Что у тебя за день? спросил я, убирая ее ноги и ложа их себе на колени. Безупречная теплая кожа коснулась кожи моего живота, и сердце пропустило удар. Вся кровь мигом хлынула к паху. Я сам над собой издевался, но держать руки подальше было выше моих сил.
Дома я застукала Лукаса с девушкой в весьма пикантной позе, улыбнулась она. Затем приезжаю к тебе и вижу почти то же самое. Хорошо, что я забыла ключи. Вы успели одеться.
Мои руки прошлись по ее икрам, и Кейли посмотрела на меня. Я удерживал пронзительный взгляд голубых глаз, в которых плясали танец Ада чертята. Она ревновала. Только сама этого не понимала.
Я продолжал движение ладоней по ее ноге. Кейли чаще задышала и слегка дернулась под моими руками, когда они остановились на ее бедрах.
Здесь, еле слышно прошептал я. На этой части твоего тела татуировка будет выглядеть прекрасно.
Давай проверим, так же тихо предложила она.
Я убрал ее ноги со своих и встал с дивана.
Хочешь сегодня?
Да.
Это может занять некоторое время.
Ну, некоторые салоны работают круглосуточно. Но если у тебя нет времени, я отправлюсь туда сейчас.
Она мной манипулировала, прекрасно зная, что я не отпущу ее одну в тату-салон поздно вечером.
Чертенок, предупреждающе сказал я. Мне нужен косметический карандаш.
Она порхнула в ванную и быстро вернулась.
Кайал подойдет?
Я кивнул, и Кейли вручила мне черную подводку для глаз.
Располагайся, приказал я.
Она сняла с себя кеды и мило вздохнула, перебирая маленькими пальчиками ног. Я присел на колени рядом с ней и придвинул ее к себе поближе за ноги.
Что мне рисовать?
Кейли на секунду задумалась.
Я не знаю.
Я поднял на нее глаза. Она выглядела довольной и стреляла глазами. Все эти дни она проводила одна, и мне было больно от этого. Я знал, что она пропадает в Старом городе или на пляже. Мне хотелось быть с ней, пока Лукас был занят. Но я грузил себя работой, которой было не так уж много.
Что-то начинает происходить. То, что, казалось бы, уснуло. То, что мы годами пытались подавить. Не могу сказать за нее. Она такая разная. Сама не знает, чего хочет.
Я доверяю тебе, нарушила она тишину.
Я тяжело вздохнул, невольно вспоминая. Тогда она мне сказал то же самое.
Кейли видимо поняла. И попыталась расслабиться, нервно посмеиваясь.
Рисуй что-нибудь в своем стиле. Я хочу рисунок похожий на твой.
Я прошелся взглядом по своей татуировке.
Хорошо.
Когда карандаш коснулся ее нежной кожи, Кейли заерзала на диване.
Сиди спокойно, чертенок, строго произнес я.
Как думаешь, у меня хватит выдержки?
Тебе придется. Но зная тебя, я ни в чем не уверен.
Она снова улыбнулась.
Нужно позвонить Лукасу. Надеюсь, он закончил.
Я ухмыльнулся, и Кейли это заметила.
Вы точно работали эту неделю?
Чертенок, мой голос снова стал предупреждающим. Не ерзай.
Ты не ответил.
Да. Прости, но неделя выдалась трудной.
Ничего.
Я остановился и вновь на нее посмотрел. Она старалась казаться равнодушной, но я видел, как ей обидно. Она не привыкла, чтобы ее желания не исполнялись. Кейли прекрасно осознавала, что так будет не всегда, что мы уже выросли и у каждого своя дорога, но эгоизм и чувство своей особой значимости, который в ней взрастили, не давали ей это принять.
Я старался, чтобы мои руки по возможности не касались ее кожи. Но это было неудобно. Наплевав на все, я уперся левой ладонью во внешнюю часть ее бедра, а правой выводил рисунок.
Ты хочешь это набить сегодня? спросил я.
Или подождать до утра, ответила она, но мне придется не мыться.
Илинемного подумав, я решился, можешь получить рисунок, не вставая с этого дивана.
Кейли непонимающе нахмурила брови.
Что ты имеешь в виду? Я хочу настоящую татуировку.
Она будет настоящей.
Тыее ярко-голубые глаза округлились. Затем прищурившись, Кейли улыбнулась. Я могла бы догадаться. Все что касается рисунка тебе подвластно. Но почему ты мне не сказал?
