«Маленькие девочки не должны гулять одни» - он уже придумал, за что накажет её сегодня.
Коул подошел и выдохнул в её обнаженную кожу, двигаясь губами от ямочки за ухом до основания шеи. Прильнул к ней, обнажая зубы, и прикусил кожу, прихватывая и волокна мышц, вызывая у Джессики дрожь по всему телу. Она наклонила вперед голову и уперлась ею в стекло. Подняла руки и тоже прижала их к стеклу, создавая прогиб в лопатках. И улыбнулась, прикусив губу, зная, что ждёт её дальше.
Для Коула оставалось загадкой, как она принимала такие позы, которые сносили ему голову, заставляя забывать себя. Эти плавные изгибы, подчеркивавшие все достоинства Джесс: изящную спину, тонкую талию, подтянутую попку с ямочками на пояснице. Еле заметные и только при определенной позиции, но от того еще более привлекательные мышцы на плоском животике, они то появлялись, когда Джесс, лежа на спине, тянулась к нему, то исчезали, когда она откидывалась обратно и делала вдох.
И вот сейчас. Что особенного было в этом наклоне головы? Но было. Он скользил взглядом по ней. Рассматривал рисунок линии роста волос, которые Джесс перекинула вперед, открывая ему полный доступ к шее. Видел, как поочередно напрягались мышцы шеи, когда она чуть покачивала головой из стороны в сторону. Видел, как покрывалась от его прикосновений мурашками её нежная кожа.
Хотелось, безумно хотелось обладать этой крышесносной девчонкой. Странное, необъяснимое, какое-то первобытное желание рождалось в глубине его души, когда Коул видел её, склонившую голову. Хотелось взять, впитать всю власть, что она передавала ему, и обрушить на неё, заставляя содрогаться от неожиданных острых ощущений. Схватить и сжать в кулаке её волосы, заставляя вскрикнуть. Её, нежную, гладкую, сладкую девочку. А потом показать, что рядом с ней мужчина, сильный, грубый, жесткий, властный. А онаего.
Коул знал, она тоже этого хотела. Каждый раз, пробуя что-то новое, усиливая или ужесточая то, что уже было, он внимательно смотрел на неё, считывая реакцию Джесс. Не то поверхностное сопротивление или испуг, что она показывала ему, распаляя еще сильнее. А те внутренние эмоции, что быстрыми всполохами проносились в её глазах, когда он говорил, что хотел от неё, или делал что-то другое.
Да, были и промахи, и тогда Джесс говорила ему об этом. Но сегодня не будет экспериментов. Коул намотал её волосы на кулак и потянул на себя, вынуждая её поднять голову.
- Давай, Джесс. Ты знаешь, чего я хочу, - произнес он ей в ухо и освободил руку.Не заставляй меня ждать.
Она повернулась к нему лицом и потянулась к ремню на джинсах.
- Нет, - Коул покачал головой и положил руку ей на плечо, заставляя опуститься на колени.
Ох, этот её взгляд снизу вверх! Каждый гребаный раз он был к нему не готов. Стоило Джесс взмахнуть ресницами, устремляя на него кроткий взгляд голубого мрамора, и на мгновение его охватывало желание самому встать перед ней на колени. Но уже в следующую секунду тестостерон пробегал по венам, разжигая потребность в очередной раз её поработить. И тогда он прищуривал глаза, а уголки губ чуть растягивались в усмешке победителя.
К тому моменту, как Джесс расправилась с ремнем, его член уже сам был готов выпрыгнуть из дизайнерского белья любимого бренда. Пальчики с французским маникюром привычно скользили по его длине. А потом и её губы сомкнулись на головке, скользя вслед за ними.
- Глубже, Джесс! Ты можешь. Или тебе помочь?он чуть подался бедрами вперед, остро чувствуя её зубы.Твою мать!прошипел он.Зубы!
Джессика отстранилась и встретилась глазами с его взглядом. Странно, как Коул одним только им мог воздействовать на неё в такие моменты. Да, ей хотелось ублажить его, доставить удовольствие, довести до такого состояния, что он сам отчаянно будет желать её, и тогда начнется второй раунд, где она опять проиграет.
Её губы снова сомкнулись на нем. Да, её тело само знало, что делать: как сместиться, дышать и двигаться. Джессика знала, ему нравилось. Это частое дыхание и грязные ругательства, что вырывались из него, были лучшим доказательством. Он снова сгреб её волосы в кулак и резко остановил:
- Все, Джесс, на кровать, живо, - подтолкнул девушку в нужном направлении, а сам скинул болтавшиеся на щиколотках джинсы и боксеры и последовал за ней. Она уже снимала с запястья резинку и протягивала ему.Умница, - похвалил парень и закрепил резинку на обеих руках.Давай сюда свою задницу, Джесс. Сейчас она станет красной, - он помог ей принять нужное положение.
