- Если ты думаешь, что купил меня...- прошептала я и зажмурилась, испугавшись полыхнувшего в глазах Тагира адского пламени.
- Если бы я хотел тебя купить, дурочка, я бы не стал заморачиваться. Все дело лишь в цене. Только вот ты идейная, чистенькая и правильная. Такая правильная, что готова лишить радости своего сына, лишь бы все было по твоему. Я мог бы тебя заставить, это самый легкий путь. Но чем то ты меня зацепила. И вот это чтото меня останавливает, не позволяет скрутить тебя в бараний рог. Мне просто хорошо сейчас, спокойно. И цена за удовольствие совсем не велика, уж поверь.
- Тогда что ты тут делаешь? Господи, тебе просто нравиться играть с нами. Чувствуешь себя всесильным?
- Нет, мышка, просто жду ужина, и скоро начну убивать, если не получу три корочки хлеба, женщина.
Кабысдох в руках Тагира вздрогнул, чем привел меня в чувство.
- Дядь Тагир, все готово, можно устроить соревнования,- закричал Васятка и тут же появился в дверях, рассеивая трещащее в воздухе напряжение.- Ма, так что на ужин?
- Макароны с тушенкой и морковные блинчики,- прошептала, чувствуя себя выжатой как лимон. Этот великан высасывает меня, как вампир, ломает, я чувствую. Но не могу противиться, как кролик перед удавом.
- А каши не осталось?в голосе моего сына смешная такая надежда, что странное напряжение отпускает. Глупенький, его бестолковая мать никогда не умела варить манную вкусняшку.Мама делает офигенную кашу, дядь Тагир. Она у нее получается с карамельной корочкой.
Я улыбнулась. Ну да, каша у меня всегда подгорает, даже если я ни на шаг не отхожу от плиты.
- Начинай играть, я помогу маме и приду,- улыбнулся Тагир, и прищурившись посмотрел в мою сторону. Опасный? Нет, он чертовски угрожающий. «Он ведь погубит тебя» - шепнуло едва слышное предчувствие. «Я знаю» - ответила мысленно, наблюдая медленные движения крадущегося ко мне хищника. Крепкие пальцы ухватили меня за затылок, по-хозяйски, не сомневаясь в покорности. Перстень запутался в волосах, с болью их выдирая. Губы обожгли чужие прикосновения, и они не были мне противны. Наоборот, я наконец то смогла понять, что свет клином не сошелся на далеком предателе. Всхлипнула, обмякнув в руках отдалась на волю этого несносного наглеца. Он испуганно отстранился, посмотрел на меня с горечью.
- Я буду кашу, Свет,- лицо покрытое щетиной исказила усмешка.
- Она горелая,- выдохнула, чувствуя вкус Тагира на своих губах, смешанный с привкусом дорогого парфюма.
Я накрывала на стол, автоматически раскладывала приборы: мельхиоровыемамины праздничные, и зачем я их достала. Смешно есть парадными вилками горелую кашу. Ваське положила любимые им ложки с эмалевыми мишками на черенках. Салфетки, полотняные. Черт, да что я делаю? Тарелки от сервиза смотрелись на кухонном столе помпезно и не к месту. Но эти хлопоты не давали мне коснуться пальцами горящих губ. Из холла неслись раскаты смехамужского, похожего на гром в горах, и детскогополного неприкрытого счастья. Может пусть он меня заставит, этот странный мужчина. Пусть наконецто подчинит своей воле, чтобы у меня не было шансов возврата в прошлое. Он это может, я поняла это уже.
- Мойте руки!крикнула в пустоту.
- Эта кухня мне мала,- хмыкнул Тагир, бодро орудуя ложкой.А каша блеск, прав Васька. Только сюда надо еще корицы и ванили чуть - чуть, на кончике ножа.
- Каша горелая,- прервала я поток лести. Ваське пора спать, ему в школу завтра. И вам пора. Завтра на работу, я должна выспаться.
- А я забыл разве сказать? У вас завтра выходной, Светлана Валерьевна. У нас с Василием есть неотложные планы на завтрашний день. Он согласен, да Василий?
Мой сын кивнул, глядя блестящими глазенками то на меня, то на обнаглевшего в конец шефа.
- Приглашаю вас в гости. Алаверды, так сказать. Вы меня кормили ужином, я должен угостить вас, по законам кавказского гостеприимства. И да, купальники возьмите.
- Это не возможно,- сказала я твердо, но снова смешалась. Васька почти ревел, а я этого не могу выносить.- Вы ставите меня в неудобное положение.
- Мамочка, ну, пожалуйста,- одними губами пролепетал мой малыш.
