Господи, помилуй нас! Неужели вы думаете, что она сама окажется виновницей покушения? с испугом воскликнул Галлер.
Я ничего не думаю, я только делаю сопоставления. В новейшей истории мы видим ужасные примеры, от которых волосы становятся дыбом! Вспомните Россию!.. Во всяком случае я энергично займусь наблюдениями.
С этими словами Зебальд также подошел к садовой ограде и принялся наблюдать пасторат, как будто обладал даром проникать взором сквозь запертые двери и окна. Однако ему недолго пришлось этим заниматься: со стороны озера стал приближаться легкий открытый экипаж с одиноким пассажиром. Пред гостиницей экипаж остановился, и из него вышел молодой человек, в котором, несмотря на штатское платье, можно было безошибочно узнать военного, принадлежащего к высшему кругу. Быстрым, проницательным взглядом окинув обоих посетителей, он равнодушно повернулся к ним спиной и, повелительным тоном спросив себе комнату, поднялся за хозяином в верхний этаж.
Тотчас после его ухода Зебальд вышел из-под яблони, под которую удалился, завидев экипаж, и сказал выразительным шепотом:
Галлер, это подозрительный человек.
Да, господин Зебальд, но из высшего общества. Это не то, что лошадник-барышник или коммивояжер по продаже коньяка и спирта.
Тем хуже то есть, тем лучше, хотел я сказать, так как дело наконец начинает понемногу распутываться. Идите исполнять свои обязанности и как можно скорее возвращайтесь с ответом.
На обязанности помощника лежало наведение справок о всех посторонних посетителях, что не составляло почти никакого труда вследствие разговорчивости хозяина. В качестве слуги, Галлеру легче было разыгрывать любопытного и собирать необходимые сведения. Не прошло и десяти минут, как он уже вернулся с донесением.
Ну, что? с нетерпением спросил Зебальд. Кто этот незнакомец? Откуда? Куда едет? Что ему нужно? Рассказывайте!
Прежде всего он взял себе комнату.
В этом нет ничего подозрительного. Дальше!
Потом он осведомился о другом господине, которого надеялся застать уже здесь.
Вот это подозрительно! Во всяком случае этосоучастник преступления! Затем что?
Наконец он спросил о пасторате и выразил намерение посетить пастора.
Зебальд с торжествующим лицом вскочил со стула.
Галлер, я думаю, что он у нас в руках!
Кто? Преступник?
По крайней мере кто-нибудь из шайки; здесь, без сомнения, идет дело о целой компании преступников. Не может быть простой случайностью, что к скромному деревенскому священнику в один и тот же час приезжают двое загадочных гостей. Может быть, онтолько слепое орудие в руках заговорщиков, а, может быть, и нет, но во всяком случае в его доме происходят подозрительные встречи. Говорю вам, Галлер, у нас будет удачная охота!
Да, и мы всех их вместе возьмем за шиворот! с чувством удовлетворения заключил Галлер, идя в дом вслед за начальником.
* * *
Наступил полдень. Поверхность озера сверкала тысячами искр; солнце палило зноем окрестные горы, и даже в лесах, покрывавших соседние возвышенности, чувствовалась полуденная духота. Под тенистой защитой деревьев, по узкой, крутой лесной тропинке, с которой, когда деревья расступались, открывался вид на озеро, лежавшее далеко внизу, спускались два путешественника. Каждому из молодых людей могло быть около тридцати лет. Один из них, крепкого сложения, с красивым, крайне добродушным, но немного глуповатым лицом, в изящном дорожном костюме, по-видимому сильно страдал от жары и усталости.
Проклятый лес! сердито произнес он, отирая со лба пот. Целый час бродил я в нем, не находя никакой дороги. Слава Богу, что мне посчастливилось встретить человека, принявшего во мне участие и указавшего дорогу. Черт бы подрал эту зеленую глушь, которой конца не видать!
Его спутник улыбнулся. Это был человек высокого роста, с белокурыми волосами и бородой, не такой красивый, как первый, но с более привлекательным, серьезным и мужественным лицом.
Все-таки зеленая глушь очень поэтична, возразил он, глядя вглубь леса, насквозь освещенного солнцем.