Сам, усаживаясь на пятки, разместился за ней, шире разводя её ноги, и потянул на себя. Давно хотел попробовать вот так: растянуть её на себе, проникая глубоко внутрь её тела. Одной рукой создавая опору, а второйпримеряясь для первого звонкого шлепка.
Тесная, влажная, горячая, она расступалась и впускала его в себя. И он так чувствовал её вокруг себя.
Да, надо было сказать парням спасибо за тот старый и, как ему тогда казалось, дебильный шуточный подарок на его совершеннолетие. И как он только не выбросил ту книгу за столько лет?.. Коул сам не знал. Но помнил свою растерянность, когда обнаружил Джессику за изучением этого фолианта в подарочном оформлении.
В тот день в начале сентября она лежала на животе, на диванчике рядом с бассейном в крошечном бикини и принимала солнечную ванну. «Кама Сутра» лежала перед ней. Девушка болтала ногами в воздухе и водила пальчиком по тексту, когда Коул раньше обычного вернулся со съемок.
- Привет!он махнул ей рукой со ступенек, ведущих от навеса для машин.Что читаешь?
- Да так, - она пожала плечами и махнула ему рукой, приглашая присоединиться. Он принял её приглашение.Я хотела убить время в ожидании тебя и порылась в твоей библиотеке. Все эти философские труды Ты читаешь «Искусство войны»? Она лежала у тебя в кресле.
- Еще не закончил, - кивнул актер, преодолевая последний лестничный пролет.Там можно много почерпнуть и для повседневной жизни. Война, она же не только на поле боя. Она в каждом взаимодействии с другим человеком Так что ты там нашла?
- Очень интересное издание, - Джессика захлопнула книгу, показывая обложку Коулу, как раз подошедшему к диванчику.Читал?
- Пролистал один раз много лет назад. Мало что понял, да и не вникал, - он пожал плечами.Это подарок друзей ещё с того времени, когда разговоров было больше, чем действий, если ты понимаешь о чем я, - парень присел рядом и взял книгу в руки.
- Зря, - Джессика перевернулась на спину и расплылась в хитрой улыбке.Тут очень много интересного.
- Серьезно?он листал страницы.О, ты уже что-то отметила? Детка - Коул замолчал, вчитываясь в текст. По мере прочтения его губы растягивались в задорной улыбке.А они молодцы, - усмехнулся Коул, - индусы, похоже, знают толк в позах И что, - он перевел свой взгляд на Джессику, - ты хочешь сказать, что мы недорабатываем?
- М?она широко раскрыла глаза и невинным взглядом посмотрела на Коула.Я? Нет, я просто читала. Интересно. Там же не только позы.
- Да? А твои пометки?Коул отложил книгу подальше и потянулся к ней.Перескажешь мне сегодня содержание?..
Да, это было и смешно тоже, читать все те названия и описания поз. Но, честно говоря, если бы не современные иллюстрации, всё закончилось бы на чтении и шутках. Но вот картинки весьма облегчали задачу. Хотя, местами заходить в некоторые позиции все равно было смешно и немного страшно.
- Коул, держи меня! - кричала Джессика, упираясь руками в колени Коула изо всех сил и пытаясь переместить вес чуть назад.
- Да держу я тебя, - он сидел под ней на краю кушетки и пытался сдержать накрывавший его смех.Джесс, заткнись сейчас же. Ты сбиваешь мне настрой!
Но она истерически хохотала, окончательно теряя равновесие и заваливаясь вперед, утыкаясь носом в его колени.
- Твою мать, Джесс, говорил же начинать с простого! Тоже мне, гимнастка Все, на сегодня хватит экспериментов. Марш на кровать, - ругался Коул, но в следующий раз они пробовали снова
Глава 11.2. По ту сторону черты (продолжение)
Но сегодня он не собирался шутить и не хотел давать ей спуску. Сегодня впервые больше, чем за полтора года, она надела его подарок. И Коул истосковался по власти над ней.
Её розовая от хлестких шлепков попка пружинила от его ударов, и он пока не собирался останавливаться. Да, рука уже давала о себе знать, но сегодня вот так парень высвобождал всё, что держал в себе все это время.
