Длинная перемена. Университетская столовая. Вокруг снуют незнакомые лица и раздаются громкие голоса. Но Машка никого и ничего не замечает. На её лице глуповатая улыбка, а в глазахнепередаваемое счастье! Она без умолку болтает, то и дело заливаясь краской. А я понимаю: именно так и должен выглядеть влюблённый человек.
Немного тебе надо для счастья, да, Маруся? язвительный голосок Бельской совершенно некстати прерывает наш разговор. Приложив изящную ладошку к кукольному носику, Диана возвышается над нами, с пренебрежением переводя взгляд с Зайцевой на меня, а потом обратно.
Завидуй молча, Диана! шипит Маша, моментально сникая.
Чему завидовать, Зайцева? смеётся блондинка. Крепость палаинтерес угас. Или ты думаешь, Егор с тобой от большой любви? Глупая! Где он и где ты, Зайцева? Да, ладно! Обманываться или нетличное дело каждого. Я по другому вопросу. Вот, держи, как обещала! Два пригласительных в «Элизиум». Теперь мы в расчёте, надеюсь?
Бельская бросает на стол конверт из крафтовой бумаги и, взмахнув шелковистой гривой, удаляется к соседнему столику за моей спиной, с сидящими за ним такими же куклами, как и она сама.
Зайцева крепко сжимает в руке билеты и моментально меняется в лице. От былой радости в её глазах не остаётся и намёка.
Маш, ну ты чего! пытаюсь поддержать подругу. Нашла кого слушать! Ты всё правильно сказала: Бельская просто завидует. Ещё бы! Егор на тебя запал, а не на неё. Ну же, перестань грустить.
Да права она, Яна. Во всём! Думаешь, почему я отшивала Мишина целый год? Зайцева понуро смотрит на помятый конверт в своих руках. Мы разные. Из разных миров!
Улыбка, ещё минуту назад озаряющая личико Маши, безжалостно сменяется слезами, фианитовым блеском сияющими в уголках её глаз. Какая же выдра, эта Бельская! Это же надо умудриться всего несколькими словами перевернуть счастье человека на 180 градусов! Мерзкая, завистливая дрянь!
Посмотри на нас! продолжает Маша, всё больше и дальше загоняя себя в болото переживаний. Обычные серые мышки. Мимо пройдёшьне заметишь. А теперь взгляни на Бельскую и её окружение! Ухоженные, шикарные, модные
И пустые внутри, хватаю Зайцеву за руку и крепко сжимаю. Не знаю, где найти нужные слова, чтобы остановить это нелепое саморазрушение.
Когда это имело значение?
Не говори ерунды! Если бы Егора привлекала пустая красота, он не стал бы запариваться с моим трудоустройством, да и бегать за тобой целый год тоже! Поманил бы пальчиком Диану и готово! Он не такой, Маш! Мишин твой настоящий!
Все они такие, Янка, огрызается Зайцева. Это просто ты наивная! В сказки веришь. А в жизни золушки остаются золушками. Кто мы для них? Не имени, ни денег, ни возможностей. Приехали из провинции, живём в общагах или на съёмных клетухах. Вон, даже кофе и тот пьём растворимый из автомата. Зачем успешному мальчику с блестящим будущим связывать себя с такой никчёмной девицей? Родителям показать стыдно, с друзьями не познакомишь. Так, развлечься пару дней и в утиль!
Неправда! верещу в ответ. Неважно всё это: бедныйбогатый, приезжий или нет! Когда есть любовь между людьми, остальное всё блекнет, Маша! Все эти дурацкие предрассудки лишь в твоей голове!
Серьёзно? усмехается Зайцева, пока слёзы царапают её душу.
Конечно! мне так хочется, чтобы она вновь начала улыбаться, поверила, что достойна большего!
Обернись, Ян! шмыгая носом, бесцветным голосом произносит Маша. В её глазахстеклянная пустота, сотканная из жалости и безразмерной грусти. Мне не по себе. От её слов. От её взгляда.
Давай же! Посмотри назад! продолжает давить на меня Машка. А после снова мне будешь напевать, какие мы с тобой замечательные, неповторимые, уникальные, а такие, как Бельская, никому не нужные пустышки! Ну же!
Не знаю, откуда берётся страх, но чувствую, как мелкой дрожью он пробегает вдоль позвоночника. Предвижу, что там, за моей спиной, меня не ждёт ничего хорошего, но всё же оборачиваюсь.
