Подвезти? спрашиваю я, приоткрывая окно.
Было бы не плохо, отвечает он и тут же садится на пассажирское сидение. Не спрашивая, берет мои сигареты, прикуривает, закашливается, жалуется на их крепость. Он долго осматривает салон моего внедорожника, приборную панель.
Хорошая тачка. Дорогая, наверное, честно на такую не заработаешь, хмыкая, выдает он. Да, народ здесь такой, без городских манер и предрассудков. Всего пара часов езды, а жизнь совсем другая. Может действительно плюнуть на все, да остаться. Ходить с Серегой на охоту, летом на рыбалку и забыть большой город навсегда. По ходу нашего пути, узнаю у мужика, где можно приобрести сухие дрова, и он предлагает купить их у него.
Останавливаемся возле небольшого домика в центре поселка. Серега выходит из машины и ведет меня в сарай. Когда мы почти набираем нужное мне количество и договариваемся о цене, в сарай буквально влетает невысокая, полноватая женщина лет сорока и тут же накидывается на моего нового знакомого со словами, что он козел, все пропил и уже до дров добрался. А мне и смешно и неловко одновременно. Я словно в какой-то сериал про деревню попал. Женщина перестает кричать на мужика, переводит сердитый взгляд на меня.
А ты кто такой?! недовольно спрашивает она, скрещивая руки на груди. Мужика моего спаиваешь?! как бы весело мне не было за ними наблюдать, я не позволю ей так со мной разговаривать.
На мужа кричать будешь. Я просто покупаю у твоего мужика дрова, остальное меня не интересует. Но вижу покупка отменяется, отвечаю я, разворачиваюсь и выхожу из сарая, направляясь к своему внедорожнику. Но меня нагоняет Серега, окрикивает и все же вручает мешки с дровами, прося рассчитаться за них с его женой, говоря, что завтра привезет мне угля, если надо.
В сумерках, из-за метели видимость на дороге никакая. Еду очень медленно, даже не понимая, далеко ли мне еще до моего дома, как бы ни потеряться в этих закоулках. Ругаюсь на весь салон, когда замечаю так и стоящую на обочине темно-синюю «Хонду». Твою мать, кареглазая! Какого черта ты до сих пор здесь!?
Резко торможу, выхожу из машины, даже не застегиваю куртку, не обращая внимания на ветер и снег, бьющий мне в лицо. Заглядываю в салон машины и вижу, как девушка сидит на водительском сидении, обнимает руль, словно спит или находится в полном отчаянии.
Стучу в окно, вижу, как она пугается, подпрыгивая на месте, щурит глаза и выдыхает облегченно, когда понимает, что это я. Кареглазая снимает блокировку и немного приоткрывает дверь. А я вижу, что ее трясет от холода. Дурочка. Как она вообще оказалась в такой ситуации?!
Значит, говоришь помощь уже близко, иронично спрашиваю я, а самому хочется взять ее в охапку и отвезти домой, отогреть возле камина, напоить горячим чаем или кофе, чтобы не тряслась так сильно. Ты что решила здесь замерзнуть?!
Нет, так получилось что я здесь никого не знаю Я проездом здесь, почти посиневшими губами, сообщает она. Я звонила, но так и не дозвонилась домой, а потом связь пропала, а теперь и вовсе телефон сел, в полном отчаянии сообщает она. Если ваше предложение о помощи еще в силе, не могли бы вы мне помочь вызволить машину из заноса, а дальше я как-нибудь доберусь домой, ну или до ближайшей гостиницы. Если надо, я могу заплатить.
Никуда ты отсюда не уедешь, дорога перекрыта, а гостиницы здесь нет, кареглазая. Ты мне лучше скажи, какого черта ты забыла в этой глуши в такую погоду?
Я по работе здесь. Говорю же проездом! уже более уверенно и даже раздраженно отвечает она. А кареглазая у нас еще и своенравна.
Ясно. Закрывай машину, бери личные вещи, если есть и поехали, будет тебе бесплатная гостиница. А завтра решим, как твою машину вызволить. Сейчас вообще стемнеет и тогда видимость вообще пропадет.
Вы же сказали, что здесь нет гостиниц.
Нет. Ко мне поедем.
Нет, извините. Спасибо, но я не могу! она буквально шарахается от меня, вызывая мое удивление.
Предпочитаешь замерзнуть здесь?
Нет, дойду до ближайших домов, попрошусь на ночь.
Значит стучаться к незнакомым людям и проситься на ночь ты не боишься, а от меня шарахаешься? она не отвечает, сжимает губы, начиная трястись еще больше. Да она и до ближайшего дома не дойдет в таком состоянии. Не бойся меня. Поехали пока не стемнело. Я тебя не обижу.
