Наталья БочкаПьяная вишня
Часть 1
Глава 1
В то злополучное утро Вера Полякова как приличная жена и добропорядочная хозяйка, после того, как муж ушел на работу, а дочь в школу, решила прибрать в квартире.
Излишняя щепетильность в этом вопросе всегда была у Веры в крови. Уборку затевала так часто, как мания чистоты начинала вибрировать в мозгу. А это происходило чуть не каждый день, потому-то и убирать приходилось почти ежедневно.
Не будем надолго останавливаться, обсуждать методы борьбы с пылью, которая не успела осесть, и следами от обуви, которые чуть ли не всюду виделись нашей героине. Скажем только, чистота в квартире была не просто пунктиком Веры, но и проблемой, которая ей самой давно докучала. Оставить эту привычку она не могла, так как Борисмуж Веры, тоже порой до абсурда чистоплотный и его страшно нервировало всякое проявление неопрятности. Может быть, от этой его раздражительности Вера стала такой. Целыми днями она терла, мыла, стирала, гладила, ну и всякое такое.
И вот, от этой чрезмерной, не побоимся даже употребить словодотошной чистоплотности, в то утро Вера, напрягши все свои силы, поднатужилась и слегка отодвинула от стены диван в гостиной, который, вроде бы, давно не отодвигала. Но, не далее как пару дней назад уже проделывала то же самое.
За диваном, в небольшом просвете что-то блеснуло. Чтобы не оставлять то, что могло закатиться, Вера двинула мебель ещё и достала предмет который показался незнакомым, совсем в таком месте неожиданным.
Серебристая серёжка с несколькими маленькими камешками оказалась на ладони домохозяйки. Откуда она? За диваном, в гостинойженская серьга?
У дочки Дашки серьги разноцветные, со скелетами, смайликами, с якорьками и прочей ерундой. Это не может быть её серьга. Возможно кого-то из подружек? Так они вроде бы не приходили почти неделю. Тогда, чья серьга?
Вера крутила её в разные стороны, пытаясь не просто рассмотреть, а понять, как попала эта вещь в её квартиру, да ещё под диван. Мысли скакали будто угорелые, в висках пульсировало как никогда раньше. Что-то тревожное, неизбежное приближалось, начинало охватывать одну половинку мозга, затем вторую.
Так, когда я отодвигала диван? В понедельник, а сегодня четверг. Три дня. Кто тут был? Здесь я пылесосом прошлась. Это точно. Значит, она появилась Так, так, когда она появилась? Когда? Мы с Дашкой пошли в кино во вторник. Получается, пока мы ходили в кино, потом в кафе зашли. Мы ещё позвонили Боре, сказали, что в кафе зайдём, а потом мы ещё Он как-то ответил сумбурно. Да, теперь я вспомнила, он ответил быстро, молотстань, я работаю. Именно тогда
Всё смешалось, спуталось. Мысли обгоняли одна другую.
На прошлой неделе он с работы два раза задерживался. Раньше такого никогда не бывало. Ну, хорошо, то на работе, а этодома. У нас дома! Неужели он как он мог? У нас дома, когда мы с ребёнком пошли в кино. Возмутительно! Это уже ни в какие ворота не лезет. Что же делать теперь? Вот он придёт и что я должна ему сказать? Кинуть в лицо эту серьгу, потребовать чтобы убирался?
Вера ходила по квартире, хваталась за всё. То пыль протрёт, то тарелку вымоет, но тут же бросала начатое, перемешалась в другое место. Ничего не шло, дела не клеились. Она снова пошла на кухню, постаралась подумать о том, что сейчас со школы придёт дочь, её нужно накормить. Серьга из-под дивана тут никак не должна помешать, но почему-то очень мешает. Вера без конца доставала её из кармана фартука, снова рассматривала. Положила на полку, потом в прихожей у зеркала, затем снова к себе в карман.
Позвонила Дашка:
Мам, я к Вике после уроков.
А обедать?
У неё пообедаем. У неё матушка всегда нам вкусненького готовит.
Не привыкай у чужих людей кушать.
Да всё нормально мам. Её мама прикольная тетка.
Ну, ладно, только не поздно! выкрикнула Вера, но Дашка уже отключилась.
Нет, так нельзя оставлять. С большим трудом дожила до семи часов, когда с работы обычно возвращался Борис. Сердце прямо скачет в груди, страх всё больше одолевает.
Что делать? Молчать? Но как же? Терпеть. А если правда, что тогда?
В замке щелкнуло, дверь распахнулась, на пороге Борис. Тёмная челка идеально зачесана на бок. Он снял пальто, почти нежно, расправив лацканы, повесил его на плечики в шкаф.
