Я не хотел бы, чтобы об этом постоянно твердили.
Никто и не собирается этого делать. Я просто пытаюсь вам доказать, что публика будет с интересом читать все, что вы напишете. Чтобы быть до конца откровенным, Филдинг, я хочу получить от вас шесть статей и готов заплатить за них сразу же, по сто гиней за каждую. Они должны идти под одним заголовком: «Почему Британия теряет хватку».
На мгновение воцарилась тишина. Затем Майкл решительно встал с кресла.
Спасибо, лорд Мельтон, было очень любезно с вашей стороны предложить мне сотрудничество с вашей газетой, но я отвечунет.
Густые брови лорда Мельтона удивленно поползли вверх.
Нет?
Нет!
Почему?
Во-первых, как я уже сказал, я не писатель. А во-вторых, мне не нравится тема.
Это интересно. Большинство людей, я думаю, согласятся с тем, что Британия теряет свою власть над миром.
Большинство людей не видит дальше своего носа.
Неужели?
Лорд Мельтон, можно я буду с вами откровенен?
Конечно!
Я осуждаю подобные настроения в газетах. Нам постоянно твердят, что все идет не так, как надо, постоянно тычут нас носом во все ошибки, которые мы якобы вечно совершаем.
Людям нужно во что-то верить. Они хотят, чтобы им указывали правильное направление, требуют чего-то действенного, а их пичкают критикой.
Дайте человеку идеал, и он умрет за него. Я понял это во время войны.
Майкл говорил увлеченно, и в нем было что-то очень притягательное. Однако лорд Мельтон, недоверчиво покачав головой, сказал:
Все это звучит очень хорошо, мой мальчик, но мы, британцы, народ усталый. Газетыэто всего лишь зеркало, они отражают то, что есть в сердцах и умах читателей. «Буря» пишет только правду.
Не всю! почти прокричал Майкл и продолжил уже спокойнее:В этом мире я уверен только в одной вещив моей вере в наш народ. Мы интуитивно чувствуем, где добро, а где зло. Эта интуиция не подводила нас в прошлом, не подведет и теперь.
Лорд Мельтон пожал плечами:
Возможно, вы и правы
Я знаю, что прав! Вот почему я уволился из вооруженных сил. Думаю, что лучше смогу послужить своей стране в политике.
Многие верили, что смогут сделать в политике хоть что-нибудь, проворчал лорд Мельтон, и всех их без исключения ждало разочарование.
Не смогу япридут другие, которые добьются успеха. Майкл стоял на своем. До свидания, и еще раз благодарю за предложение.
Минутку, остановил его лорд Мельтон, я бы хотел, чтобы вы еще раз подумали над моим предложением. Я знаю, что вы совсем не богаты. Вам нужны деньги. Почему бы не получить их за статьи?
Майкл постоял неподвижно, затем рассмеялся.
Над чем вы смеетесь? удивился лорд Мельтон.
Странно, ответил Майкл, но я сейчас вспомнил один эпизод из Библии.
Лорд Мельтон слегка усмехнулся и процитировал:
И дьявол взял его и повел на гору
Именно, кивнул Майкл.
Ну что ж. Ладно, протянул лорд Мельтон. Идите к дьяволу своим путем. Но мой путь куда удобнее, уверяю вас.
Может быть, ответил Майкл, но я попытаюсь следовать своим.
Мужчины обменялись рукопожатиями. Трудно было определить, рассержен ли лорд Мельтон отказом или нет. Проиграв в своей жизни столько битв, уже не испытываешь горечи поражения. Он позвонил в колокольчик, стоявший перед ним на столе, дверь открылась, и на пороге вырос Тоби Даусон.
Спустившись на первый этаж, Майкл покинул дом, прошел через небольшой переулок и вошел в парк.
Летнюю жару смягчал легкий ветерок. Отыскав свободную скамью в тени большого дерева, Майкл присел на нее и задумался.
День уже клонился к вечеру. Детей, игравших в парке, увели домой. Любители пикников собирали остатки от своих трапез, свистом подзывали собак, носившихся друг за другом, и надевали на них ошейники.
А Майкл сидел до тех пор, пока солнце не зашло и Лондон не стал расплываться в голубоватых сумерках.
Когда стемнело, он встал и, медленно покинув Грин-парк, вышел через торговые ряды на набережную. В тени моста он остановился. По реке неспешно тянулась баржа, тяжело груженная углем.