Да, но в этой «поэзии» легко заблудиться; в ней приходится продираться сквозь кустарник, спотыкаться на корни деревьев и все-таки все больше удаляться от цели. Неужели вы называете это удовольствием? Если бы я продолжал идти по проезжей дороге, то уже давно был бы в Зеефельде; но я побоялся жары, да и кучер уверил меня, что лесная дорога короче и приятнее. Разумеется, он заснул, как впрочем и я, и мы неожиданно очутились в канаве вместе с экипажем; у последнего сломалось колесо, а мы отделались одним испугом.
Это была большая оплошность со стороны кучера. С вами никого не было?
Никого, так как я в этот раз не взял с собой камердинера. Но я, кажется, еще не представился вам: барон Куно фон Бэлов, владелец Вальтерсбергского майората.
Сообщив эти сведения с некоторой торжественностью, он несколько удивился, что они произвели так мало впечатления.
Мне очень приятно познакомиться с вами, господин фон Бэлов, вежливо, но совершенно спокойно, хотя и с легкой улыбкой, произнес его спутник. Счастье ваше, что все это случилось на ровном месте; при спуске с горы дело могло бы кончиться трагически.
Ах, если бы только вся эта история случилась не сегодня! вздохнул владелец майората. Экипаж свалился в канаву и сломался, я заблудился в лесу; все этоплохие предзнаменования, и сегодня они совсем не кстати. Я еду свататься!
А-а! Поздравляю!
Благодарю вас! Собственно говоря, я еще не могу принимать поздравления, так как этот вопрос далеко еще не решен.
Почему? Разве есть препятствия?
Да, и самое важное препятствие в самой невесте: она не хочет выходить за меня замуж.
При этом наивном признании спутник фон Бэлова плотно сжал губы, как бы с трудом сдерживая смех, но ограничился тем, что серьезно произнес:
Это просто невероятно!
Не правда ли? доверчиво спросил фон Бэлов. И ведь я положу к ее ногам все, чего может пожелать девичье сердце. Вальтерсбергчудное имение, с замком, парком и лесами; моей жене ни в чем не будет отказа; я готов даже проводить с ней зиму в резиденции, если она не хочет расставаться с теми, к кому привыкла.
Так ваша избранница живет в резиденции? Вероятно онапридворная дама?
Фон Бэлов на минуту стал в тупик, услышав такое предположение, высказанное уверенным тоном, но быстро оправился и храбро ответил:
Нет, артистка!
Теперь пришла очередь удивиться его спутнику; он даже остановился.
Артистка? Уж не из придворного ли театра?
Совершенно верно. Вы вероятно знаете ее, так как по-видимому хорошо знакомы с нашей резиденцией. Этомадемуазель Валеска Блюм, кумир публики, первоклассный талант и ко всему этомуочаровательная девушка, одним словомангел!
Спутник фон Бэлова с внезапно омрачившимся лицом крепко сжал губы; его глаза гневно засверкали, и он сжал кулаки, точно собираясь спустить вниз по крутому спуску восторженного поклонника красивой артистки; но взгляд на добродушное лицо говорившего заставил его опомниться. Он только пожал плечами и молча пошел дальше.
Фон Бэлов ничего не заметил и продолжал говорить, чувствуя потребность высказаться и не обращая внимания на то, что его слова были обращены к совершенно чужому человеку.
Вас это удивляет, не правда ли? Да, мне от родных тоже приходится слышать, что брак будет неравным, если барон фон Бэлов женится на актрисе мещанского происхождения; но я на это не обращаю никакого внимания. Репутация Валески Блюм безупречна; она хорошего происхождения (ее отец был преподавателем в гимназии в резиденции); живет она со старой родственницей и держит себя так, что самые злые сплетники ни в чем не могут упрекнуть ее. Что бы там ни было, я женюсь на ней.
Но ведь она, кажется, не хочет вас, вставил его спутник, справившийся со своей минутной вспышкой и смотревший теперь на дело с комической точки зрения.
Да, она уже два раза отказала мне и теперь стремглав уехала в Зеефельд, вероятно из боязни, что я и в третий раз явлюсь с тем же, а я тут как тут! Ее тетка, старая мадемуазель Блюм, выдала мне секрет, и я тотчас выехал вслед за ними.
Какая замечательная настойчивость!
Не заметив звучавшей в этих словах иронии, владелец майората принял их за чистую монету и даже почувствовал себя польщенным.