Вера, я дома, сказал он и внимательно глянул на себя в зеркало.
Самодовольный взгляд его теперь показался подозрительным и очень даже понятным.
Вера, молча ходила от мойки к столу, резала, чистила, мыла.
Что на ужин? он осмотрелся и, не увидав ничего готового, недовольно сказал, Ты ещё не приготовила?
И тут она не выдержала:
Боря, ты ничего не хочешь мне сказать? она открыто глянула на него.
Ты о чем? осторожно начал он.
На лице его тут же появилась маска, какую он напускал на себя в моменты недовольства.
Боря, скажи честно, ты изменяешь мне? Скажи правду, я пойму.
Он отошел к окну, упёрся пальцами в подоконник. Шея чисто выбрита, затылок коротко стрижен. Костюм сидел как влитой, тонкий рубчик, идеальный шов локтя, четкий поворот ворота. Борис смотрел в окно, весь такой безупречный, лощёный. Вера ждала ответа, который возможно, вот сейчас в эти минуты, перевернёт всю их прежнюю жизнь с ног на голову.
Да. У меня есть девушка, просто сказал он и обернулся.
Девушка? выдохнула она.
Да. Ей двадцать пять , он остановился, но верно не для того, чтобы набраться мужества, а скорее для театральности, паузой показать всю разницу какая есть, ия её люблю. Я ухожу к ней.
Тишина.
Вера почувствовала, словно все камни мира полетели в её сторону и сейчас забьют до смерти. Но пока они летят, она встрепенулась:
Нет, ты не смеешь так поступить со мной. С нами! Как же Дашка, как же мы, как мы будем жить?
Я буду платить алименты. Не волнуйся.
Ты шутишь? Мы что должны теперь жить на твои подачки?
А ты не думала найти работу и зарабатывать. Иди, работай.
Куда я пойду? Я тринадцать лет сижу дома, стираю твои рубашки, готовлю, убираю Ты в своём уме? Значит я уже не нужна, тебе нужныдвадцатипятилетние?! Конечно они не такие старые как жена, в тридцать три года. Ты подумал, зачем ты ей нужен, этой твоей девушке? она начинала горячиться.
Вера прекрати истерику. Когда-нибудь это всё равно бы случилось. Посмотри на себя. На кого ты похожа? Что у тебя с волосами? Этот халат. Думаешь, я прихожу домой и, глядя на тебя вот такую, он жестом показал на Веру, сверху до низа, могу чего-то хотеть?
Этоуже слишком.
Ах, вот в чём дело! Значит, я стала не та? Красота увяла! Попользовался, можно выкинуть и идти дальше, найти кого-то посвежее!
Не кричи, мне твои эти крики уже вогде. Тоне так, этоне эдак. Да пошла ты, он развернулся, пошел в комнату и открыл шкаф.
Нет, ты не уйдёшь, Вера кинулась за ним, ты не можешь нас бросить!
Она цеплялась за его руки, он пытался отстраниться. Потом он бросил вещи, что сумел достать из шкафа:
Да назабери! Куплю себе новые вещи, оттолкнув Веру к стене, он пошел к выходу.
Дверь хлопнула. Всё.
В полдевятого замок щёлкнул, в прихожую ввалилась Дашка:
Мам, привет. Есть чё поесть?
Вера сидела на табурете в кухне. Она подняла взгляд на дочь. Дашка стягивала ботинки и подпрыгивая снимала рюкзак.
Мам, чё там? Чего ты? Кстати, ты серёжку не находила? Мы с Викой в прошлый раз бесились, она серёжку где-то посеяла. Ты нигде не видела, серебряная такая, три камушка?
Глава 2
Ради Бориса, она от всего отказалась, или почти всего. Забросила музыку, не поступила в музыкальное. Потому что он, видите ли, выбрал её не для того, чтобы она ездила по гастролям и концертам. Покинула своих друзей, потому что он сказал, компания эта состоит сплошь из бомжей и алкоголиков, так он назвал музыкантов. Она бросила танцевальную студию, ведь он решил, танцевать в обтягивающем трико это неприлично, недостойно его будущей жены. Даже косметику забросила, после того как он пару раз назвал её вульгарной, ему вроде бы показалось будто она сильно накрасилась.
Она оставила всё.
Со временем и мама, которая одна из всех считала его прекрасным мужем, чудесным отцом, даже она отстранилась. Стеснялась своей простой внешности, ощущала себя не к месту, рядом с его напыщенными родителями. Теперь только изредка, когда Борис был на работе или в командировке, ненадолго заглядывала к Вере, да и то всегда старалась поскорее уйти, словно боялась быть застигнутой.