Слева от него ступени спускались к воде. На нижней ступени кто-то сидел.
Сначала Майкл подумал, что ему это привиделось, потом вдруг показалось, что это мальчишка.
Он снова поглядел вниз. Быстрая реакция, которая вырабатывается только у того, кто долгое время жил среди опасностей, помогла ему в мгновение ока перемахнуть через ограду и сбежать вниз.
Он поймал мальчика за руку, когда тот уже был готов прыгнуть в воду. От внезапного толчка ребенок поскользнулся и словно мешок с тряпьем упал на ступени.
Ты не должен этого делать! приказал ему Майкл.
В ответ он услышал только горькие рыдания.
Ну-ка перестань, приказал Майкл, я помогу тебе выбраться отсюда. Полицейские могут приехать сюда с минуты на минуту.
Он взял мальчика за руку, потянул за собой и только тогда понял, что это не мальчик, а женщина.
Свет уличного фонаря упал на ее лицо, и Майкл увидел, что это совсем молодая, мертвенно-бледная женщина. Подхватив ее на руки, Майкл перелез через железные ворота, опустил ее на тротуар и осторожно прислонил к перилам.
Он увидел, что из ее закрытых глаз продолжают литься слезы. Она даже не пыталась вытирать их, ее руки безвольно повисли вдоль тела.
Перестаньте плакать, строго сказал Майкл.
Она его послушалась и через минуту открыла глаза и посмотрела на него. В ее взгляде были отчаяние и страх.
А теперь расскажите мне, в чем дело, попросил Майкл.
Не могу, ответила она, не могу. Зачем вы мне помешали?
Если бы не помешал я, то вас заметил бы кто-то еще, ответил Майкл. Если вы решили умереть, то это не самое лучшее место.
Но я хотела пробормотала она и осеклась.
Она выглядела разобиженным ребенком, так что Майкл не смог сдержать улыбки.
Что случилось? ласково спросил он.
Я не могу рассказать вам! Пустите меня.
А я не могу вас отпустить, твердо заявил Майкл. Вы промокли и измучены.
Говоря это, он взглянул на ее ноги и лужу вокруг них. Она тоже посмотрела вниз и удивилась:
Я промокла?
Да, промокли, сказал Майкл, но могли бы быть еще мокрее.
Эти слова как будто разбудили в ней воспоминания. Она снова заплакала.
Пожалуйста, позвольте мне уйти!.. Пожалуйста, позвольте мне умереть!
Она словно завороженная смотрела на реку.
А теперь послушайте меня, сказал Майкл. Если вы так хотите убить себя, есть средства и получше, чем прыгать в реку. Не помешай вам я, это сделала бы полиция. А теперь я собираюсь отвезти вас домой. Там вы чего-нибудь выпьете горячего и переоденетесь. А уж потом мы сможем обо всем поговорить. Хорошо?
В ответ снова послышался тоненький плач.
Майкл, не говоря ни слова, взял женщину за плечи и подвел к краю тротуара. Там он подождал, пока появится такси, и подозвал его.
Глава 2
В такси девушка тут же закрыла лицо руками.
Она плакала, но уже не так отчаянно и потерянно, как раньше. Майкл ничего не говорил, чувствуя, что слезы могут принести ей облегчение.
Они долго ехали по темным улицам. Внезапно девушка заговорила:
Куда вы меня везете?
Ее голос был едва слышен.
К той, кто сможет вам помочь, сказал Майкл. Она заменила мать не только мне, но и сотням других людей. Это очень добрая женщина.
Но почему вы это делаете? спросила девушка. В ее голосе послышался страх.
Можно я задам вам вопрос? ответил он. Как вас зовут? Если не хотите, не отвечайте.
Меня зовут Мэри Ренкин, ответила она.
А меня Майкл Филдинг. Теперь мы представлены друг другу.
Он говорил легко, она же едва дышала от страха.
Что вы подумали обо мне? робко спросила она. Я не знаю, что будет со мной, просто чувствую, что мне нужно бежать. Все было слишком слишком
Да не думайте об этом, успокоил ее Майкл. Все уже позади.
Мэри Ренкин посмотрела на свои мокрые ноги, потом подняла глаза на Майкла.
Мне так стыдно, сказала она по-детски жалобно.
Майкл ей ободряюще улыбнулся:
Забудьте об этом.
Хотелось бы
Не можете?
Видите ли Она смутилась, словно ей было трудно подыскать подходящие слова. Я была была такой дурой!