Этоправда, я очень настойчив, самодовольно ответил он. Этоодно из моих главных качеств; поэтому я и не забочусь нисколько о неудовольствии родных, хотя они и грозят мне своей немилостью. Во всяком случае при дворе косо посмотрят на такой брак.
Разумеется, с горечью сказал незнакомец. При нашем дворе в таких случаях указывают на родословные, как на нерушимый закон; но наше сердцереволюционер, уничтожающий иногда и родословные, и традиции, чтобы с торжеством отстоять свое право.
Совершенно согласен с вами! воскликнул фон Бэлов. Как вы это прекрасно выразили! Вообще вы мне нравитесь. Собственно говоря, кто вы такой? Вероятно живописец?
Я? Нет! Почему вы так думаете?
Потому что вы помешались на поэзии леса. Я нахожу ее в действительности очень неудобной, но против изображения ее на картине ничего не имею.
Вы ошиблись, с легкой усмешкой проговорил незнакомец. Я вовсе не художник; до сих пор я был в военной службе, а теперь думаю заняться сельским хозяйством.
Фон Бэлов невольно обратил внимание на последние слова. «Сельское хозяйство» заинтересовало его, и он стал приглядываться к своему спутнику. Молодой человек имел представительную, даже аристократическую наружность, однако путешествовал пешком; но это не мешало Куно фон Бэлову почувствовать к нему расположение. Ему понравилась мужественная, серьезная наружность; кроме того незнакомец так участливо отнесся к нему, так дружески предложил показать ему дорогу, еще не зная даже, что ему выпала честь провожать самого владельца Вальтерсбергского майората.
Сельским хозяйством? повторил он. И у вас вероятно нет еще никакого места, так как вы недавно оставили военную службу. Есть у вас какие-нибудь систематические сведения?
По крайней мере надеюсь, что есть.
В таком случае приезжайте ко мне в Вальтерсберг. Осенью освободится место помощника управляющего, очень хорошее место: триста гульденов жалованья, полное содержание и награда к Рождеству. Какого вы мнения об этом?
По губам незнакомца скользнула подозрительная улыбка, как будто он боролся с неудержимым смехом.
Вы очень добры, произнес он, только я боюсь
Ну, если у вас недостаточно знаний, вы можете учиться! перебил фон Бэлов, чувствуя себя обязанным придти на помощь застенчивому молодому человеку. Мой управляющийочень дельный человек; у него вы пройдете хорошую школу. Он немного грубоват; от тонких замшевых перчаток, какие вы носите, он скоро вас отучит, они у нас не в моде. Вероятно он станет возражать против моего выбора, так как я беру вас без аттестата, без рекомендаций, но вы мне нравитесь, и это главное Какую штуку однако выкинула опять ваша проклятая «поэзия»! Неужели мы должны здесь спуститься?
Эти слова относились к дорожке, круто спускавшейся в замечательно живописную лощину. Не имея привычки ходить по горам, фон Бэлов в нерешительности остановился, но его спутник постарался ободрит его.
Этопоследнее препятствие, которое вам надо преодолеть; спустившись вниз, мы прямо попадем на проезжую дорогу. Обопритесь вот так на мое плечо, и дело пойдет на лад.
Да, так будет хорошо! сказал владелец майората, очень довольный, что его новый служащий оказался в высшей степени полезным и услужливым человеком. По-видимому вы хорошо свыклись с горами. Вероятно выздешний уроженец?
Я родился в Розенбурге, близ резиденции.
Ах, в герцогском увеселительном замке! Значить, высын кастеллана или кого-нибудь в этом роде?
Тот, к кому относился этот вопрос, сделал легкое движение головой, которое могло означать и «да», и «нет»; фон Бэлов принял его за утвердительный ответ и дружески потрепал молодого человека по плечу.
Мне это приятно; я очень дорожу тем, чтобы мои люди принадлежали к приличным семьям; в вас это сразу заметно.
Вы можете быть вполне спокойны, моя семья вполне прилична, с улыбкой ответил молодой человек. Но вот наконец и проезжая дорога! Теперь вы не можете заблудиться; дорога ведет прямо в Зеефельд, куда вы дойдете в полчаса, а я пойду лесом.