Ты бы просила у меня это постоянно, чертенок. И вообще я делал это только дважды. Если ты готова рискнутья развел руки в стороны.
Кейли окинула меня своим ледяным взглядом.
Я уже говорила, что доверяю тебе. На ком ты экспериментировал?
Я провел черным от карандаша пальцем по костяшке своего запястья, где было выбито «Doomed». Это. И латинская строка Лукаса.
Черт! ругнулась она. Так не честно.
Все честно, я посмеялся. Теперь ты посвящена в тайну. Нам я сделал только буквы. Ты будешь первой и последней, кому я сделаю рисунок.
Последней? переспросила она.
Да. Никто не должен знать. Я не мастер и у меня нет на это времени.
Кейли снова откинулась на спинку дивана.
Хорошо. Это наша маленькая тайна.
Тайн у нас хватало. Точнее одна, которая меня убивала.
Посмотри.
Кейли опустила глаза и стала с интересом разглядывать свою правую ногу. С верхней части ее бедра к внутренней тянулись черные линии, образуя сердцевидное кружево. Внутри него я нарисовал тонкую сетку, украшенную черным жемчугом. Пара небольших роз пристроились к левому боку сердца, пуская свои листья к коленке Кейлин.
Рисунок покрывал всю верхнюю часть бедра. Когда я нанесу тушь, и без того сексуальные ножки Кейли, будут выглядеть потрясающе.
Картер, этоона крутила ногой.
Я знал, что тебе понравится. Думаю, розы мы сделаем с голубым оттенком. В тон твоих глаз.
Я снова коснулся рисунка. Ее ноги дрожали от моих прикосновений. Я знал, какой Кейли была чувствительной. Мне было слишком тяжело находиться рядом с ней наедине. Особенно в таком положении.
Приступим? Я посмотрел на нее снизу вверх. Она кивнула.
Я никогда не планировал делать людям тату. То, что я сделал это для себя, Лукаса и теперь делаю для Кейли, значит что-то важное.
Когда игла коснулась кожи Кейлин, она даже не вздрогнула. В резиновых перчатках я не мог ощущать ее, но мог видеть легкие мурашки.
Неужели тебе не больно? После очередного нанесения, я смазал прохладной мазью ее кожу.
Вовсе нет. Я думаю, что рассказы об этой боли слишком преувеличены.
Так и есть. В какой-то степени.
Я продолжил, а Кейли громче прибавила музыку, практически полностью заглушая дребезжание машинки.
Когда я начну красить, крикнул я, будет больно. Без этого никак, чертенок.
Она беспечно улыбнулась, подпевая солисту. Кейли любила яростную музыку. Она сходила с ума от ню-метала, и откровенно скучала от классического панк-рока.
Я полностью ушел в работу, когда заиграла песня «Blessed With a Curse». Кожа светлой карамели превратилась в мой холст, на котором я создавал. Игла вбивала ей под кожу тушь, создавая настоящее произведение.
И все это под моими руками.
Мы закончим сегодня? Кейли вывела меня из транса.
Думаю, да. Но это займет много времени.
Я написала Лукасу, что остаюсь у тебя. Ты ведь не против?
А когда я был? задал я риторический вопрос.
Какое-то время она молчала, но потом снова спросила:
Ты снова с Аарен?
Я улыбнулся, не глядя на нее. Долго она тянула с этим вопросом. Учитывая то, что увидела, придя сюда.
Ты ведь знаешь, что нет.
Тогда ты с ней просто спишь?
Любопытный маленький чертенок. Я отложил машинку и схватил ее за розовую пятку, слегка ущипнув.
Кейлин взвизгнула и стала вырывать ногу. Но я держал ее крепко.
Тебе все нужно знать.
Ну скажи мне, Картер, смеялась она.
Нет. Я отпустил ее ногу и, смазав мазью поврежденные участки кожи, снова включил машинку. Она пришла в неподходящий момент, когда я принимал душ.
Но вы оба выглядели как после сумасшедшего траха. Откинув голову, Кейли снова принялась смеяться.
Осторожней со словами, улыбнулся я, возобновив работу.
Аарен снова «оказалась поблизости» и зашла ко мне. Ничего не было, и быть не могло. Но со стороны выглядело иначе. Она была неплохим другом. Я думал, что не смогу с ней больше общаться после того, что она мне сказала. Но я ошибался. Аарен не стала мне больше этого говорить. Напротив, она извинилась.