В замужестве, мир Веры очень сузился. Дом, школа, супермаркет. Борис даже не брал её на корпоративы в клинику где работал. Это теперь она стала пониматьпочему. Видно там и без неё было с кем ему общаться.
Да, вот и досиделась.
Как-то раньше не замечала она этого или не хотела замечать, но теперь ясно увидела свою роль. Поняла, кем была все эти годыпростой домработницей. Только и всего. Теперь что? Все возможности упущены, желания глупы, да и какие там желания. Их нет, они исчезли в тот момент, когда эта домашняя трясина стала беспощадно засасывать.
Конечно, есть ещё Дашка. Дочь, наверное единственное и самое лучшее в этом браке. Но с каждым днём всё больше чувствовала Вера, как отстраняется дочь. У неё свои интересы, свои занятия, Вере нет в них места.
Как же так, та малышка, которая раньше просто не могла отлипнуть от матери, теперь считает её почти мебелью. Почему так случилось? Все попытки Веры вернуть былую их дружбу разбиваются об постоянную занятость Дашки. Когда-никогда удаётся вытянуть её в кино или в кафе. Она занималась чем угодно лишь бы не слушать мать. Часто ночевала у бабушки, там школа прямо напротив дома. В те вечера, когда Дашка у мамы, а Борис в клинике, в ночную, Вера и вовсе впадала в тоску.
Теперьодна
В квартире темно. За стеной шумят соседи, что-то празднуют. Хорошо, у них компания, а Вера совсем одна. Растянулась на злополучном диване. Зачем отодвинула? Пусть бы валялась та серьга, хоть десять лет, хоть двадцать.
Тусклый свет электронных часов. Двадцать ноль две. Ничего не хочется. Ни встать, ни пойти, ни есть, ни пить, ни включить телевизор. Ничего.
Глаза открыты. Потолок. И вся прошлая жизнь там, на потолке. Все, что было когда-то пробегает слайдами перед глазами, в темноте лепнины пересеченной бликами уличных фонарей.
У соседей сверху что-то упало на пол и громко стукнуло. Вера пошевелилась, попробовала встать, в глазах помутилось. Конечно, если лежать целый день ещё не такое может быть. Всё расплывалось. Зачем двигаться? Это никому не нужно.
Нет, нужно встать и идти, что-то делать. А что, для кого? Можно уже совсем ничего не делать. Вера встала, неверными шагами пошла на кухню. Свет больно полоснул в глаза. Прищурилась, осмотрелась. Всё то же, нодругое, не еёчужое, ненужное. Здесь нет ничего что нравилось бы, всё делась по желаниям Бориса. Эти шкафы под мрамор, эти шторы с ламбрекенами, вычурная люстра. Только пафос и никакого уюта.
Взгляд Веры пробежал по полкам, остановился на одном из шкафов.
Стоп. Коньяк.
Вера сделала несколько шагов, распахнула дверцу, схватила бутылку, открыла пробку и приложила горлышко к губам. Первый глоток опалил горло, за ним второй третий, четвертый. Когда со вздохом она отстранилась от бутылки, что-то горячее уже забегало то телу, по жилам. Решительное что-то ворвалось в мозг, привело в действие внутренние механизмы, закрутило застоявшиеся за эти дни шестерёнки.
Нет, я не буду ничего ждать, проговорила Вера обращаясь к бутылке, не буду!
Она с размаху поставила бутылку на стол, ринулась в спальню и открыла шкаф.
Я так просто не сдамся! Вы у меня ещё получите, я вам покажу, как бросать меня!
Натянула штаны, какой-то свитер, быстро пошла в прихожую. Движения резкие, цепляющиеся. Кругом всё падало, Вера отталкивала от себя падающие вещи.
Нет, не возьмёшь, я так просто не сдамся. Сейчас я докажу!
Один сапог, затем второй, схватила куртку и выскочила из квартиры.
На улице ветер пахнул в лицо, в первые мгновения остудил пыл. Вера осмотрелась. Куда идти, в каком направлении? Что вообще ей нужно, чего хочет? Пока она думала, ноги сами искали дорогу.
Тудавперёд, к огням, к людям.
Глава 3
Яркая вывеска заставила остановиться. Две красные вишни неоновым светом горели над входом, но буквы плясали и Вера не стала их рассматривать, быстро повернулась, толкнула дверь. В помещении накурено, кто-то жалобно напевает караоке. У стойки пара мужчин. Один по всей вероятности спит. Вера села рядом со спящим, глянула на его счастливое лицо. Из тумана выглянул бармен, узкие скулы, глаза красные как у Дракулы, прилизанные волосы, черный жилет. С неприятной улыбкой он посмотрел на Веру, и она откуда-то издалека услышала свой собственный голос:
Чего скалишься, наливай, давай.
