Спасибо, сказал тихо, не понимая, что же сейчас чувствуети только сердце гулко бухало где-то очень высоко, почти под горлом.
Не знаю, как насчет гаража, Эван не скрываясь обнял его за плечи, но на кухню я тебя точно потащу прямо сейчас. Вот в Дании какие блинчики? Хотя нет, не говори. Вообще забудь все блинчики, что были до этого моментадаже твои собственные. Сейчас ты приобщишься к шотландскому блинчиковому эгрегору!
Да, а потом будет шотландский сырный эгрегор, шотланский мясной эгрегор, пироговый, эгрегор настоящего шотланского виски и закончится эгрегором шотланской мини-юбки, добродушно поддер его Джеймс. Ты смотри, Рик, наш сын практически нацист в килте, благо, что мирный.
Ничего страшного, я приму шотландские капли для храбрости и усмирю, Рик в свою очередь обнял Эвана за плечи.
Это что, мать вашу, такое? раздался радостный вскрик. Обернувшись на голос, Рик увидел мужчинуявно Мюррея, уж больно он был похож на Эвана, Джеймса и Кэрол. Колин, а это был именно он, звучно хлопнул себя по коленям и рванул с крыльца к ним. А я еще думал, с чего это для меня одного целый хаггис! И блинчики! Колиншумный, на голову выше Эвана и килограммов на пятнадцать тяжелее, сгреб брата в объятия. От души похлопал по спине, растрепал волосы, и лишь потом заметил Рика. Только не говори, что блинчики для Клятвопреступника были, изрек громким, трагическим шепотом. Я того, почти половину съел.
Клятвопреступник? Керол недоуменно посмотрела на сына.
Это моя роль в сериале, улыбнулся Рик, а потом сделал грозное лицо свирепого рыцаря и холодно посмотрел на Колина. Какая жалость процедил с изрядной долей яда в голосе. И так печально, что придется расплатиться за это прямо сейчас.
Все, даже Эван, замерли на мгновение, а потом Колин покатился со смеху.
О нет, пощади! он картинно заломил руки. Оставь мне жизнь, бери взамен мой стейк! И виски!.. пожевал губами и ухмыльнулся. Нет, виски это чересчур. Только стейк!
Я возьму все! процедил Рик, не выходя из образа, а потом сам улыбнулся и протянул Колину руку. Согласен на виски, но если мы выпьем его все вместе.
Это я только за, Колин пожал ему руку. Я Колин, брат Эвана. И вы мне ничего не сказали! он осуждающе посмотрел на мать, впрочем, его глаза все равно улыбались.
Прости, сынок, не одному тебе делать сюрпризы, прищурилась Кэрол. Все, все в дом, у меня тут отец короля некормлен! и, взяв Рика под локоть, пошла к дому. Вещи потом занесете, сейчас все за стол!
Внутри дом был теплым. Рик не мог подобрать более точного слова. И дело было не в температуре воздуха, а в самом духе этого дома. Мать самого Рика, очутившись здесь, пришла бы в ужас от смешения стилей мебели, от заставленной разномастными фигурками и фотографиями в рамках каминной полки, от вытертого ковра в прихожей и покрытой шерстинками собачьей подстилки в гостиной. Дело было совсем не в том, что у четы Мюрреев не хватало денег на дизайнера, новый ковер и услуги клининговой компании. Просто собака ласково терлась о ноги, подпрыгивая на месте и тявкая от переизбытка эмоций, а по этому ковру бегали еще детьми Эван, Колин и Ларс. Каждая статуэтка была куплена в особом месте и напоминала о нем, а с фотографий улыбались мальчишкидвое рыжеволосых и один брюнет. В центре просторной кухни стоял простой, выскобленный добела стол, на полках теснились не комбайны и тостеры, а корзинки с луком и чесноком, чугунные котелки и глиняные кувшины.
Есть хлеб, отламывая от большого ломтя, запивать молоком из глиняной чашки и цеплять прямо пальцами тончайшие промасленные блинчики было невероятно вкусно. Пожалуй, вкуснее вычурного шеф-бургера за три сотни долларов и уж точно приятнее.
Простите, но в меня больше не влезет, Рик погладил туго набитый живот, сыто улыбаясь. Вы знаете, это преступлениетак вкусно готовить! Я готов попрыгать на месте, чтобы освободилось место для еще пары блинчиков!