Но я не мог этого объяснить чертенку. В ушах еще звенели жестокие слова ублюдка Брэдли.
Перекусив, мы снова вернулись на диван и продолжили начатое. Я начал красить розы, и Кейли недовольно проворчала. Ей было больно. Я послал ей ехидную ухмылку.
Было слишком поздно, когда я закончил. Она спала, полулежа на диване, пока я покрывал ее ногу стерильной пленкой. Красный диск поднимался над Сан-Диего, освещая комнату багровым светом.
Кейли тихо застонала, когда я взял ее на руки.
Жжет
Ш-ш-ш.
Я пронес ее по лестнице наверх в комнату, которая полностью представляла спальню. Кейли не открывая глаз, растянулась на кровати.
Черт, как жжет, снова простонала она, неуклюже пытаясь снять шорты.
Могла бы подождать, когда я выйду, сказал я, поднимаясь.
Она распахнула глаза и схватила меня за руку.
Не уходи.
Я всю ночь разрисовывал тебя, чертенок. Нужно поспать.
Возбуждение от вида ее голых ног и бессонная ночь давали о себе знать. Веки наливались свинцом, а давление в области паха стало совсем невыносимым, когда Кейли все же стянула с себя шорты. Ее черные кружевные трусики эротично сочетались со свежим рисунком на ноге. Делая этот рисунок, я будто знал, какое на ней белье.
Пока я любовался этим зрелищем, маленькая ножка опустилась на мой член. Я стиснул зубы.
Что ты делаешь?
Я терпела всю ночь, Кейлин облизнула губы, моргая густыми темными ресницами. Что-то происходит между нами. Прямо сейчас. Снова.
Она стала потирать ногой мою эрекцию, и из моего горла вырвался стон.
Ты же помнишь, как это было, Картер. Прикоснись ко мне. Мы не делаем ничего плохого.
Я проигнорировал остатки разума. Все как когда-то. Прошло два года, а я все еще чувствовал ее вкус на своих губах. Никто не мог утолить мой вечный голод. Ни у кого не было такого вкуса.
Я резко развернулся и схватил Кейли за бедра. Она слегка поморщилась, когда я задел ее ногу. Но мне было все равно. Она сама этого хотела.
Все произошло быстро. Одной рукой я надавил на ее грудь, чтобы она легла, а второйсорвал с нее трусики. Кейли раздвинула ноги, и я лег на уровне ее прекрасной розовой плоти. Она на выдохе и со стоном произнесла мое имя, когда я погрузил свой язык в ее сладкое влажное место.
Глава 7
Кейлин
Я потеряла девственность, когда мне было шестнадцать. Тогда, когда только начала встречаться с Брэдли.
Но не он был во мне первым.
Это был Картер.
Брэдли рьяно пытался трахнуть меня в первую же неделю наших отношений. Но его попытки вызывали во мне лишь отвращение. Я не хотела, чтобы он был первым. С ним бы было не так, как мне хотелось.
Да, Брэдли сексуальный, но его самомнение зашкаливает примерно до пятнадцати по десятибалльной шкале. Не думаю, что он бы осторожничал. Да и сама мысль о том, что он был бы у меня первым, раздуло бы его и без того огромное эго.
Решив, что моим первым будет тот, кто этого достоин, мой выбор пал естественно на Картера. Я видела, как он привлекателен, как смотрят на него девушки, а он смотрит на меня.
Картер приехал на выходные из Лос-Анджелеса без Лукаса. Джек улетел в Нью-Йорк, и мы были дома одни. Все было как обычно: мы смотрели фильмы, слушали музыку. В какой-то момент я оказалась на Картере и поцеловала его. Он этого не ожидал. Он оттолкнул меня и назвал дурой. Мне стало обидно, и я начала плакать. На Картера всегда действовали мои слезы, когда как другие не особо сосредотачивали на этом внимание. И я снова его поцеловала. В этот раз он не стал меня отталкивать.
И это случилось. Он был так нежен и заботлив. Он сделал все так, как я и хотела. Мне было жутко больно, но я терпела. Ведь Картер сделал меня женщиной.
Я позволила Брэдли прикоснуться к себе лишь только через полгода. Он был разочарован, что я не оказалась девственницей, но мне было на это плевать. Секс с ним был бешеным и страстным. Со временем он стал обуздывать свои потребности и научился удовлетворять меня.
Но это было не то. Мне всегда было мало.