- А школа? Вась, мы же не прогуливаем...
- Ничего, один день пропустите уроки. Свет, это приказ, а не просьба. Я твой босс. И завтра мне будет нужна моя помощница.
- У меня завтра выходной,- вредно рявкнула я, все еще борясь с собой.
- Я заеду в двенадцать,- хмыкнул Тагир и так на меня посмотрел, что все внутренности мои превратились в кисель.- Василий, до завтра. А сейчас, чистить зубы и в кровать. Завтра полно дел
Крепкое рукопожатие, такое нужное моему сыну. Если бы он хотел все же меня купить, я бы продала душу этому дьяволу уже за то, что мой ребенок счастлив. Боже, что он сделал с моим сыном? Васька безропотно пошел в ванную, хотя чистить зубы для него сродни подвигу даже с утра.
Тагир вжал меня в стену прихожей. Показалось, что свет меркнет. А нет, это просто я нажала спиной на выключатель. Губы, колючие прикосновения к моим щекам его подбородка. Это давно забытое чувство от поцелуя. Словно в первый раз.
- Я никогда никого не добиваюсь, но в этот раз похоже изменю своим принципам. И да, твоё положение не будет неудобным, светик - пистолетик,- прошептал он и вышел за дверь, в дурацкую бессонную ночь. Я прислонилась раскаленной спиной к захлопнувшейся двери, прислушиваясь к удаляющимся шагам человека, чье обещание повисло в воздухе угрожающей - обещающей пеленой греха.
Глава 8
*********
Тихо. Как в склепе. Дорогущей усыпальнице, поглощающей его жизнь, как красивая паразитирующая губка.
Василий прошел в гостиную, не снимая обуви. Ничего, горничная все вычистит. Это не его дом. Он не чувствует тут себя спокойно. Его раздражают шныряющие с пипидастрами посторонние женщины. Букеты, которыми Машка любит заполонять пространство, давно навевают мысль о кладбище. Егоров прошел к стеклянному столику, плеснул виски на дно тяжелого стакана, подумал, долил почти до краев и залпом опрокинул в себя. Желаемого облегчения он не получил, только в голове зашумело, да желудок отозвался болью.
- Бухаешь?насмешливый голосок супруги заставил выдохнуть.Егоров, в последнее время я не успеваю тебя соблазнить. А спать с пьяным животным удовольствие ниже среднего. - Мне накапаешь?
- А стоит? Маш, не нужно.
Он повернулся к жене, уже зная, что увидит. Голое тело под прозрачной паутиной кружева, давно не будящее никаких эмоций. Василий разорвал пакет с пирожками матери, который так и не выпустил из рук, и вгрызся в мягкое тесто.
- Зачем ты меня женила на себе?- спросил он, пережевывая безвкусную выпечку.
- Потому что люблю,- оскалила дорогие зубки Машка. Красивая чертовка. Тело светится в приглушенном свете встроенных спотов, белорозовое. И ему кажется, что коснись его он схватит убойную дозу радиации.
- Ты умеешь?в голосе Василия не прозвучало даже насмешки. Простая констатация. Она не умеет любить никого кроме себя, он давно об этом знает и смирился.
- Сегодня как раз собиралась,- зло поморщилась его жена.Егоров, то что ты снова оказался не профессионалом, не повод так относиться ко мне. Мне нужен мужик, а не пьяное существо, льющее сопли. Я выходила замуж за сильного самца, героя, подающего надежды бойца. Отец тащит тебя вверх, а ты сопротивляешься, это для нашей семьи совсем не хорошо. Он сегодня был злой, как годзилла. Егоров, ты совсем уже? Папа готовит новое назначение. Связи все свои задействовал. Генеральские погоны на горизонте. Соберись, мать твою. Я хочу быть генеральшей, а не женой работяги с "поля"
- Для чего?ухмыльнулся Егоров,чтобы смотреть, как ты шляешься по мужикам? Ты хочешь чтобы сильный самец прикрыл эту лавочку? Или чтобы подающий надежды боец, сломал твоё идиотское раздутое эго. Мы не семья, детка. И мне не нужны звезды на погонах по блату. Почему вы решили, что можете распоряжаться моей жизнью? Вы все? Какого черта?- уже проорал Егоров, с силой запустив в стену стаканом.
- Котик, ну прости. Я переживала. И ты куда то запропастился,- заюлила Машка, прижимаясь к нему подтянутым, огненногорячим телом. Василий почувствовал жар даже через уличную куртку, усыпанную крошками материных пирожков. Ухоженные пальчики дернули вниз собачку замка, и проникли под свитер.