- За что я наказываю тебя, Джесс?прохрипел Коул, оставляя на упругой ягодице очередной звонкий удар ладони и затем вбиваясь в неё.
- Маленькие девочки не должны Ай!.. Гулять одниДжессика пыталась говорить между вздохами и шлепками.
- Верно, не должны, - Коул провел подушечкой большого пальца по месту шлепка, всматриваясь в точки капилляров.Не должны уходить, убегать, - еще один звонкий шлепок по соседней округлости.Не должны самовольничать, - удары сыпались все чаще.
- Коул - выдохнула Джессика, но он лишь сильнее прижал её грудью к матрасу, надавив на лопатки.
- Маленькие девочки, - еще удар и всхлип, - должны отвечать за свои поступки, - похоже, Коул уже не вполне контролировал себя. Что-то внутри него подчинило его разум, выпустило внутренних демонов и всю ту боль, что он держал в себе. И это что-то сейчас наказывало Джессику.
- Коул!закричала она, пытаясь выбраться из его цепких рук, но бесполезно. Он держал её мертвой хваткой, яростно вбиваясь в неё и не переставая наносить звонкие удары по ягодицам.Хватит! Отпусти!слезы страха и боли брызнули из глаз, и внезапно все закончилось.
С низким стоном Коул в последний раз вонзился в неё и остановился. Разжал пальцы и выпустил Джессику из капкана.
Стоило ей почувствовать свободу, как Джессика сползла с постели и рванула в ванную. Закрыла дверь на замок и забралась в душевую кабинку, где включила воду и присела на корточки в дальнем углу. Невыносимая физическая боль и тот адский страх от понимания, что она не могла докричаться до Коула, раздирали её душу. Рыдания вырвались наружу. Она сидела под струями воды и пыталась излить всю свою боль, вытащить её из себя. Теплая вода обжигала ягодицы и ослепляла. Сколько она так сидела? Не могла даже представить, но слышала, как Коул стучал в дверь.
- Джесс - его приглушенный голос был еле слышен.Детка, открой дверь. Пожалуйста.
- Иди к черту, Картер!зло выкрикнула она, пряча лицо в ладонях и задыхаясь от спазмов, сжимавших её горло.Ненавижу тебя!
Коул стоял по ту сторону двери и тоже ненавидел себя. И еще не мог понять, как же всё так обернулось. И почему? И что на него нашло? Он помнил её блестящие глаза, смотревшие на него снизу вверх. Потом её такие знакомые вздохи, сладкие вскрики, подстегивавшие его. Помнил её изумительную, сначала розоватую, а потом красную в лопнувших капиллярах попку. В какой момент он переступил черту, начав причинять ей реальную боль вместо той очищающей и освобождающей боли, после которой она становилась такой мягкой, тихой, опустошенной?
Коул потерял себя в этой игре. Не смог остановиться перед чертой, за которой находилась его собственная, не пережитая, не отпущенная боль от её побега, от того чувства, когда он понял, что его бросили. Та испепеляющая боль, которую он испытал, узнав, что она натворила в Нью-Йорке. Да, он говорил, что переживет, отпустит, но не смог. Эта боль и обида сидели в нем, требовали отмщения, но не только это мучило его И это Коул тоже внезапно осознал.
Он пришел в себя, когда услышал громкий стук захлопнувшейся двери в ванную. Бросился вслед, но дверь была заперта. Он стучал, звал, дергал ручку, но все бесполезно.
Коул мог бы выбить эту дверь, но не стал. Ни к чему привлекать к себе излишнее внимание, особенно после всей той истории с рехабом, которая еще не забылась в СМИ, да и не скоро забудется. И после того, как его приятели разгромили номер в отеле Вегаса. Да, актёр не был тогда с ними, но кого волновали такие детали, если в это время он был в том же отеле, но с Джессикой?
- Джесс, детка, выйди ко мне, - просил Коул через закрытую дверь и сквозь льющиеся потоки воды.Нам надо поговорить. Я должен все объяснить.
Парень так и сидел голой задницей на старинном паркете, прислонившись спиной к стене. Слушал звук воды и всхлипы Джесс. Она молчала и давилась рыданиями. Он хотел быть рядом. Утешить, успокоить, обнять, покаяться и просить прощения, пока она не простит. Но не мог. Эта дверь И еще Коул боялся. Боялся увидеть её. Её ненавидящий взгляд, направленный на него. И пустоту в её глазах.
Как долго они сидели так? Бегущая вода уносила, смывала эмоции, оставляя какое-то оцепенение. Звуки басов за окном прекратились. На какое-то время улица наполнилась шумной гулявшей молодежью, но вскоре снова стало тихо. Очень тихо.