Первое время я не замечала, но Картер стал реже приезжать домой. Он винил себя и страдал. Мы договорились, что это был первый и последний раз. Никто не должен знать. Нас не поймут и во всем обвинят Картера. Ему было девятнадцать, мне всего шестнадцать. Кто бы из нас пострадал в этой истории?
Со временем все встало на свои места. Но он не забыл. Не забыла и я. И как такое можно забыть?
Его руки на моей груди, его язык внутри меня. Я помню все: этот запах, мои фиолетовые простыни с пятнами крови, наш пот и его дыхание Звуки, которые он издавал, когда входил в меня. Эти руки, на которых проступали вены, когда он опирался на них, нависая надо мной. И глаза. Черные омуты, наполненные тоской и любовью
***
Сейчас все повторялось. Я снова чувствовала то, что чувствовала тогда. Но в десять раз сильнее.
Картер снова поддался мне. Я этого не планировала. Ночь, что мы провели вместе, была адски мучительной. Когда он рисовал на мне, а потом всю ночь набивал тату, мне приходилось закусывать губы и заставлять себя думать, о чем угодно, но только не о его руках. Но ни громкая музыка, ни боль от иглы, ничто не смогло подавить это желание. Эту ноющую боль между ног.
Когда моя голова коснулась кровати, и я почувствовала запах его постели, мне стало ясно, что я снова хочу совершить ошибку.
Нетерпеливый язык Картера заставлял меня чуть ли не визжать от восторга. Я извивалась словно змея. Пальцы ног с силой вжались в простыни, а пальцы рук теребили шелковистые волосы Картера.
Чертенокстонал он между поцелуями с моей плотью. Что же мы делаем?
Я сходила с ума от его наполненного страстью голоса.
Не останавливайся, прошептала я.
Он и не думал этого делать. Я открыла глаза. Руки Картера выводили круги на моих сосках под майкой. Его голова плавно двигалась между моих бедер. Он полулежал, склонившись надо мной. Из-под низко опущенных спортивных штанов выпирало его возбуждение. Мне так хотелось прикоснуться к нему. Так хотелось попробовать его на вкус. Сейчас я ненавидела всех девушек, которые получали от него, то же самое, что и я сейчас.
Это только мое. Картер мой.
Он глубже вонзил свой язык, и я застонала так громко, что Картер удовлетворенно рыкнул. Его руки оставили грудь, и нашли мои ладони. Мы вцепились друг в друга обеими руками, сплетая пальцы. Картер потянул меня на себя, и я качнула бедрами.
Вот так, чертенок. Двигайся.
Я держалась за его руки, запрокинув голову, и двигала бедрами, буквально насаживаясь на его язык.
Кончи для меня, на миг остановившись, шепнул он.
Я вскрикнула и почувствовала огромную накатывающую на себя волну удовольствия. Руки и ноги тряслись. Картер отпустил мои руки и провел горячей ладонью по татуировке. Я вздрогнула и открыла глаза.
Он тяжело дышал, так же, как и я. Его эрекция достигла пика. Я привстала и протянула руку. Мои пальцы прошлись по тонкой полоске волос, ведущей к паху. Картер поймал мою руку, когда она почти забралась под резинку штанов.
Я подняла на него взгляд.
Тебе нужно
Нет, резко ответил он. Его голос уже не был хриплым от страсти. Он стал холодным.
Картер встал с кровати и посмотрел на меня. Я свела ноги вместе.
Поцелуй меня, Картер.
Он ухмыльнулся.
Чем я по-твоему сейчас занимался?
Меня разозлили его слова.
Не выставляй меня похотливой стервой. Ты охотно это сделал.
Кейли, так нельзя. Твою мать! Он схватился за волосы. Я иду в душ.
Я бросила в него подушкой и забралась под одеяло. Возможно, он прав. Тело все еще ныло от его прикосновений и, чувствуя себя полностью удовлетворенной, я стала медленно погружаться в сон.
***
Я проспала до полудня и, проснувшись, обнаружила записку от Картера.
Обработай тату, мазь на столе. Увидимся дома.
К.
Отбросив лист, я схватила тюбик, лежавший на прикроватном столике и сделала так, как велел Картер. Что ж, кажется нам снова придется делать вид, что ничего не было и вести себя как ни в чем не бывало.
Меня это жутко раздражало.
Хотя чего я собственно хотела?
Джек и Лукас с ума сойдут, узнай они правду. Я уже не представляю, что будет с мамой.
Они не поймут.
Но будь я хоть немножко разумной, я бы никогда не полезла к Картеру.