Мимо тебя Шах прошёл, потому как стыдно стало признать при друзьях, что вы когда-то вместе сидели на одном горшке. С такой, как ты или я, стыдно! Зато посмотри, как нежно и ласково твой замечательный Шахов целует на виду у этих же уродов Бельскую! И я тебе скажу больше! Её он и дальше будет целовать, а тебя обходить стороной! А теперь скажи мне, Яна, в чём я была неправа?
Хватает секунды, чтобы сердце рухнуло вниз тяжёлым камнем. Никогда не думала, что видеть Яна с другой, будет настолько невыносимо. И вроде понимаю, что наши жизни разошлись, что всё изменилось, что он вполне мог встретить новую любовь, но всё внутри сводит в онемении: в моём сердце всё осталось по-прежнему, в нём слишком много места отведено Яну.
Как, оказывается, больно видеть его улыбку, адресованную не мне, наблюдать, как мягко и ласково он касается губами шёлка волос Бельской, как обнимает её. Крепко. Не оставляя ни у кого сомнений: они вместе. А потом целует. Чувственно, сладко, как когда-то давно целовал меня.
Его друзья или одногруппники, не знаю, толпятся рядом, и ни у одно из них не возникает желания, отпустить грубую шутку в адрес Дианы. Да, и уверена, Ян просто не позволит им это сделать. С ней у него всё иначе. С ней у него всё так, как когда-то было со мной.
Мимолётный взгляд в мою сторону. Сердце пропускает удар. Второй. Но в глазах Шахова пустота и равнодушный холод. Он ранит, только Яну всё равно. Для него я больше не существую. Меня просто нет. За эти четыре года я стала для него чужим человеком.
Яна, Маша тормошит меня за руку. Прости!
Понимаю, что смотрю в сторону Бельской неприлично долго и откровенно, но не могу себя заставить отвернуться. Уверена, Зайцева грызёт локти и боится, что снова брошусь к Шахову на виду у всех, переживает. Только не знает: дважды наступать на одни и те же грабли, я не привыкла.
Пересиливаю себя и поворачиваюсь к Маше. Она смотрит на меня настороженно и виновато. Под столом сжимаю кулаки, а на лицо натягиваю улыбку. И пусть уголки губ предательски дрожато моей боли никто не узнает.
Всё нормально, Маш, киваю девушке. Нам пора.
Рюкзак на плечо. Нос горделиво вверх. Ни одного взгляда в сторону Яна. Я смогу. Я сильная. Перед глазами всё плывёт, а нос щиплет от подступающих слёз, но даю себе слово «забыть» и с показной лёгкостью прохожу мимо Шаховамимо человека, который когда-то был моей вселенной.
Расскажи мне, просит Зайцева, не отпуская ладони. До начала следующей пары минут десять. В аудитории, кроме нас, никого. Маша не сводит с меня глаз, в ожидании подробностей, и меня прорывает
Мы жили с Яном в одном доме на Ломоносова. В одном подъезде. Наши квартиры располагались напротив, а двери не успевали закрываться: мы постоянно бегали друг к другу.
Воспоминания детства греют душу. Да, сегодня Шахов стал негодяем, но тогда у нас всё было иначе.
Мне кажется, Яник был в моей жизни всегда. Я не помню дня, чтобы Шахова не было рядом. Вместе в садике, в школе, во дворе Общие игрушки, совместные праздники и даже секции. С первого класса за одной партой Всё на двоих, Маш! Даже имя Помню, как требовала, чтобы все называли меня Яной, как его. И только ему разрешала говорить «Даяна».
Погоди! вдруг вспыхивает Маша. Шах же на четвёртом курсе. Как за одной партой, Ян?
Из-за аварии мне пришлось забыть на время об учёбе. Поэтому я сейчас на втором, утоляю любопытство Зайцевой и возвращаюсь к рассказу: Отец Яна был директором литейного завода, мойглавврачом в областной больнице. Вечно занятые, всегда не дома Зато наши мамы друг в друге души не чаяли. До поры до времени, конечно
Что случилось?
Я случилась, Маша. Наивная и беспечная. Любопытная и болтливая.
Ничего не понимаю.
Мы учились в одиннадцатом. Начало апреля. Как сейчас помню, был урок геометрии. Я смотрела на капель за окном, наслаждаясь яркими переливами весеннего солнца в неровных сосульках, а Ян сидел рядом и постоянно бурчал, что я отвлекаюсь. У нас была цельвместе поступить в этот самый университет. Но для этого, как ты понимаешь, нужны были крепкие знания, а я парила в облаках. Влюблённая в Шахова, счастливая и до жути невнимательная.
Не ворчи, Яник, я уже всё решила. Вот смотри! переворачиваю тетрадный лист, где аккуратный чертёж подкреплён решением и развёрнутым ответом.