Что желаете? его улыбка стала ещё нахальнее.
Водки налей, кофе я дома попью, деловито произнесла Вера и снова обернулась к спящему, вот человек, никаких проблем. Мне бы так, забыться, не думать ни о чём.
Спящий потянулся куда-то губами, потом приоткрыл один глаз, словно поняв, что вокруг всё так же без изменений, снова закрыл. Спустя минуту до его мозга видно дошла картинка с изображением близко сидящей Веры. Он открыл уже два глаза. Человек протянул руки, обхватил Веру за талию и быстро проговорил:
Любимая, наконец-то я встретил тебя.
Иди к черту! Вера толкнула его, он съехал со стула на пол.
Вы его знаете? загадочно, как будто точно зная, что она его знает, усмехнулся бармен. Кажется, это он вас ждёт.
Яегоне знаю, Вера потянулась к рюмке на стойке, посмотрела на неё несколько мгновений и залпом выпила. Кто это?
Посетители небольшого бара начали переглядываться, толкать друг друга. Почему-то все смотрели в направлении Веры и человека который упал.
Да нет, я подумал, вы и есть та женщина, которую он ждёт в этом баре уже долгое время. Может год, а может два.
Я? Таженщина? Ещё чего. Он же на свинью похож. Чтоб я с таким Да ты что? У меня мужизвестный хирург, а ты мнекакого-то грязного мужика приписываешь.
Ну, я же не знаю, какие у вас там отношения. Он-то вас узнал, вот я и спрашиваю.
Ты бы парень, лучше не лез не в своё дело, бармен немного двоился, но Вера старалась делать вид, как будто смотрит прямо ему в глаза, чтобы не дай бог он не заметил, что она уже выпила до того как пришла сюда. Давай, наливай ещё водки. А то, лезет тут.
Она сама не могла понять, откуда берутся эти словечки, это странное поведение, которого она в себе не помнит. Может было, давно ещё в ту пору, когда была свободна, ходила с друзьями по вечеринкам, квартирникам и разного рода посиделкам. Скорее всего, это именно оттуда накипело.
За ногу кто-то взялся, от неожиданности Вера вскрикнула.
Отстань скотина! закричала она, но человек схватил её за другую ногу.
Нет, не уйдёшь! завопил он. Теперь точно не уйдёшь! От моей любви ты никуда не денешься! Я найду тебя и увезу!
Отвали ты! кричала Вера.
Посетители бара, что в туманной дымке виделись чуть не целой толпой, выкрикивали шутки, смеялись. Девушка в полупрозрачном платье, пританцовывая, завывала песню. Всё это окружило со всех сторон, Вера почувствовала, что находится внутри какого-то круга, откуда нет выхода.
Бармен поднёс рюмку, Вера снова выпила, пошатнулась, упала на лежащего под ногами мужика, он обхватил её ещё крепче и прижал к себе. А она кричала, вырывалась из её объятий. Но он очень сильно прижимал и бормотал:
Любимая я нашел тебя. Наконец-то ты пришла. Я люблю только тебя. Только тебя.
***
Кто-то пел на кухне. Вера попробовала открыть глаз. В голове гудело. Звуки доносились очень странные, необходимо было выяснить, что происходит. Может Борис вернулся? Но он не умеет петь. Тем более так.
О солее мио, стант фрот а те, стан фрот, атееее
В недоумении и страхе, с тяжестью в голове, слабостью в теле, Вера встала с кровати, завернулась в простынь и медленно пошла на кухню. У двери остановилась, всё что она могла это с открытым ртом наблюдать происходящее.
Молодой мужчина в трусах, правда фигура его вполне атлетическая, как успела заметить Вера, стоял у окна и, простирая к нему руки, во весь голос пел арию.
Несколько секунд она слушала его вполне достойный тенорок, а потом не выдержала, предупредительно кашлянула и сказала:
Кто вы такой?
Он обернулся, Вера увидела лицо, какое можно встретить только в фильмах про суперменов, которые спасают мир. Во взглядечертовщинка. Тёмные волосы в беспорядкено, в привлекательном беспорядке. Двухдневная щетинакак полагается.
А вот и ты, моя любимая! произнёс он, словно на самом деле обожал её безумно.
Не подходи, я закричу! Вера отпрыгнула. Сейчас же покиньте квартиру, иначе мне придётся вызвать полицию.