- Не сегодня,- выдохнул Василий.- Маш, я так устал. Пирожки тебе мать прислала. Поешь.
- Егоров, ты ведь мой?в голосе угроза. Как и всегда. Василию стало смешно. В кого же он превратился? В песика, жрущего с хозяйских рук и благодарно виляющего обрубком хвоста.
Он молча прошел в ванную, так и не ответив на идиотский вопрос жены. Нет, он не ее, и никогда не был. Сегодня абсолютно ясно это осознал, после похода к матери.
В кармане завибрировал мобильник. Василий посмотрел на дисплей и не стал отвечать. Тесть будет в ярости, он терпеть не может непослушания и игнора. Да и черт с ним, с уважаемым Святославом Валентинычем.
Егоров пустил огненногорячую воду. Обжигающие струи слегка отрезвили. Но ревность, раздирающая душу на части, не отпускала. Да. Он ревновал Светку к этому ублюдку. Все забытое, спрятанное в самые дальние уголки памяти сегодня всколыхнулось, поднялось из глубин памяти болотной мутью.
- Я потру тебе спинку,- хриплый голос Машки прозвучал, словно выстрел. Игривые пальчики пробежались по плечам, избегая шрама от пули. Она всегда боялась этой отметины.Егоров, ну не дуйся.
- Светка, -прохрипел Василий, как в бреду.
- Что?прошипела законная жена.
- Ничего, закрой рот,- вырвался из горла хрип. Мужские руки впились в мокрое, скользкое женское тело.Ты хочешь, чтобы я снова был мужиком, да?
Он грубо вдавил изумленную женщину в закаленное стекло душевой кабины. Она вскрикнула, словно от боли.
- Я выполняю твоё пожелание, дорогая,- ненавидя себя заорал Егоров, с удовлетворением заметив искры страха в наглых глазах жены.Тебе же нравятся животные. Тот мальчишка из спорт бара - он жеребец, так ты кажется его называла. Или бобик из СПА - послушный песик. Маша, не стоит считать меня клоуном. Я боец элитного подразделения, хоть и бывший. И знаешь что, мне плевать. Ты права. Мы не семья, уясни. И уже не станем. Нет семей без детей, нет любви без верности и доверия. А у нас этого ничего нету.
- Пусти,- взвизгнула Машка. Дернулась в его захвате, как муха в объятиях толокнянки.Придурок. У меня синяки теперь будут. Совсем одурел. А по - поводу твоих слов, дорогой. Придется тебе смириться с тем, что ты мой. Не отпущу и не отдам никому. Я тебя люблю.
-Ты мной владеешь, только и всего,- выдохнул полкан.
-Вась, ну если тебе так нужен ребенок, ну давай попробуем. Егоров, я готова хоть сейчас начать стараться. И папа говорит, что пора уже ему внками обзаводиться. Он тогда...
Машка закуталась в пушистое полотенце, став похоже на квохчущую мокрую курицу Василий рассмеялся, с облегчением, словно сбросил с души камень. Ну понятно, теперь и дети нужны стали, а то фонтан благополучия прикроет папенька.
Да, он одурел. От этой чертовой жизни без любви, от ненавистной, навязанной ему жены, от того, что не сдох восемь лет назад. Он одурел от запаха Светки сегодня. От того, что восемь лет она ходила здесь, рядом, а он боялся найти ее, боялся, что она просто рассмеется ему в лицо. Не рассмеялась сегодня. Ему показалось, что ей больно, и так захотелось укрыть ее, спрятать от всех бед. Все могло бы быть иначе. А теперь... А теперь он хочет только одноговидеть ее каждый день, и плевать на то что было раньше. Главное ведь настоящее. Настояшее, в котором ему снова нет места. В этом настоящем ее охраняет опасный цербер, которого он просто обязан оградить от общества. Странно, но от того, что теперь Светке может быть больно и страшно он не испытывал удовлетворения. Ему было жаль эту маленькую испуганную женщину. Он поговорит с ней. Так и будет.
- Я лягу спать в гостевой,- спокойно сказал Егоров, задвигая дверцу кабины.- Маш, прости, я устал. Подождут генеральские внуки.
******
- Забудь, ты ему не нужна. Он просто сбежал от ответственности тогда, и сейчас ему хочется поиграться, понимаешь? Егоров женат, давно и прочно. И ничего не изменится, такие браки нельзя просто разрушить щелчком пальцев. Там шкурный интерес,в голосе Катьки прозвучало столько злости, что я вздрогнула. Моя смешливая сестра оскалилась, как волчонок, и с силой бросила в мойку тарелку.Нормальный же мужик за тобой ухлестывает, а ты снова танцуешь лезгинку на граблях. Егоров ни одной твоей слезинки не заслуживает. Или не помнишь, как мы уезжали из родного дома?