Ян хмурится, забавно морща нос: эта тема даётся ему с трудом, в отличие от меня.
Всё равно, не отвлекайся! Следующий урок истории, у тебя доклад, забыла? Повтори пока.
Точно! поднимаю указательный палец вверх и чмокаю парня в щеку, убедившись, что учитель геометрии кропотливо проверяет тетради и совершенно не смотрит на нас.
Даяна! осекает Ян, а сам расплывается в довольной улыбке.
Чёрт, Яник! Доклад! Я оставила его дома!
Дурында, ворчит Шахов. Значит, завтра сдашь.
Какой завтра! Ты что! внутри разрастается паника. А то ты не знаешь Кузьмину, оценку снизит и точка.
Талеева, Шахов! голос математика так некстати вмешивается в наш разговор. Все сделали, раз болтаете? Ну давай, Ян, тогда к доске!
Виталий Олегович, это я виновата, простите, вскакиваю с места, замечая, что в тетради Шахова вместо верного решениябессмысленный набор чисел. Отвлекаю Яна, мешаю А всё потому, что живот сильно болит. Можно я до медиков добегу?
Талеева, до конца урока десять минут, потерпи!
Но этого времени мне как раз хватит, чтобы сбегать до дома и вернуться к истории.
Вот и Ян о том же, Виталий Олегович. А мне плохо. Очень! откровенно вру, стараясь не замечать, как Ян дёргает меня за край блузки и шепчет «не вздумай».
Хорошо, только туда и обратно! Поняла? учитель вздыхает и вновь обращается к тетрадям.
Да, срываюсь с места. Знаю, что Яник обязательно заберёт все мои вещи сам.
Наспех накинутая куртка. Шапка в кармане. Шлёпая по проталинам и перепрыгивая через ручейки, несусь домой. Лифт ждать слишком долго, поэтому бегу так. Лишь у дверей вспоминаю, что ключи от квартиры остались в рюкзаке в классе. Настойчиво жму на звонок в надежде на чудо, но папа сегодня на смене, а мама до вечера у своей сестры. Тогда бегу к Шаховым. Вероника Львовна, мама Яна не работает, а запасной ключ на всякий случай висит в прихожей. Вот только дверь в их квартиру по привычке приоткрыта. А Вероника Львовна не одна.
Моё представление об идеальном отце и нашей крепкой семье разбилось в одночасье. Помню, его крики в попытках всё объяснить, её слёзы и просьбы молчать, а ещё свою нескончаемую дрожь и первую двойку по истории.
Ты рассказала всем? Да? Машка смотрит на меня с нескрываемой жалостью.
Нет, мотаю головой. Только Яну.
А он?
Сказал, что давно знал об этом, и посоветовал сделать вид, что ничего не произошло.
А ты?
Я не смогла, Маш. Сидеть с отцом за одним столом за завтраком, видеть маму, ничего не подозревающую Это невыносимо было, понимаешь? Я срывалась каждый вечер А в тот проклятый день, когда очередным воскресным утром, изображая идеальную семью, мы ехали за город, я задала вопрос отцу в лоб, вот только вместо ответа мы улетели в кювет.
Зайцева звучно прикрывает рот ладонями и, выпучив глаза, смотрит на меня с ужасом.
Родители погибли на месте, я очнулась в стенах больницы с кучей переломов.
Господи! она ошарашена. А Ян?
С тех пор я его не видела, тереблю в руках авторучку, отмечая, что аудитория начинает заполняться студентами. Потом уже говорили, что, узнав об аварии, Вероника Львовна чуть с ума не сошла. Уверена, тогда и вскрылась вся правда. Родители Яна развелись, а сам Шахов уехал с отцом.
Он что даже не навестил тебя?
Не знаю. Несколько дней я была без сознания. Да и затем ко мне никого не пускали: моё, и без того тяжёлое, состояние усугубилось смертью родителей. А потом Яна и самого уже не было в городе.
Но почему Шахов сейчас делает вид, что вы незнакомы? Это же глупо, Янка!
Вот и меня до безумия интересует этот вопрос!
Глава 5. Ян
Пальцы скользят по чёрно-белым клавишам, пока мысли уносятся далеко-далеко. В прошлое. Память-зараза совершенно неподвластна порой нашим желаниям. Я уже почти не помню ни одной формулы с уроков физики, зато на отличнокаждую родинку, мелкой россыпью украшающую её спину. Давно забыл названия улиц в родном городишке, но только не нежный перезвон её тонкого голоса. Больше никогда не видеть еёэто всё, о чём молил небеса, но, выходит, зря.