Сейчас я мало готовлю, нам с Джеймсом немного надо, Кэрол поставила перед ним бокал с кофе. А когда мальчишки росли, то бывало, сотни блинчиков не хватало. Отец шутил, что они на троих отару овец за год съели. Хотя сам-то мог половину бараньего бока приговорить, она шутливо ущипнула Джеймса за бок. Вы уже сколько, лет пять вместе не собирались тут? спросила она у Эвана и Колина с чуть заметной грустью в голосе. Даже двое, как сейчаси то редкость.
Прости, мам, хором сказали Эван и Колин.
Я бы рад чаще, вздохнул Эван. Но ты же меня знаешь
Керол посмотрела на него с сочувствием и, протянув руку через стол, крепко сжала его ладонь.
Всё еще болит? спросила она тихо.
Уже меньше, улыбнулся Эван. Но от съемок на натуре в холоде отказываюсь.
Что болит? спросил Рик, ощущая неприятный ком в желудке, никак не связанный с едой. Он не заметил у Эвана каких-то проблем со здоровьем. Но он и изменений в поведении не заметил, в отличие от родителей.
Так с той горы Эван не просто так навернулся, невесело хмыкнул Джйемс. Левое колено было в хлам. Но эти засранцы, Колин с Ларсом, сажали его в гипсе на мотоцикл! Сами страховали сзади, передачи переключали. И мы ни сном ни духом, пока соседка нам не сказала.
И потом Эван неделю только лежал, потому что у него костыли отобрали, а мы с Ларсом только стояли, усмехнулся Колин.
И правильно, Рик нахмурился и посмотрел на Эвана с беспокойством. Может, зря он настоял на этой поездке? Прости, я не знал. Тебе здесь плохо из-за климата?
Ничего, пара днейерунда, Эван улыбнулся ему так, что Колин, глядя на него, усмехнулся.
Конечно, ничего, если чтоон тебе массаж сделает, хмыкнул он.
Колин, как не стыдно! всплеснула руками Кэрол. А Рик лишь улыбнулся и накрыл ладонь Эвана своей.
Зато теперь я знаю, почему ты так любишь тепло, сказал он.
Наверное, сейчас было не лучшее время думать о таком, но Рик представил себе, как вечером будет греть колено Эвана своими ладонями. Как уложит его себе под бок, тщательно укрыв одеялом. А до этого будет долго-долго заниматься с ним сексом, ловя губами тихие стоны.
А у ваших родителей тоже дом, Рик? спросил его Джеймс. Вы ведь из Дании? Там, насколько я знаю, в основном дома.
Да, дом, сад, небольшой птичник, ответил Рик. Мама занимается чем-то вроде выставочного огородничества, даже несколько раз становилась чемпионом города. А отец работает на заводе. Но, если честно, у вас мне нравится больше. Я единственный ребенок в семье, и устраивать шалости мне было не с кем.
О! Выставочное огородничество! обрадовался Джеймс. Слышала, дорогая? В следующий раз обязательно приезжайте с матушкой, он довольно разулыбался очень похожей на сыновью улыбкой. Нам уж будет, о чем поболтать.
Рик обхватил руками чашку.
Спасибо за приглашение Но мои родители не слишком интересуются моей жизнью теперь, за столом повисла тишина. Джеймс и Кэрол недоуменно переглянулись, Колин нахмурился. Датчане народ консервативный, среди наших семей запросто найти такие, в которых пять сотен лет все становятся портными или поварами. Девушки выходят замуж только за пекарей, парни берут в жены молодые копии своей мамы. Разводэто позор на несколько поколений, как и легкомыслие заниматься актерским мастерством. Скандалов устраивать тоже не принято, о неугодном родственнике просто забывают, разрывая все связи, он глотнул кофе. Я как раз такой позор, хмыкнул и улыбнулся. Теперь говорить об этом было уже не больно. Да и наверное никогда не было особенно тяжело. Вот если бы у него была такая семья как у Эвана, Рик бы скучал, но уйти из родного дома для него стало облегчением. Сейчас конечно они несколько смягчились, но меня никто не хлопает по плечу, когда я приезжаю в гости.
Ну, брат, это ты по адресу, Колин с чувством похлопал его по плечу, а потом и по спине. Приезжай почащемы уж тебя всего обхлопаем! Особенно преуспел в этом деле Ларс. Правда, от него можно и с синяками уехатьон у нас тот еще медведь. Хотя он смерил Рика взглядом. Да вы, пожалуй, одного роста будете.