Со всеми такое случается.
Может быть, горько вздохнула она.
Такси на минуту остановилось, и Майкл смог лучше рассмотреть несостоявшуюся утопленницу. Полудетское личико, бьющаяся на шее жилка, тонкие пальцы нервно сжаты. Он заметил и то, что ее одежда была достаточно дорогой и хорошо сшитой.
Майкл видел, как подрагивают ее губы. Она явно пыталась ему что-то сказать, но он опередил ее:
Ничего не говорите. Постарайтесь отвлечься. Думайте о чем-нибудь постороннем.
Но я хочу все рассказать вам, настаивала она. Выслучайный человек, и я могу вам это рассказать.
Майкл не смог отказать ей.
Расскажите, мягко сказал он, у нас есть немного времени. Женщина, к которой я везу вас, живет довольно далеко, но я все объясню вам позже.
Я родилась в Девоншире начала Мэри, и Майкл понял, что она собралась пересказать ему всю свою жизнь.
Пока Мэри говорила, Майкл понимал, что для нее он просто жилетка, в которую можно всласть выплакаться.
Я никогда не уезжала оттуда, продолжала Мэри. Мой отец давно умер. Он служил во флоте, поэтому мы с мамой привыкли к одиночеству. Нам было достаточно друг друга. Конечно, у нас были друзья в деревне, но не очень близкие. Мы ведь были очень бедны и не могли устраивать больших приемов. А потом, три месяца назад, случилось удивительное. На нашем побережье одна кинокомпания начала снимать фильм. Мы познакомились с некоторыми из приезжих. Среди них был один мужчина по имени Чарльз Марсден.
Мэри тяжело вздохнула. Майкл с тоской подумал, что это и есть главный злодей из мелодрамы.
Чарльз не был актером, продолжала Мэри. Мне кажется, он называл себя продюсером, хотя этот фильм продюсировал не он, однако он был очень влиятельным человеком. Он часто заходил к нам и проводил вечера со мной и мамой. Можете себе представить, как я радовалась. Наконец, когда фильм был почти закончен, он сказал моей маме, что хочет сделать меня звездой экрана. Мы своим ушам не поверили, когда услышали это. Он хотел, чтобы я поехала с ним в Лондон, и сказал маме, что у него нет сомнений: через год я стану знаменитой. Можете себе представить, что это для меня значило?
Мэри закрыла лицо руками, а потом продолжила:
Это было точно гром среди ясного неба. Мы едва поверили в удачу. Мы с мамой давно размышляли о том, как мне зарабатывать на жизнь. Я выучилась стенографировать, умела печатать, но в нашей деревне никому не требовался секретарь. Я думаю, что мы были слишком застенчивы, чтобы всерьез заниматься поисками работы. Но на этот раз все складывалось по-другому. Это была легкая дорога к успеху. Весь поселок уже знал о предложении Чарльза. До самого последнего момента я не предполагала, что у нас так много друзей. Едва ли нашлась хоть одна душа, которая не внесла хоть самую малость в мои сборы. Они все понимали, что на ту крошечную пенсию, которую получала моя мать, она не сможет сделать для меня гардероб, необходимый для поездки в Лондон. Даже школьницы в свободное время подшивали мне носовые платки. А когда я через две недели уезжала, меня так провожали я никогда не ждала такого от соседей. Мы приехали в Лондон. Вы, наверное, уже обо всем догадались. Я была такой дурочкой, что ничего не поняла, даже когда Чарльз привез меня на квартиру, принадлежавшую, как он сказал, его сестре. Правда, он сводил меня на несколько кинопроб, но я уверена, что это было безнадежно. Но он хотел только одного. И это было совсем не связано с кино.
Вы были в него влюблены? прямо спросил ее Майкл.
Мэри повернулась к нему. Майкл понял, что она очень удивлена.
Влюблена в него? переспросила она. У меня даже мысли такой не было. Во-первых, он казался мне ужасно старым. Он был пузатым, лысым, ему было, по меньшей мере, сорок лет Я с интересом его слушала, но никогда не думала о нем как о мужчине
Она передернула плечами, и Майкл понял, что для нее было потрясением узнать, что для Чарльза Марсдена она была как раз прежде всего женщиной.