Сбиваюсь с нот. Мелодия летит в тартарары Даже она сейчас напоминает о ней: если бы не Даянка с её непомерной тягой к прекрасному, музыкальную школу я забросил бы после первого же занятия там. Вся моя жизнь пропитана Яной. Или отравлена. Второе больше походит на истину.
Дебюсси? «Лунный свет»? Фил шаркает тапочками по паркету, привлекая к себе внимание. Фальшивишь, брат!
Знаю! с грохотом опускаю крышку фортепьяно и на крутящимся стуле поворачиваюсь к Сане. Разбудил?
Сам как думаешь? Фил чешет затылок, а потом наигранно зевает. Четыре утра, Шах! Какого лешего?
Растрёпанный, помятый, парень наверняка не так давно вернулся домой после очередного клуба. Надеюсь, один!
Не спалось, потираю лоб и отхожу к окну.
Из нашей с Филом квартиры весь город как на ладони. Ещё бы! Центр, элитный район, последний этажвсё как полагается избалованным деткам влиятельных родителей, чтобы лишний раз мы не мельтешили перед их глазами, да и своим поведением не позорили депутатскую честь отца.
Шахов, ты долбанный эгоист, шипит Фил и встаёт рядом со мной у окна.
Вдалеке несмело загорается рассвет, алыми всполохами разрезая черноту ночи. Город играет огнями уличного освещения и куда-то всё время спешащих авто.
Твои бессонные ночи осточертели! Согласен на завтрак в компании Бельской, только не вот это всё, Шах! Фил смотрит перед собой, отсчитывая меня как маленького ребёнка. Или съезжай на фиг!
Сам съезжай! усмехаюсь в ответ.
Чёртово пари! Мы с Филом заключили его с отцом чуть меньше года назад, когда каждый из нас хотел вольной жизни гораздо больше общей, пусть и огромной, квартиры в центре. Осталось продержаться немного, но если выиграем, получим неплохую долю в бизнесе, ну а сбежавший останется на бобах. Потому и терпим выходки друг друга.
Да щас, фыркает Фил, запуская ладонь в белокурые локоны. Ещё раз разбудишь своим треньканьем, спущу твой инструмент в окно!
Не влезет! ухмыляюсь.
Не вынуждай проверять, Шах!
В смазанном отражении стеклянной поверхности замечаю его улыбку. У Фила определённо талант своим присутствием разгонять моих личных демонов. Вот только и он не всесилен!
Ты обещал уложиться в неделю! решаю напомнить Филу про сроки. Идёт вторая!
Кто ж знал, что девчонка без опыта и связей вот так к Мишину устроится, в голосе брата скользит раздражение. Фил ненавидит проигрывать! Ещё большеотступать от своего слова. В этом мы с ним схожи!
Это всего лишь фитнес-центр, Сань!
Не-е-ет, Ян, тянет Фил. Это фитнес-центр Юры Мишина. А он такой же упёртый, как и наш батя!
И надо же было Даяне найти работу именно в его компании. Юрий Алексеевич Мишин главный конкурент отца в предвыборной гонке и не только, а потому бравировать фамилией Шахов перед лицом его сотрудников глупо, совершенно бесполезно и даже опасно. Лишние разборки с отцом мне сейчас ни к чему.
Давай начистоту, Шах! Фил разворачивается и, навалившись спиной на панорамное окно, смотрит на меня. Может, ну её, эту Даяну? Девочка вроде понятливая: ведёт себя тихо, как мышка, ни разговоров, ни сплетен, ни вопросов; тебя не преследует, на Бельскую ноль внимания. Может, пусть живёт, а?
Пусть живёт, мрачно киваю. Только подальше от меня, Фил!
Как ни крути, но Даяне не место в этом вузе и городе, а тем более в моей жизни. Чем дальше мы будем друг от друга, тем больше у неё шансов стать счастливой. Да и мне легче. Иначе задыхаюсь!
Борзый предлагает на бабки её кинуть, немного помолчав, оглушает Фил. Там, в «Мяте», она вечерами кассу сдаёт. И камера всего одна. Не проблема девчонку обдурить: выручку в её вещи подкинемпусть думают, что украла. Борзого знаешь: ему такое провернуть пара пустяков.
Предложение пацанов кажется диким: с подобным послужным списком Янке потом и вовсе не устроится нормально ни у нас, ни в родном городе. С другой стороны, это может кардинально решить проблему.
Молчишь? Вот и мне расклад не по душе, Шах! Фил отталкивается от окна и нервно вышагивает по комнате. Одно дело, если после этого Мишин её просто турнёт, другое Это же статья, Шах! Понимаешь?