Я все помнила. Такое не забывается. У мамы тогда случился сердечный кризис. Катька совсем малышка, да я с пузом. Нашу жизнь сделали невыносимой. И мы позорно смылись, за бесценок продав любимый дом, который папиными руками был доведен до нашего идеала. Почти доведен. Папа умер, оставив недоделанной прихожую. Как плакала мама, когда обнаружила на новенькой двери надпись, что ее дочь шлюха, написанную несмывающейся краской.
- Кать. Тагир за мной не ухаживает, просто в знак благодарности нас пригласил в гости,- вздохнула я, понимая, что сестра моя права. Права во всем.- И тарелки не виноваты ни в чем. Это папин сервиз. Не надо, Кать. Я поняла все.
- Благодарность, Светик, это бутылка дешевого шампанского и коробка «Просторов»,- хмыкнула Катюшка. Интересно, откуда в ней столько мудрости? Она младше, но в житейских вопросах, похоже, переплюнет меня метров на двадцать.- А Тагир, твой, Ромуальдович с глузду съехал, только слюни не пускает.
- Да ну тебя,- вспыхнула я, судорожно запихивая в пляжную уродскую сумку, собранные в гости вещи. Черт. Ну почему у меня нет нормального саквояжа, на худой конец спортивного бага. Слова Катьки царапнули душу. И я бы с головой нырнула в этот омут, но...
- Дай сюда, горе,- вздохнула сестра, легко сложила теплую детскую кофточку, монаший купальник, старенькие детские плавки, с принтом «Фиксики» и игрушечного робота.Купальник у тебя, конечно, бомба. Ромуальдыч ослепнет от красотищи, шапку еще надо такую, знаешь...
- Шляпу,- подсказала я.- И он не мой.
- Оооо, немой, богатый и влюбленный альфамечта, а не мужчина. Так вот, о чем это я? А да, чепец, как у бенекдиктианки. Будешь как развратная монашка. Хотя, в таком пляжном костюме, не, не развратная, скорее давшая обет безбрачия,заразительно захохотала моя несносная сестрица. Я не сдержалась, и тоже прыснула со смеху, представив физиономию шефа, если я появлюсь пред его светлыми очами в белом апостольнике и купальнике с маленькой дырочкой на боковом шве. Времени зашить уже не осталось. Но там не заметно, почти.
- Ма, мы уже опаздываем,- влетел в кухню Васятка.- Ты нарукавники мои взяла для плавания? А робота? Робота надо обязательно. А еще...
- А еще, успокойся,- вздохнула я, накидывая ручки сумки на плечо.
- Нет, я хотел сказать...
- Вась, потом. Пошли уже.
Белый Тигруля коротко мяукнул, проводив нас до двери.
Тагира я увидела сразу. Точнее его ноги, обутые в белоснежные кроссовки. Верхняя часть босса утонула в сумасшедшем количестве белых роз, обхваченных ручищами, похожими на ковши экскаваторов. Черт, местная «комиссия» уже на посту, а точнее во главе с главной сплетницей двора, заняла позицию на подъездной лавке. Я оглянулась на местных кумушек, очень надеясь, что нас не заметили. Судя по вытаращенным глазам и отвисшим челюстям мы все же не невидимы. Захотелось провалиться сквозь землю. Завтра весь дом будет знать, что лошадь из второго подъезда завела себе кобеля - бандита. И теперь миру придет пиндык.
- Втюрился,- тихо хихикнул Васька, и меня словно прошило разрядом тока. Захотелось схватить сына за руку и бежать. Закрыться дома на все обороты, забиться в темный угол.- А я не против. Ма, он хороший. И мне руку жмет всегда. Ма, давай его оставим?
- Это же не котенок,- вздохнула я, глядя, как приближается к нам огромный букет.Вась, не неси глупости.
Ноги стали ватными, когда я почувствовала запах хищника, смешанный с тонким, солоноватым ароматом цветов. Он красив, как бог, и огромен как медведь. А еще я не хочу его, но Катька права, надо продолжать жить.
- Светикпистолетик, я заждался,- прохрипел зверь, и мне показалось, что меня обнял мягкий бархат.- Сейчас подожди,розы свалились на землю, к моим ногам, обутым в дешевые сланцы.Я должен поздороваться с мужиком сначала, женщина. А потом будем целоваться.
- Я не буду,- всхлипнула я, уже осознавая, что вступила на опасную тропинку, и надо или сейчас соскакивать, или уже никогда.
«Никогда» - заголосил внутренний голос.