Откуда я знаю, может вы маньяк, упрямится она.
Что так плохо выгляжу?
А кто сказал, что маньяки плохо выглядят? Они наоборот вот такие внушительные и привлекательные, вот мы и выяснили, что кареглазая не считает меня уродом, а шарахается, потому что боится незнакомцев. В любой другой ситуации я бы похвалил ее за это, но сейчас у меня нет времени доказывать, что я не обижу ее, а просто хочу помочь.
Я точно не маньяк, скорее наоборот, вытаскиваю из внутреннего кармана лицензию телохранителя, протягиваю ей.
Откуда я знаю, может это подделка, говорит она, с подозрением осматривая документ. А я начинаю злиться, она сейчас посинеет вся, но будет упрямиться!
Так, мне все это надоело! Давай мы обсудим с тобой этот вопрос в месте, где тепло и уютно, забираю у нее лицензию, надвигаюсь на нее, смотря, как она отступает.
Не бойся кареглазая, я, правда, не сделаю тебе ничего плохого, просто не могу тебя здесь оставить замерзать. Ты мне еще спасибо скажешь, настигаю ее, подхватываю, перекидываю на плечо, захлопываю ногой дверь ее машины и несу в свой внедорожник. Девушка визжит, требует, чтобы отпустил, бьет меня кулаками в спину, а мне все это кажется забавным. Я чувствую ее тело и нежный, еле уловимый ягодный аромат.
Машину заблокируй, кареглазая, и прекрати меня бить, а то сама получишь по попе, смеюсь сквозь ее возмущения и угрозы в мой адрес.
Глава 2
Сергей
Она хмурится, глубоко вдыхает, постоянно поправляет спутанные холодным ветром волосы, и иногда посматривает в мою сторону с опаской. Сам себя узнаю с трудом. Мне на дорогу надо смотреть, на которой и так видимость плохая, а я все время возвращаюсь к ней взглядом. Дышу украдкой, глубоко вдыхая исходящий от нее сладкий, ягодный запах, и моментально пьянею от него. Как мальчишка ей Богу! Я даже имени ее не знаю, а меня тянет к ней как маньяка. Что за черт со мной творится?! Никогда не был так сильно падок на женщин. Чтобы вот так, с первого взгляда хотелось узнать ее полностью. Мне всегда нужно было время, чтобы присмотреться, пообщаться и узнать лучше человека. А кареглазая словно околдовала меня одним своим взглядом.
Заезжаю во двор, паркую внедорожник, выхожу из машины и открываю двери для кареглазой, а она не решается выходить.
Ты будешь в машине ночевать? иронично спрашиваю я, протягивая ей руку, чтобы помочь выйти. А она глубоко вдыхает, будто собирается с силами, выходит из машины, игнорируя мою руку. Пропускаю ее вперед, указывая на крыльцо и входную дверь.
Быстрее кареглазая, холодно, поторапливаю ее, смотря, как она нерешительно оглядывается по сторонам, осматривая темный двор. А потом так мило вздергивает подбородок и гордо идет вперед. Открываю двери, слыша, как поскуливает Альф, и несется к нам. Кареглазая вскрикивает и отскакивает от меня. А я понять ничего не могу, но по инерции и старой профессиональной мышечной памяти, резко хватаю ее за плечи, отодвигаю ее себе за спину и хватаюсь за ствол, который всегда ношу с собой, тоже по привычке. Включаю свет, и не могу понять, что так сильно ее напугало.
Кареглазая, ты что? спрашиваю, поворачиваясь к ней. Хорошо хоть ствол не успел вытащить, а то напугал бы ее сильнее.
Собака, выдыхает она, указывая на пса. Он потерся об мою ногу, и я испугалась в темноте. Я просто не ожидала. Извините, оправдывается она.
А все от того, что ты слишком напряжена. И ищешь во всем подвох. Расслабься, мы не кусаемся, усмехаюсь я. Это Альф, присаживаюсь, треплю пса за ухо, и ловлю красивую, мимолетную улыбку на ее губах, когда она смотрит на пса. Проходи, располагайся. А я за дровами. Камин надо разжечь. Греть тебя будем, а то губы уже синие.
А где у вас ванная? тихо спрашивает она, отводя от меня глаза.
По коридору направо, белая дверь, отвечаю я, и кареглазая быстро убегает, скрываясь от меня в ванной.