Пойдемте вместе по большой дороге, проговорил фон Бэлов, которому хотелось еще поболтать. Ведь вам также надо в Зеефельд, а кроме того вы могли бы взять от меня мой плед, в эту жару так тяжело нести его!
С этими словами он снял с плеча свой плед и намеревался без дальних разговоров передать его своему будущему служащему, но тот сделал быстрый шаг назад и, выпрямившись во весь рост, окинул молодого барона каким-то странным взглядом.
К сожалению, господин фон Бэлов, я принужден спешить и должен предпочесть кратчайшую дорогу. До свиданья в Зеефельде!
Он слегка приподнял шляпу и, сделав приветливый, но в высшей степени величественный жест рукой, как будто отпускал барона с аудиенции, зашагал обратно к лесу и вскоре исчез между деревьями.
Куно фон Бэлов с растерянным видом остался стоять посреди залитой солнцем дороги, с злополучным пледом в руках. Сообразив наконец, что произошло, он покачал головой и произнес вполголоса:
Жаль, что я нанял его к себе!.. в нем мало почтительности!
Продолжая покачивать головой, он пошел вдоль по дороге и, обливаясь потом, благополучно достиг наконец Зеефельда.
* * *
Зебальд со своим помощником все еще находились в садике гостиницы, имевшем то преимущество, что из него открывался свободный вид на все окрестности. Они даже обедали в саду, чтобы иметь возможность оставаться на своем наблюдательном посту, не внушая никому подозрения, между тем как число подозрительных фактов все увеличивалось. Незнакомец, приехавший вслед за дамами, еще не возвращался из пастората, а так как туда нельзя было проникнуть, то и оставалось только «энергично наблюдать».
Куно фон Бэлов также сделался предметом этих «наблюдений», когда усталый, вспотевший и в отвратительном настроении, он предстал пред хозяином гостиницы. На этот раз Зебальд решил сам проследить за новоприезжим. Как будто нечаянно столкнувшись с ним в калитке, он с изысканной вежливостью принялся извиняться, сказав, что крайне сожалеет, что нечаянно толкнул уважаемого господина, что совершенно не имел такого намерения и приносит тысячу извинений.
Такая вежливость была очень приятна Куно фон Бэлову, только что пред тем оскорбленному недостатком почтительности; он охотно принял извинения, а это повело к разговору. Он начался с общих замечаний о красоте озера и окрестностей; затем собеседники перешли к вопросам о том, откуда и куда кто едет, и молодой барон тотчас поведал о всех своих злоключениях, ругая кучера, который обещал немедленно доставить в Зеефельд сундучок путешественника, а между тем его до сих пор не было и в помине. В конце концов фон Бэлов осведомился, не останавливались ли здесь две дамы в открытой коляске с массой дорожных вещей.
Зебальд насторожился. Этот человек был безусловно подозрителен: он ведь тоже кого-то отыскивал в этом уединенном местечке; но Зебальд был слишком хорошо вышколен, чтобы выдать чем-нибудь свое торжество по поводу такого важного открытия; напротив он с величайшей учтивостью дал требуемые сведения.
Две дамы? Одна постарше, другая помоложе? Совершенно верно! Час тому назад они проехали здесь, и я видел, как они остановились у пастората, где, без сомнения, находятся еще и теперь. Вы вероятно познакомились с ними в дороге и желаете навестить их?
Конечно я хочу отыскать их! воскликнул фон Бэлов. Но сперва я должен привести в порядок свой туалет Боже мой, ведь сундук-то мой не здесь! Я даже не могу переодеться, а в этом костюме невозможно явиться к ним!
Лесная «поэзия» действительно сыграла скверную шутку с элегантным дорожным костюмом барона. Светлые брюки носили явные следы сырой и местами болотистой почвы, с которой владелец майората несколько раз спотыкаясь приходил в невольное соприкосновение; колючие кустарники, сквозь которые ему приходилось продираться, также не пощадили его сюртука, сделав большую дыру на правом рукаве. Только теперь сознал он всю глубину своего несчастья и ужаснулся.
Мой сундук! Где мой сундук? с отчаянием повторял он. Проклятый кучер наверно не смотрел за ним; его, может быть, украли, а у меня здесь ничего нет, кроме испорченных брюк и разорванного рукава! Где хозяин? Я хочу послать кого-нибудь за сундуком, он мне необходим!