Ну вот, а я думал, что я первый медведь, переступивший порог этого дома, рассмеялся Рик.
Ларсон скорее лось, поправил Джеймс. Какие препятствия может перешагнутьперешагивает, на какие ног не хватаеттам рогами упирается, пока не продавит. А маленьким был ну чистым теленкоми любопытный, и из-под своего куста лишний раз не высунется. Правда, недолго, он строго взглянул на сыновей, выросших выше его на полголовы как минимум. Эти двое быстро взяли его в оборот.
О, Па-ап! Эван закатил глаза. Это было тридцать лет назад!
И что, хочешь сказать, что-то принципиально изменилось? фыркнул Мюррей-старший. Просто все твои безумства отныне зовутся не дурью, а звездными причудами и умиляют весь интернет.
Ну не скажи, пап, сцену из Храброго сердца Эван больше не разыгрывает, прыснул Колин и повернулся к Рику. Смотрел этот фильм? Как нет? А, ладно, там в общем сцена, как гордые горцы проводят психологическую атаку перед боем с гнусными англичашками. Они выстраиваются в рядочек, поворачиваются к врагу спиной, наклоняются и задирают килты. Эвану было восемь, и в школе было посвящение в горцы, он подпер голову рукой, и продолжил. На посвящение покупают первый килт. И наш герой решил со школьной сцены показать всем, что он настоящий шотландец. Хорошо хоть тогда не знал, что настоящие под килт трусы не надевают.
Я сорвал такую хренову тучу аплодисментов, что окончательно решил, что стану актером, хмыкнул Эван, нисколько не смутившись. И поверь, отсутствие трусов меня бы не остановило.
О, ну это ты всему миру уже доказал, милый, усмехнулась Керол. Именно поэтому я не могу нормально смотреть почти половину твоих фильмов.
Зато остальную половину ты засмотрела до дыр, заметил Джеймс. И да, вы все трое отжигали что надо. Кто высыпал забродившую ягоду в кормушку? Рик, ты когда-нибудь пьяную козу видел? А с похмелья? А яда. А муравьиную ферму в спальне? А нашего мерина в доспехах из картона и липкой ленты?
А я помню, как они помиловали индейку на день благодарения, хоть мы его не празднуем, Керол мягко улыбнулась, вспоминая. Эвану уже тринадцать было, Ларсу все пятнадцать. Ты между прочим, всех подбил, она указала ложкой на Колина. Еще заставил меня пообещать, что дам умереть этой птице своей смертью. Он девять лет ел за троих, до тридцати килограммов вымахал!
И ты с ним пять раз подряд выигрывала осеннюю ярмарку, не остался в долгу Колин.
Рик, откинувшись на спинку стула, неспешно пил кофе, как никогда остро ощущая, насколько же отличалось его детство. И сейчас, когда он приезжает к родителям, прием пищи как правило происходит в тишине. На покрытом скатертью столе стоит идеальная посуданепременно вся из одной серии и без единой трещинки. Для бесед есть гостиная с обтянутыми шелком диванами. Но яркие разноцветные и разнокалиберные тарелки и чашки смотрятся веселее, и уж точно приятнее сидеть за столом, вспоминая проделки троих сорванцов.
Ладно, парни, мне правда надо до слесаря доехать, Джеймс положил на стол салфетку. Притянул к себе жену, поцеловал в висок. Как всегда изумительно, дорогая.
Возвращайся поскорее, до обеда я виски сберегу, а дальше не уверена, Кэрол тоже встала и принялась споро убирать посуду со стола. Так, марш по своим комнатам, отдохнуть с дороги! велела весело. Рик, я могу поселить тебя в комнате Ларса, но ты ведь все равно там спать не будешь, так что тащи чемодан сразу к Эвану.
Я к Данкану обещал заскочить, Колин подал матери стопки грязных тарелок и поспешил на выход. Без меня виски не пить! крикнул из коридора.
Рик с Эваном помогли Керол поставить посуду в посудомойку и убрать в холодильник недоеденное и пошли за чемоданами. Джеймс уже занес их в дом, осталось только поднять на второй этаж.
Спальня у Эвана была именно такой, как Рик представлял себе. Небольшая, но уютная. Небольшое окно, чтобы не промерзало от зимних ветров, имело широченный, чуть ли не в полметра, подоконник. Судя по тому, насколько потемнело дерево, несмотря на слои лака, Эван любил сидеть на нем. Из окна открывался шикарный вид на холм. Мебели было немногодобротная кровать, шкаф и письменный стол. На полках теснились книги и разные, милые мальчишескому сердцу безделушки. А на столе лежали три сникерса.