Дааа, сам в шоке, усмехаюсь я псу, продолжая его гладить. Красавица, да? Альф соглашается со мной, виляя хвостом. Поднимаюсь, иду чистить камин. Дверь ванной открывается, и кареглазая довольно быстро из нее выходит, держа в руках белый, теплый комбинезон. На ней простые светло-голубые джинсы, соблазнительно обтягивающие ее бедра, и тонкая белая водолазка с серебреным рисунком на груди. Заставляю себя так явно не пялиться на ее фигуру, но ничего не могу с собой поделать. Она не худая, как сейчас, принято. Все при ней, округлые бедра, пышная грудь, круглолицая, такая, какая должна быть нормальная женщина с пышными формами, а не тонкая, костлявая анорексичка, как сейчас, модно. До которой боишься дотронуться, чтобы не сломалась. Кареглазая мнется на пороге, не решаясь проходить в комнату.
Одежду можешь повесить в шкафу на входе и проходи, не стесняйся, говорю я, буквально заставляя себя от нее отвернуться.
А где у вас туалет, с запинкой спрашивает она. Ах, вот оно что.
Напротив ванной, отвечаю я. Закусываю губы, чтобы не засмеяться. Девушка не отвечает, быстро входит в туалет, так и не оставив свой комбинезон. Мы еще и стеснительные. Иду на кухню, кормлю пса, ставлю чайник и иду на улицу за дровами. Погода все хуже и хуже. Ветер ледяной, снег закручивает большими, белыми хлопьями и просвета не видно. Если так будет продолжаться, дороги не скоро откроют, и меня почему-то в данный момент это радует. Не потому ли, что кареглазая в твоем доме Серов? Усмехаюсь сам себе, набираю побольше дров, и спешу греть незнакомку.
Прохожу в гостиную, замечая девушку на диване с телефоном в руках. Вся натянутая, скованная, сидит, ровно держа спину, и не прекращает хмуриться.
Не грусти кареглазая, сейчас камин разожгу, чаем горячим тебя напою и все будет хорошо, подмигиваю ей, складывая дрова возле камина.
Меня зовут Яна! немного раздраженно заявляет она, слегка повышая тон.
Красивое имя, кареглазая, тебе идет.
Вы не могли бы не называть меня кареглазой, просто требует она и мило морщит носик. Мне не нравится такое обращение.
А ты не могла бы мне не выкать?
A вы не могли бы мне не тыкать?
Ох, извините Яна, не знаю, как вас по отчеству, отворачиваюсь от нее к камину, закладывая дрова.
Хорошо, давай перейдем на ты. Но, пожалуйста, называй меня по имени, уже более мягко просит она.
Хорошо кареглазая, договорились, смеюсь я, а Яна глубоко вдыхает. Разжигаю камин, оборачиваюсь, и вижу, как ее до сих пор трясет от холода. Беру с дивана плед, накидываю ей на плечи.
Укутайся, и садись ближе к камину, сейчас принесу горячего чая, совсем немного, как бы невзначай, сжимаю ее плечи, и понимаю, что не хочу ее отпускать. Хочу касаться ее еще. Просто касатьсяне более, чтобы ощущать ее под своими пальцами. Но кареглазая быстро встает и садится в кресло ближе к камину.
Спасибо, благодарит меня, отворачивается и смотрит на огонь. Черт, Серов, соберись! Где твоя выдержка? Ты на маньяка становишься похож. Разворачиваюсь, быстро ухожу на кухню. Что я там хотел? Чай! Завариваю черный чай с бергамотом, обдумывая, чем накормить гостью. Готового у меня, как обычно, ничего нет. Повар с меня никакой. Нарезаю сыр, ветчину, хлеб. Достаю печенье, сахар, джем. Черт, а может она кофе хочет. Надо было, наверное, спросить. Ладно, кофе на ночь вреден, утром попьем. Ставлю все на поднос, прохожу в гостиную. Кареглазая будто не слышит меня, сжимает в руках телефон, смотрит на огонь и сильно волнуется. Кусает розовые губы, а я в очередной раз ловлю себя на мысли, что сам хочу немного прикусить ее губы, а потом втянуть и поласкать языком. У меня секса не было всего чуть больше недели, а я уже безумно голодный. Или все дело в ней? Сам не могу понять, нравится мне это все или нет, но со мной такое впервые. Я даже когда впервые увидел свою бывшую жену, ничего подобного не испытывал. Все как-то постепенно пришло. А здесь всего и сразу хочется.
Что случилось? спрашиваю я, ставя поднос на столик между кресел.
Что? растерянно спрашивает она, только сейчас меня замечая.
Ты телефон в руках все время крутишь, и тебя явно что-то беспокоит, поясняю я.
Просто батарея села, а мне позвонить срочно нужно. У тебя есть зарядка? показывает мне телефон.