Сначала, продолжала Мэри безжизненным голосом, я не поняла, чего он хочет. Тогда он засмеялся и сказал, чтобы я не притворялась невинной маленькой девочкой. Он обвинил меня в том, что я все знала с самого начала, и когда я сказала, что не хочу и слышать о нем, то пригрозил, что я об этом пожалею. Она всхлипнула. Он решил, что я постесняюсь вернуться в деревню и оказался прав! Мне было стыдно очень стыдно вернуться домой. Тогда все бы поняли, какая я дура
Она глубоко вздохнула, затем снова заговорила:
Я боролась с ним почти целую неделю. Сегодня днем он потерял терпение и заявил, что, если я не соглашусь на то, что он хочет, он вышвырнет меня вон. Я и раньше пыталась найти себе работу. Я обращалась по объявлениям, ходила по агентствам, но они ничего не могли мне предложить. Сегодня я словно сошла с ума. Я убежала из квартиры. Не знаю, где я была и что делала. Я ходила, наверное должно быть, много часов и оказалась у реки
И тут появился я и нашел вас, вмешался Майкл. Все хорошо, что хорошо кончается. Мы найдем вам работу, обещаю. Вам не нужно возвращаться домой, а я поговорю с вашим другом мистером Чарльзом Марсденом.
Мэри смотрела на него, будто не веря его словам.
Вы найдете мне работу, повторила она. Что-то приличное?
Непременно приличное, твердо пообещал Майкл.
В этот момент такси остановилось. Мэри выглянула в окно и вскрикнула.
Не пугайтесь, сказал Майкл. Мы среди доков. Вы все поймете через минуту.
Он вышел и расплатился с шофером, понимая, что Мэри не ждет ничего хорошего и продолжает бояться.
Вы уверены, что все в порядке? дрожащим голосом спросила она.
Совершенно уверен, ободряюще улыбнулся Майкл.
Он вошел в темный, узкий проход с железной лестницей, ведущей круто вверх.
Нам предстоит долгий подъем. Справитесь?
Конечно, ответила Мэри.
На третьем этаже, с трудом переведя дух, она уцепилась за перила и сказала:
Куда вы меня ведете?
На самый верх, ответил Майкл. Простите, но здесь нет лифта. На нижнем этаже домасклад, на второмпродуктовый магазин, на третьем этажедетская больница. А на двух верхних этажах находится, по-моему, одна из самых лучших квартир в Лондоне. Она принадлежит самой доброй женщине в мире. Идемте, познакомитесь с ней.
Подбодренная спокойным тоном его голоса, Мэри повиновалась. Он пропустил ее в крошечную прихожую, выкрашенную в теплый желтый цвет. Большое зеркало в позолоченной раме отражало вазу с цветами, стоявшую на старинном дубовом столе. Майкл бросил шляпу на стол и позвал:
Туги!
Дверь сразу же открылась, и вошла пожилая женщина. Она была небольшого роста, седая, очень энергичная с виду. Она воскликнула неожиданно молодым и звонким голосом:
Майкл, дорогой! Я уже начала волноваться, что с тобой случилось?
Майкл наклонился и поцеловал ее. Затем повернулся к Мэри и сказал:
Туги, это Мэри Ренкин. Она была очень несчастна, поэтому я привел ее с собой.
Ну конечно, ответила Туги, заходите в гостиную, дорогая, или вы хотите прилечь?
Думаю, ей прежде всего нужно снять туфли и чулки, сказал Майкл.
Не обращая внимания на его пожелание, седая женщина обняла Мэри и провела ее через холл в комнаты.
Идемте в мою комнату, сказал она, я дам вам все, что нужно.
Женщины ушли, а Майкл зашел в гостиную. Это была большая комната с окнами, выходящими на реку. Майкл часто сидел здесь, когда был мальчиком. Он наблюдал за большими кораблями, которые заходили в порт Лондона.
Обстановка была очень простой и удобной. Майклу вспомнилась большая гостиная в Мельтон-Хаус. Как же они были не похожи
Майкл вспомнил также и кабинет его светлости на верхнем этаже. Он подумал, что эти две комнаты даже невозможно сравнивать. Да и как сравнить Туги с кем бы то ни было?
Почти полвека прошло с тех пор, как мисс Трагрот, вопреки желанию родителей, начала работать в доках. Отлично образованная девушка захотела работать среди беднейших из бедных.
В доках тогда работали и жили только изгои общества. Они ночевали в трюмах пустых кораблей, а если с ними происходили несчастные случаи, их бросали умирать в доках. Никто даже не пытался хоть чем-нибудь помочь им.