Джессика выключила воду, выбралась из душа и подошла к большому зеркалу, повернулась спиной, оценивая масштабы катастрофы. Да, уж тонкая кожа, близость капилляров и долгое отсутствие подобной практики, конечно, нельзя игнорировать, но того, что она видела сейчас на своих ягодицах, девушка не видела никогда.
Яркие красные пятна, сосудистая сеточка по всей поверхности, но это не главное. Девушка, едва касаясь, провела рукой по влажному телу и резко втянула воздух. И как ей теперь сидеть, спать, даже во что одеться?
Слёз уже не было. Джессика перевела взгляд выше и остановилась на своих глазах, опухших, в подтеках от туши. Сейчас она была словно героиня фильма ужасов.
Нужно было привести себя в порядок, поэтому, смыв ватным диском всю косметику, она взяла небольшое полотенце, намочила его ледяной водой и положила на лицо. Повторила еще раз. И еще. Растерла кожу до красноты. Открыла упаковку с гидрогелевыми патчами и приложила по одному под каждый глаз.
Коул не увидит её сломленной и разбитой. Хорошо бы он вообще её не увидел. Джессика рылась в косметичке и думала, как ей поступить дальше. Внезапно она увидела Коула совсем другим: жестоким, не владевшим своими эмоциями бывшим наркоманом, мстившим ей самым примитивным способом. Она снова боялась его, как тогда, в его доме, когда он не давал ей уйти. Но что будет сейчас? Они одни в другой стране, на другом континенте. Ей некуда от него деться.
Она бы с удовольствием скрылась, сбежала, но куда? В эти дни город был переполнен. Не было ни единого шанса найти свободный, даже самый захудалый номер на окраине Кёльна. К тому же, завтра их рейс домой. Да и Коул вряд ли выпустит её за пределы номера. Ей придется пережить эту ночь тут с ним, а потом долгий перелет обратно, но вот после этого она соберет свои вещи и улетит в Чикаго. Она не могла больше бороться, терпеть его странности, бояться, что он в любой момент сорвется. Хотя, вот же, сорвался. На ней. И доказательства сверкали, как два фонаря на её заднице.
В аптечке оказался тюбик с пантенолом. Универсальное заживляющее средство всегда было в её чемодане, вместе с Тамифлю, лейкопластырями, абсорбентом, жаропонижающим и болеутоляющим. Стандартный набор спортсмена на любой случай. Да, от синяков он не спасет, но гель приятно охладил зудящую кожу. Да и микротравмы эпидермиса с ним пройдут быстрее. По крайней мере, она сможет надеть белье и, быть может, даже джинсы Хотя, нет, джинсы вряд ли. Скорее, мягкое шифоновое платье под теплый уютный удлиненный свитер крупной вязки с высоким горлом. Джессика на автомате думала, во что оденется для полета.
Дав гелю полностью впитаться, девушка накинула халат, сняла патчи, осмотрела себя и, насколько это было возможно, осталась довольна своим видом. Щелкнула замком и вышла из ванной комнаты.
Она не знала, где находился Коул все это время. Сначала слышала его голос, но потом он замолк. Было бы здорово, но слишком наивно надеяться, что актёр вернулся в постель и теперь уже спал. Черта с два!
Стоило девушке открыть дверь и ступить в темноту номера, как она оказалась в его объятьях.
- Джесс...
Ну вот, слезы снова потекли из глаз. Все старания напрасны. Бессмысленно было и пытаться вырваться из его рук. Оставалось стоять и лить слезы на его грудь, всхлипывать и проклинать себя за слабость.
- Детка, я не знаю, как ты сможешь простить меня, - его голос, рядом с ухом, наполненный такой горечью раскаяния и боли, проникал ей в самую глубину сердца, - но я прошу, прости. Я так виноват, - его руки гладили её волосы, прижимали к себе. Он целовал её везде, где мог дотянуться, но не смотрел на неё, ни разу не посмотрел ей в глаза.
- Коул, - её голос был хриплый от пролитых слез, - пойдем спать, пожалуйста. Я не могу сегодня. Не могу говорить с тобой. Пожалуйста, пойдем. Поговорим дома.
- Да, детка. Поговорим дома, - Коул был готов согласиться на любые её слова, кивнул и расцепил руки. Он был так рад, что Джесс не бросилась к чемоданам и не вырывалась из его объятий. Она плакала, но была рядом, а значит, они все преодолеют. Он сможет заслужить её прощение. Правда, пока понятия не имел, как.