Ну, если срочно нужно предупредить близких, чтобы не волновались, звони с моего, протягиваю ей свой телефон. Хотя, здесь и раньше связь плохая была, а при такой погоде и вовсе нет. Советую сообщение написать, может, дойдет.
Нет спасибо, как-то резко и недоверчиво произносит она. Я просто номера не помню, спешит оправдаться, уже спокойнее отвечает она.
Хорошо, иду к полке возле телевизора, беру зарядное устройство. Давай свой телефон кар, запинаюсь, вспоминая наш уговор. Яна, Она протягивает мне аппарат, и я нарочно прикасаюсь к ее пальчикам, а они просто ледяные. Качаю головой, ставлю ее телефон на зарядку. Сажусь напротив нее в кресло, двигаю чашку с еще горячим чаем. Пей, грейся. Может коньячку в чай добавить? Так согреешься быстрее, да и для профилактики. Так и заболеть можно, а кареглазая, опять кусает губы, не понимая, что дразнит меня этим.
Можносоглашается она. Достаю бутылку коньяка. Немного плескаю нам в чашки.
Пей и ешь, не стесняйся.
Спасибо, вновь благодарит она, грея руки об чашку. И пальчики у нее такие маленькие, нежные, ухоженные. Не с метровым маникюром, как это сейчас модно, а аккуратные. Альф подходит к Яне, садится перед ней и заглядывает в рот, выпрашивает еду, когда я гаденыша только что накормил. Кареглазая улыбается щенку искренней, красивой улыбкой, берет кусочек ветчины и кормит его с рук.
Ну все, он теперь от тебя не отстанет, говорю я, коса посматривая на предателя пса. Меня он боится, а на нее как на родную смотрит. А потом и вовсе набирается наглости и ставит на нее лапы, прося еще. Я бы отругал его за попрошайничество, но Яна так мило ему улыбается, гладит его, что я не могу отвести от нее взгляд.
Хороший он у тебя. Я тоже всегда хотела собаку с детства. Но у моей мамы была аллергия.
Какие твои годы, еще заведешь себе собаку.
А сколько по- твоему мне лет? с интересом спрашивает она.
Лет двадцать пять, не больше, честно отвечаю я.
Мне двадцать девять, почти тридцать. Но спасибо за комплимент.
Это не комплимент, ты действительно выглядишь на двадцать пять, кареглазая смущается, отводит от меня взгляд, продолжая кормить Альфа. Лучше скажи мне, как так вышло, что ты застряла в этой глуши в такую погоду, она перестает улыбаться, допивает чай, отставляя чашку.
Сказала же, по работе, намекает, что я лезу не в свое дело.
Что за работа, если не секрет, продолжаю настаивать я. Она долго молчит, словно обдумывает, стоит ли мне отвечать.
Я журналистка из газеты. Здесь жила бабушка, ветеран войны, которую лишили всех льгот из-за какой-то ошибки чиновников. Я ездила к ней, хотела статью про нее написать, так складно отвечает она. Врет и даже не запинается. Я ложь всегда за версту чувствую, никакая она не журналистка, а маленькая врушка. Киваю головой, делая вид, что поверил. Яна скидывает с себя плед, встает с кресла, снимает с зарядки свой телефон, ждет, когда он включится. Пальчик закусывает, волосы поправляет, проводя по ним рукой, а я представляю какие они мягкие, шелковистые, и как будут чувствоваться, если запустить в них руку.
Действительно нет связи, в каком-то отчаянии произносит она, и начинает строчить сообщение. Облокачивается на тумбу и немного выставляет округлую и аппетитную попку вперед. И тут во мне просыпается мужчина на примитивном уровне. Меня окатывает жаром внезапное желание, и вся кровь приливает в пах. Твою мать, кареглазая, что ты со мной сотворила всего за час нашего знакомства? Поднимаюсь с кресла, иду на кухню, снова ставлю чайник, чтобы заварить еще горячего чая. Глубоко вдыхаю, понимая, что это будет чертовски сложно находиться с этой женщиной в одной комнате и не иметь возможности касаться ее.
***
Просыпаюсь в шесть утра, что для меня не свойственно. Еще час ворочаюсь из стороны в сторону в надежде вновь заснуть, но все бесполезно. Поднимаюсь, иду в ванную, принимаю бодрящий душ. Обтираюсь полотенцем, осматриваю себя в зеркало, решая сегодня не бриться. Дверь в ванную резко распахивается, оборачиваюсь и вижу, как кареглазая на мгновение застывает, сжимая ручку двери. Я полностью обнаженный, сам теряюсь от неожиданности. Несколько секунд ступора, и я ловлю Яну за тем, что она откровенно рассматривает меня с ног до головы.