ой, только не говори, что ты не знала!
Майя рыдала, ей было плохо, у неё был шок.
Да, сестричка! Я приёмыш, не родная дочь, надо мной просто сжалились и дали фамилию. А как родилась ты, так и вовсе про меня забыли. Но главное не это, Майя, я уже злобно шипела на неё, прищурив глаза, Ты решила увести у меня парня. Моего парня! Ты думаешь, я не видела, как ты ему глазки строила«Илюша такой ласковый», «Илюша такой внимательный»?
Марта! Я не она разрыдалась в голос, Ты не так поняла, тебе показалось! Я никогда
До конца посадки оставалось семь минут, надо торопиться. Я схватила её за руку, и потянула к входу в коридор.
«Я никогда», да? Я вот Исаев так не думает. Он бросил меня, потому что влюбился в тебя. Так мне и сказал. Я ненавижу тебя. И не хочу тебя видеть больше. Я только очень хочу, чтобы ты улетела в эту долбанную Испанию и осталась там навсегда.
Майя начала цепляться за меня, я рявкнула на неё, сунула контролёру её посадочный талон и паспорт, после чего толкнула её в коридор.
Моя растерянная зарёванная Пчёла оборачиваясь побрела по коридору, всё пытаясь увидеть, что это шутка, я не злюсь на неё. Но натыкаясь на моё каменное лицо, она опускала голову и шла вперед.
Я дождалась, пока она скрылась из виду, а потом подошла к окну и смотрела на самолет. Как только самолет взлетел, я выдохнула, прислонилась лбом к стеклу и расплакалась, горько отчаянно, как в детстве. Я ревела. Потому что только что убила одну маленькую нежную девочку. Но это ещё не всё, Марта. Это только начало.