Рада, что ты дома, было написано на прилепленном к шоколадками стикере.
Эван разулыбался во весь рот и показал шоколадку Рику. А потом подошел и крепко его обнял.
Мне жаль, что твое детство было таким датским, сказал он тихо. Но хоть на велосипеде-то ты гонял?
Еще как! Рик привычнону надо же, как быстро она у него появилась! завернул Эвана в свои объятия, тесно прижимая к себе. Потом прятал от родителей разодранные в кровь коленки и локти. Но ни один из моих одноклассников и соседей не мог так быстро пронестись по нашей улице, как умел я! заявил с гордостью.
Нисколько в этом не сомневаюсь, рассмеялся Эван и выпалил, словно не удержавшись:Мой цирковой медведь! Кстати он посерьезнел. Ничего, что мои так сразу нас раскусили?
Все нормально, они же родители, и всегда все знают о своих детях, он невесело усмехнулся, ну по крайней мере такие родители как у тебя. Я опасался, что они будут против, но мне кажется, им важно, чтобы вы все трое были счастливы, а не правила, придуманные неизвестно кем.
Вот уж точно, кивнул Эван. Идем, он сгреб со стола шоколадки и потянул Рик к подоконнику. Посидим немного. А потом можно прогуляться, если хочешь.
Там же, на подоконнике, лежал теплый мягкий плед явно ручной работы, и оказалось очень уютно устроиться на окне вдвоем. Рик прислонился к стене, расставил колени, и Эван с готовностью улегся спиной ему на грудь, закутывая их обоих в теплую шерсть.
Рик словно попал в другое измерение. Где не было актеров и звезд, звонков от агента и присланных сценариев. Неважны были размер банковского счета и статус. Единственно значимым остался Эван, разнежившийся в его руках, пригревшийся под теплым пледом, и бесконечный зеленый мир за окном.
Сам не заметив, Рик начал негромко напевать по-датски. Детская, наивная песенка о медведе и малиновом кусте, выученная им в младшей школе, сейчас она казалась идеальным дополнением. Он положил ладони Эвану на живот, а подбородокему на плечо, и закрыл глаза, отдаваясь ощущениям.
Глава 9
Он слышал, как скрипнула дверь, но не сразу понял, что к ним в комнату кто-то зашел. А когда понял, то замолчал, открыл глаза и увидел Кэрол с подносом в руках.
Простите, сказала она почему-то шепотом. Я принесла лимонад, но увидела вас и
Эван улыбнулся ей и повыше натянул плед.
Все в порядке, ма, сказал он.
Кэрол поставила поднос на стол и, поколебавшись, подошла к ним.
Я очень рада, что вы приехали, Рик, сказала, положив руку ему на плечо. А ты, Эван, веди себя, пожалуйста, хорошо, добавила строго.
Эван рассмеялся и покачал головой.
Боюсь, хорошо мы уже оба не сможем, Рик вытащил руку из-под пледа и накрыл ладонь Кэрол своей. Спасибо вам. У вас чудесно!
Отдыхайте, мягко улыбнулась Кэрол. Позади нее раздалось цоканье собачьих когтей по полу. А ну-ка марш вниз, строго сказала она, обернувшись к уже устроившейся на коврике собаке.
Собака обиженно заскулила. Кэрол взяла ее на руки, погладила по лохматой голове и вышла из комнаты, притворив за собой дверь. В последний миг она посмотрела на них, и Рик успел заметить смущенную улыбку.
Я первый, да? спросил он, отчего-то зная, что прав в своей догадке. Первый, кого ты привез сюда?
Эван посмотрел на него через плечо и тепло улыбнулся.
Ну почему же протянул он. Я привез сюда Эмму. Ее мама только что унесла.
Рик забрался ладонями ему под футболку, погладил теплый живот.
Жалко, что я не смогу отвезти тебя к своим родителям, сказал, не сумев скрыть грусть в голосе. Они примут нас, накормят и не откажут в ночлеге, но это будет похоже на обед Джейме и Бриены у Руси Болтона. Хождение по острым стеклам.
Ну это вряд ли, фыркнул Эван. Я не Джейме, конечно, но уж точно не Бриенна. У меня нашлось бы, что сказать твоим родителям. В крайнем случае у меня всегда есть беспроигрышный вариант. Психологический прием гордых горцев.